Мой Суворов

говорить по-особому, на нас не похоже. А там и историю всю под себя подмяли. Что же еще им оставалось делать, ежели гордиться своим нечем! ...Такая вот ...консистенция!

Сделав еще пару громких заявлений, он направился было домой. Но тут же спохватился и вернулся обратно:
- Да, а я чего пришел-то! ...Лексеич, ты же в Лучины намерился? Будь таким другом, возьми уж там кое-что! Мне бы соли пачку, спичек упаковочку. Ну и мыло можно хозяйственное, куска три. Я вот денежку припас уже.

Дядя Гриша достал из кармана маленький узелок, звенящий монетками. Видимо, в Осинках так и не привыкли к кошелькам. Пётр Алексеевич добавил в список пожелания друга и, глянув на часы, поднялся из-за стола:
- Ну что ж, мне уже наверное, пора. ...Кстати, Никита, а почему бы нам вместе не прогуляться? Ты ведь, наверное, еще не был в Лучинах? А я тебя там с одним интересным человеком познакомлю!

29. СЕМЬЯ - НАЧАЛО ВСЕГО

Пётр Алексеевич взял в дорогу проверенный временем брезентовый рюкзак. И Никите достался небольшой рюкзачок, чтобы чувствовал себя помощником. Старший товарищ всю дорогу любовался красотами и чудесами местной природы. И действительно, она очень сильно отличалась от той, что граничила с большим городом. Здесь она была как будто намного... живее, богаче, ...сочней, красивей. На вопрос «Почему?» Ситников охотно ответил, будто ждал этого вопроса:
- Дело в том, мой друг, что в природе всё стремится к гармонии и равновесию. Вот тебе кажется, что эти ёлки и дубы просто выросли где попало, и трава вылезла там, где не занято было. А на самом деле все они меж собой незаметно общаются. И всякий раз договариваются, кому сколько места под Солнцем должно достаться. Чтобы не обидеть никого, и лес в красоте и добром здоровье сохранить. И так всё живое общается. Хоть и все они разные, на языках разных говорят. А кто и без слов объясняется - языком запахов, шелестом листвы. Да мало ли еще чем о себе жизнь заявляет!

Пётр Алексеевич на секунду задумался, видимо, вспоминая, с чего начал разговор:
- Так вот: там, где природу никто не тревожит, бережет ее, сохраняется вся ее первозданная красота. А где относятся к жизни бездумно и варварски, там чахнет природа. Грустит и болеет она. ...Ну а мы в наших Осинках с детства привыкли относиться к лесу и его обитателям как к своей семье. Учимся с ними дружить и любить всё живое.

Никита задумался. И какое-то время просто молча шел, глядя по сторонам. А потом неожиданно спросил:
- А у Вас почему нет семьи? Почему Вы один?
- А я не один, - улыбнулся в ответ Пётр Алексеевич. - У меня жена, сын. Отец мой и матушка с нами живут.
- И где же они тогда?
- А они всей компанией в город отправились, в гости, на родину жены. Сынишка-то мой, Артёмка, в большом мире никогда еще не был. Вот решили ему такой подарок устроить. Для тебя деревня - экзотика, а для наших односельчан такая же экзотика - город!
- А не боитесь, что ваш сын вырастет и сбежит в этот... большой мир?
- Всегда есть такое опасение, - вздохнул Ситников. - Тем более, что Артёмка мой электроникой увлекся не на шутку. И теперь об этой профессии всё мечтает. Перечитал вдоль и поперек «Справочник радиолюбителя», «Технику молодежи» от корки до корки листает. Всё, конечно, с меня началось: я тут в деревне навроде мастера по ремонту электроники заделался. Ну сын за мной и потянутся.

Желая сменить тему, Пётр Алексеевич посоветовал Никите внимательнее смотреть на дорогу. Запоминать развилки, повороты. Чтобы в следующий раз прийти самостоятельно. Так за разговорами дошли до железнодорожной станции. Пользуясь случаем, бросили в почтовый ящик собранные у односельчан письма. Ведь это был единственный ящик во всей округе. А еще на станции был телефон. Тоже в этих краях единственный, не считая поселкового Управления. И Пётр Алексеевич предложил Никите позвонить домой. Но в это время дня дома всё равно никого не было. И они договорились зайти сюда на обратном пути.

30. КОЕ-КТО ИНТЕРЕСНЫЙ

Посёлок Лучины после деревни Осинки уже казался небольшим городком. Двух- и трёхэтажные кирпичные дома, покрытые асфальтом дороги. Фонари, пусть старые, на деревянных столбах, но зато на каждой улице. Магазин, или сельпо, как его тут называют. Свой клуб с кинозалом, школа и библиотека. И как раз в эту библиотеку, отоварившись в магазине, и повел Никиту Пётр Алексеевич. Именно здесь он обещал его кое с кем познакомить.

Этот кое-кто оказался высоким светловолосым мужчиной в очках с очень серьезным лицом. Он был главным в этой библиотеке. И... по совместительству ее единственным работником. Обменявшись с ним теплым коротким приветствием, Пётр Алексеевич представил его Никите:
- Вот, познакомься: Тропи́лин Андрей Владимирович. Мы с ним учились на одном потоке. Я, как ты знаешь, на археологии, а он, между прочим, историк по образованию! Так что готовь свои каверзные вопросы! - пошутил он. - Кстати, он, как и ты, уроженец большого города.
- А как же он тогда сюда попал? - удивился Никита.
- Это я ему помог, сам того не подозревая, - признался Пётр Алексеевич. - В последние каникулы пригласил его погостить в наших краях.
- А я как увидел всю эту красоту, - подхватил Андрей Владимирович, - тут же влюбится в эти места. И по окончании института снова сюда приехал. И уже навсегда. Тут и счастье своё нашёл - женился, детишек завёл.
- И Вы теперь библиотекарем работаете? - решил все-таки уточнить Никита, видимо, не очень понимая, кому в этой провинции нужна библиотека.
- В отведенные часы караулю здесь, - подтвердил Тропилин. - А всё остальное время в школе преподаю. Детей учу, воспитываю. Ну и сам у них учусь многому. - улыбнулся он напоследок.

31. ОДНА ДЕСЯТАЯ ПРОЦЕНТА

- А как у вас с книгами? - обернулся на полки Никита. - Бывают новые поступления?
- Бывают. Хоть и не часто. Но мы народ смышлёный: свой выход нашли, как обогащать себя знаниями. Несколько библиотек договорились обмениваться книгами. Шлём друг другу почтой. А еще, ...будучи аспирантом, я поработал в ленинградских архивах. И там завёл очень полезные и весьма интересные знакомства. И теперь мне время от времени присылают разные любопытные выписки и заметки. А архивные работники часто общаются между собой, поддерживая связь по всей нашей стране. И так иногда собирается очень даже ценная информация.
- Так Вы... аспирантуру закончили? - с уважением спросил Никита. - Значит, у Вас степень учёная?
- Нет. От степени я отказался.
- То есть, ... как? - опешил мальчик. У него даже в голове не укладывалось, как можно от такого отказаться!
- Да так, мой друг, - покачал головой Андрей Владимирович. - Когда я готовился к защите, мой руководитель посоветовал мне проверить диссертацию на патентную чистоту (вроде, так оно называлось). То есть, нет ли уже готовых диссертаций на подобную тему. Приехав в эту организацию, я между делом спросил у сотрудницы, часто ли эти научные труды бывают востребованы. Она ответила, что по статистике запрос приходит примерно на одну десятую процента диссертаций. И почти во всех случаях для написания новых работ. То есть, получается, что вся наша почтенная наука работает исключительно на производство макулатуры! Бумаги ради бумаг - это всё, чем могут реально гордиться учёные мужи! ...Ты даже не представляешь, насколько я был шокирован осознанием этого! ...В общем, пару дней спустя, вернувшись в институт, я отказался от защиты и подал заявление об уходе.

Никита был в полном замешательстве. Слишком много стереотипов в последние дни рухнули с легкостью карточных домиков. А ведь прежде они казались навечно возведенными каменными крепостями. Что ж, сегодня рухнула еще одна крепость...

32. ФАБРИКА ДВОЙНИКОВ

А Тропилин уже переключился на более приятную тему. Он провел короткий экскурс по библиотеке и отдельно отметил самые интересные и самые ценные книги. Вспомнив интерес Никиты к истории, он подошел к полке обменного фонда:
- Вот, что тебе должно быть интересно. Уникальное в своем роде издание - «Дневники Екатерины II». Если ты не боишься перевернуть в сознании то, что принято считать истиной в последней инстанции, то обязательно почитай.
- А что, там совсем другая история? - осторожно поинтересовался Никита.
- Нет, история здесь, наверное, не так сильно расходится. Личность Екатерины тут совсем другая, совсем непохожая на тот общепринятый образ императрицы. Здесь она больше тянется к простым, искренним людям, нежели к высокопарным придворным вельможам. Ценит покой, тишину, уединение. Увлекается поэзией, проявляет немалый интерес к русскому языку и русской культуре. А ведь мы привыкли знать Екатерину властную, безжалостную, пьющую и гулящую, питающую весьма прохладные чувства к подданному ей народу. И по-русски говорящую весьма скверно.

Андрей Владимирович еще раз взглянул на книгу и аккуратно положил ее перед Никитой.
- И у меня, честно говоря, появилось большое подозрение, - сказал он, как бы делясь большим секретом. - что на престол взошла совсем не та Екатерина. Подмена царствующих особ в ходе переворота - увы, практика не столь уникальная. Да вот хотя бы тот же Пётр I. После неожиданно затянувшейся поездки в Европу возвращается относительно похожий на него субъект, с трудом говорящий по-русски, не узнающий родных и близких, и откровенно презирающий всё русское. Та же самая схема... А что до Екатерины, нашим пронырливым соседям была очень уж неудобна царица, которая сумела проникнуться всем сердцем к России, и готовая править ради России, во славу русского духа. Вот и поспешили они убрать настоящую и заменить ее на свою, «правильную», воспитанную в духе собственных ценностей, интересов и пристрастий.
- Вот так, дружок, - многозначительно кивнул Пётр Алексеевич. - А ты еще про Суворова с Наполеоном удивлялся. История - это такая мутная штука! Подлогов, подмен, нестыковок и откровенной лжи столько, что порой начинаешь сомневаться, можно ли вообще