Мы только что закончили. Она сидела на мне, откинувшись назад и всё ещё вздрагивая и выдыхая последней стоны. Это была наша последняя близость, я не хотел, чтобы в памяти о ней у Алины не осталось какие - то неприятные воспоминания. Осталось только забрать тридцать тысяч, не без труда заработанные мною. И нежно прошептать нечто вроде" до скорой встречи, дорогая!", которая, впрочем, вряд ли наступит когда-нибудь. Но тут раздался какой-то громкий звук. Не то выстрела, не то взрыва. Алина вздрогнула и обрушилась на меня, ударив меня головою в нос. Отчего сознание моё потухло, как перегоревшая лампа.
Потом мне привиделось, будто меня взяли под мышки два белых ангела с крыльями вместо рук. Показалось, будто я взмыл над землей. А эти двое в поте лица куда- то меня тащат. А я лежу себе и ни хрена не делаю. Вместо того, чтобы помогать им хоть чем - то. И тут меня осенило. Надо бы хотя бы расслабиться. Это и будет на данном этапе мой посильный вклад.
Только эта мысль посетила мою голову, тело начало вытягиваться, и двое с крыльями, облегченно вздохнув, потащили меня с куда большей скоростью. Положили на нечто, напоминающее носилки, и работа пошла еще веселей.
Потом меня куда - то везли, опять тащили, и, наконец, опустили на что - то мягкое. В моей голове мелькнула мысль: прибыли!
Ангелы между тем вбросили меня в какую - то ракету. Ишь ты! Кто бы мог подумать, что Илон Маск уже добрался и сюда! И она, разорвав воздух скрипучей сиреной, рванула в небеса. Потом ангелы снова взяли меня крыльями под руки, аккуратно на что - то уложили, распрямив при этом руки и ноги.
Наверное, я дернулся? Или застонал? Потому что один из них, тихонько похлопав меня по плечу, сказал:
— Ничего! Потерпи, миленький! Скоро придет Он и решит, что с тобой делать. Ясное дело КТО! Или САМ, или какая-нибудь важная шишка сразу после Него по чину. И я уже было совсем задумался, кто это может быть, когда другая мысль вышвырнула мою предыдущую вон.
Ясен пень! Он скоро придет! А мне что делать? Лежать да расслабляться себе дальше? Но тут началось какое - то кино! Пригляделся — ба! Да это ж моя жизнь!
Сначала я не понял, с чего бы это? Но потом осколки моего едва шевелящегося где - то глубоко внутри меня сознания начали соединяться в цельную картину. Считается, что перед мысленным взором любого умирающего в быстром темпе пробегает вся его жизнь. Так-так, дошло до меня, значит я умираю? Жаль, конечно, но похоже, это и в самом деле так! Иначе почему я не могу двигаться? Пальцем шевельнуть? А этот оглушающим взрыв — последнее что я запомнил в своей земной жизни? Он-то меня и прикончил? Наконец, ангелы с крылышками, доставившие меня тому, кто Сам Он? В общем, как это ни печально, а надо признать, решил я, по всему, мне каюк.
Ну что ж, философски решил я, тут уж ничего не попишешь! Значит придется смотреть фильм про мою печальную жизнь. Может, его специально показывает, чтобы, когда дойдет дело до Страшного Суда, я был бы готов защищаться или хотя бы знать, за что меня упекут в геенну.
Правда, во всем этом было нечто недосказанное. Потому как получалось, что жизнь моя началась сразу с пятнадцати лет. А до того я вроде и не существовал. Хотя по зрелом размышлении, оно, конечно, так и было. С удивительным спокойствием я решил сосредоточиться.
Конечно факт, что тот свет, оказывается, действительно существует, несколько ошеломил меня! А то, что я попал сюда, стало потрясением для моей неприкаянной души. Но я быстро справился с собой. Раз уж так решено там, наверху, то нам тут, внизу, положено только выполнять. Поэтому я вытянулся, сколько мог, расслабился и принял положенный вид. Зачем портить работу ангелов? Надо позаботиться, чтобы мой труп, когда окоченеет, имел достаточно презентабельный вид.
В общем я достиг той степени успокоения, чтобы не мешать воспоминаниям. И они потекли перед моим угасающим взором. Целые сцены из моей былой жизни мелькали в моей голове с огромной скоростью. Однако я при этом почувствовал обиду. Где порядок? Почему фрагменты разрознены, а пророй не связаны между собой? Почему моя жизнь подана как сюжет в закрученном романе, где предыстория то забегает вперед, то возвращается к началу?
…Праймериз, устроенный мной, завершался. Я не организация. Я это я. И только. Однако это был самый настоящий праймериз, устроенный мной. И он завершался. В финал вышли три самые очаровательные женщины этого курорта. Правда, они сами пока не догадываются об этом. Как не подозревают и о том, что они проходят праймериз и кто его устроитель. Что изначально в конкурсе, негласно объявленном мною, приняло участие восемь самых красивых женщин побережья, которых я тут смог отыскать. Впрочем, как они могли бы догадаться, если о нем я и не заявлял? К тому же если я его единственной устроитель, зритель и жюри. А также награда - победительнице.
Однако это ни в коей мере не значит, что дело это такое уж дешевое. Мне пришлось потратить почти тысячу на получение сведений от администраторов, коридорных, дежурных на этажах и даже посыльных. И водителей, подвозивших их из аэропорта, чтобы выяснить: замужем ли восемь претенденток из десятка, замеченного мной? Достаточно ли обеспечены, оказались ли на курорте без сопровождения своих богатых любящих и любимых мужей.
Три последние вышли в финал моего «конкурса», потому что оказались самыми красивыми женщинами, а их мужья, будучи старше их на 20 - 25 лет, имеют на счету самые большие средства. Конкретику о мужьях я уточнял у секретарей этих замечательных супругов, сделав несколько десятков звонков, представляясь репортером известных и дорогих изданий. И не забыл обзвонить руководителей отделов и служб, которые помогают им доить общество, подливая в их кормушки все новые и новые миллионы, чуть не сказал, молока. Труд я вам скажу очень упорный и титанический. Но ни в коем случае не неблагодарный. У каждого, знаете ли, своя работа.
Эти обладатели самых красивых самок в свои сорок, или даже в пятьдесят лет, сумели каким - то непостижимым образом уяснить, что время это деньги. Хотя я не помню случая, чтобы его случалось передавалось по наследству, хотя деньги, говорят их большие любители, для того, мол, чтобы делать деньги. А они лишали себя львиной доли наслаждений и удовольствий. Чтобы превратить деньги, которых куры не клюют и которые их потомкам не переварить за несколько поколений., в самые изощренные виды наслаждения, которые они могли бы получить от жизни.
Я лично никогда не считал, что время это деньги. Деньги можно заработать. А кто-нибудь пробовал загрести немножко времени? Ну и как? При этом подавляющее большинство человечества считает, что деньги можно сэкономить, время же, наоборот, следует тратить, получая от этого удовольствие. Еще среди этой самой богатой части человечества положено думать, что удовольствия— это хорошая жрачка, отличная выпивка и, конечно же, красивые бабы. В этой части я с ними, конечно, полностью согласен. Хотя полагаю, что этот перечень можно было бы весьма серьезно раздвинуть. Но меня об этом никто не спрашивает. И поэтому я молчу.
Сейчас мне девятнадцать, я красив. Говорят, что лицом я сильно смахиваю на Оскара Уайльда, перекрашенного в жгучего брюнета. И с более мужественным лицом. У меня есть преимущество перед писателем: я не педераст и не бисексуал. Я к достоинствам своим мог бы прибавить, что вообще высок, строен и сложен лучше некуда: широкие плечи венчают бицепсы, свидетельствующие о немалой физической силе. У меня тонкая талия, узкие бедра. И завораживающий бархатный баритон, который по свидетельству женщин, обволакивает и внушает им доверие. И просто толкает познакомиться поближе. А уступаю поэту в только в том, что не пишу ни стихов, ни прозы.
И в голове у меня ужас что творится! Я еще школьником очень любил читать, да и сейчас читаю немало. Может, поэтому язык у меня подвешенный. Да и знаю я столько, что порой задумываюсь, что мне со всем этим делать? Но во мне зрело предчувствие, что ненужных знаний не бывает. По крайней мере, я обязан им, что так легко и быстро вхожу в контакт с людьми, особенно с женщинами.
В пятнадцать произошла моя первая близость с женщиной. Ею стала моя школьная учительница, преподававшая физику и математику. Она была на восемь лет старше меня. Но это не помешало мне видеть в ней весьма красивую женщину. И не знаю даже, чем объяснить, но мне казалось, что и она смотрела на меня совсем не так, как на других ребят нашего класса. А как-то призывно и нежно. Впрочем, думаю, что это представлялось только мне. И если бы одноклассники заметили что-нибудь подобное, мне бы не давали проходу.
Впрочем, я не долго мучился сомнениями. После третьего занятия она попросила меня помочь ей принести из подсобки какой – то инструментарий. В полутьме чулана нужное пособие мы так и не разглядели. Но столкнулись друг с другом, и я обнял ее, чтобы она, не дай бог, покачнувшись от столкновения, не ударилась обо что-нибудь.
Мои губы сами нашли ее рот. И мы слились, замерев от блаженства на несколько долгих минут. А потом она, приложив указательный палец к своим таким сладким губам, тихонько прошелестела, чтобы я вечером, как только стемнеет, заглянул к ней домой. Поскольку она назначает мне дополнительные занятие, и лучше сделать это не в школе, а у нее, где никто не помешает.
В какую сказку вылились эти два года, что мы были близки с Лайаной. Она была прекрасным учителем не только математики. И не стыдилась говорить про интимную близость. Секс для нее тоже был наукой. И науку эту следовало изучать. Так что она стала моим учителем дважды.
Я скоро понял, что давно уже нахожусь на седьмом небе блаженства. Любовь не только не мешала мне учиться, 0на прямо стимулировала к тому. Я и раньше был учеником, которого учителя периодически упоминали как очень хорошего. Теперь же в их глазах я стал лучшим.
К Лайане я обычно приходил по вечерам. И перед тем, как юркнуть в заветную дверь, за который меня ждала любимая, не побоюсь этого слова, внимательно оглядывался по сторонам. Но шило в мешке не утаишь! И уже через полгода моя мамаша с очередного родительского собрания принесла вопрос: что это у меня там с физичкой? Неужели она полагала, что я вот так просто возьму и расколюсь? Особенно перед ней, которая никогда мною всерьез не интересовалась, с тех пор как нас покинул отец?
Я сказал - родительнице, что учительница математики помогает мне глубоко изучать предмет, на которой я запал, потому что считает, что у меня есть к нему способности. Она с недоверчивой ухмылкой посмотрел на меня. Но разговор полностью был исчерпан. Я и без маменькиных попечительских советов успешно совмещал учебу и любовь.
Когда мы с Лайаной отмечали мое семнадцатилетие, закончившиеся невероятно ярким эмоциональным соитием, я сказал ей, что хочу жениться на ней. И через год, когда я стану совершеннолетним, никто не сможет помешать мне сделать это.
Она начала меня страстно целовать, завершив всё это оральным сексом. А потом сказала, что у нее никого не было лучше меня, что она меня
| Помогли сайту Реклама Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+