- Почему решила, что это ко мне приходили? – переспросила Симона.
- Так они орали «Где эта зараза?» К тебе, выходит, приходили … не ко мне же.
Вот и поговорили с лучшей подружкой. Тут задумаешься над её моральным обликом и умственными способностями. Хотя, скажем откровенно, какие у Жанки способности? Она по телеку Ксюшу Собчак смотрит - Жанке уже ничем не поможешь; спиритизм путает со стриптизом, а феминистками считает барышень, не верящих в Бога.
Интересно, а кто это ломился в квартиру? Симона задумалась: в последнее время у неё со всеми клиентами и жандармами проходило всё ровно без шероховатостей. Скорее всего, это бесы приносили придурка Жорика Мочалкина и его подельника Ефимку Макаревича. Это два местных гандона, по какому-то недоразумению ещё не отправленные на нары. Ни к какому криминалу эта парочка не примыкала, хоть и старалась выглядеть, как крутые мафиози. Но это всё понты. Симона недавно отшила их за то, что Жорик, окинув девушку вызывающе пошлым взглядом, с какого-то перепуга решил, что можно подойти к честной барышне и предложить ей замечательную любовь втроём, типа оттопыримся в лучших традициях немецкого кинематографа. Ага, а третьим, значит, подгребёт убогий Ефимка. Огородный овощ хрен им в помощь, а не тело Симоны: пусть сами себе теребонькают свои шпоньки. «Гандона» Жорика она послала вместе с дебилом Ефимкой в матерной форме лесом и даже за горы. Так-то Симона девушка спокойная и уравновешенная, но могла, если допекут так матами обложить, что у портового грузчика морду от зависти перекосит. Может, теперь эта парочка решила пакость устроить Симоне? Ну, и дураки, если не вняли. Встречу на улице гандонов, а они полезут к ней, то сообщу куратору в жандармерию, потому как жандарм обещал девушке защиту от всякой шантрапы. У этих типов полицейские быстренько найдут в карманах пакетики с веществами. И пойдут утырки на каторгу, как миленькие, ибо что-то засиделись они на воле, уже наглеют. На случай, если эти два дебила полезут драться, то у Симоны имелся в сумочке баллончик с начинкой из какой-то химической дряни. Этот баллончик, имеющий вид склянки из-под дезодоранта, ей выдал жандарм, сказав, что в случае нападения она должна просто пшыкнуть в морду нападавшему, а самой отскакивать подальше от струи газа, ибо это спецсредство для усмирения особо буйных преступников. Симона даже мечтала где-то в безлюдном месте встретить Жорика с Ефимкой и попотчевать их специальным газом.
Ба! Только вспомнишь о дерьме, оно и приплывёт. Симона заметила на углу квартала стоящую парочку придурков. Не обойдёшь их. И одеваются эти дебилы по дебильному, а по-другому я их назвать не могу. Так как они - одеваются только слабоумные онанисты. В таком прикиде только от долгов бегать. Мелкий Жорик хоть немного на человека похож, а Ефимка – натуральная лохматая обезьяна гамадрил. Хотя он настолько тупое создание, что сравнить его с гамадрилом слишком оскорбительно для животного.
Сжав в кулачке газовый баллончик, она смело направилась к ушлёпкам, окидывая их злобными взглядами: отсутствовала в её глазах романтика напрочь. В глазах кипит ярость, на сердце — злость! Те, заметив девушку, сделали даже пару шагов в её сторону, но, наверное, Жорик жопой почувствовал решительный настрой барышни. Вон как у неё глаза блестят. С такой девчулей лучше не связываться, себе дороже станет. Потом, как сказал Император, замучаешься пыль глотать.
Симона прошла мимо маргиналов, а те так и не решились нахамить ей. Точнее, Жорик не решился, а его трусоватый прихлебатель Ефимка всё делал так, как скажет Жорик. В Ефимкину голову, если и приходили мысли, то приходили чтобы быстро умереть в судорогах.
Пройдя несколько шагов, Симона услышала сказанное шёпотом в её адрес слово «Сука». Пришлось обернуться и грозно поинтересоваться:
- Чё сказал, коняка бесхвостый? Пасть закрыл и замолчал как селёдка, иначе твой язык из жопы колопроктологи вынимать замучаются. За такие шутки в зубах случаются промежутки; могу обеспечить свидание с дантистом. Ну, чё, утырок, врезать по хоризме? Могу забубенить так, что бегом пойдёте снимать с себя мерки для деревянного макинтоша. До тебя, как до утки, доходит на пятые сутки: сказала же, чтобы вас лепидоптерофилистов, здесь больше не наблюдалось, а то огорчусь и сделаю из вас чучело. Вкурил? Валите в свою подворотню ближе к помойке, там и шароёбтесь.
Обрисовав олухам их ближайшую перспективу, Симона ждала развитие сюжета. Могла бы по доброте душевной послал их и подальше.
- Ни кипешуй гёрла, - сквозь зубы процедил Жорик. – Всё ровно в натуре, ёпрст, не ерипенься.
Жорик толкнул Ефимку в плечо, и они стали удаляться, оставив воинственную Симону без драки, что несколько огорчило девушку: хотела вдогонку утыркам витиевато завернуть что-то многоэтажное, но остыла, примирившись с реальностью. Бес с ними.
- Не баба, а злюкенсобакензубенклацклац, - шипел Мочалкин. – Понаехали тут, загрызи меня короста. Правильным коренным москвичам по улице не пройти – одни импланты из-за МКАДа шастают. Вот грымза в натуре, ещё и сифилистами нас обозвала: чтоб ей ведьма лысая в трусы наплевала. Пошли отсюда брат Ефимка в нашу подворотню, и вообще, глядя на эту мымру, я столько не выпью. Все бабы дуры. А эта, кроме того, что дура круглая, так ещё и коза: смотри ты – ножки у неё, как у беременной кошки, а туда же, барыню из себя строит: графиня, мля, а дворцом не вышла. Страхолюдина, сучка с ручкой. Вобла сушёная, таранка для пивасика. И у кого на такой страшок встанет? Я лично на такую не довыреверберирую. Доставай Ефимка папироску – подымим, а потом пойдём на пиво в нашу тошниловку, где собак в шаурму превращают. Как тебе такая квинтэссенция мысли? Корейцы, доложу тебе, трескают собачатину. И ничего. Только морды шире отрастают.
- Пошли отсюда Ефимка, нас здесь не любят, - снова повторил Жорик. Можно подумать, их, детей помоек и подворотен, где-то в другом месте любили.
Насчёт женщин Жорик здорово ошибался: красивыми женщин делает не водка, а длительное воздержание мужчин. Воздержание приводит к чересчур богатому воображению сильного пола.
Симона бодро перебирала вполне себе симпатичными ножками, а не лапками, как у беременной кошки. Зря Жорик наговаривает: Симона слеплена идеально во всех тех местах, какие называются проблемными у многих женщин.
Дом приближался. Девушка привычно составила план: сначала приведём в порядок квартирку, после дурочки и засранки Жаннетты, а потом выйдем в город - людей посмотреть и себя показать.
Не доходя метров ста до дома, девушка услышала, как заиграл её смартфон. Симона с удивлением уставилась на экран: номер абонента не высвечивался. Что бы это значило?
Симона соображала быстро: это значит, что ей звонят или с жандармерии, или с ещё какой-то суровой организации. Но такое произошло первый раз: даже куратор с жандармерии и тот звонил ей со своего личного номера. Следовательно, надо разговаривать с тем, кто звонит, очень вежливо, а не как с ушлёпком Жориком. Большинство москвичей, конечно, люди хорошие, но их испортил квартирный вопрос.
На самом деле странностей появилось куда больше, когда Симона ответила на звонок. Вот чего она не ожидала, так того, что с ней свяжется тот парень, которому она когда-то в кафе оставила свою визитку с номером телефона. Тогда парень ей очень приглянулся, вот и оставила номерок в надежде, что он позвонит. Кто же знал, что этот парень совсем не простой. Жандарм? Нет, для жандарма он слишком молод. Неужели он Страж? У стражников нет ни званий, ни должностей, и там служат только те люди, у которых обнаруживаются уникальные Дары. Таких ребят и девчат сразу мобилизуют в Стражу.
Как только Симона осознала, что парень захотел навестить её сегодня, желательно через час, то пискнула, что будет ждать его у себя дома. Пискнула, потому что от волнения не могла чётко говорить слова: не каждый день общаешься со Стражами. Телефон дал отбой, а Симона, крутнувшись на месте, соображала, куда бежать – не то домой, прибрать там после засранки Жанки, не то в магазин – купить что-то вкусненькое для гостя. Решила забежать сначала в магазин. Быстро пошла в ближайшую торговую точку, но остановилась. Стоп! Я же не сказала ему адрес! Точно помню, что давала ему только номер телефона. Хотя, если это настоящий Стражник, то для него ничего не стоит узнать её адрес.
Фаддей, договорившись с девушкой о встрече, сам заглянул в универмаг: негоже идти в гости с пустыми руками. Как заправский злодей он не заморачивался, чтобы что-то покупать. Он просто спёр в магазине несколько бутылок шампанского и вина, умыкнул бутылку дорогого виски, старил упаковки со всякими нарезками и разносолами, ну, и сладости не забыл. Девушки, как он знал, любят сладкое. Может ещё мороженое украсть? Ефимия, например, мороженое обожает. Выйдя из обворованного им магазина, Фаддей дал зарок, что этот магазин он не станет обворовывать целый месяц: пусть торговая точка жирком обрастёт. Магазинов в Москве много… Конечно, можно и деньгами расплачиваться за товар, но это не наш метод.
Наличные деньги у Фаддея водились, и их у него имелось уже много: дома в шкафу, рядом с ящиком с драгоценными камнями, появился ящик с бумажными деньгами. Эти деньги контрабандист притащил в карманах из нулевого мира. Парадокс, но то, что он приносил из этого мира в карманах, то своих свойств практически не меняло, кроме электроники – та просто выходила из строя.
[justify] После переноса через межмировой барьер бумажные деньги выглядели старее – как будто они долго ходили по рукам, хотя Кобальт старался брать в банках нулевого мира новенькие купюры. Увы, притащенные из иного мира деньги подпадали под правила Системы: они тоже считались товаром, то есть, их надо сначала продать. Напрямую помещать их в сейф не получалось. Конкретно эти деньги платёжным средством пока ещё не являлись – просто предметы из бумаги; потратить их в реале можно – но тогда прилетал штраф. Небольшой, но зачем это нам надо. Кроме того Фаддей опасался, что можно с этими банкнотами спалиться, ведь они помечались номерами, следовательно, где-то ходили банкноты с такими же номерами. Вот случится хохма, когда найдут деньги с одинаковыми номерами. Впрочем, Контрабандист не отчаивался: он уже придумал, как ему «отмывать» эти банкноты. Кроме того можно и золотые монеты в карманах таскать: золото не меняет свои свойства, если таскать его в карманах. Хотя, всё, в том
