Куба ждал этого вопроса, поэтому особо медлить не стал, лишь театрально опустив взгляд на дорогие туфли Шимона и вздернул бровями:
- В своих выпусках новостей твои ребята упомянут меня, как человека, который первым обратил внимание на эту проблему, а в описаниях к вашим новостям в ютубе вы прикрепите ссылку на мой канал.
- Куба! - Шимон развел руками в недоумении, - Ты не следишь за новостями? Нас больше нет на ютубе, ты за кого голосовал?
- За Коалицию...
- Так иди к ним и проси, чтобы вернули канал! - Шимон подпрыгнул со стула и нервно зашагал по кабинету, - Нам придется закрыть договора с почти сотней работников! Мы увольняем лучших журналистов, просто из-за подозрений в нелояльности к новой власти! Никакой разнарядки, мы сидим, как идиоты и пьем кофе каждые полчаса, в туалеты не пробиться!
- ОК, в таком случае логотип моего канала на экране в начале новости и просьба подписаться, комментировать и ставить лайки.
Шимон всю свою взрослую жизнь страдает от одной жутко надоедливой проблемы: он никогда не знает, как вести себя в диалоге с дураком. Он прекрасно умеет справляться с самыми трудными, долгими и утомительными переговорами в формате его собственного уровня образования, поведенческих моделей, этики и стиля в конце концов, но когда обе стороны располагаются на той же ценовой полке, когда оба, несмотря на противоречия, чувствуют ментальный комфорт от того, что ведут дискуссию с равным и поэтому дискуссия проходит предсказуемо, может быть достаточно жестко, как это часто бывает в этом бизнесе, но обязательно с латентным удовольствием от ощущения принадлежности к своей касте, как в игре в гольф. Но поведение охреневшего в конец вчерашнего пролетария, ставшего вдруг сегодня узнаваемой медиа-персоной с требованиями наперевес, зевающего от скуки после предложения считаться с такими дистанцирующими факторами, как интеллектуальная пропасть, уровень их профессиональной ответственности и просто своим положением в социальной табеле о рангах всегда обезоруживает Шимона. Брутальная, незатейливая и оттого опасная своей непредсказуемостью глупость для него - как доминирующий в стаде баран, которому все равно, сколько стоит твое твидовое пальто, он нападет на тебя, когда ему вздумается, прекрасно осознавая, что его никто не в силах остановить. Логотип его канала на экране в выпуске новостей ведущего канала страны, на полном серьезе, именно так они себя и ведут и им плевать, что так попросту не делается, каким бы очевидным ни был этот факт!
Решив воспользоваться советом знакомого психолога, специализирующегося на поисках дипломатических путей с оппонентами в переговорах, мягко и незаметно уйти в другую тему, сбив оппонента с толку, Шимон присел на край стола и скрестил на груди руки, глядя на Кубу и его коллег взглядом строгого, но терпеливого наставника. Те, не моргая наблюдали за шефом отдела новостей.
- Существует мнение, что пространство вариантов и пространство возможностей - не одно и то же... Равно как событийность и принцип развития события... - в лицах троих сидящих на диване не изменилось ничего, разве что тот второй, который не Куба принялся грызть зубами щеку, - Ладно, чего только на нашем веку не было, и это переживем! А пока пустим слезу с историями о лузере, который, сука, летит хрен знает куда, чтобы прыгать со скалы! Вот он уровень, да? - все трое продолжают молчать, - Не вопросы денежной политики, не пенсионная реформа, не голосование за выделение допсредств на оборону и укрепление восточных границ, нет! Сорокалетний дебил, которому все надоело!
- Но у вас ведь всегда был развлекательный контент? - Марта решила сумничать, но тут же поняла, что спорола глупость и отвела глаза в сторону. Шимон посмотрел на нее со снисходительным сожалением:
- Да, милая, развлекательный контент у нас был всегда. Но теперь, как известно, мы развлекаемся немного иначе... Ладно! - Шимон хлопнул себя ладонью по колену, - Хватит жевать сопли, в конце концов этот идиот, судя по всему, немного стянет внимание с той кучи дерьма, в которой мы оказались, - он снова уселся в свое кресло, взял в руки ручку и принялся снимать-одевать колпачок, - Я тебя услышал, мы разместим информацию о тебе в устной форме, в начале сюжета, мол такой вот крутой блогер Куба делает вот такие благие дела, братья и сестры. Что-нибудь еще? Выписать чек? Или приглашение на корпоратив?
- Я заплатил за химчистку салона 600 злотых, - Кубе вдруг захотелось вскочить и приложить эту холеную харю о столешницу, но иная весовая категория и наличие профессиональной охраны в здании не позволили бы ему этого совершить.
- Что, прости? - похоже, Шимон немного подзабыл, учитывая его тогдашнее состояние.
- Ты заблевал мне заднее сиденье, не помнишь? - Куба вошел в азарт, Марта и Мартин притихли еще больше.
- Это когда...
- Да, да! Именно тогда!
- Хм... - Шимон задумался, - Наличными или сделать блик на телефон?
- Можешь оставить себе. А в качестве гарантии наших сегодняшних договоренностей еще одна милая штучка: есть видео (Шимон заметно напрягся и опустил ручку на стол), где ты и твоя сотрудница Наталья, если не ошибаюсь, такая стройная милая девочка ангел ангелом, как бы это так выразиться... читаете книжки в беседке на заднем дворе. Очень страстно читаете, видно прямо, как эти книжки вас вдохновляют! Так что, если вдруг тебе придет в голову присвоить новость или обделить меня в моих просьбах, я сообщу всем и в особенности твоей дорогой супруге Анне-Марии, что вы с Натальей являетесь членами тайного подпольного общества книголюбов. Договорились?
Шимон смотрел на Кубу с испепеляющим презрением. Как же он все-таки ненавидит подобных выскочек, всю эту мелкоблогерскую позолоченную нью-эйдж челядь, понятия не имеющую, что такое настоящая работа, с потом, нервами и походами к психологам и министрам финансов. Хоть и понимает при этом, что временами нужно быть попросту аккуратнее с алкоголем и его воздействием на его мыслительный аппарат. И теми, кого видишь впервые на приватной вечеринке.
- Договорились, проводить не буду!
- Я запомнил дорогу! Так, когда ждать репортаж?
- В утреннем блоке, с вами свяжется мой заместитель, уже слишком поздно, до свидания! - Шимон жмет кнопку на служебном телефоне, - Зуза! Скажи Збигневу, чтобы зашел ко мне!
- Всего доброго!
Троица поднялась и направилась через пустой зал к выходу, у всех за время сидения на этом идиотском диване заныли колени.
Зайдя в лифт, Марта и Мартин долго смотрели на лоснящегося осознанием своего превосходства Кубу, наконец Марта, проезжая третий этаж не выдержала:
- Да ты просто бешеный сукин сын!
Все трое и в особенности Куба широко заулыбались.
*
Дорога заняла почти час, без единого словца, со взглядом, впертым в крыши, эстакады, надземные железные дороги, светофоры, велосипедистов, неоновые рекламы и пробуждающийся народ. На часах на панели приборов 08:46, водитель внезапно остановил машину у какого-то перекрестка, по которому можно было понять: мы на месте.
- Остаток! - безо всяких церемоний и излишней вежливости, через плечо, даже не повернув голову. Том вынул еще две купюры и протянул между сидений, китаец выхватил деньги, спрятал в карман и указал рукой, - Туда! Там грязнее всего!
- Друг! Как потом отсюда выбраться? - Том постарался спросить как можно мягче, в надежде, что китаец согласится забрать его назад в аэропорт.
- Не знаю, спрашивай местных! - снова через плечо и с включенной первой передачей, мол давай, выметайся!
- OK, wszystkiego dobrego! - лови в плечи мой великий польский, крыса ты тщедушная!
Том хлопнул дверцей и переднеприводной китаец сорвался с места так, словно бы находился на стартовой отметке на трассе Нюрбургринг.
Оглядевшись по сторонам, вдохнув наполненный омега-6 полинасыщенными жирными кислотами воздух обычного квартала обычных китайских трущоб, Том на минуту завис с ощущением, очень похожим на одно апрельское утро, много лет назад. Вечер, ему предшествующий, выбил Тома из колеи, помнится. Все было дрянно, хотелось напиться до беспамятства, но не было с кем, телефон молчал, словно без батареи, ноги сами потянули его в окрестности Мариотта. Там ему разбил бровь какой-то гопник - ему не понравился Тома клетчатый пиджак, слишком бабский, сказал. Разбил бровь и ушел. На помощь Тому подошла группа из трех человек, двух парней и одной девушки, та достала из сумочки ватные диски и Том остался жить. Договорились встретить рассвет на Висле на диком берегу, набрали выпивки в магазинчике Pogotowie Alkoholowe на Новогродской, отдыхали, орали песни Pearl Jam, а наутро Том проснулся в Берлине. Оказалось, что ребята - из концертной бригады, прибыли на шоу Ника Кейва, чтобы делать свою работу, Тома было девать некуда, поэтому его просто погрузили в микроавтобус, так как сообщить свой домашний адрес он был к этому моменту уже не в силах. Том полдня слонялся с больно пульсирующими от вчерашнего висками между фермами звука и света, а когда голову немного отпустило решил присоединиться и помочь чем бы смог. Так внезапно его жизнь перескочила с колеи влево в колею, ведущую резко вправо, с новыми звуками, запахами, ощущениями, людьми и вообще новым всем. И как человек воспитанный, Том неоднократно, про себя, вспоминал разбившего ему бровь гопника, как ангела, посланного ему небесами в самый нужный момент.
[justify]И вот он, незаметно сам для себя двинувшийся в произвольном направлении - узкой улочкой с
