тебя писал музыку Дебюсси! Ты общалась с Шаляпиным, Рихардом Штраусом, Метерлинком, Айседорой Дункан! Выступала в Дягилевских сезонах!…
Наташа (грустно улыбается): - Еще была знакома с Матой Харри…
Игнатьев: - Тьфу!...
Наташа: - Об этом пишут во всех газетах…
Игнатьев: - Ты просила меня французские газеты не читать. Всю эту мерзость!... Зачем делаешь это сама?!... Кстати, я тоже был с ней знаком.
Наташа: - Как она тебе?
Игнатьев: - Не в моем вкусе…
Отшвыривает газету.
Игнатьев: - Что дальше?
Наташа (шепотом): - Я домой хочу…
Игнатьев: - Да! Домой! Ты права, домой… Негодяи!
Появляется прилично одетый человек.
Комиссар: - Генерал - майор Игнатьев?
Игнатьев: - Совершенно верно. А вы, наверное, террорист! Пришли с нами расправиться! Попробуйте! Давно я вас поджидал!
Бросается к стене, срывает шпагу.
Комиссар (улыбается): - Нет! Совсем нет, господин генерал. Не террорист, скорее наоборот.
Игнатьев: - Из полиции? Пришли меня арестовывать?!
Комиссар (улыбается): - Снова не угадали.
Игнатьев (мягче): - Простите мне мой тон. Вижу ленточки Почетного легиона и Военного креста в вашей петлице.
Комиссар: - Эти отличия определяют мое служебное положение - бывшего офицера, участника войны. Ныне я полицейский комиссар. Позвольте в двух словах объяснить цель моего визита.
Игнатьев (шутя): - Полиция!... За долгую службу в Париже не раз имел удовольствие сталкиваться с работой вашего уважаемого ведомства. Удивительно, сколько хлопот я доставляю Французской республике до сих пор! То за телефонными разговорами слежка, то за ночными похождениями, что теперь?
Комиссар: - На этот раз, генерал, мы получили более ответственное задание - вас охранять!
Игнатьев: - Этого еще не хватало! Что-то случилось?
Комиссар: - Министерство внутренних дел имеет на руках неопровержимые сведения о заговоре, подготовленном против вас вашими соотечественниками-эмигрантами, поэтому во избежание террористического акта просим помочь выполнить возложенное на нас поручение.
Игнатьев: - Хорошо. Слушаю вас.
Комиссар: - Два наших агента будут являться сюда с утра в назначенный вами час, и всюду будут вас сопровождать.
Игнатьев: - Неужели все так серьезно?
Комиссар: - Да, господин генерал. Иначе, что я здесь делаю?
Наташа: - А ваши агенты умеют давить улиток?
Комиссар (улыбается): - Скорее есть их, мадам!
Наташа: - Прекрасно! Это нас устраивает.
Комиссар: - Договорились… Завтра утром начнем.
Смотрит на стену.
Комиссар: - У вас внушительный арсенал, господин генерал. Но все это может пригодиться для честного боя. Преступники предпочитают стрелять из-за угла, чаще всего в спину. Как вам известно, слово честный - от понятия честь. Люди, которые вас преследует, кем бы они ни были в прошлой жизни, могли о ней давно забыть… Наши агенты завтра будут у вас. Мое почтение.
Темнота.
7.
Сен-Жермен. Наташа и Игнатьев возятся на участке. Появляется Жерар.
Жерар: - Трудитесь? Здравствуйте, соседи. Хорошего вам дня!
Наташа: - Спасибо. И вам, месье.
Жерар: - Вы делаете успехи! За несколько лет освоили эту непростую науку! Чудесный урожай! Похвально! Признаться, поначалу от графа - столичного жителя и великой артистки я такого не ожидал!
Игнатьев разгибает спину, вытирает пот со лба.
Игнатьев: - Вы правы, месье Жерар. Вы абсолютно правы. Здесь находится наш маленький рай. В этом укромном уголке узнаёшь что-то новое, неведомое ранее - с удовольствием скидываешь городской костюм, рубашку с накрахмаленным воротничком, отставляешь суету, людские предрассудки. Прикрутишь к медному крану кишку для полива, брызнешь прохладой струей поникшие от дневной жары помидоры, морковь, огурцы, тогда и вдохнешь вместе с ароматом роз и гвоздик радость жизни, радость от простого человеческого труда на земле. А земля эта благодарна будет тебе за такое внимание. За окученный кочан, за сорняк выполотый, и воздастся тебе сторицей.
Жерар: - Становитесь поэтом.
Игнатьев: - Что остается делать, месье Жерар…
Жерар (строго): - Но поправлю вас, месье Игнатьев! Сколько раз я говорил – нельзя поливать в жару! Особенно холодной водой! Категорически нельзя! Вы погубите рассаду!
Игнатьев: - Ох, конечно! Помню ваши советы. Помню. Непременно учту.
Жерар: - Ну, вот так-то… (Пауза) А я уже который год по-стариковски занимаюсь этим делом, и наблюдаю удивительную картину: Под конец сезона стебли старенькие, листья пожухли, нижние свернулись, пожелтели, норовят отлететь. Сам кустик готовится завершить свой короткий жизненный путь. Но не кряхтит, не ноет, никому не жалуется, не докучает, не просится к врачам. Польют - на том спасибо, дадут удобрение - безмолвно будет благодарен. Зато, какими замечательными плодами напоследок тебя одарит… Старость - удивительная штука… А вы ещё так молоды. Сколько еще всего сможете отдать...
Игнатьев: - Да, отдать... Кому?…
Жерар: - Помню – вы говорили, что хотите домой?
Игнатьев: - Говорили…
Жерар: - Когда же поедете навестить места своей юности?
Игнатьев: - Все сложно…
Жерар: - Поезда ходят регулярно, строго по расписанию.
Игнатьев: - К сожалению это невозможно. У нас даже нет паспортов.
Жерар: - Это же так просто! Получите их. Неужели вам откажут?
Игнатьев: - Где? Наше ближайшее посольство находится в Берлине... Только нас там не ждут.
Жерар: - Разве вы не знаете?
Игнатьев: - Что?
Тихо звучит “Аппассионата” 3-я часть.
Жерар: - На днях по радио сообщали, что между нашими странами восстановлены дипломатические отношения. В Париже открылось советское посольство. Теперь мы с Россией навеки друзья!
Наташа: - Боже мой! Это правда?!
Жерар: - Конечно. Послом назначен некто Красин. Какая символическая фамилия! Разве вы не слышали?
Наташа: - Нет!
Игнатьев: - Узнаём это от вас! Спасибо, месье Жерар!
Жерар: - Не за что.
Наташа: - Вот так новость! Спасибо!
Жерар: - Не мне спасибо. Благодарить нужно тех, кто думает о своей стране. О людях!
Наташа: - Собирайся! Нужно ехать!
Игнатьев быстро ходит по сцене, поправляет волосы, надевает пиджак.
Игнатьев: - Красин!... Красин! Не знаю такого. Теперь я не знаю никого!... А если он меня не примет? Столько лет прошло!... В любом случае, я должен исполнить свой долг. Хватит сидеть!
Наташа: - Куда ехать – знаешь?
Игнатьев: - Ну как же? Слава Богу! На рю де Гренель!
Темнота, музыка продолжает звучать.
8.
Тихо звучит “Аппассионата” 3 часть. Игнатьев подходит к женщине, сидящей за столом.
Игнатьев: - Здравствуйте.
Работница посольства: - Здравствуйте, месье.
Игнатьев: - Мне нужно к господину Красину…
Работница посольства: - Кто вы? Он вас ждет?
Игнатьев: - Моя фамилия Игнатьев… Как вам объяснить… Я давно работаю в этой стране… У меня ни советского паспорта, ни рекомендаций нет… История долгая…
Работница посольства: - Игнатьев? Одну минуту.
Работница посольства отошла, через мгновение вернулась.
Работница посольства: - Леонид Борисович о вашем приходе предупрежден. Проходите, Алексей Алексеевич. Он вас ждет.
Игнатьев: - Даже так? Благодарю.
Появляется Красин.
Красин: - Товарищ Игнатьев! Заходите… Присаживайтесь. Я много о вас слышал. В курсе ваших отношений с французами. Как жаль, что в годы революции вы были не с нами… М-да. Вы были здесь во Франции, а не в России. Не правда ли?
Игнатьев: - Так точно… Но я считал своим долгом защищать от хищений имущество страны. Оставался часовым. А сейчас я хотел бы вернуться в строй.
Красин (улыбается): - Успокойтесь. Мы знаем - будь на вашем месте другой человек, возможно, от казенных денег следа бы не осталось. Любители использовать их во враждебных Советскому Союзу целях всегда бы нашлись. А таких граждан, которые не тронули их, и не отдали врагу, встретить очень трудно. Благодарю вас, Алексей Алексеевич.
Красин крепко пожал Игнатьеву руку.
Красин: - Что же. Поговорим о том, как нам оформить передачу Советскому правительству ста двадцати пяти миллионов, хранящихся в Банк де Франс, пятидесяти миллионов, хранящихся в других парижских банках, и пятидесяти миллионов, оставшихся на руках промышленников.
Этот текст заглушают звуки “Аппассионаты” (3 часть). Игнатьев достает папку, передает ее Красину. Тот протягивает ему бумагу, Игнатьев расписывается, возвращает. Эти двое снова пожимают друг другу руки. Музыка все громче. Игнатьев отходит от Красина. Пьяно шатается по сцене, дирижирует под сумасшедший финал “Аппассионаты”. Появляется Наташа. Она хохочет.
Наташа (кричит): - Что ты делаешь?
Игнатьев (кричит): - Когда-то, в бытность пажом, во дворце мне иногда доверяли дирижировать целым оркестром! Вспомнил юность!...
Продолжает дирижировать. Музыка обрывается финальными нотами. Игнатьев широко кланяется.
Тихо начинает звучать 3-я часть 17-й сонаты Бетховена. Игнатьев смотрит на Наташу, медленно идет к ней, берет за руки.
Наташа: - Неужели все закончилось?
Игнатьев: - Все только начинается.
25.11.2024 г.
