С позиции прогресса кажется логичным предположить превращение человека, но не всей массы человечества, в сверхчеловека, который, по соображениям Ф. Ницше, намного выходит за рамки ординарного человека благодаря приобретению им повышенного эгоцентризма и высокого уровня доминантности. Именно в этом превращении Ницше видит смысл существования человечества.
Несколько иной вариант сверхчеловека – более современный - предложен писателями-фантастами братьями Стругацкими под названием люден. Это странное существо приобретает неизвестно откуда взявшийся сверхразум (что это за разум не разъясняется), и оно непременно устремляется в дали космоса непонятно какими средствами, где этих люденов поджидают еще более разумные существа для объединения в целях уменьшения страданий до минимума и к увеличению радости до максимума, причем жизнь и здоровье каждого такого сверхсущества становятся практически вечными, а само оно – творцом и потребителем культуры. В этих новых «садах елисейских» футурологи видят будущее человечества, точнее, того, что от него останется.
Подойдя к проблеме изменения человека с противоположной стороны, некоторые биологи-эволюционисты, опираясь на правила искусственного отбора в социуме и исследования мозга, полагают: катиться всему человечеству назад по прямой дорожке – к приматам, если только не произойдет что-то экстраординарное, например, внедрение церебрального сортинга (возможность предсказывать возможности и способности человека по размерам некоторых зон мозга путем анализа индивидуальных морфологических особенностей мозга живого человека посредством томографа высокого разрешения, выявляя тем самым людей с потенциально выдающимися и желательными для общества способностями и талантами).
Кто же прав? И что же всё-таки ждет нас в будущем?
Обратимся сначала к изобретателю термина «сверхчеловек» Ф. Ницше.
В своем труде «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше указывает, что человек есть лишь переходное звено от зверя к сверхчеловеку, на котором всё и заканчивается: «Что такое обезьяна в отношении человека? Посмешище или мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или мучительным позором… Сверхчеловек – смысл земли [1, с. 8].… он (человек) есть переход и гибель... Самые заботливые вопрошают: «Как сохраниться человеку?» Заратустра же спрашивает, единственный и первый: «Как превзойти человека?»… К сверхчеловеку лежит сердце мое, он для меня первое и единственное» [1, с. 207].
По мнению Ницше, сверхчеловек отличается от человека своим повышенным эгоцентризмом: ««Для ближнего» -это добродетель только маленьких людей: у них говорят: «один стоит другого» и «рука руку моет»; у них нет ни права, ни силы для вашего эгоизма» [1, с. 210]… Самое злое нужно для блага сверхчеловека» [1, с. 208].
Делает сверхчеловека таковым преимущественно воля к власти, без которой невозможно развитие: «Но где бы не находил я живое, везде слышал я и речь о послушании. Всё живое есть нечто повинующееся… Чтобы сильнейшему служил более слабый – к этому побуждает воля его, которая хочет быть господином над еще более слабым: лишь без этой радости не может он обойтись… Только там, где есть жизнь, есть и воля, но это не воля к жизни, но – так учу я – воля к власти!» [1, с. 82-83].
Но не обойтись сверхчеловеку, как полагает Ф. Ницше, и без воли к жизни, инстинктов, внутренней воли, или «хотения», а также без воли страстей и влечений: «… тело твое с его большим разумом: оно не говорит Я, но делает Я… Орудием и игрушкой являются чувство и ум: за ними лежит еще Само. Само ищет также глазами чувств, оно прислушивается также ушами духа… оно сравнивает, подчиняет, завоевывает, разрушает… Больше разума в твоем теле, чем в твоей высшей мудрости…Само говорит к Я: Здесь чувствуй радость!.. Некогда были у тебя страсти, и ты называл их злыми. А теперь у тебя только твои добродетели: они выросли из твоих страстей» [1, с. 24-26].
Посмотрим, кому еще принадлежат эти признаки, которые Ницше отнес к высшему человеку.
Воля к жизни и инстинкты присущи любому живому организму.
Внутренняя воля, или «хотение» принадлежит в наиболее концентрированном виде хищнику.
Волю страстей и влечений нельзя не отнести к любому человеку, но, конечно, в разной степени.
Воля к мощи, точнее, к власти, выражающаяся, по Ницше, в стремлении подчинять себе другого, на самом деле есть свойство доминирования, присущее любому живому организму, который всегда стремится создать для себя более удобные условия существования.
Наиболее ярко выражено данное свойство у вожаков стай, например, - альфа-самца обезьян. Собственно, в первую очередь, благодаря ему, а не силе, уму или хитрости, которые можно найти в помощниках, существо становится вожаком.
Таким образом, сверхчеловек Ницше— это, вопреки его желанию, не «полусвятой», не «полугений», не «творец», направляющий историческое развитие в нужную ему сторону, не экстремал, «поглощающий» жизнь в ее крайних проявлениях, превзошедший человека настолько, насколько тот превзошел обезьяну, а это - всего лишь копия обезьяньего альфа-самца в человеческом обличье, то есть несколько окультуренном.
И его отражением по всем признакам, указанным Ницше, являются представители властных элит любого государства во все времена истории развития цивилизации. В гениальности, за редким исключением (Наполеон, который, впрочем, не смотря на все свои достоинства, развалил собственное государство, уничтожив из-за следования ложной идее объединения Европы под эгидой Франции множество невинных людей), представителей этих элиты трудно «упрекнуть», а вот ярко выраженное стремление к власти и комфорту для них характерно, что означает преобладание в них животного сознания альфа-самца с его инстинктом собственной исключительности, отделяющей его от слабых и презренных соплеменников, а отнюдь не преобладание во властных элитах альтруизма, совестливости, стремления к равенству и братству.
Возможно, Ницше и желал появления более благородного высшего человека в будущем, но, увы, наши желания не всегда совпадают с действительностью, и сверхчеловек Ницше оказывается, судя по приведенному анализу выше, не благородным, сверхумным и сверхчувствительным существом будущего, для которого обычный человек является лишь переходной стадией от животного, а всего лишь эгоцентриком с обостренным желанием доминировать.
Подобные ему – умные или глупые, но хитрые, изворотливые и беспринципные - любыми средствами пытаются прорваться во властные элиты во все времена, отличаясь этим самым от обывателя. Тем самым выражение Ницше: «Человек – это канат, натянутый между зверем и сверхчеловеком. Канат над бездной» [1, с. 9] можно в лучшем случае трактовать лишь как стремление властных элит всеми силами устроить «бездну» между собой и народом, выказывая всем остальным свое превосходство во властных полномочиях, богатстве, комфортной жизни, и стараясь скрыть то, чего им не хватает, а недостает им, как правило, интеллекта в сочетании с чувством собственного достоинства, культуры, совести, уважения к людям.
Появление цивилизации и культурное, а также техническое ее продвижение означает в целом совершенствование человеческого сообщества, точнее, повышение в его массе самосознания, то есть альтруизма, стремления к знаниям, сохранению накопленных культурных ценностей и т. д., а не только совершенствование технологий, и уж совсем – не увеличение вероятности появления «сверхлюдей», которые, как мы показали выше, всегда наличествуют во властных элитах, копируя действия обезьяньих альфа-самцов.
В подобном развитии цивилизации отнюдь не «сверхчеловек» в лице представителей властных элит, являющихся всего лишь персонами с доминированием животного (низшего) сознания перед самосознанием (высшим сознанием), стимулирует развитие сообщества, но движущей силой его развития является непрекращающаяся борьба между властными элитами, как наиболее яркими представителями преимущественно животного сознания, и интеллектуалами-неформалами, как самыми выдающимися представителями сознающего себя человека, наиболее удалившегося от собственного животного сознания. Интеллектуалы-неформалы искренне верят в возможность устроения гармоничного состояния человечества и прилагают к этому все свои усилия, вопреки равнодушию обывателя, и противодействуя властным элитам, более всего старающимся в силу своей преимущественно животной сущности сохранить собственные привилегии и властные полномочия [2, раздел 3].
В современном обществе в основном писатели-фантасты и примыкающие к ним футурологи продвигают, как им кажется, очевидную идею о выделении из человечества неких сверхсуществ с иными интеллектуальными возможностями, другими жизненными устремлениями, правда, неизвестно какими, и удалением от «убогого» человечества в глубины космоса.
Аркадий и Борис Стругацкие в своем романе «Волны гасят ветер» [3] наименовали их люденами и охарактеризовали этот процесс превращения так:
[justify]«Любой Разум – технологический ли, или руссоистский, или даже героический – в процессе эволюции первого порядка проходит путь от состояния максимального разъединения (дикость, взаимная озлобленность, убогость эмоций, недоверие) к состоянию максимально возможного при сохранении индивидуального объединения (дружелюбие, высокая культура отношений, альтруизм, пренебрежение достижимым). Этот процесс управляется законами биологическими, биосоциальными и специфически социальными. Он хорошо изучен и представляет здесь для нас интерес лишь постольку, поскольку приводит к вопросу: а что дальше? Оставив в стороне романтические трели истории