После чего моё золотце начинает недрогнувшей рукой аккуратно вливать расплавленный свинец – в воронку. А поскольку диаметр носика побольше трёх сэмэ, всё отлично проваливается! Входя внутрь тела подопытной с поистине дьявольским шипением!
Раечка начинает верещать совсем уж отчаянно, и биться – так, что начинаю опасаться за целость верстака! Но к счастью, проволоки и ремни держат надёжно, а верстак весит килограмм двести – не сдвинешь!
Но уже через каких-нибудь пару минут наша подопытная снова отключается – и остатки свинца Юлечка выливает в уже не сопротивляющееся обмякшее лоно…
Запах, конечно, отвратителен: невольно морщусь. Юлечка говорит:
– А вот и неправда! Нет ничего приятней запаха сдохшего врага!
Снова начинаем с ней смеяться, но мне вдруг приходится отпрыгнуть в сторону: из дырки, прожжённой на боку, у рёбер, начинают вытекать остатки расплава. А ничего: пол, как уже говорил – кафельный. Из метлахской плитки. Ей свинец – нипочём.
Так что позже просто соберём его, когда остынет, да снова – в дело!
У нас «на очереди» ещё две «клиентки»!»
Закончив с изготовлением всех десяти противопехотных, Андрей приостановился.
Оглядел небольшую комнату. Подошёл к Иде.
– Ида, золотце. Можно тебя попросить?
– Конечно, Босс! – а молодец. Тут же вырубила болгарку, и смотрит в глаза.
– Вон там, на стеллажах, я видел пруток шестёрку. И восьмёрку. Так вот. Мне нужно, чтоб ты нарубила из них маленьких кусочков. Вот такого размера. – он показал между большим и указательным пальцем зазор в семь-восемь миллиметров, – Если гильотина восьмёрку не возьмёт – пили болгаркой, зажав прутки в тиски. Сможешь?
– Конечно! Я уже поняла: картечь!
– Точно! Вот тебе пятилитровое ведро, желательно наполнить его хотя бы на две трети! Поэтому возьми сразу с десяток прутков, и расположи в ряд. Вот так. – он показал.
– Ага. Но тогда мне понадобится помощь. Потому что обе руки будут заняты, и я не смогу нажимать на рычаг.
– Понял. Лариса! Отложи пока своё. Помоги Иде. По её сигналу – нажимай. Пусть пока кусочки так и падают – на пол. Потом совком или скребком сгребёте. А, да. Желательно через полчаса первую партию принести мне – я наверху, на камбузе. Ну, с Богом!
Андрей вернулся к Рэчел. Та ничем не показывала, что устала. Он кивнул:
– Рэчел, милая. Принцип изготовления третьего типа тебе понятен?
– Да.
– Отлично. Нам – кровь из носа, но нужно ещё минимум пять таких корпусов.
Сможешь?
– Смогу.
– Ну, спасибо. А сейчас извини. Мне пора заливать готовые корпуса! Сделаешь – неси!
– Ага. – она, коротко кивнув, снова двинулась к гильотине. И, воспользовавшись тем, что Ида и Лариса ещё тягают со стеллажей прутки, начала рубить оставшуюся, уже небольшую часть листа – на заготовки.
А хорошие у него подобрались девочки. Пусть и не совсем подкованные в ремонте сложной аппаратуры, но в слесарном деле – профи. Сразу ясно, что вот стараниями их-то, и им подобным, чёртова Федерация ещё и держится!..
В камбузе Андрей слегка расстроился: девочки успели растопить и заполнить всего четыре корпуса! Мало. Особенно если учесть, что закончить желательно хотя бы за ближайшие двенадцать часов. Ведь им ещё – размещать эти мины там, наверху.
Но пятый корпус начали заливать как раз когда он подошёл к плите, и заглянул в кастрюлю. Всё там было в порядке: расплав равномерный, размешан хорошо.
– Давайте, девочки. Заливайте в этот, а потом нам предстоит кое-что поинтересней. – он спустил на пол камбуза мешок с еле дотащенными корпусами противопехотных.
Девочки принялись за дело. Андрей расставил в рядок выгруженные железяки, на которые с неодобрением поглядывали Ганна с Ундиной. Впрочем – изредка и мельком: обе что-то сосредоточенно мешали в кастрюлях, стоящих на плитах. Андрей спросил:
– Ганна, Ундина. Что там у нас на обед?
– Вы сами сказали, что на «моё усмотрение». Так что – борщ. И отварная паста. Тьфу ты – вы их назвали макаронами. С рыбой.
– Отлично. – но он не сдержался: чуть поморщился, – С какой?
– Пангасиус.
– Замечательно. У меня уже от аппетитного запаха слюнки текут!
– Врать нехорошо. – повариха усмехнулась, – Запах вашего чёртова тротила перебивает всё на свете! И плавает по всему камбузу! Я не могу нормально понюхать то, что мы готовим! Так что за качество не отвечаю!
– А ничего. Думаю, с вашим-то профессионализмом вы прекрасно сготовите и не нюхая! – Андрей принялся быстро строгать, и подбрасывать стружку тротила в почти освободившуюся кастрюлю, снова поставленную на баню, кивнув и Моне, тоже взявшей нож, – Мона! Теперь нам нужно, чтоб расплава в кастрюле было чуть побольше. Думаю, в эти корпуса войдёт литра по три.
– Хорошо, брат Андрей.
Подошла освободившаяся Пэйдж:
– Андрей. Тротил в первых двух уже практически застыл. Когда нам лучше устанавливать детонаторы: сейчас, или когда станет совсем холодным?
– Сейчас посмотрю. – Андрей действительно потрогал корпуса двух первых мин. Прикинул. Сказал:
– Да. В эти два – можно. Детонаторы вон там – в большом свёртке, на полу. Вставляйте их вот так: заподлицо! – он аккуратно и нежно вдвинул детонатор до самого его основания в пастообразный тротил первой мины, утопив почти до самых проволочек, торчавших из заднего торца трубочки, – Но! Ни в коем случае не глубже! Пластик оплётки за эти годы мог стать хрупким. А он не должен осыпаться или расплавиться. Всё понятно?
– Конечно, брат Андрей. А что – не так с этими, новыми, корпусами?
– Да всё с ними, вроде, так. Но никак не могу подсчитать объём, сколько точно в них нужно вливать. Так что первый – всё равно попробую сам. А уж потом – передам вам.
За полчаса новая, большая, порция расплава оказалась готова. Андрей самолично заливал её в воронку, которую держала Ариана. Мысли и воспоминания, конечно, этот процесс навевал, но он не позволял памяти мешать себе. Да и запах… Отличался.
В противопехотную вошло два с половиной литра расплава.
Андрей, перенеся её на пол, и поставив остывать, кивнул:
– Отлично. Девочки, продолжайте. Я пока оденусь, и поднимусь наверх. Посмотрю, как там обстоят дела у бригады с видеокамерами.
Наверху всё оказалось даже лучше, чем он предполагал.
Все десять шестов уже оказались установлены, расчалены, и Магда, руководившая двумя бригадами, кивнула ему. Кивнула и Элизабет, руководившая ещё двумя бригадами – по три человека. Андрей подошёл:
– А кабели?
– Не бойтесь, муж Андрей. – Элизабет, явно замёрзшая, всё равно мужественно улыбнулась, – Уже привязаны к шестам и тоже – покрашены.
Точно! А он и не заметил, настолько хорошо кабели оказались замаскированы!
– Прекрасно, Элизабет, прекрасно, Магда! Молодцы и вы, девочки! Так, ладно. Когда сможете подключить к мониторам Диспетчерской?
– А они уже подключены. И передают картинку в режиме он-лайн. Мы должны были их проверить! И просто не отключали. Более того: мы и кабели закопали!
– Чудесно! – он действительно был рад, – Тогда Элизабет, девочки. Заканчивайте тут сами. Магда! Идём вниз. Мне нужно, чтоб мы с тобой составили схему расположения мачт. Исходя из их реального обзора будем составлять и тактическую схему минирования.
– Поняла, босс! Идёмте!
Обзор с мачт открывался действительно чудесный.
Андрей подумал, что вот как много значит, когда точка обзора поднята всего-то на восемь метров над уровнем глаз! И составить схему, где расположить противопехотные, а где – кругового действия мины так, чтоб не повредить расчалки и мачты, оказалось нетрудно. Но Андрей был рад, что они сделали это до того, как все приготовленные корпуса оказались залиты.
Спустившись снова в камбуз, он застал работу в разгаре: Мона и Ариана, сердито препираясь, спорили, нужно ли долить ещё в очередную противопехотную. Андрей, приказав Моне убрать воронку, заглянул внутрь.
– Достаточно. Больше заливать не надо.
Мона скорчила гримасу Ариане:
– Ну, видишь, балда такая?
– Сама балда. – Ариана надулась, – Я хотела – уж по горлышко!
[left]– Девочки, не ругайтесь. –
