Детская дудочка где-то поет!

Его тон удивил и обидел учительницу.
    - Садись - два. Красномак!
    Вот они  и  встретились на узкой дорожке. Саша прошел  мимо Борьки, как
будто это был не  Саша, а волна воздуха. А Борька не удержался и показал ему
язык.
    Борька бился у доски. На помощь ему вызвался Петя. Он в два счета решил
задачу.  Борька посмотрел  на  него с  гордостью, как  будто  самому  Борьке
поставили пятерку. На самом-то деле ему тоже влепили двойку.
    - Ничего, - шепнул ему Петя. - Теперь вдвоем будем...
    И хотя он прошептал очень тихо, Саша услышал.
    "Вот новенькие пошли!  С первого дня,  как будто  бы и не  новенькие! -
подумал  он.  -  А  старенькие  - как  будто бы  и не  старенькие.  Ишь  ты,
вдвоем!.."
    И не  стало для него - как  будто не  было никогда - Борьки Красномака.
Домой он шел с Венькой и Цаплиным. Со школьного стадиона до них долетело:
    - Давайте в футбол!
    - Надо новую команду составить!
    - Вратаря надо - Федорова же не поставишь...
    И вдруг Борькин голос:
    - Давайте Петрушку! Пусть  приучается!  Надо нового  вратаря  готовить!
Старый - кукареку!
    Саша сощурился, чтобы не заплакать.


    Отец и сын


    Саша  запомнил отца  из  далекого  детства: с  приходом  отца домой все
начинало темнеть  и смеркаться. Такая  у отца была  работа,  чтобы приходить
поздно.  Саша без него не  мог  заснуть, а  мама ругалась, и отец  сердился:
"Зачем не спишь?!" Саша молчал и улыбался: "Сами знаете!"
    По  утрам он  вместе  с отцом делал  зарядку.  Потом  бежали под  душ и
полоскались,  как  две  счастливые  утки.  После  завтрака  Саша  с  мамой
отправлялись в детский сад, отец  - на работу. Перед тем как разойтись, отец
протягивал Саше руку:
    - Выходит, брат Сашка, до вечера!
    Саша пожимал отцовскую руку - маленькая ладошка в большой ладони, как в
туннеле, - и говорил:
    - Выходит, брат папка, до самого вечера!
    И они начинали смеяться, а мама называла их пустосмешками.
    Саша до семи  лет жил, как  лягушка у  пруда, как  цыпленок  на зеленой
траве,  как веселый  щенок -  не подозревая, хорошо ли  ему,  плохо  ли. Ему
всегда было одно и то же. Но когда начинало болеть ухо, он начинал понимать,
что раньше-то ему хорошо было.
    С трех  лет  он  ходил в  детский  сад. Самым сильным  впечатлением  от
детского сада был подсолнух во дворе. Каждую осень  огромный цветок вырастал
на  одном и том же  месте, и никто из ребят его не трогал. Все ходили вокруг
подсолнуха и  удивлялись - какой большой, как головой вертит! Все они любили
подсолнух и  копали около него землю,  чтоб ему было мягко, и поливали водой
из леек. А потом подсолнух кто-то срезал, и Саша спрашивал воспитательницу:
    - Зачем ему голову отрубили?
    - Чтобы семечки есть!
    Саша стоял молча, долго-долго ничего не делал, а потом говорил:
    - Жалко: живой!
    - На следующий  год еще вырастет! -  говорила воспитательница. - У него
голов много!
    Саша ждал следующего года, рисуя несорванный подсолнух. Он говорил:
    - У меня он всегда!
    А потом он забыл про подсолнух, потому что подружился с Женькой. Женька
был очень озорной, и Саша такой же. Но Саше попадало больше: Женька всю вину
сваливал на Сашу. Женька объяснял Саше:
    - Мне нельзя быть виноватым - родители в науке. Как про меня узнают - у
них  наука  остановится.  А  нельзя  -  их  генералы  торопят! Про  меня  не
сознавайся, про себя сознавайся, а я кормить тебя буду!
    Саша  сознавался  и за  себя  и за  Женьку. А  за  это Женька  по утрам
приносил конфеты и фрукты.
    Потом кончился  детский сад, и Женька исчез. Женькины  родители - они в
магазине работали - в Москву уехали. А Сашин отец из дома  ушел.  И хотя ухо
теперь у Саши не болело, он понимал, что раньше-то хорошо было.
    В школе он подружился с  Борькой Красномаком. Они  с Борькой  поклялись
никогда не бросать  друг друга. А чтобы сделаться  самыми храбрыми, ходили к
трамвайной линии - стоять на междупутье у поворота. Это было что-то жуткое -
стоять на междупутье у поворота, когда трамваи заворачивали и  заносили свои
граненые  бока:  свободное  пространство  становилось  узким,  как  щель,  и
мальчишки  лязгали  в  этой щели зубами. Но  они побеждали свой  страх. А их
победили  две вагоновожатые тетки,  которые  -  сговорившись между  собой  -
схватили их  и так им  надавали, что начисто вышибли мужество, воспитанное с
таким трудом.
    Теперь  Саша  представлял отца и  мать  трамваями,  несущимися в разные
стороны. А он между ними стоит на повороте, а трамваи заносит...
    Отец заходил редко. Всегда он выбирал время, чтобы матери не было дома.
Саше с ним было трудно.
    Саше  было уже девять. Отец принес подарки на  день рождения.  Саша  на
подарки и не взглянул.
    - Что, игрушки плохие, конфеты горькие? - спросил отец.
    Саша молчал.
    - Что же, и слова для отца не найдешь?
    - Ты же гость! - хмуро сказал Саша.
    - С гостями надо приветливым быть!
    - Нет у меня приветов! - сказал Саша. - Зачем ты нас бросил?
    Отец забегал по  комнате и стал оправдываться.  Перед Сашиными  глазами
стояла голова толстого подсолнуха, сломанного кем-то, кто семечек хотел...
    Когда  Борька  Красномак  подружился  с  Петей-англичанином,  Саша
почувствовал себя раненым - как в тот год, когда ушел отец.


    Дело Кривого Чура


    Пока дядя Яша безуспешно боролся с урожаем и  оплакивал  свою  одинокую
жизнь, Кривой Чур  тоже  не сидел без дела.  Дело Кривого Чура приносило ему
много страха,  беспокойства,  но еще  больше  - денег: он занимался тем, что
скупал вещи у иностранных моряков и потом перепродавал их по  высоким ценам.
Милиция уже напала на след  его шайки, и  Чуру понадобилось  найти для своих
темных  дел  нового человека - обязательно с машиной для  быстрой переброски
товара  и надежным  местом  для  хранения  вещей. Старый жулик  сказал своим
помощникам: "Ищите самого жадного человека!" - и его помощники - малыши, как
он их называл, - принялись рыскать по городу.
    Самым жадным человеком  им показался дядя Яша, потому что он запрашивал
на  рынке за  свои овощи-фрукты больше других.  Когда малыши  узнали, что  у
этого одинокого  старика есть черная "волга" и сад за городом, они запрыгали
от восторга: такое совпадение бывает раз в  жизни! "Надо его использовать на
всю катушку!" - сказал Кривой Чур, и  в тот же день жулики нагло вломились в
дяди-Яшину машину  и  силой выманили  у  дяди Яши согласие помогать им в  их
махинациях.
    Однако  Кривой Чур не спешил. "Напугали старика, а  теперь  посмотрим -
что он будет делать!" Малыш время  от времени наезжал к дяде Яше и незаметно
собирал о нем нужные сведения. Сведения были  что надо! Огородник никогда не
выходит, ни с кем не общается. До того напуган, что даже забросил рынок.
    - Помучали толстяка - и хватит! - однажды  сказал Малышу Кривой Чур.  -
Надо ему на глаза показаться, а то как бы он не помер без нас. Это не входит
в наши планы. Посмотрим, как он нас встретит!
    Жулики вошли к дяде Яше, когда тот сидел перед зеркалом и жаловался сам
себе  на свою одинокую жизнь.  За эти два месяца дядя Яша много передумал  и
наконец понял  Петину сказку. "Викки  -  это я, только немного  старый..." -
говорил  дядя Яша в зеркало  и тяжело вздыхал.  Зеркало  безучастно молчало.
Вдруг оно как  будто перекосилось,  по нему пробежала  рябь,  и на дядю  Яшу
уставилось страшное лицо Кривого.
    - Здравствуй, Яков! Хорошо, что мы тебя  навестили - ты  такой скучный,
что на тебя жалко смотреть. Сейчас мы тебя развеселим!
    - Это я,  конечно, сплю! - откликнулся дядя Яша и закрыл  глаза. Кривой
Чур выбил из-под него стул, а Малыш перехватил толстяка и не дал ему упасть.
    -  Не надо, не надо больше  - я  уже совсем проснулся! -  закричал дядя
Яша. - Что это еще за безобразие?!
    - Как же так, Яков? - ласково спросил Чур. - Почему ты не узнаешь своих
старых друзей, о чем ты только думаешь?
    - Да я... думал о Друге Души! - вдруг выпалил дядя Яша.
    Кривой захихикал:
    - Верно  говоришь - друга надо душить, пока он тебя не задушил  первый.
Пошутили - и хватит!  Сегодня  у тебя начинается  новая жизнь. Что  с тобой,
Яков?
    - Это я от радости! - сказал дядя Яша и заплакал.
    - Ну ничего, ничего! - Кривой Чур погладил дядю Яшу по голове. - Раз ты
согласился нам помочь, мы тебя больше не оставим одного, правда, малыши?
    - Не оставим! - зашумели жулики, а один  из них уже полез  в дяди-Яшину
банку с вареньем. Кривой Чур грозно сдвинул брови.
    -  Теперь  слушай  о деле. Два месяца мы тебя выдерживали  и проверяли.
Теперь, когда ты прошел проверку на длинный язык, мы тебе  доверяем. Поехали
с нами в город!
    - Да я... плохо себя чувствую... - заспешил дядя Яша.
    - А ну-ка, Малыш, приведи его в чувство! - скомандовал Кривой Чур.
    - Мне уже лучше! - заверил дядя Яша. - Я поеду с вами, но раньше вы мне
скажите - кто вы такие? Воры, да? Мне надо знать.
    - Знаешь, что бывает с теми, кто слишком много знает?! - спросил Кривой
Чур.
    - Да я...
    - Эгоист он у нас.  Все "я" да "я".  Как будто он один на свете. Отучим
его от этой вредной привычки!
    ...Они ехали по городу. Кривой Чур,  не  стесняясь, болтал с  Малышом о
своих делах. Дядя Яша молча крутил баранку и сокрушался про себя - как легко
он сдался этим разбойникам.
    Когда машину остановил  светофор, дядя Яша снова вспомнил Петину сказку
и  прошептал: "Эх,  капустный листок,  капустный  листок!  Если  бы  я  тебя
встретил раньше, все, возможно, сложилось бы по-другому!"
    - Чего шепчешь? - спросил Кривой Чур.
    - Про капустный листок!
    Малыш и Кривой Чур захохотали. Им было очень весело. Все шло как надо.


    Большой совет


    Прошло больше месяца, а беспорядки в  четвертом "в" не утихали. Федоров
связался с Венькой и Цаплиным, которые считались  неисправимыми двоечниками.
Скоро  и результаты сказались: Федоров нахватал двоек.  Любовь  Ивановна его
пристыдила,  а  он  ей  в ответ - грубить! Миша  Сорокин даже присвистнул на
уроке -  вот  до  чего  Федоров  докатился!  Любовь  Ивановна  и  Сорокину -
замечание: какой может быть свист на уроках?!
    Уже  четко  все  разграничилось:  у  Федорова  -  своя  компания,  а  у
Красномака - своя. Дня не проходило без драки.
    Когда  Федоров нагрубил учительнице,  Сорокин, командир  отряда, сказал
себе: "Надо кончать с этим!" - и назначил сбор совета отряда.
    -  Мы  собрались  сегодня,  чтоб  обсудить  поведение  и  успеваемость
Федорова, а также Жбанова и Цаплина,  потому что  они сейчас заодно  и тянут
класс назад! Кто хочет сказать?
    Захотел сказать Борька:
    -  А по-моему, Федоров -  того! Он очень даже злющий! Если он еще раз к
нам с Петрушкой сунется - реветь ему  от Юрки Ларионова кровавыми слезами! Я
на этого Федорова плюю! У меня есть друг, Петрушка! Вот он - настоящий! И по
учебе мне помогает, и в шахматы научил, и...
    - А в пеленки он тебя не заворачивает? - всунулся Цаплин, который в это
время к червям нитки привязывал.
    - Да ты! - задохнулся Борька.
    - Цаплин, молчал бы! - посоветовал Миша. - Когда  твоя очередь придет -
от тебя путного слова не добьешься!
    - Ага! - сказал занятый Цаплин.
    Саша сидел с опущенной головой и смотрел на зеленое поле