- Видимо, я - единственный, кто не смог принять этой реальности, задумывается Олег. - Я и сейчас не могу её принять. И что мне теперь делать?
- Всё, что угодно, - тихо плачет Светлана. - Всё, что угодно. Только... не умирай.
- Надо же, насколько эта однополярная западная пропаганда обработала современных людей. Изменять мужу... При жене... Это же кошмар. Но вы ведь уверены, что для современности - это вполне нормальные вещи... Но я же верующий человек. Как же Великое Крещение Руси? Как же Киев? Как же - объединение славян? Как они смогли нас победить? Я враг хазарам, поэтому и вам незачем платить им дань. Азъ есь-м... - следующие десять минут парень разговаривает будто с самим собой. С его губ сходит чистый старославянский язык. Он говорит на нём столь печально, но гордо и воодушевлённо, будто родился вместе с ним и жил вместе с ним; будто его родила мать более тысячи лет назад, и для него не прошло этого времени. Через десять минут Олег умолкает, отступает на шаг от Светланы, встаёт на одно колено и прикладывает ладонь к своему лицу, закрыв ею глаза. Девушка слышит его очень тяжелый вздох:
- Мы всё перепутали, - говорит Олег тяжело. - И я боюсь, что этого уже не исправить.
- Ты всё вспомнил... ты.. всё... вспомнил... - плачет Светлана, упав перед Олегом на колени и сжав его лицо своими ладонями. - Ты вернулся, Олег.
Девушка совершенно счастливым взглядом смотрит на его глаза и плачет.
- Пожалуйста, прошу тебя, не уходи от нас. Не бросай. Мы без тебя не сможем.
- Но я не могу, - говорит Олег, не поднимая глаз, - я не могу.
- Пусть мы грешники. Пусть мы совершили это подлое предательство. Но мы же... мы раскаиваемся, Олег. Они же нас захватят полностью. У них совершенно ничего святого нет. Они развращают целые нации. Навязывают людям, что продавать себя - это нормально. Они натравливают проданные страны на тех, кого объявили врагами. Они целыми городами людей сжигают. Только ты один умеешь с ними сражаться. Каюсь, мы грешники. Но это... это всего лишь рана. Они нас ранили. Но не еще победили. Не уходи. Поживи еще. Прости нас. И себя прости...
- Только у Бога есть право прощать.
На некоторое время воцаряется полная тишина.
- Как ты научилась заходить после введения препарата в любую полярность, какую захочешь? Я думал, что это невозможно...
- Ты еще всё это вспомнишь, - всхлипывает Светлана.
***
- Ты понимаешь, что только они так могут, Настя? - говорит Саша девушке в одной из комнат лаборатории. - Только они могут так. Олег и Светка. Ну, как они это делают, а?
- Не представляю, если честно. Это, видимо, огромный дар, который даётся далеко не каждому. Вот как, ты думаешь, Олег узнал о существовании многополярного мира? Книжек начитался или фильмов насмотрелся? Нет, конечно. Он умер, и умер задолго до нас.
- Но оно ведь так и случилось, Насть. Мы же все это помним.
- Мы помним только то, что он оставил в наших мозгах. Ты думаешь, он ничего не стёр из наших воспоминаний?
- Думаю, что он мог сделать с нами что угодно и заставить нас думать в свою пользу.
- Как можно заставить человека думать? - смеется девушка.
- Видимо, так же, как умирать в одном мире и - воскресать в другом. Я понял твой сарказм.
- Но как до такой точности можно определить координаты и подстраивать все, в каком угодно мире, задолго до появления в нём человеческой души?
- А так, - говорит Саша, - Олег давно открыл эту систему. И они со Светкой, похоже, научились её использовать.
- А почему они нам до сих пор ничего не сказали?
- Это тебе специально никто ни о чём не говорил, - успокаивает её Саша. - Так всё могло выглядеть и проходить намного спокойнее.
- И всё это время я жила в полном неведении?
- Не в полном, Настя, не в полном, - говорит ласково Саша. - Кое что - а точнее - главное, ты знала. То есть, ты владеешь информацией, которая уже досконально изучена и проверена на практике. Тебе мы даём лишь избранную информацию, милая. И с сегодняшнего дня я надеюсь получать уже полное представление о мире, в котором мы живём на самом деле. Скоро мы будем держать под контролем основное - жизнь людей и весь их внутренний мир, все их тайны. А тайны - это как раз то, что нам нужно.
- Но меня немного смущает одно обстоятельство, Саша, - говорит Настя. - Почему он не делает это всё один, почему он не хочет быть один хозяином всего многополярного мира? Для чего ему мы-то?
Раздаётся звонок телефона в кармане у девушки.
- Да, - говорит она и слышит в телефоне голос Олега:
- Потому что я не могу быть одиноким, Настя. Я хочу делиться всем, что у меня есть, со своими близкими. Со своей семьёй. И я... не хочу умирать.
- Так ты всё слышишь что ли? Ты подслушиваешь нас?
- Нет, конечно, - честно говорит Олег в телефон. - Я просто вспомнил этот момент и позвонил. Спасибо вам. Спасибо за то, что я живой. Спасибо за то, что Светлана счастлива.
Олег обрывает связь.
- Интересно мне с вами, Саша. Очень интересно. Мне кажется, что вы - самые странные и увлекательные люди этого мира...
***
- Ну, должны ведь мы знать всё друг о друге? - говорит риторически Олег, положив телефон в карман. - Иначе мы просто перестанем друг другу верить. А доверие - важнейшая часть нашей с вами жизни. Ведь кто если не мы, сможет сделать так, чтобы человек, который совершил страшное преступление, понес заслуженное наказание? А кто поможет доброму человеку, совершившему ошибку, спокойно жить? Кто будет верить психу, что он Наполеон, хотя совершенно на него не похож и является абсолютно не им?
Светлана с улыбкой смотрит на парня, стоя возле него в лаборатории:
- Наполеон? - удивляется она.
- Наша профессия не такая уж и новая. Мне, например, две тысячи двадцать четыре года.
