Дозорный

Хронос

Центральная панель замигала. Пространство наполнилось мелодичными звонами, заскрипела и откинулась дверка с надписью «Бетельгейзе».
– Чёрт, – Игорь кинулся к металлическому постамату, подкатывая тележку с корзиной к открывшейся ячейке.
В корзину вывалилась увесистая металлическая конструкция неправильной формы, сквозь окошко её иллюминатора он разглядел почерневшую спираль.
– Третий раз уже за этот месяц,– почесал в затылке Дозорный и раздражённо выругался. Почему горят нити? Что-то не так с этой партией, я же писал им. Как только появился этот новый сплав, звёзды гаснут втрое быстрее, а Бетельгейзе словно взбесилась против этих новых спиралей. Говорил же, вольфрам надёжнее. Пусть не экономично, не так ярко, зато долго. Он открыл ящик с комплектующими.
– Нет! Нет нужного калибра. Лимит для Бетельгейзе исчерпан, – Игорь отыскал кнопку связи с восьмым уровнем.
В динамике раздался недовольный вздох.
– Бетельгейзе накрылась. Я не смогу уложиться в лимит, у меня нет нужной спирали.
– А почему ты не позаботился? Сколько раз говорил тебе, всегда должно быть в запасе две-три штуки.
– А потому что по каждой из этих монстров план три раза в месяц.
– Возражения не принимаются! – проревел голос.– Тебе добавляется два земных года.
– Но я не знаю, как с ней быть. Говорю же, нет комплектующих!
– Поставка ожидается только завтра. Отправь им контейнер с пылевым облаком.
– Да уж сам как-нибудь догадался.
– Что-то ещё?
– Конец связи, – с досадой процедил Игорь.
Но в голове никак не укладывались эти два года. «Это же вопиющая несправедливость, – он открыл свой журнал, чёрным по белому: заказ на спирали десятого калибра из обогащённого вольфрама. – Может, вольфрам закончился у них? И кто только выдумал этот новый сплав? Из Ко-о-опия. Его даже в таблице-то нет! И работы теперь буран… не успеваю ловить».
Он приложил микрофон к губам, отчётливо громко проговорил номер, чтобы открыть массивную бетонную дверь, направился к лифту. Нажав кнопку восьмого уровня, вошёл внутрь. Кабина пошла вверх, но на восьмом уровне дверь лифта осталась неподвижной, на панели красным загорелась надпись «Ваш код доступа». Парень сжал кулаки.
– Пусти, слышишь!
Лифт медленно пошёл вниз. Игорь повторил запрос, судорожно давя кнопку восьмого уровня. Система замерла на несколько мгновений, потом раздался свистящий скрежет, и Дозорный ощутил обратное движение, натянутые тросы отвратительно заскрипели. Остановка, створки кабины распахнулись, и настойчивый пассажир увидел в узком проёме открытых дверей… чёрную разверзшуюся бездну, пустоту, глухую, вязкую, словно копошащуюся густую тягучую массу.
– Ну и пусть, – возникла мысль и ещё безразличие, – мне терять нечего.
Он шагнул… и через мгновение стоял перед воротами с надписью «Хронос». Дозорный заинтересованно хмыкнул, и в следующее мгновение плавающие двери широко разъехались перед ним. На этой территории мастер по ремонту звёзд оказался впервые. В центре совершенно пустого пространства без единой стены на троне восседал Старик огромного роста, раз в семь больше своего гостя. Игорь со страхом посмотрел себе под ноги. Пришла мысль, что под ногами нет пола, как, собственно, и стен, но тотчас парень ощутил стопами твёрдую основу. «Уф! На месте! Это уже кое-что». Дозорный вздохнул, и взгляд его медленно заскользил от пояса сидящего вверх. У Старика просматривалась густая седая борода неопределённой длины. Чтобы не запутать её волосы, скрученные в толстый тугой жгут, владелец бороды намотал её на дощечку, как провод наматывают на переноску. Плотно сомкнутые веки старца нависали над впалыми щеками, и пушистые седые ресницы, как опахала, доставали почти до их середины. Такие же густые с седой опушкой усы таили в себе тонкую полоску синеватых губ. Но когда взгляд Дозорного добрался до лба сидящего, испещрённого глубокими горизонтальными морщинами, плечи Игоря передёрнуло судорогой. По центру этого лба зияла вертикальная бездонная  дыра – лишь присмотревшись, парень понял, что это глаз. Глаз старца казался абсолютно неподвижным, но Игорь был уверен, что он жив и существует как бы отдельно от своего владельца. Этот чёрный, устремлённый в вечность глаз смотрел на пришельца не мигая. Инстинктивно парень потянулся рукой к своему собственному лбу, и в тот самый момент в его голове раздался повелительный голос: «Для этого нужно закрыть глаза… энергия потечёт внутрь, и откроется вИдение». Дозорный закрыл глаза и как бы изнутри ощутил по центру собственного лба маленькую узкую щель – глазок жёлтого цвета. Дозорный устремился своим третьим глазом по направлению лба Старика и обмер. Там, словно в воздухе, покоились огромного размера часы, на их циферблате синего цвета двигались с десяток стрелок: минутная, часовая, дневная, месячная, годовая, вековая и тысячная. Все они передвигались с разной скоростью, быстрее остальных, конечно же, вертелась секундная. А сами стрелки располагались на фоне бесконечного множества точек. Те, словно маленькие мушки, роились вокруг и внутри циферблата, создавая ощущение хаоса.
«Какова суть точек?» – возник мысленный вопрос. И как по велению волшебной палочки, одна из них вдруг начала разворачиваться, увеличиваясь в радиусе, пока не превратилась
в маленькие часики. «Это твоя», – насмешливо произнёс Старик. Дозорный наблюдал вложенные друг в друга окружности, раскрывающиеся из точечного центра в спираль. И главное, что были они все до одной разного цвета, но самая яркая – коралловая – выделялась особенно.
– Что значит моя?
– Твоя сансара.
– А эта? Коралловая?
– Тридцать шестой круг.
Парень задумался. Когда внутреннее напряжение достигло предела, сдавленно прошептал.
– Не помню, ничего не помню. Я собственно… – и Дозорный умолк.
– Два года списать нельзя. Это подобно проклятью: что сказано– то сделано, но вот просить ты можешь.
Игорь вопросительно взглянул на Старика.
– У тебя есть задел – время, сэкономленное на ремонтах. Когда ремонтируется излучатель, время под куполом замедляется на величину константы. Разница между установленной константой и фактическим временем ремонта и есть твой задел. Я хочу у тебя его выкупить. Не люблю быть должным.
– У меня нет желаний, – мысленно ответил вошедший.
– Не может быть. Сам же говоришь «не помню». Можно и повспоминать, – Старик приподнял правое веко, и вертикальная ложбинка, проходящая по центру его лба,тотчас сомкнулась, словно её и не было.
– О каком излучателе идёт речь?
– Ну Бетельгейзе. Это же обычный излучатель с определённой длиной волны, который воздействует на обитателей– тех, что под куполом.
– Зачем это вам? Для чего? Кажется, я понимаю, – страшная догадка мелькнула в голове.
– Сейчас речь не об этом. Ты будешь забирать своё время?
– А сколько его у меня?
– Двадцать минут.
– Двадцать минут?! – возмутился Дозорный.– Так мало?!
– По земным меркам у тебя всего двадцать минут, – равнодушно произнёс Хронос.
Игорь овладел собой.
– На тридцать шестой круг, пожалуйста. Ну, скажем, лет пятьдесят. Вполне зрелый возраст.
– На тридцать шестом круге ты прожил двадцать четыре года. Хочешь взглянуть на свои тлеющие останки? Но даже их я не могу тебе предъявить.
– Это почему?
– Ваш танкер подорвался на мине, когда тебе от роду было двадцать четыре с половиной. Охотское море, сорок четвёртый градус северной широты, сто сорок шестой восточной, квадрат пятнадцать на семьдесят четыре, глубина десять метров.
– Тогда… за три часа до отплытия, – отчеканил Игорь и закрыл глаза, мысленно записывая координаты.
– И мы квиты?– победоносно проговорил Хронос.– Получай!
Правое веко его медленно опустилось, и парень мгновенно считал в открывающемся бездонном проёме морщинистого лба три восьмёрки – код доступа на восьмой уровень.
В следующее мгновение он уже мчался к лифту – прочь из этого пахнущего древностью и тленом места.

Встреча первая

По правде говоря, Дозорный рассчитывал, что сейчас твердь закружится под его ногами, как в детской сказке, и окажется он… но ничего такого не произошло. Просто окружающее пространство постепенно приобретало знакомые земные очертания. Сначала проступили стены и висящие на них картины… в японском стиле. Затем Дозорный ощутил приятный аромат, в комнате пахло зелёным чаем «ходзича» с нотками жасмина и ещё какой-то удивительно знакомой травы. Озираясь по сторонам, он разглядывал комнату. Из мебели здесь обнаружился лишь низкий диванчик, затаившийся в углу. Окон тоже не нашёл. «А может, окна задрапированы тканью, вон в том проёме– между диваном и лестницей, ведущей вверх?»В центре этого помещения на полу лежал роскошный шёлковый с орнаментами ковёр, и на нём, поджав под себя ноги, расположились двое: молодая девушка подросткового телосложения и мужчина средних лет. На подтянутом жилистом теле японца ярко и презентабельно смотрелся дорогой атласный халат. Его волосы, собранные в пучок на затылке, блестели каждой своей прядкой, чётко и витиевато обрамляя контуры высокого жёлтого лба. Дозорный хорошо рассмотрел голову мужчины, так как стоял за его спиной и совсем близко. Кожа девушки казалась много светлее, на её бледном лице особо выделялись пухлые рельефные губы цвета спелого мака. И запах… очень знакомый запах женских духов. От этого запаха Игорь совершенно ошалел, и словно какой-то выключатель сработал у него внутри. По поводу девушки у Дозорного не осталось сомнений, перед ним была его маленькая Изуми. Она мимолётом взглянула в сторону вошедшего и, сказав что-то мужчине на родном языке, легко проскользнула в проём стены. Через минуту они стояли в хорошо знакомом им месте –в саду под раскидистыми ветвями старой сакуры.
– Зачем вернулся? – девушка застенчиво наклонила голову. Говорила она полушёпотом.– Ты что, всё понял?
– Понял что? – Игорь старательно изображал спокойствие, а внутри всё рвалось. Казалось, сердце выскочит сейчас из груди и шаром раскалённой молнии ударится в статую, склонившуюся над водой в чаше фонтана.
– Что я тебе не рассказала, – Изуми с удовольствием поглаживала свой плоский маленький животик, – у нас будет сын.
И слово «сын» получилось у неё так комично – мягко и тягуче.
Девушка залилась краской, глаза её блестели, а губы горели алым, неестественно выделяясь на припудренных щеках.
Игорь коснулся руки, которая поглаживала живот, прильнул к губам любимой. Он не мог ничего объяснить, только в висках стучало жгучими минутами проклятое время. Девушка, не понимая его волнения, искренне удивилась.
– Я не ожидала, что тебя это так взволнует. Многие наши женщины рожают от русских моряков, это теперь не осуждается… особенно в простых семьях.
Парень овладел собой.
– Ты рассказала отцу? Уверена, что он тебя не осудит?
– Я скажу… чуть позже.
– Почему ты уверена, что будет сын?
Тысячи мыслей роились в его голове, отчаяние, совсем не похожее на то равнодушие, с каким он шагнул в пучину из двери лифта: «Не то! Не то… всё не то… не об этом нужно сейчас…»
– Изуми, любимая. Я люблю тебя, – ведь он ей этого так и не сказал на том самом тридцать шестом круге, – и, что бы ни случилось, ты должна знать. Я никого так ещё не любил.
Девушка