проследовать на свою жилплощадь… и чтобы я тя не видел!
Милиционер снова наклоняется к лежащей на полу Аньке, выхватывает из ее рук и стакан.
Завдомком. А ну геть отсель! Морда спекулянтская!
Аннушка. А чавось я? Чаво?
Завдомком. Не видишь, мы думать будем!
Анька уползает к себе в комнату, милиционер и Завдомком, разлив последний самогон, выпивают его.
Милиционер (отряхивая руки). Ну все, расход.
Завдомком (громким шепотом). А с энтими контрами как?..
Милиционер. Сказано без шума... Значит без шума... Апосля разберемся.
В коридоре гаснет свет. В комнате Михаила и Таси становится светлее. Они лежат на диване.
Михаил. Как до Москвы добралась?
Тася. Оформила командировку в театре и уехала… Ты ведь мне деньги оставил...
Михаил. Да, да... Деньги... Деньги... Нужны деньги...
Тася. У меня немного осталось. Да и дядя Коля на первое время обещал помочь...
Михаил. Я же тебя просил не ходить к ним…
Тася. Я и не ходила… мы на рынке случайно встретились… Спрашивал о тебе… Сказал, чтобы в случаи необходимости обращались.
Михаил. Незачем! Мы сами справимся и нам больше не на кого рассчитывать, кроме как на самих себя.
Тася. Я шляпки могу шить или на рынок пойду… торговать.
Михаил. (смеется). Чем?
Тася (с готовностью). Да хоть чем! Сейчас знаешь, как продавцы нужны? Ого-го… третьего дня встретила на Сущевском Сабурову Надю… Ты должен помнить ее - рыжая такая… Так она теперь квашеной капустой торгует и довольно успешно...
Михаил (с горечью). Капустой?.. Червонец царский пять с половиной миллиардов стоит, фунт белого хлеба 65 миллионов! Какая тут к черту капуста! Все катится в тартарары… война будет… а не капуста!
Тася (испугано). Ой, Мишка! Что же нам делать? Может уехать куда?
Михаил (с иронией, не замечая испуга и вопроса). Куда? Зимой в летних туфлях и дырявой кофте? У тебя даже теплых вещей нет.
Тася. Я же тебе рассказывала: меня дядечка тот в поезд подсадил, а чемодан подать не успел…
Михаил. Украл, значит...
Тася. Зачем ты так Мишка? Он не мог… Он еще мне рукой помахал...
Михаил (задумчиво). Да, да помахал... Теперь вся Россия друг другу так помогает, а потом ручкой делает… Я два дня на рельсах просидел, пока устроился ехать... Мне еще повезло, пристал к бродячей бригаде наркомпроса - фельетонистом даже паек получал. Там и направление в Москву дали. Я теперь служу завлито… правда, с деньгами чехарда, но мы укрупняемся… Уже человек десять под моим началом… Я даже аванс получил.
Михаил встает, открывает печку, подбрасывает дрова.
Михаил. Знаешь, Таська! Я поставил себе цель - восстановить норму в три года: квартиру, одежду, книги, хлеб…
Тася протягивает к нему руки.
Тася. А я думал, что больше тебя никогда не увижу…
Михаил. Почему?
Тася. Не знаю… Думал, что ты в свою Турцию удерешь...
Михаил (вздыхая). Какая там к черту Турция?... Куда я от тебя денусь? Ты ведь у меня от Бога...
Тася. Почему?
Михаил (задумчиво). Не знаю… Андрей так говорит: Первая жена от Бога, вторая от людей… Наверное потому что мы с тобой венчанные…
Тася (через паузу). А третья?
Михаил. Что третья?
Тася. Третья жена от кого?
Михаил. От дьявола.
Тася. Как это?
Михаил. Не знаю… От антихриста – ложь естества и естество во лжи. И утонут во лжи муж и жена, братья и сестры, и гореть города будут, и ложь будет это все…
Тася. Как страшно...
Пауза.
Михаил. Ничего тут страшного. Честно говоря я еще с сатаной не встречался… (Более весело.) Да и новых жен пока заводить не собираюсь...
Михаил ложится на диван, обнимает Тасю.
Михаил. Спи давай… Хватит болтать…
Свет в комнате гаснет, и разгорается в кабинете у Сталина. Сталин говорит по телефону.
Сталин. На сегодня национал-социалисты наша главная опора в Европе, так что слишком на них не налегайте, а вот Врангелю пора морду набить! Да и эмигрантишки зашевелились, нужно бы их поагитировать, чтобы возвращались, а уж тут мы их проредим. Как журнал назвали? Накануне? Неплохо… А Скобелева привлекайте и жену его… надо кончать с этим… Белоэмигрантской сволочью.
Сталин бросает трубку телефонного аппарата.
Сталин (недовольно). Пинкертоны… (невнятно ругается.).
Сталин гасит свет, и снова из его кабинета фиолетовые тени ползут в комнату Михаила, но их пугает Завдомком и милиционер. Они подходят к двери комнаты Михаила и Таси.
Завдомком: Ну чегось? (указывает на дверь комнаты Земских). Надобно б тряхнуть… по тихому… Антеллигентов...
Милиционер (деловито). Сделаем. Только без лишних… Этих твоих выкрутасов… Чтобы все было, как товарищ сказал… без шума. Если чего - бей его в темя, чтобы не блажил.
Милиционер негромко, аккуратно стучит в дверь комнаты. Михаил просыпается, закутавшись одеяло, подходит к двери.
Михаил. Кто там?
Милиционер. Квартальный уполномоченный Дрякин. Откройте помещение и предъявите ваши документы.
Михаил открывает дверь.
Михаил. А здороваться не обязательно?
Милиционер. Здороваться с вами, гражданин, я буду только тогда, когда лично установлю, что вы элемент, не нарушающий законов республики, а до тех пор обниматься не положено.
Михаил идет вглубь комнаты, берет бумаги идет обратно.
Михаил. Я такой же госслужащий как и вы… вот.
Милиционер читает бумаги.
Завдомкома. Эко тебя барин мотануло… на Сухаревке за тебя знаешь какие рассказки рассказывают? Госс... Гросс...
Милиционер (читает вслух бумаги Михаила). Булгакову Михаилу Афанасьевичу 1881 года рождения, трудоустроен от 01 октября 1921 года. Редактором Лито ГПП.
Михаил (поясняя). Литературный отдел главного политико-воспитательного комитета.
Милиционер. Печать... (Рассматривает печать.) Подпись: Н. К. Ульянова-Крупская.
Завдомкома. А прописка ваша ихде? С каких энто шишев вы тут у нас прижилися?
Михаил (сдержано, зло). В данный конкретный момент я здесь нахожусь на правах родственника, на основании заявления супругов Земских, но если вам угодно, я могу предоставить вам и другой документ.
Завдомком (заканчивая читать). Уль, уль, крур...
Михаил протягивает милиционеру бумагу, тот читает ее.
Завдомкома (с угрозой). Что это энто еще за шалава Курляндская такая? Что бумаги про нашу коммуну раздает! (Уже истерично.) Да я с самим Дзержинским в одной камере баланду хлебал! И энта курва мене не указа!
Милиционер бьет наотмашь Завдомкома и тот с выдохом валиться на пол.
Милиционер. Вы, товарищ Бухгалтер… не серчайте, люди у нас темные, не по злобе дрянь всякую говорят...
Михаил устало кивает, в знак согласия.
Милиционер. Бредят иной раз с похмелья… зла не помнят… Вы отдыхайте, отдыхайте… Я разъясню товарищу ситуацию…
Михаил закрывает за собой дверь, снова ложится спать.
Милиционер (страшным шепотом). Ну ты, вошь Мирового пролетариата! Ежели ты еще раз свое поганое хайло раззявишь... Я те его так замотаю – мать родную забудешь!
Завдомкома. Ну а чесь я Петрович, энто я так с дурру… для острастки, чебы всякая гнида эмигрантская бумагу не марала.
Милиционер. Ты, как я посмотрю, рожа профурсетная, совсем мозги пропил! Если тебя, мздоимец, брать придут, знай: то что тут гавкал, гнида, лично я не слышал!
Завдомком. А чегось я то? У меня ж кантузия?
Милиционер (страшным шепотом, в крик). Баран безрогий. Крупская Н.П. жена ВИЛа! (Милиционер видит, что Завдомкома ничего не понимает.) Нашего Владимира Ильича Ленина - вождя мирового пролетариата! За нее и детей малолетних под нож пускали! (Завдомкома крестится, ползет в сторону своей двери, скулит.) А таких как ты - героев перекопа ‒ грузовиками в асфальт закатывали!
От крика просыпается Тася. Михаил уже оделся, собирается уходить.
Тася. Мишка, что там случилось?...
Михаил. Спи, спи, пока спится.
Тася (заспано). А почему пока?
Михаил. Не знаю... Мама приснилась...
Тася. Ну и что?
Михаил. Что умерла, приснилось... (Тася ничего не слышит, снова засыпает.) Пойду на телеграф схожу, может быть есть что…
Пауза.
Михаил уже в дверях.
Михаил. Мне все кажется Таська, что мы с тобой представители какого-то неудачливого поколения, которое родилось непонятно для чего... Ни то для войны - на убой. Ни то еще для чего-то, не очень хорошего. Непонятного, мрачного, дьявольского… Может нам предначертано было участвовать во всей этой… дьяволиаде.
Михаил уходит из квартиры. Через опустевший коридор.
Сталин включает свет, садится за стол. Раздается зуммер телефонного аппарата. Сталин поднимает трубку.
Сталин. Вас слушают… Что читаешь? «Белую гвардию»… Контрреволюция? Кхе-кхе… Это неплохо… Толстой благословил, это хорошо. Скажи ему, чтобы в МХТ ставили и всю эту белую сволочь туда тянул… (Сталин гогочет.) Да вот еще что передай графу, что нужно бы еще какой нэпмановской дрянью наполнить книжные полки в магазинах. Стишки покрамольней, да покритиканестей… Уже? Скажи ему, что мы им довольны. Будет этим дуракам и демократия, и свобода слова, пусть только из-за границы вернуться, мы уж тут ошкурим всю эту шушару и на барже покатаем! Помнишь, как на Южном офицерьё катали? Ладно пока с вами будем прощаться… как спектакль поставите, увидимся.
Сталин аккуратно опускает трубку на рычаг телефонного аппарата. Снова звонит телефон. Сталин поднимает трубку.
Сталин. Узнал? Слоняется без дела, пьет пиво? Нехорошо. В нашей стране нет безработицы, устрой его куда-нибудь, сколько на это можно смотреть? Откуда мы знаем? «Гудок»? Не прошел по анкете? Нам плевать, пусть будет «Гудок», только пусть не болтается, надо его прикормить, сколько, ты говоришь, он уже в Москве? Три года? Пора прекращать с беспризорностью. Контрреволюционер? Вот это и хорошо, наша сила в том и заключается, что мы даже такого, как Булгаков смогли научить работать на нас!
Сталин бросает трубку телефонного аппарата.
Сталин. Слепцы!
Сталин выключает свет уходит из кабинета. Тася просыпается, растапливает печку, моет посуду. Напевает песню. Прибирает комнату, обустраивая ее. Читает, моет окно. Готовит еду. В коридоре шатается пьяный Завдомком, в общий коридор входит Михаил с пакетом в руках.
Михаил (на ходу Завдомкому). День добрый...
Завдомком. Кому и керосин лекарство!
Из рук Михаила выскальзывает пакет, что-то там просыпается на пол.
Завдомкома (ехидно). Спекулянствуете, гражданин Бухгактер?
Михаил (гневно). Я запрещаю вам разговаривать со мной в таком тоне! Слышите вы?! За-пре-ща-ю! Я вам не пьянчужка Пыляева! Понтяно?! И фамилия моя Булгаков, а не Бухгалтер никакой!
Завдомкома. Понятно, тось мне понятно, гражданин Булл, бу… токма я вам хочу сказать: завтрась ставить мы вас будем...
Михаил нагибается, подбирает с пола что-то.
Михаил (недовольно, но все таки более спокойно). Что это еще значит!? Ставить! Извольте изъяснятся более определенно!
Завдомкома (с иронией). Та куды уж определенней гражданин Булл-бу-бу… Говорю, ставить… будем... Как Бог черепаху ставил!
Михаил собирается уйти, но услышав, о чем идет речь остается.
Завдомком. Должок за тобой… за два месяца не плочено! Почитай полтора мильена притырил. Опять же жалобы - свет в клозете гасить не желаешь! Энто тебе не буржуйское… У нас хоть оно и народное, но жесть его не позволим! Опять же безработный ты тунеядец! А нам таких не надь! У нас… (Поднимает к потолку грязный палец.) Потому как у нас первая трудовая коммуна! Микитишь, антилигенция!?
Михаил. Вы, наверное, осведо…
Его перебивает Завдомком.
Завдомком. У нас кто не
