Каба́.

- А если бы он в бокс ходил?- вклинился Сергей.- Я сам боксер. Я когда тренировался, то ходил с фингалами постоянно. И это вам тоже соседи могут рассказать, я в детстве тут жил. Я поэтому Игоря в бокс не стал отдавать, потому что сейчас время другое. Эта ваша ювеналка... я как чувствовал…

- Я не знаю, что вам наговорили сочувствующие,- продолжила Вероника,- но не так уж часто у Игоря синяки. В последнее время — да, участились. Они готовятся к соревнованиям. Областной слет, между прочим. Тренировки стали жесткие. Еще раз настоятельно вам советую посмотреть одну реальную схватку дзюдо. При таких боях, особенно на тренировках, случайно заехать противнику локтем под глаз — ничего не стоит. Или упасть неудачно. Или еще что. Это не кружок рисования.

Добрая брюнетка кивала, выслушивая все это. Красная сидела, поджав губы и бросая голодные взгляды на Игоря. Точнее, не на Игоря, а на его прожектор перестройки. Игорь боролся с сильным желанием прикрыть фингал рукой. Но он не посмел. Перед родителями. Они вон борются за него. Что же он теперь, будет прятаться?

Когда Вероника закончила, то какое-то время царило молчание. Потом красноволосая хмыкнула.

- Мы все проверим, имейте в виду!- проворчала она.- Это только ваши слова.

- Спросите Игоря.- Вероника пожала плечами.

Красноволосая удивленно и настороженно оглядела парня, словно только что осознала, что это реально живой бро.

- Это ерунда! - отмахнулась грымза.- Конечно, он все подтвердит. Из-за страха.

- Да никто его не пугал!- взвился Сергей.

- Погоди, Сереж!- Вероника утискала его на место. Потом этим двум:- Вы просили объяснений? Вы их получили. Если больше нет вопросов…

- Всего один,- сказала добрая брюнетка средних лет, с обручальным кольцом и без детей.- Что насчет других ребят? Из секции, я имею в виду? С которыми ваш сын тренируется. У них тоже часто бывают синяки?

Это конец, вдруг понял Игорь. Это легче, чем карточный дом. Это держится на плоскости только благодаря хладнокровию мамы. Но стоит шевельнуться… Стоит только шевельнуться в сторону дворца спорта, в сторону Ирека Римовича, и — кранты. Ирек Римович, проглотив удивленную слюну, экзальтированно сообщит, что никаких травм у него на тренировках нет в помине. И пацаны подтвердят. И родители пацанов. И друзья пацанов. Вообще весь мир подтвердит, лесные орлы даже. Брюнетка знает, о чем толкует: далеко бы ушел Римович, если бы его питомцы сплошь ходили с синяками. Родители нынче нервные. У акробатов — там были травмы. И то за несколько лет всего один серьезный случай: девчонка сверху пирамиды упала и руку сломала. Шуму было! Тренер по акробатике вылетел со своего места пробкой, даже не обсуждалось. Хорошо хоть если на нары не отправился, или не прибили вечерком в парке. А в дзюдо — ну какие синяки? Бывают ушибы, но не до такой степени. И это нужно очень постараться, чтобы локтем в глаз заехать.

И вообще, то-то я гляжу (молвит мысленный Ирек Римович), Мещеряков пропадает периодически.

То есть он ни разу с синяками не появлялся на тренировках? (спрашивает плотоядно красноволосая грымза).

Ни разу! (Ирек Римович)

Понятно! (Красноволосая грымза). Будем изымать!

Над Игорем Мещеряковым вдруг нависли казематные стены детских домов. Вокруг образовался хоровод: злые гримасы надзирателей-садистов, маниакальные лица неблагополучных детей-сирот. Все они танцевали вокруг Игоря, радуясь новой жертве.

Докапывальщики! Они настгли его, загнали его в угол, стреножили и скоро пожрут. Сколько лет ему удавалось бегать от докапывальщиков! Сколько лет он ухитрялся обходить их ловушки, сглаживать нападения, как в айкидо, прорабатывать каждый шаг, чтобы не навернуться в уготовленную ему яму! Ни один человек, ни даже родители, не подозревали, какую ожесточенную войну Игорь вел все эти годы, дзюдо и Римович отдыхают.

Сейчас единственный человек, который может быть на их стороне — Петров, Виктор Петрович. К нему на прием они успели попасть заблаговременно, до прихода этих двух. Но если подключить Петрова, то, во-первых, всплывет история с лунатизмом и неадекватной психикой. И неизвестно, что хуже — детдом или психушка. А во-вторых, не факт, что Петров станет добрым самаритянином. Ну он повторит то, что родители сами сказали ему на встрече. Но подчеркнет при этом, что сам он ничего еще не проверял, Игоря он знать не знает, как и всю их мутную семейку, так что разбирайтесь сами. Вот и вся защита.

Игорь вспотел. Страх сменился ужасом, когда он увидел, как в маминых глазах мелькнуло отчаяние.

- Я понятия не имею, как у других ребят,- проговорила мама, стараясь сохранить свои позиции.

- То есть ваш сын приходит постоянно с тренировок с синяками, и вы даже не поинтересовались, как это обстоит с другими детьми? Не позвонили тренеру? Не подняли этот вопрос в спорткомитете? - по-доброму уточнила добрая.

Он вдруг понял, что нужно делать. Игорь Мещеряков вдруг понял, что нужно сейчас делать. Он явственно видел, что мама готова сдаться. Ее следующая фраза будет о том, как в шесть лет Игорь впервые встал ночью с постели, дошкандыбал во сне до прихожей и звезданулся об пол, как какой-нибудь Шалтай-Болтай. И тогда ему кабзда. Узнают эти две — узнают все.

- Это не от тренировок! - выпалил он.

Все вылупились на него. Игорь на опеку не смотрел, смотрел на родителей. А родители пялились на него, с похожими, как две капли воды, лицами. Их взгляды… Их взгляды были какими-то неживыми, пуговичными. Словно они сейчас же, в этой комнате, молниеносно вычеркнули Игоря из жизни, чтобы спастись самим. Стали вдруг отчужденными. Наверное, ему просто показалось со страху.

- Что не от тренировок? - располагала брюнетка к продолжению.

- Синяки. Синяки эти не от тренировок.

- А от чего, малыш?- неискренне проворковала красноволосая грымза.- Говори, не бойся, ты теперь под защитой государства.

Хрень какая-то, мелькнуло в голове Игоря. Она эту фразу вычитала где-то и заучила?

- Синяки не от тренировок, но родители ничего не знали. Это я им говорил, что от тренировок. Но они не от тренировок.

Выдав абракадабру, Игорь замолк, наслаждаясь эффектом. Не исключено, предки надают впоследствии по шее за инициативу. Пофигу, Игорь спасал самого себя. Спасал от ювеналки, спасал от этих двух теток-чудовищ, особенно брюнетки, которая вполне способна швырнуть ребенка в клетку с тиграми — она сделает это вежливо и по-доброму.

Он спасал себя от докапывальщиков. Никто здесь не знал про докапывальщиков, а он знал. И они знали про него.

- Что-то совсем у нас путаница выходит,- попеняла брюнетка. Потом Веронике:- Можете пояснить?

- Пока нет,- отозвалась мама, не сводя взгляда с Игоря. Она сориентировалась молниеносно, как всегда. Она проиграла этот бой, и пусть теперь Игорь попробует. Хуже не будет.

- Так что ты хотел сказать, малыш?- предвкушала грымза.

От «малыш» коробило зверски, тем более из уст красной это звучало как «малыщъ». Еще она стала слегка притоптывать от нетерпения. Ядрены сосисоны, точно также притоптывал дядя Радик, папин друг, в аккурат перед тем, как занять у папы денег на бухач.

- Разное бывает,- прошамкал Игорь, светя глазом.- Но в основном, после тренировки. На улице уже.

- А дальше?

- Ну так... денег, к примеру, просят. Большие ребята. Если не даешь, могут побить.

- Большие ребята? Ты имеешь в виду — из секции? С кем ты тренируешься?

- Не-а,- с готовностью мотнул головой Игорь.- Местные. Ну, рядом живут которые, на районе. Они знают, что мы в дзюдо ходим, и приходят после занятий ко дворцу спорта, чтобы докопаться. В общем, уличные разборки, ничего особенного. Мы уже с пацанами поговорили с ними, все утрясли. Не будут больше докапываться.

Несколько секунд комнату наполняла зимняя тишина. Даже, казалось, снег где-то хрустел едва-едва. А потом вдруг резко что-то изменилось. Что-то ушло из пространства комнаты, некий злой дух покинул квартиру. В поведении присутствующих на первый взгляд ничего не изменилось, но Игорь ясно ощутил: разговор перешел в иную плоскость.

- Ясно!- кивнула грымза с таким видом, словно у нее из-под носа увели выгодный контракт.- Теперь ясно. И сколько ты уже ходишь в эту секцию, малыщъ?

- Несколько лет...- пожал плечами Игорь. - Года четыре… Как-то так...

- Скажи, пожалуйста,- вступила брюнетка.- И что, все четыре года тебя вот так избивали? Запугивали, что ты вынужден даже от родителей это скрывать?

- Да нет же!- отмахнулся Игорь. - Только в последнее время стали чет докапываться. Но мы все утрясли уже! - повторил он на всякий случай.

По глазам красноволосой Игорь понял, что все-таки накосячил. Но это был уже отблеск прежней плотоядности.

- То есть, я правильно понимаю?- грымза уставилась на Веронику и Сергея.- Ходил-ходил ваш ребенок, все нормально было. Потом вдруг начал приносить домой синяки. И вы так легко поверили в сказочку про спортивные ушибы? Или просто думать не хотелось? Как вы это сказали: пацан же, спортом занимается? Все нормально?

Игорь поспешил на помощь с ответом:

- Так ведь соревнования областные же скоро! Я на это и списывал! Говорил, что тренировки стали жесткие.

К слову, о предстоящих соревнованиях - Игорь не врал. Вот только к соревнованиям его и близко не подпустят по причине его «спортивных достижений». Еще и заставят подписать бумагу, запрещающую ему приближаться ко дворцу спорта на время соревнований, чтобы своим петрушечьим видом и криворукостью не позорить весь город.

- А почему бы тебе правду не сказать!- злобствовала грымза.- Ты боишься родителей? Они бы тебя поругали?

- Ничего я не боюсь,- притворно обиделся Игорь.- Просто это не по-пацански как-то.

Грымза поджала губы. Ответ ее не удовлетворил, но крыть ей было нечем. Мама, оценив обстановку, вернула себе бразды правления.

- Я думаю, достаточно на сегодня. Дальше мы сами разберемся.

- Ага, разберетесь вы!- рявкнула грымза.- Вы уже разобрались вон, я вижу. Ребенок ходит с синяками, а они в ус не дуют. А еще на систему наговаривают. И чем бы это все кончилось, если бы мы не вмешались? Его бы дальше били? А потом убили?

- Мы вам весьма благодарны,- перебила Вероника,- но все-таки я настаиваю. Вы выяснили, что дома Игоря никто не бьет. Он признался, как дело было. Еще раз вам спасибо. Мы разберемся с этим.