обычно, все случилось иначе…
Ведущий подходит к нам, и ребята отпускают своего расчувствовавшегося руководителя:
- Мистер Бейли, можно начинать.
- Хорошо, Ник, объявлять нас не надо, спасибо.
Искренне пожелав нам удачи, паренек отходит в сторону, я поворачиваюсь к моим ученикам.
- Ребята, ваш выход. Ничего не бойтесь, страх – на второй план, на первый – мастерство. У вас все получится.
- Аарон, спасибо тебе за то, что не бросил нас и подарил шанс. Мы его не упустим! Спасибо за все! – произносит Дэвид, пожимая мне руку.
- Аарон, с Днем Рождения! – кричат хором остальные, всовывая в мои руки белую коробочку с ярким красным бантом, и прекрасные огоньки в глазах, как и всегда, говорят за ребят больше, чем они могут произнести. Нет, мне не лучше – все также болит проклятая голова и не хватает сил, но в этот миг я чувствую себя счастливым, самым счастливым на земле.
- Все, пора, - подталкиваю ребят, а сам остаюсь на месте, сжимая в руках белую коробку, словно в ней – мое сердце.
…Удар басов и следом тишина… …Барабан диктует ритм, повторяясь. Тук-тук… Тук-тук - стучит сердце… Бум-Бум… Бум-бум - бьют барабаны, копируя… Минута затишья перед бурей, и, наконец, из гигантских динамиков льется энергичная музыка. Первый номер пройдет без слов, и в нем присутствуют только движения. А далее – красивые индивидуальные номера; технические решения, поражающие своей необычностью, спецэффекты с водой и огнем, живое исполнение без фальши, без дрожания голоса; инструментальное сопровождение и, конечно, «театральная» подтанцовка от ребят из класса «А» Джейка Ламберта.
Голова раскалывается, точно ее кто-то зажимает в тиски и давит, давит. Наверное, я не дотерплю до своего выступления, не смогу выйти и спеть, не смогу разглядеть в толпе ту, чьи голубые как безоблачное небо глаза преследуют в фантазиях и снах. «Соберись, Александр. Это твой шанс. Ты мечтал о ней и не должен останавливаться! Не должен! Не останавливайся и терпи, сколько сможешь. Ради нее ты готов на все, помнишь? Это случай, когда надо доказать себе и ей, что ты готов». Оглушительным шумом до кулис долетает гром аплодисментов. Ребята вбегают словно ветер, их мучает отдышка, а я продолжаю стоять у стены, сжимая коробку и ожидая чего-то.
- Все, а теперь не расслабляться. Кто у нас по плану следующий? Тим! Ты готов?
- Кажется… - ребенок смотрит на меня с мольбой в глазах.
- Ну же, Тимми. Это не трудно. Знаешь, когда я выступал впервые, то упал в обморок от страха! Прямо со сцены рухнул, представляешь?
- Ну да, - усмехается юноша, - Слышал эту историю!
- Понимаешь, хуже, чем это, не будет. Главное – верь в себя. Вера придаст тебе сил, и все будет хорошо. Обещаю! – я дотрагиваюсь до мальчика и помогаю ему справиться с волнением, вбирая в себя частицу его страха. Ничего, отдохну после концерта, а пока – дрожь охватывает психически расстроенный организм.
- Я верю вам, - шепчет он, и я ощущаю небольшой прилив энергии, точно не я успокоил мальчишку, а он меня. Появляется некое подобие уверенности, что и мне хватит сил выступить сегодня.
Концерт близится к финалу, а я так и не могу оторваться от стены, погрузившись в собственные мысли. Нужно идти переодеваться, скоро мое выступление, а думается черт знает о чем! Вдруг моя милая незнакомка уже в зале, ищет меня? Вдруг она не дождется и уйдет? Вдруг она вообще не пришла? Вдруг она не существует вовсе и является лишь плодом моего богатого воображения? Но я так отчетливо вижу нашу с ней встречу, что не поверить в это просто не могу! Ее глаза цвета неба притягивают меня магнитом, заставляют сходить с ума! Музыка объединит нас, это должно произойти!
- Мистер Бейли, а почему вы не открываете подарок? Может, он пригодится вам сегодня?
Погруженный в раздумья, внезапно вскакиваю и отлепляюсь от стены.
- Ах, да… Подарок... Волнуюсь, знаешь ли, - повертев самодельную коробочку, я отрываю красный бантик и аккуратно открываю подарок. - Боже мой, ничего себе! Да вы что? Это же сумасшедших денег стоит! Спасибо, милые, спасибо.
Из небольшой белой коробки я достаю профессиональный вокальный микрофон, о котором только можно мечтать. Для меня не найти лучшего подарка, чем этот, и сегодня он как раз пригодится. Все верчу предмет, восхищаясь его функциями и возможностями.
- Попробуете его сегодня?
- А как же! С таким подарком выступать одно удовольствие!
Я улыбаюсь, а в груди отчего-то больно колет. Рука, держащая микрофон, ослабевает, и металлический предмет, издавая фантастически пронзительный звук, падает на пол. Хочу поднять, но мои ноги подкашиваются, уводя за собой тело. При ребятах опускаюсь на колени и хватаюсь за сердце, не в силах сдержаться.
- Аарон, что с вами? – хоровой «ах», но разве можно сейчас отказаться от выступления?
- Как вы себя чувствуете?
- Не знаю…
- Я позову доктора! – кричит кто-то, убегая, но я должен подниматься, должен идти. Сейчас не время для таких сюрпризов.
- Не надо. Он не поможет. Уже все нормально. Я в порядке...
- Но скоро ваш выход, как вы будете петь в таком состоянии? Мы не пустим вас! – ученики окружают стоящего на коленях меня и преграждают путь.
- Ну правда, ребят, пустите, - почти невидящим взглядом я смотрю сквозь туман и улыбаюсь в пустоту ради одной лишь цели – ради Нее. В зале должна быть моя любовь, она не может не прийти, она не бросит меня одного на этой земле. Ведь так? Поднявшись с колен, почти наощупь бреду по коридору, чтобы успеть переодеться, и, лишь захлопнулась дверь гримерки, из груди вырывается крик. А через несколько минут боль утихает. Предел Аарон Бейли? Или это переутомление? Знаю одно – если не прислушаюсь к организму - приступ грянет с новой силой. Вот и планка, Александр, вот и доигрались во всемогущего волшебника…
♫ ♪ ♫ ♪ ♫
«С Днем появления тебя на земле, Александр!» - произносит Хранитель ежегодное поздравление. Так получилось, что 25 декабря я с позором был изгнан с Небес. Вот он, тот момент, с которого все началось. Вот он, тот миг появления земного малыша с небесными крылышками… Вот ты и вернулся туда, откуда пришел: с первого вздоха никому не нужный, одинокий и непонятный. С Днем Рождества тебя, существо по имени Александр, с Днем Рождения…
Остановив выбор на классическом черном костюме из тонкой шерсти, я остаюсь довольным собой. Под низ – белоснежную рубашку, на ноги – кожаные ботинки с элегантной строчкой по бокам, и свои любимые золотые запонки «A.B.», без которых уже просто не могу выйти на улицу, или это они без меня не могут. Я всегда отдавал предпочтение именам, начинающимся на «А», фамилиям – на «B» без особой на то причины. Теперь «A.B.» это Aaron Bailey. Исключением в моих пристрастиях к этим двум символам стало имя Дэвид, но тогда я проиграл спор и пришлось держать слово, данное другу.
- Скоро твое выступление! Волнуешься? – отвлекает от печальных мыслей Дэвид Джонс. Кстати, может быть я привязался к юноше только лишь из-за имени? Трудно сказать, но вполне возможно.
- Немного…
- Почему? – он стоит в белой рубашке, вовсе не заправленной в драные джинсы, на ногах – кроссовки. Мода… А этот тонкий как тростиночка галстук вместо классического? Хм! Современный стиль никогда не станет мне близким и, чувствую, спустя тысячелетия буду ходить в костюме.
- Знаешь, мне грустно уходить. Столько сделано, и теперь нужно вас покинуть. Я уже заведомо скучаю!
- Так оставайся. Зачем уходить?
- Эй, в чем дело? Ты же скорее должен быть счастлив, что я исчезаю. Или я что-то пропустил?
- Мишель рассказала мне о том, что ты поговорил с ней насчет меня. Я пришел поблагодарить. Не ожидал подобного поступка. Мне казалось, что тебе она не безразлична.
«Ей тоже так казалось», - едва не вылетает из меня.
- Я не свободен.
- Что? – переспрашивает он, но, раз уж не расслышал, могу и не повторять.
- Да ничего… Ладно, мне пора. Кстати, жду приглашение на свадьбу!
- А она будет? – с надеждой в голосе он задает вопрос в никуда, но мысли уже рисуют двух людей, стоящих у алтаря и произносящих молитву. Мишель никогда не забудет меня, но она приняла правильное решение. Оставаясь одна, моя девочка будет вспоминать о том вечере, о том кафе на Пятой Авеню, думать о том, что бы было, если... Я чуть не сломал ей судьбу, я умею ломать.
- Она будет, Дэвид. Она будет. Только будь с ней почаще, чтобы она не чувствовала себя одинокой.
- Куда ты уходишь?
- Я не знаю, но здесь мне не место.
- Что ж, встретимся, может быть, на каком-нибудь музыкальном ринге. И ты, как обычно, всех победишь.
- Не обязательно! – едва заметно улыбаюсь. Мне будет грустно без этих смешных и добрых ребят. Снова щемит в душе.
Под тихое вступление я выхожу на середину сцены и подношу тяжелый микрофон, подарок ребят, к губам, случайно касаясь ими холодной металлической поверхности и вздрагивая. Нет, страха нет, есть боль.
«Земной ангел»
1.
В светлый миг Рождества
Вдруг увидел я сон,
Что меня тихо звал
Голосов перезвон.
Я к окну подошел
И наверх посмотрел –
В вышине облаков
Тихо ангел мне пел:
Припев:
Подними свой взор,
Крылья распрями
И вперед за мной
К небесам стремись.
Ты рожден не здесь,
Там твоя звезда.
Ты - дитя небес,
Ты рожден летать.
2.
Он спустился ко мне,
Прикоснулся слегка,
А потом он пропел:
Полетим в облака…
А потом он исчез.
Я остался стоять.
Дивный голос с небес
Меня манит опять:
Припев:
Подними свой взор,
Крылья распрями
И вперед за мной
К небесам стремись.
Ты рожден не здесь,
Там твоя звезда.
Ты - дитя небес,
Ты рожден летать.
3.
Я хотел зарыдать,
От бессилия пасть.
Но два мощных крыла
Дали силу летать…
Вдруг открылись глаза -
Ветра свист пролетел.
Наяву слышу я:
Ангел снова запел!..
Оглянулся назад -
Я поверил сквозь страх:
Воздух дико рассек
Моих крыльев размах!
Припев:
Еле держась на ногах, я заканчиваю песню, стараясь не показывать, что мне плохо. Такова реальность: на душе скребутся кошки и головная боль не дает покоя, а на лице – ослепительная улыбка, да и музыка не грустная, не скорбная, а рождественская, наполненная волшебством. Преодолевая страх перед человеческими пытливыми взглядами, в толпе зрителей пытаюсь увидеть свою далекую странницу. Эти прекрасные огоньки найду из миллиона, но их нет… Если бы та, ради кого Александр покинул стены дома и вышел из тени на свет, пришла, то мне хватило бы одного мига распознать Ее. Но… Впереди еще одна песня, нужно выстоять, продержаться до конца. Из-за кулис выходят ученики и окружают своего руководителя. Еле слышно шепчу, что они вовремя, и мои ребята понимают - дело не хорошо, нужно что-то предпринимать. Не в силах произнести ни слова, едва не падаю на колени, и вместо меня поет ученик группы «В» Майкл Фокс. Нет манящих огоньков синих глаз, из глубины зала смотрит Том Адамс и хитро улыбается. Новый приступ мигрени поглощает ослабленный организм.
Совсем не вовремя я узнаю о том, что бывает, когда заходишь за грань своих возможностей и теперь страдаю. Окруженный плотным кольцом из ребят, которые не дают упасть, пою припев, а в глазах темно. Но просто так я не сдамся – есть еще одно дело – обещание, которое обязан исполнить, потому что никто, кроме меня не слышал его… Потому что падший ангел знает, сколь долго нужно ждать, чтобы Господь услышал и внял искренней молитве…
Последнее чудо во благо, а потом я исчезну.
