тихо плакал из-за своего разбитого сердца, об которое вытерли ноги. Он не хотел, чтобы Элиос видел его слёзы, но ничего не мог с собой поделать. Титан приподнял его голову за подбородок, он почувствовал, что в его ладонь стекают слёзы.
— Ты плачешь? Но почему, разве ты не хотел добиться меня? Ты добился.
— Я хочу спать... — прошептал Калео. Элиос подхватил его на руки и вынес из беседки, бережно прикрывая плащом.
71
Актеону все же удалось схватить Киара и прижать его к стене, но элиотид не торопился что-либо предпринимать, он просто смотрел Киару в лицо.
— Отпусти! — раздраженно сказал элиотид.
— Ты разве не слышал: Элиос отменил законы, что даёт нам право быть с теми, с кем мы хотим.
— И что? — ответил Киар. — Это даёт тебе право, как и прежде, накидываться на меня, будто дикарь?
— Ах, вот как! — сказал Актеон, ослабив хватку. — Значит, дело было вовсе не в запретах Элиоса. Я все понял, извини.
Элиотид отпустил Киара и пошёл прочь. Киар продолжал смотреть ему вслед.
После этого случая, Актеон стал полностью игнорировать Киара, делая вид, что перед ним пустое место. Киара такая внезапная перемена начала задевать.
Элиос ваосседал на своём троне, возле него, как и прежде, сидел Калео. Хоть юный элиотид больше не прислуживал повелителю, титан настоял на том, чтобы Калео оставался подле него.
Перед Элиосом появился Дорис, он скромно стоял в стороне, как проситель.
— Ты чего-то хотел? — спросил титан.
— Элиос, я бы очень хотел тебя кое о чем попросить...
— Говори.
— Я бы очень хотел увидеть своего друга Микэля и пообщаться с ним при помощи хрустальных шаров, если это возможно... Я очень скучаю за Микэлем. У меня есть друг, который также скучает за Анрэем.
Услышав про Микэля и Анрэя, титану стало очень неприятно.
— И речи быть не может! Выдумали тут.
— Элиос, — Калео посмотрел на титана ясными, бледно-голубыми глазами, такими же, как и у него самого, — ну почему ты всегда такой жестокий?
После этих слов, титан почувствовал в своей душе боль.
— Я жестокий? — он задумался. — Дорис, постой... Хорошо, я устрою вам сеанс, ты увидишь, кого хотел.
— Большое спасибо, Элиос! — воскликнул Дорис, про себя изумляясь, какое невероятное влияние на повелителя стал иметь Калео. Хотя это может пойти на пользу Элии.
— Собирайся, мы уходим, — сказал Дорис.
— Куда? — спросил Эиринн.
— Во дворец! Элиос разрешил нам пообщаться с Микэлем и Анрэем при помощи хрустальных шаров.
— Ты, наверное, шутишь.
Элиотид подхватил его на руки и вынес из дома, повторяя:
— Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю.
Микэль проснулся от того, что комнату наполнили странные звуки и появилось зеленоватое свечение, слепящее глаза.
— Микэль! — послышался очень знакомый голос.
Спросонья, элиотид не мог понять, что случилось.
— Микэль, посмотри наверх!
На потолке, будто на экране, элиотид увидел лица Дориса и Эиринна.
— Дорис?! — удивленно спросил Микэль. — Я схожу с ума!
— Мне удалось упросить Элиоса и он дал нам немного времени, чтобы пообщаться с помощью хрустальных шаров.
— Ничего себе, какая щедрость! — не переставал удивляться Микэль. — Анрэй, проснись! — он попытался растолкать возлюбленного.
— В чем дело? — сонным голосом спросил Анрэй. Микэль знал, как разбудить его, поэтому пылко поцеловал в губы. — Посмотри туда!
Элиец взглянул на потолок и подумал, что все ещё спит:
— Эиринн?!
— Анрэй, ты жив, с тобой все хорошо, я так рад! — обрадованно воскликнул парень. — Я очень скучаю.
Анрэй начал приходить в себя.
— На самом деле, у нас не так много времени, — сказал Дорис. — Поэтому, о главном: мы с Эиринном вместе и между нами любовь. В Элии случился бунт, Элиос отменил все свои законы и теперь мы можем быть вместе. А ещё он приударил за Калео и объявил, что хочет на нем жениться.
Все это Дорис мог рассказать другу лишь потому, что титан вышел из лаборатории, он не хотел видеть и слышать Микэля и Анрэя.
Микэль изумленно раскрыл глаза:
— Друг, ты просто повергнул меня в шок этими новостями! Очень хорошо, что Элиос оставил нас в покое, переключившись на кого-то другого. Он просто прохода мне не давал, постоянно домогаясь, строя козни и интриги. Между нами много чего произошло, но об этом долго рассказывать. Сейчас у нас все хорошо, мы живём в собственном доме, вдвоём.
— Очень рад, что с вами все в порядке! — воскликнул Дорис, но тут вошёл титан, давая понять, что пора закругляться.
— Неужели я и правда такой жестокий в твоих глазах? — не мог уняться Элиос.
— К сожалению, да, — печально вздохнул Калео. Титан поймал его и усадил к себе на колени, бесконечно целуя белокурую голову. Сердце Калео начало биться чаще, но он не подал вида: он больше не поверит.
Как же трудно было противостоять божественной красоте Элиоса! Титан взял его подбородок в свою огромную ладонь и развернул к себе:
— Калео...
Парень закрыл глаза, чтобы не видеть лицо Элиоса. Повелитель легонько погладил его по щеке и запечатлел на губах нежный поцелуй.
— Для чего ты делаешь это? — спросил Калео.
— Потому что у меня есть к тебе чувства, — ответил титан.
Неожиданно, на улице раздался странный шум и в окно что-то ударилось. Парень спрыгнул с колен титана и выглянул. Он обомлел от ужаса: небо кишело исполинскими птицами, на которых сидели вооруженные существа, мечущие стрелы и дротики. Калео едва успел закрыть окно, как в него вонзился дротик.
— Элиос... — с округлившимися глазами проговорил Калео.
— Что случилось?
— Там...
Повелитель уже встал с трона и направился к окну, распахнул его. В тронный зал сразу же залетела стрела. Титан быстро закрыл окно.
— Это война... — проговорил он. — Правительство Анэйи напало на Элию...
— Да? И что теперь делать? — испугался Калео. Мудрый Элиос промолчал, в этот раз он не знал, что ответить. Ни элийцы, ни элиотиды не были обучены военному делу, никто не рассчитывал, что начнётся война. Но элийцы были одаренной расой и легко могли научиться чему угодно.
— Немедленно все, кто есть во дворце, пусть соберутся здесь! — закричал Элиос. Повелитель показал, как нужно делать защитные от нападения сооружения, а в книгах нашли рецепт, как изготавливать яд, который может погубить птиц. Элийцы немедленно занялись изготовлением луков и стрел и обучением стрельбе. Обладая высоким уровнем интеллекта, они потратили на это минимум времени.
— Подлая Анэйа напала изподтишка, — сказал Элиос, вооружившись луком и стрелами.
— Ты куда? — испуганно спросил Калео.
— На войну, — ответил титан. — Я понимаю, что они хотят захватить нашу территорию и поработить всех нас. Не бывать этому!
— Я пойду с тобой! — закричал элиотид.
— Никуда ты не пойдешь, война не для таких хрупких и слабых созданий, как ты, — титан схватил Калео и запер его в своих покоях.
— Элиос! Элиос, открой! — Калео был взбудоражен и сильно переживал, что с титаном может что-нибудь случиться.
72
Эиринн забился в угол, у него началась истерика: он посмотрел в окно и увидел небо, кишащее исполинскими птицами, на которых восседали лучники, беспощадно мечущие стрелы.
— Эиринн, сиди здесь и никуда не выходи.
— Куда ты собрался?! Не уходи!
— Мне нужно защищать планету, мы в большой опасности. Анэйа хочет поработить всех нас, — ответил элиотид, направляясь к выходу. Но Эиринн подбежал к двери и закрыл выход собой.
— Я не выпущу тебя.
— Эиринн, что за ребячество? Мальчишка!
— Тогда я пойду с тобой!
— Ты в стенах своего дома в обморок падаешь, тебя подстрелят самого первого. Поэтому останься здесь, пожалуйста.
— Дорис, тебя могут убить... — прошептал Эиринн и по его щекам покатились слёзы. Волна нежности нахлынула на элиотида и он прижал парня к себе, зарылся лицом в медовые волосы, вдохнул их аромат. Потом взял лицо Эиринна за подбородок, развернул к себе и начал долго целовать.
— Перестань плакать.
Но элиец не мог остановиться.
— Дорис, не выходи, тебя убьют, пожалуйста! Хочешь, я встану на колени и буду умолять тебя?
— Ну что делать с этим мальчишкой! Придётся запереть тебя здесь до своего возвращения.
— Дорис, не поступай так со мной!
— Люблю тебя, — элиотид крепко поцеловал Эиринна в лоб и направился к выходу. Парень рвался в открытую дверь. Дорис с силой толкнул его обратно внутрь и запер дверь снаружи. Он схватил стоящий возле дома щит и лук с колчаном стрел, но едва успел прикрыться этим щитом, как в него тут же вонзился пучок стрел. Даже передвигаться по городу не было никакой возможности, так как со всех сторон летели смертоносные орудия. Было гораздо легче стрелять сверху вниз, чем целиться снизу вверх. Элиос успел обучить элийцев стрельбе из лука, но пока Дорис выпускал пять стрел, в него летели двадцать пять. Эиринн с ужасом наблюдал за этим в окно, он видел, как со всех сторон в элиотида летели стрелы и он больше не мог отбиваться, сила противника превосходила во сто крат. Забыв о страхе, элиец выбил стекло и вылез в окно, закрыв собой Дориса. В него тот час же полетели отравленные стрелы и одна попала прямо в грудь. Элиотид понял, что живыми им не уйти. Он упал на Эиринна, закрыв его собой и выставил вперёд щит. Дорис старался не шевелиться, чтобы враги подумали, что они мертвы и лежал так некоторое время. Потом схватил Эиринна на руки и быстро забежал в дом. В дверь сразу же вонзились несколько стрел.
— Эиринн?!
Парень был либо мёртв, либо без сознания. Дорис не знал состав яда, которым был смочен наконечник стрелы. Он вытащил стрелу из груди парня и начал высасывать яд. Потом промыл рану и туго перевязал. Это все, что он мог сейчас сделать для него. Когда стемнеет, он решил сразу же отнести Эиринна во дворец: Элиос или кто-нибудь из его докторов, возможно, смогут помочь. Исполинские птицы ничего не видели ночью, как и любые другие птицы, поэтому атаковать они могли только днём.
Во дворце творился переполох, некоторые из элиотидов были ранены. Дворец превратился в лазарет. Уже было разработано противоядие от яда, которым были отравлены стрелы противника. Все, кто не пошёл воевать, помогали раненым. Калео был заперт во дворце титаном, он отдал слугам строгий наказ никуда не выпускать юного элиотида. Парень был совсем поникший, он сильно переживал за Элиоса, не находя себе места. Чтобы быть чем-то полезным, он занимался ранеными вместе с Кэем.
— Возьми лекарство, — сказал Кэй. Передавая сосуд, он задержал свою руку на руке элиотида, но Калео не придал этому никакого значения, пытаясь напоить раненых.
Тем временем, ученые Элии разрабатывали проект громадной пращи, которая будет убивать десятки исполинских грифов за один раз. Только ночью можно было вздохнуть спокойно и зализывать свои раны. Нужно было успеть подготовиться к горячему утру и встрече противника. Времени на отдых почти не оставалось.
— Возьми стрелы, — сказал Киар, который начал крутиться возле Актеона, как только тот перестал обращать на него внимание. Актеон снова проигнорировал его.
— Возьми, твои стрелы почти закончились.
Киару показалось, что он говорил в пустоту, это взбесило элиотида. Он схватил Актеона за подбородок и сорвал с его губ наглый поцелуй. Между ними вонзилась стрела.
— Нашёл время! —
