Элиос. — Неужели слишком поздно все вернуть? — проговорил титан скорее сам себе.
— Что вернуть? Элиос, между нами не было ничего серьёзного, ты же сам говорил. Мы просто развлекались.
— А как же твоя любовь?? Хочешь сказать, что её тоже не было?
— Это была любовь с одной стороны, — ответил парень, печально отвернувшись.
— А теперь она будет с двух сторон! — сказал Элиос и, внезапно запрокинув голову юного элиотида, начал страсно целовать его в губы. Даже, если бы Калео захотел отказать повелителю в поцелуе, он не в состоянии был справиться с ним физически, поэтому ждал, когда титан отпустит его.
— Ну и зачем? — посмотрел на него Калео, держась за губы. — А если кто-то войдёт? Ты же этого так боишься!
Будто услышав его, в тронный зал действительно кто-то вошел.
— Повелитель, я очень извиняюсь, — сказал один из слуг, — но там, на улице...
— Что там, на улице? — недовольно посмотрел на него Элиос, сетуя, что их так невовремя прервали.
— Бунт...
— Что? Ты шутишь?
— Вовсе нет, послушай сам, повелитель.
Только тут до титана, занятого Калео, донесся странный шум за дворцовыми стенами.
— Собралось большое количество недовольного народа, требуют, чтобы ты вышел.
— Это что ещё за шутки?! — разозлился Элиос. — Как они смеют что-то требовать от меня, я дал им все!
Элиос направился к выходу, следом за ним побежал Калео. За воротами дворца действительно собралось большое количество народа. Впереди стояли элиотиды, а за ними простые элийцы. Когда Элиос отпер огромную дверь и вышел за пределы дворца, они посторонились, скованные страхом. В глазах титана сверкал гнев.
— Это что ещё такое? Как вы осмелились?!
Калео спрятался за громадную фигуру своего повелителя и время от времени выглядывал из-за неё.
Такого в Элии ещё не было. Все стояли молча, будто парализованные.
— Что это такое, я вас спрашиваю?!
Вперёд вышел один из элиотидов, пряча глаза от титана.
— Я буду говорить от имени всего народа Элии...
— Так говори, что это такое, я вас спрашиваю?!
И тут элиотида прорвало.
— Мы устали от твоих нелепых законов! Мы не хотим вечность оставаться одинокими, мы хотим любить и быть любимыми! Ты создал нас, но мы останемся несчастными навсегда из-за твоих законов!
После слов элиотида воцарилась пауза. Многие зажмурились, представляя, какая участь ждёт смельчака, который решился бросить претензии самому Элиосу. Но, на удивление, титан даже не рассердился.
— Ах, вот в чем дело! — хмыкнул он. — С сегодняшнего дня я отменяю эти законы.
Элийцы были настолько поражены, что не могли проронив ни слова.
— Я был неправ, придумав эти запреты, от этого вам только хуже. Я не хочу видеть вас несчастными.
— Слава Элиосу! — закричал кто-то.
— Слава мудрому Элиосу! — поддержали остальные.
Титан дождался, когда они замолчат, и продолжил.
— Более того — я разрешаю браки между вами, но только после того, как я сам женюсь.
Это был день удивлений и элийцы были просто шокированы.
— Да, я хочу жениться. Есть тот, кто небезразличен моему сердцу и с кем бы я хотел разделить трон.
Он посмотрел на Калео и, взяв парня за руку, поставил перед собой.
— Вот мой избранник!
Элиотиды были буквально ошеломлены. Конечно, во дворце ходили слухи, что между юным элиотидом и повелителем происходит что-то нездравое, но, чтобы такое...
Калео вырвал руку и убежал во дворец.
— Так что возвращайтесь в свои дома и празднуйте! — сказал титан и отправился следом за Калео. Элийцы не могли пошевелиться, настолько поразило их откровение повелителя.
— В чем дело, Калео, почему ты убежал? Неужели ты не рад?
— Элиос, ты что, не в своём уме? — посмотрел на него Калео.
— Я устал скрываться! — ответил титан. — Я хотел уберечь своих детей от страданий, но только принёс им страдания. Пусть все будуть счастливы. И я тоже хочу быть счастлив с тобой, Калео, неужели твоя любовь прошла?
— Я не верю тебе! — закричал парень. — Ты всегда играешься со мной, а потом бросаешь. Бессердечно, жестоко!
— Калео, я и сам не подозревал, что в глубине моей души начали зарождаться чувства к тебе... Я это понял только тогда, когда ты покинул меня. Разреши мне все исправить, дай мне шанс...
Красота Элиоса просто сводила с ума. Калео не мог смотреть на него без дрожи во васем теле. Неземной красоты лицо с лазурно-голубыми глазами, светящимися мудростью, обрамленное ореолом белых, как снега горных вершин, волос. Его громадная фигура, великолепные одежды, властный голос — все это по-прежнему приводило Калео в трепет. Но он не хотел быть игрушкой в руках прекрасного титана, не хотел больше терзаться от боли и разочарования.
— Останься сегодня со мной, — попросил Элиос, — я не буду трогать тебя, мне хватит и того, что ты спишь рядом.
— Нет, — ответил Калео. Тогда титан подхватил его на руки и силой унес в свои покои. Он отменил закон и теперь не было нужды скрываться. Как хорошо ни от кого не прятаться, как хорошо иметь возможность просто любить, никого и ничего не боясь.
70
Микэль и Анрэй наконец-то добрались домой, ловя по пути проезжающие мимо повозки. Когда Микэль переступил порог дома — в нем все оставалось как и прежде. Уставший Анрэй плюхнулся на ложе. Элиотид упал на ложе рядом с ним и разрыдался.
— Микэль, ну чего ты, мы дома, все хорошо.
— Анрэй, я тебя так люблю, что ты и представить себе не можешь... Что я пережил, осознавая день ото дня, что тебя больше нет и виня себя в твоей смерти!
— Микэль, но я есть! Я сам был виноват. Одержимый ревностью, даже не разобравшись, что и как произошло, вместо поддержки я наговорил тебе гадостей, прости меня.
— И ты прости... — прошептал элиотид, продолжая тихо рыдать. Он вцепился в Анрэя, боясь, что элиец исчезнет, как видение. — Анрэй, слышишь, я тебя больше никогда не отпущу. С нами не должны происходить все те ужасные вещи, которые произошли.
— А мне надо научиться сдерживать себя, если бы я в ту ночь выслушал тебя и поддержал, ничего бы не произошло. Люблю тебя, Микэль, люблю тебя безумно...
Анрэй начал целовать заплаканное лицо элиотида. Они лежали в объятиях друг друга, сходя с ума от того, что вновь друг друга обрели.
Эиринн сидел дома, он по-прежнему боялся выходить один на улицу, остался страх перед исполинскими птицами, шрамы на его спине, оставленной когтями чудовищной птицы, иногда все ещё болели. Он закрыл окна и продолжал сидеть, будто запертый в своём маленьком мирке. Он ждал Дориса, но элиотид не появлялся уже несколько дней. Эиринн печально вздохнул, продолжая рисование. На его рисунках были изображены гигантские хищные птицы.
Неожиданно, как осенний ветер, появился элиотид, он оставил дверь раскрытой, в дом ворвался прохладный ветер, принеся с собой сухие листья. Ветер вырвал из рук элийца бумагу с рисунками и уронил её на пол. Дорис поднял рисунки и начал их разглядывать.
— Эиринн, — сказал он.
— Что?
— Ну сколько можно! — элиотид открыл окна и яркий дневной свет озарил полумрак комнаты. Эиринн прищурился.
— У меня есть такая новость... ты даже не представляешь себе, — интригующе проговорил Дорис, он казался взволнованным.
— Что случилось? — испугался Эиринн. — Снова птицы?!
— Нет никаких птиц. Элиос отменил законы...
— Что?
— Говорю, Элиос отменил законы, запрещающие нам иметь свою вторую половину.
Эиринн изумленно посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
— Это правда?
— Да! — воскликнул Дорис. — Я сам присутствовал при этом и слышал своими ушами.
Он ожидал, что парень обрадуется, но вместо этого, Эиринн, очень расстроенный, убежал в другую комнату.
— Эиринн! — элиотид пошёл за ним. — В чем дело, ты не рад?
Элиец упал на ложе, уткнувшись лицом в подушки.
— Нет, я не рад!
— Почему? Нам не нужно больше прятаться, почему ты не рад?
— Почему? — Эиринн оторвался от подушек и посмотрел на элиотида, в его глазах блестели слезы: — Да потому, что теперь это даёт тебе право выбрать кого угодно! Зачем я теперь нужен тебе, элиотиду, привыкшему к дворцовой роскоши? Ты найдешь себе такого же, как и сам и забудешь обо мне. Я никто и ничто, с уродливыми шрамами на всю спину!
— Дурачок, — сказал элиотид, — если бы я хотел оставить тебя, давно бы уже это сделал. Я не хочу оставлять тебя, мне хорошо с тобой. Кроме того, я принёс заживляющую мазь, которая поможет вылечить шрамы.
Дорис присел на ложе и задрал на Эиринне тунику. Его пальцы были такими нежными, что у парня не было сил сопротивляться. От его прикосновений дрожь поползла по телу. Дорис медленными движениями начал втирать мазь в кожу элийца. Эиринн прикрыл глаза.
— Зачем тебе оставаться со мной, когда ты можешь найти кого-то лучше, того, кто как и ты, имеет положение при дворце?
— Затем, что я люблю тебя, если это ещё непонятно, — ответил Дорис, продолжая втирать мазь в кожу парня. — Ах да, совсем забыл рассказать, что помимо прочего, Элиос изъявил желание жениться.
— Элиос? На ком?!
— На одном мальчишке, который прислуживал ему во дворце, — рассмеялся Дорис.
— Куда мы идём? — спросил Калео. Элиос крепко держал его за руку, они шли по дворцовому саду, шурша листьями.
— Сейчас увидишь, — повелитель привёл его к беседке. В беседке уже был накрыт стол, стояла амброзия, горели свечи.
— Как символично, кажется, у меня де-жавю, — сказал Калео. Он вспомнил, как хотел устроить романтический ужин для Элиоса, но титан не пришёл.
— Да, я решил исправить свои ошибки, — он протянул элиотиду букет из сухих листьев и осенних цветов. Калео вспомнил, что титан растоптал его букет и нахмурился, отложив в сторону подарок.
Элиос зажег свечи и жестом пригласил юного элиотида присесть. Они сидели напротив друг друга, Калео молчал.
— Не хочешь поужинать? Я сам все приготовил. Это блюда, которые мы употребляли в пищу в Элии ещё до взрыва. Я готовил их для Аргоса.
— Нет, благодарю, — ответил Калео, — я не голоден.
— Тогда, быть может, амброзии?
— Да, пожалуй, — сказал элиотид, — подумав о том, что ситуация весьма неловкая и нужно срочно выпить. Элиос разлил отменную амброзию из дворцовых погребов в золотые чаши с орнаментом. Себе в большую и маленькую для Калео. Выпив, элиотид почувствовал, как быстро хмелеет, в голове зашумело, он схватился рукой за стол, Элиос сидел рядом, поддерживая его. Калео встретился с его холодными, мерцающими голубоватыми глазами.
— Калео... — проговорил титан. Юный элиотид почувствовал на своих губах его губы с привкусом амброзии. Его рот непроизвольно приоткрылся, впуская язык титана. Как же сложно было противостоять этому искушению...
Но Калео ни за что и никогда не хотел больше становиться игрушкой своего повелителя. Рука титана уже пробралась под тунику элиотида, поглаживая его бедро. Калео убрал его руку со своего бедра.
— Прости... — спохватился Элиос. Ворвался ветер и потушил свечи. Они остались в абсолютной темноте. Калео почувствовал, что пьян и у него кружится голова, он прислонился к плечу титана и уткнулся в него лицом. Для хрупкого юного элиотида хватило и малой чаши амброзии, чтобы захмелеть. Элиос поглаживал его по спине и волосам. Он заметил, что парень дрожит и накинул на него плащ. Но Калео дрожал не только от холода, но и от близости Элиоса, а ещё от того, что
