распоряжении?
– Тринадцать, десятерых я ночью отправил с конвоем в Томск. Поднять оставшихся по тревоге?
– Отставить, пусть отдыхают до утра. Лейтенант, одна нога там, другая здесь, чтобы через пять минут стоял передо мной, как штык. И вот что, после совещания покажешь мне склад, где хранится оружие, посмотрим, сколько у тебя неучтенки скопилось.
– Товарищ капитан…
– Нестеренко, хватит болтать, ты что, приказ не расслышал. Я повторять не буду. Пять минут тебе даю, опоздаешь, первым же пароходом отправлю в Томск, пусть с тобой в управлении разбираются.
– Бегу, товарищ капитан.
– Вот так-то, – Михеев повесил трубку и, развернувшись, со всей силы ударил Ярового кулаком в челюсть. Тот без звука рухнул на пол и затих.
– Хорошее начало, капитан, поздравляю. У тебя открылись неплохие способности водить за нос энкэвэдэшников, – улыбнулся Макар.
– Потом будем поздравлять друг друга, давайте этих двоих в соседнее помещение перетащим, сейчас «гость» пожалует.
После того как прибрались и вытерли на полу капли крови, оставшиеся после Ромашова, Михеев вышел на крыльцо, а остальные на всякий случай притаились в палисаднике. Вскоре послышался приближающийся конский топот. Вероятно, лейтенант Нестеренко спешил и не хотел опаздывать. Останавливая коня, он на ходу ловко спрыгнул с седла и, подхватив повод, козырнул капитану.
– Это Вы, товарищ Ива…
Лейтенант не успел договорить, как получил сильный удар по затылку. Его подхватили под руки и быстро затащили в дежурное помещение. Макар, набрав из графина в рот воды, вспрыснул ему в лицо. Нестеренко пришел в себя и, приоткрыв глаза, в недоумении разглядывал собравшихся в комнате незнакомых мужчин. Его руки были связаны за спиной.
– Кто вы такие, вы что творите, где дежурный?
– Как много вопросов для начала знакомства, – Илья сильно сдавил рукой щеки Нестеренко и, шлепнув его ладонью по лицу, предупредил, – здесь мы задаем вопросы, а чтобы ты уяснил… – Михеев ударил его кулаком в нижнюю челюсть.
Тряхнув головой, Нестеренко промолвил:
– Ты не капитан Иванов.
– А то кто же? – с издевательством спросил Илья.
– Я узнал тебя. Ты капитан Михеев. По приказу Романова и Новикова мы тебя арестовали. Значит, ты вернулся, да еще прихватил с собой…
Следующий удар в лицо нанес Макар, свалив Нестеренко со стула. Его подняли с пола и усадили на место.
– Хватит бить. Чего вы от меня хотите?
– Смотри, какой попался, с гонором. Сейчас пойдем в управление в твой кабинет, вот там и поговорим. У здания стоит часовой?
– Нет.
Илья, скомкав тряпку, с силой засунул лейтенанту в рот и вдобавок крепко завязал повязкой.
Нестеренко, пытаясь пошевелить связанными назад руками, что-то замычал.
– Не дергайся, а то огрею по голове, – пригрозил Мирошников, помахивая револьвером перед его лицом. Затем ощупал карманы галифе. Похлопав по нагрудному карману кителя, вытащил два ключа, связанных между собой.
– Это ключи от двери управления?
Нестеренко кивнул. Его вывели на улицу, и вся группа направилась к зданию управления. Петр, подхватив под уздцы коня, повел его следом. Передвигались в темноте тихо и молча, чтобы не привлечь внимание жителей села. Подойдя к одноэтажному, каменному зданию, Макар открыл входную дверь и после того, как вошли в коридор, лейтенанту освободили рот от кляпа.
– Где свет включается?
– Ночами генератор не работает. У меня в кабинете керосиновая лампа.
– Где твой кабинет?
– По коридору, справа третья дверь. Что дальше, вы меня отпустите? – На вопрос Нестеренко никто не ответил, но ему не терпелось узнать, какую участь уготовила банда. Он уже определил для себя, что в группе было двое военных, больно четко они говорили и действовали, а остальные, видимо, гражданские лица.
Макар зажег спичку, осветив коридор. Пройдя до кабинета, обратился к Нестеренко:
– Сейчас ответишь на несколько вопросов.
– Да не вздумай мудрить, сразу получишь пулю, – предупредил Михеев.
Лейтенанта подвели к кабинету и, открыв дверь, подтолкнули вперед. В небольшой комнате прямо у окна, стоял стол. Илья зажег лампу и, усадив лейтенанта на стул, огляделся. В правом углу находилась этажерка, и рядом располагался сейф. Макар задернул шторку на окне и спросил:
– Где ключ от сейфа?
– Оставил в казарме, забыл прихватить.
Макар надавил кончиком ствола нагана лейтенанту между челюстями и с угрозой произнес:
– Хочешь, чтобы я тебе в обеих щеках дырок понаделал.
– На этажерке, под статуэткой товарища Сталина.
– Ух ты, какая тяжелая, – приподнимая бронзовую фигурку, произнес Макар, и бросил Илье ключи. Он ловко подхватил связку и, подобрав ключ, открыл сейф. Вытащив все бумаги, Илья попросил Петра и Михаила, чтобы они полностью очистили сейф. Кроме документов там находились деньги, оружие и мешочек с какими-то металлическими вещицами. Илья вытряхнул на стол содержимое мешочка и при свете лампы все увидели поблескивающие золотые украшения: кольца, цепочки, броши, серьги.
– Вот гадина, людей грабил, – со злостью произнес Макар.
– Это улики, взятые с мест преступления, они хранятся строго по описи, – объяснил Нестеренко.
– А это что, тоже улики? – Макар отделил от общей кучки коронки из золота, видимо снятые с зубов человека и замахнулся на лейтенанта. Илья остановил Мирошникова движением руки и миролюбиво попросил:
– Не сейчас. Хорошо?
У Макара на скулах заходили желваки, он едва сдержал себя, чтобы не ударить Нестеренко и, опустив руку, согласно кивнул.
– Сколько арестованных людей было отправлено в Томск? – спросил Илья.
– Точно не скажу, списки находились у Новикова. Но арестованных было очень много. Баржа была под завязку набита вра…, – Нестеренко чуть было не сказал, «врагами народа», но вовремя опомнившись, произнес, – людьми. Потому Новиков отдал распоряжение, отправить баржу в Томск.
– Кто в Михеевке работает на тебя и пишет доносы?
– Вы сохраните мне жизнь? – заволновался Нестеренко.
– Это будет зависеть от твоих дальнейших ответов и поступков.
– На верхней полке под салфеткой лежат бумаги, там все указано. Пообещайте оставить меня в живых?
– Что хотел Романов от Коростылевых? – игнорируя вопрос, продолжал допрос Илья.
– Не знаю.
– После того, как я бежал, вы еще кого-нибудь из Михеевских жителей арестовали?
Нестеренко, молча, кивнул.
– Не слышу ответа! – громко крикнул Илья.
– Твою мать и сестер и кое-кого из Коростылевых и Баженовых. Поймите, я выполнял приказ Романова.
На скулах Ильи заходили желваки, он едва сдерживал себя, чтобы не пустить пулю в лоб этому извергу. Мирошников внимательно присмотрелся к лейтенанту и, кивнув Илье, решил сам продолжить допрос.
– Назови поименно Топильниковских людей, которых приказал арестовать Романов.
Нестеренко по памяти назвал несколько фамилий.
– Ты назвал Ветрова, его тоже отправили в Томск?
Нестеренко призадумался и, вспомнив что-то важное, оживленно заговорил:
– Романов долго его допрашивал. Помню, он приказал арестовать всю семью Ветрова, а потом отпустил. Кажется, и его освободил.
– Кажется, или освободил?
– Вроде отпустил. Но это легко проверить, надо сходить к Ветрову домой.
– Ладно, без тебя разберемся. Где находится склад с продовольствием?
– Во внутреннем дворе казармы, вход со стороны кухни.
– Вход в казарму охраняется?
– Да. Часовой стоит на посту.
– Назови пароль.
– «Буря»
– Какой отзыв?
– «Затишье».
– Ты принимал участие в расстреле мирных жителей?
– Нет, их отвозят в следственную тюрьму, я не имею таких полномочий.
– Не ври Нестеренко, мы-то знаем, как некоторых арестованных не довозят до тюрьмы. Откуда у тебя коронки с зубов? С мертвых срывал или с живых?
– Нет, это все не так! – испуганно возразил Нестеренко.
– Ладно, потом продолжим, а теперь пойдем, покажешь, где оружие лежит. Где ключ от подвала хранится?
– В ящике стола, – подсказал Нестеренко, удивившись, что банде известно о секретном помещении, где хранится оружие и боеприпасы.
Макар написал от руки текст на листке бумаги, расписался и пододвинул лист Нестеренко. Илья развязал ему руки и, взяв ручку, макнул перо в чернильницу и протянул лейтенанту. Нехотя он расписался, даже не прочитав текст, и после этого Илья снова связал ему руки за спиной.
Освещая коридор лампой, прошли за лейтенантом до двери и, открыв ее ключом, наткнулись на решетку. Отперев ее, спустились по бетонным ступеням. Увидели на полатях винтовки и наганы, тут же находились цинки с патронами. На полу в углу лежал наполовину разобранный пулемет «Шоша».
– Исправен?
– Да, его только собрать нужно, – ответил Нестеренко.
– Ого! Да здесь гранаты разные, – удивился Берестов, – однако арсенал у местного НКВД, несколько взводов вооружить хватит, как будто к подавлению крестьянского восстания готовились.
Собрав необходимое оружие и боеприпасы, подняли все наверх. Михеев тихо предупредил Мирошникова:
– Матвей, оперуполномоченного нельзя оставлять в живых, он сразу же доложит наверх, тем более он меня знает, эти звери расправятся с моими родными.
– Он тебе больше вреда причинил, значит, кончай его, – многозначительно произнес Макар, – но прежде я задам ему несколько вопросов.
– Мне уйти?
– Останься, тебе будет интересно кое-что услышать.
Подойдя вплотную к лейтенанту, Макар спросил:
– Хочешь, чтобы мы сохранили тебе жизнь?
– Да. Я все сделаю…
– Тогда отвечай правдиво. Ветров – ваш агент, почему Романов его освободил?
– Он запугал Ветрова расстрелом его родных и потому он согласился сотрудничать с органами.
– Меня интересует, как вели себя на допросе Коростылевы?
– Они держались крепко, особенно Коростылев – старший, ни слова не сказали Романову.
– Тебе что-нибудь известно от агентов о подпольной Топильниковской группе, кто ее члены, какие акции предполагалось провести?
– Этим делом плотно занимается Овчинников, он и послал Романова в Топильники.
– Почему ты так думаешь?
– Я не глупец и вижу, под кого копают Овчинников и Романов.
– Под кого?
– Я получил срочную шифрограмму из Томска и передал ее Романову.
– Что было в донесении?
– Не могу знать, шифр мне не известен. Но на словах Романов приказал, следить за появлением в этих местах одного из организаторов РОВСа.
– Тебе известна его фамилия?
– Да, я скажу вам его фамилию, но мне нужны гарантии, что вы не убьете меня.
– У тебя остался единственный выход, это подписать бумагу о согласии сотрудничать с РОВСом.
– Что?! Так вы состоите в РОВСе?
– Ты называешь мне фамилию, подписываешь бумагу и можешь быть свободен. Даю тебе слово офицера.
– Офицера, какой армии?
– Белой армии, белой. И не смотри, что после окончания Гражданской войны прошло время. Я, как был офицером Белой армии, там им и остался. Решай быстро, у нас мало времени.
– Его фамилия Шаповалов.
Ни один мускул не дрогнул на лице Макара при упоминании его конспиративной фамилии. Он спокойно спросил:
– Кто работает на Романова здесь, в Топильниках, кроме названного тобою Ветрова?
– Не могу знать, это секретная информация.
– Ладно, сейчас мы поднимемся наверх, и ты подпишешь кое-какие бумаги.
Пока шел разговор, Нестеренко незаметно шевелил кистями рук, и наконец, ослабил узел веревки. Он оценил обстановку: в запасе остались считаные секунды, если его поднимут наверх, план
