Ясновидящий

три раза в день, давая молоко. Кроме того, в другом отделении, в пяти километрах, работали учащиеся медучилища, которые каждый вечер устраивали танцы.Детдомовские, как могли, танцевали , но, главное, в клубе заводились знакомства с проводами девчонок домой и первыми неумелыми поцелуями. Обратно в свое отделение возвращались глубокой ночью, иногда в одиночку. Кузя не был исключением. Однажды, проводив очередную девицу, потискав ее на прощание, он решил сократить путь и для этого двинулся через лес, как ему казалось, напрямую. Светила луна, но вокруг было темно и мрачно. Слышались непонятные и потому тревожные звуки, уханье, какая-то возня. Минут через сорок ходьбы Кузя понял, что заблудился. Чтобы сориентироваться, он залез на довольно высокую сосну. Где-то справа мелькало несколько тусклых огоньков. Он решил двигаться в их направлении. Это оказалось не просто, пришлось обходить небольшое озерцо. Потом он попал в болото и, то и дело проваливаясь в неприятную, холодную жижу, основательно промок. Слава Богу, лес, наконец. кончился. На опушке мальчишка снял сапоги, вытряхнул из них болотный мусор и еще минут сорок двигался вдоль полей, пока не набрел на проселок и уже не сворачивал с него, надеясь, что он приведет его к жилью. Лесные звуки перепугали Кузю довольно основательно, к тому же он замерз. Вечера были холодные. Наконец, с облегчением он увидел одинокий тусклый огонек. Это оказался небольшой, в четыре избы, хуторок . Шавка во дворе истерично лаяла, когда он подходил к калитке. Чья -то тень мелькнула в окне, затем дверь в избу открылась, появилась женщина. Она загнала собаку в будку и отворила калитку. Кузя объяснил, что направляется в Паршино, но заплутал. Женщина провела его в дом. Единственная комната освещалась керосиновой лампой да лампадкой, мерцающей под иконой. У стены стояла широкая деревянная кровать, стол, пара стульев, небольшая, беленая известью печь- да икона в переднем углу - вот и вся обстановка. Женщине было на вид лет под тридцать. Одета она была в солдатскую гимнастерку, такие же брюки с отрезанными выше колена штанинами. Она внимательно рассматривала Кузю. Несмотря на свои четырнадцать лет, парень был крепкого сложения и высок. - Эко тебя занесло. До Паршино напрямки верст семь. Увидя его мокрую одежду она скомандовала раздеться и развесить одежду на веревку, растянутую вдоль печи. Потом налила миску ухи. На вопрос - откуда он?- Кузя остерегся назваться детдомовским, местные не очень-то их жаловали. - С медучилища я. - Ага - понятливо отозвалась женщина. Фершалом будешь. В избе было холодно, на стене висела рыбацкая сеть, женщина сказала - А я вот сеточку правлю, муж то второй год как утоп. Потом, видя, что у Кузи зуб на зуб не попадает от холода, предложила - Иди вон под одеяло грейся. Действительно, на пуховой перине под лоскутным одеялом было тепло. Глаза слипались, навалился быстрый сон. Женщина, шепча молитву, какое-то время стояла возле иконы, потом, перекрестившись, повернула ее ликом к стенке, погасила пальцами лампадку, задула лампу. Кузя проснулся от ласковых прикосновений, он ощутил горячее женское тело. Такого с ним еще никогда не случалось. Иногда по ночам ему снились какие-то сладкие видения, которые завершались тем, что на трусах утром оставались белые, плохо оттираемые следы. Но вот так, на яву, это было впервые. Он растерялся и лежал, не шелохнувшись, но женщина делала все сама. Он ощутил, как плотно охватывает его ее плоть горячая и влажная. Потом почувствовал, как вся она задрожала, навалившись на него упругой грудью, как в нем вдруг взорвалось наслаждение, изливаясь горячей пульсирующей волной. Женщина все так же молча улеглась рядом. Потом, заметив, что он все еще возбужден, она ласково понудила его улечься между ног, положила его руку на свою грудь, показала, как нужно ее ласкать. Угомонились они на рассвете. Кузя проснулся где-то к полудню. По хате ходила хозяйка в своем дурацком наряде, уродующем ее в общем-то стройную фигуру. Кузе почему-то было стыдно смотреть ей в глаза. Она же, как будто между ними ничего не произошло, позвала его к столу, на котором уже стояла тарелка с жареными карасями. Кузя принялся есть, а женщина, сидя на другом конце стола, уперев голову в ладонь, с нежностью смотрела на него. Неожиданно она спросила - Не хватятся там тебя? - Понятное дело, хватятся - ответил Кузя думая что его таким образом ,выпроваживают. Он заторопился, натянул все еще влажную одежду. Женщина повела его огородами и, когда он уже перемахнул через плетень, поинтересовалась - Зовут-то тебя как, паря? - Саша - покраснев представился Кузя - Саша - словно пробуя на вкус повторила женщина- сегодня -то прийдешь Санек? Не то я ждать буду. Ох, как ждать буду! Потом деловито рассказала, как пройти в Паршино.


Глава 18.


Его действительно хватились, но только свои ребята. От ' сухожопой' прогул удалось скрыть без особого труда. Друзьям Кузя рассказал, что заблудился в лесу. Под утро нашел стог, в котором и заночевал. Кобан, у которого был нюх на такого рода дела, пристал к нему, как банный лист. Он был уверен, что Кузя провел ночь с девицей из медучилища, которую провожал с танцев. - Давай так. Сегодня я ее провожаю. И он испытывающе впился своими маленькими хитрющими глазами в Кузю. Чтобы не бросать тень на не повинную ни в чем девчонку, пришлось ему все рассказать. - Ну и что, пойдешь к ней сегодня опять?- с завистью спросил Кобан - Не пойду - отрезал Кузя - она мне в матери годится. Да и стыдоба. - Фу ты ну ты, стыдно ему. Ну а мне адресочек дашь? Кузя рассказал, как пройти на хутор. - Ну это ясно - подытожил Кобан - а зовут-то ее как? - Не знаю, не спрашивал - улыбнулся Кузя. - Вот это да!- загоготал Кобан - отходил тетеньку, а как звать, не спросил. - Это еще вопрос, кто кого отходил, - невесело подумал Кузя, засыпая. В Кобане энергия била через край. К вечеру, когда все собирались на танцы, он расфуфырился, заняв у кого-то туфли, у кого-то - рубашку и даже куртку, договорился с друзьями, чтобы его прикрыли, если он задержится на ночь. Заодним растрепал всем друзьям о Кузиных похождениях. Те, в свою очередь, пристали к Кузе с вопросами, но он уже в то время терпеть не мог обсуждать с кем бы то ни было подобные темы. Впрочем, всех удивило не событие как таковое, а то, что самый скромный из них попробовал женщину. А что она- изголодавшаяся по мужику деревенская баба, да еще и не первой свежести, в расчет не принималось. Наоборот, то, что взрослая женщина снизошла до пацана, всех взволновало больше всего. Парни ушли на танцы, Кузя завалился отсыпаться, а Кобан с покрасневшей от возбуждения мордой носился по деревне. Едва начало смеркаться, он растолкал Кузю и смущенно сказал - Ты того, посоветуй с чего начинать-то? - Да ни с чего, скажешь, заблудился мол, или водички попить попроси. А вообще отстань, дай хоть поспать немного. К ночи все парни вернулись с танцулек, чуть раньше явился и Кобан. Он разбудил Кузю и сообщил - Полная жопа и облом. Тебя она ждет. Поначалу все было нормалек, завела домой. На столе самогонка, пирог, огурчики. Ну, я ей давай чесать - заблудился и все такое, а она меня напрямки - Санька, мол, где?- Я в непонятки - Какой такой Санька?- А она в одну точку уставилась, потом тихо так говорит - Иди отсюда на х.. Я и так и сяк, мол, ты че, офонарела тетка? Ну, она из-за печи ухват берет и на меня, как на медведя с рогатиной. Словом, выгнала. Я уже на улице был, она мне кричит - Передай Саньку, что завтра буду его ждать. Ну а я ей в ответ со зла-то - Санька уже старушатинки нахряпался от пуза, теперь будет дрыхнуть неделю без задних ног. Кузе понадобились годы, чтобы понять, отчего при воспоминании об этой простой первой в его жизни женщине его горячей волной обжигал стыд. Увы, моральные понятия о порядочности у детдомовских были весьма размыты.


Глава 19.


Однажды, ближе к вечеру, в спальню заскочил Кобан, пошептавшись по очереди с Аллилуей, Выдрой, Четвергом, он подсел и к Кузе -Хочешь кино поглядеть? - загадочно спросил он -Где? - Да тут рядышком и бесплатно. Только надо бинокль у Петровича выпросить. Он знает, ты брехать не станешь, тебе даст. Соблазн посмотреть кино был огромен и Кузя пошел на квартиру к Борису Петровичу. Тот встретил его в майке, застиранных семейных трусах. Дома он передвигался без протеза с помощью костыля. - Борис Петрович, дайте бинокль на пару часов - попросил Кузя. -Зачем он тебе, на ночь глядя? - Да мы с пацанами кино хотели поглядеть, а издалека не видно. Бакин где-то место надыбал. Борис Петрович, добрая душа, знал, что значит для ребят кино. Он вынес бинокль, показав на линзы, предупредил -Пальцами за стекло не браться. Цейс- вещь хрупкая, так что под твою ответственность. Счастливые ребята выбрались через окно второго этажа и направились за Кобаном. На груди у Кузи висел бинокль. Скоро пришли к зданию депо. По пожарной лестнице забрались на крышу. -Дай-ко - Кобан стянул с Кузиной шеи Цейс. Какое то время он настраивал окуляры и Кузя понял, какое кино они явились смотреть. Как на ладони была видна баня. По средам в нее ходили мыться и детдомовские. Окна первого этажа были закрашены густой масляной краской. На втором же этаже в банном отделении и без бинокля отчетливо были видны обнаженные женские фигуры. Кто-то намыливался, кто-то стоял под струей воды. Бинокль переходил от одного к другому под смех и похабные шуточки. Мощная оптика позволяла разглядеть даже мокрые волоски на теле. Однако, странное дело, у Кузи вид моющихся женщин не вызвал никаких чувств, кроме стыда. Они показались ему совершенно беззащитными. Он подумал -Не знают, бедные, что несколько придурков насилуют их глазами. Он отдал бинокль, отошел к вентиляционной трубе и присел на корточки. Сеанс, однако, продолжался. Кобан нервно теребя причинное место, комментировал - Во, во, смотри, как швабру намыливает. Видать приятно, ишь, башкой крутит. Кузя смотрел на друзей, ему и в голову не приходило осуждать их. Им это интересно, мне противно. Кто-то из нас с придурью, их больше - значит, я. Утром, возвращая Петровичу бинокль, Кузя похвалил прибор - Классная штука, все, как на ладони, только слов не слышно. Учитель поинтересовался - А что за фильм? - Да что-то про обезьян - почти не кривя душой, сообщил Кузя. - Это вы Тарзана, наверное, смотрели - отозвался Петрович. Ребята еще много раз бегали в депо, но Кузя никогда больше с ними не ходил.


Глава 20.


От Анны Горяевой попахивало коньяком,она запыхалась,лицо было румянным. Кузя понял, что ей неймется все-таки довести дело до конца. Пришлось Машке опять переезжать вместе с креслом на кухню. Такого рода женщины Кузе нравились, никаких обязательств, все ясно, как медный пятак - Я к вам на минутку - заявила Анна. Он помог ей раздеться, предложил чай. - А что, посолиднее у вас нет ничего? - спросила Аня - Спиртного не держу. Да и тебе уже хватит. - Э нет - возразила Анна - мне, может быть. как раз и не хватает рюмки, чтобы решиться. - Да ладно, и так уже решилась. Анна захохотала - Точно, решилась, - подтвердила она - где у вас ванна? Через минуту она вышла в одной Кузиной рубашке на голое тело. Смыв косметику, девушка выглядела превосходно. Она, по хозяйски улеглась под одеяло на разложенный диван. Кузя опустился рядом, он наслаждался запахом ее