Ты меня не забудешь

слезах, ничего толком не могла сказать.
- Дядя Вова, а там… а там… папка мамку бьет и Любку! – наконец выдохнула она. - Мамка лежит, не встает !
Владимир Иванов вошел в дом к Петуховым. В углу, возле спальни старшей дочери, Любки-восьмиклассницы, лежала без сознания их мать Мария Васильевна – лицо в крови. Садизм свой Борис Петухов , когда был сильно пьян, укротить не мог. Владимира охватила горячая волна ярости. Он увидел, как Петухов пытался изнасиловать собственную дочь. На Любочке была разорвана блузка, крючковатые пальцы отца залезли под юбку.
- Ты сдурел совсем, скот! – крикнул Владимир. - Это ж дочь твоя! Залил шары, байбак!
  Петухов приподнял голову и нагло заявил.
- Я их ращу, кормлю, а они кому - то достанутся?!
Владимир с силой ударил Петухова, тот свалился с кровати. Перепуганная Любка выскочила во двор, спряталась в стогу сена. Там она обдумывала, куда бежать, чтоб навсегда… 
Мария Васильевна не поднималась, Владимир плеснул ей в лицо воды. Она открыла глаза.
- Посади своего садиста! Таким, как он, там самое место! – посоветовал ей Владимир, подавая полотенце.
- Нет, - возразила тихо Мария и, увидев неподвижно лежащего мужа, подползла и запричитала над ним. Владимир выругался.
- Дура!
- Уходи! – заплакала Мария. – Ты же его уби-ил!
- И тебе его жалко?!
- Жалко!
- А дочерей не жалко?
- Жалко, - ответила она обреченно и добавила, – это уж не первый раз такое…
- И что же? – поразился Владимир.
- Иди! Не твое дело! Я боюсь его.
- Ну, ты тварь! Из-за своей трусости детям жизнь портишь! А он тебя, дуру, все равно убьет  за ненадобностью.
  Мария Петухова сидела на полу, держала, положив себе на колени, голову мужа, пока еще не пришедшего в себя, и тихо плакала. Рано поседевшие ее волосы были всклочены и торчали  как попало. Владимир пошел домой. В коридоре он увидел Надюшку, забившуюся в угол за старый шкаф. Кивнул ей, подозвал рукой.
- Если что - беги ко мне.
- Нет, дядь Вов, я лучше к тете Вале нашей пойду, маминой сестре. Она Юрку нашего уже забрала вчера.
Володя с Надюшкой вышли на улицу. А в доме очнулся Борис Петухов. Встал и опять ударил жену кулаком в лицо… 
На следующий день Борис Петухов опять был сильно пьян. На него никто особо в селе не обращал внимания - ни сельсовет, ни милиция. Жена ведь не жаловалась, заявлений не писала. Петухов же, после очередного воспитания женсоветом, вывешивал на крыше дома черный флаг - назло советской власти… Председатель Иван Иванович посылал двух ловких парней снимать Петуховскую черную тряпку. Так и заканчивался очередной конфликт Петухова с местной властью.
Вечером Борис Петухов быстро промчался на телеге мимо Володиного дома. Он остервенело  стегал кнутом свою кобылу. Бич свистел в воздухе, а сам Петухов с выпученными глазами тоже свистел, от азарта. Он кричал жене, как скотине: - Стой, Ма-а-шка! Убью, Ма-а-шка!
  Володя Иванов вышел посмотреть за ворота, чем же занимается этот садюга. Дом Петуховых стоял последним в конце улицы. За ним уже начиналось поле.
  Там, где кончалась улица, Володя увидел траншею, которую только что начали копать, видимо, для водопровода. Но работа была почему - то приостановлена. Яма была неширокая, но глубокая.  Борис Петухов пронесся на телеге прямо над ямой и, развернув коня,  повторил наезд.
- Ма-а-шка! – закричал он жене, - Машка! Берегись, дура!
Петухов отъехал подальше, чтобы разогнаться и опять проехать над ямой. Владимир подошел и заглянул в нее. Там он увидел Марию Петухову, которая держалась за гладкие глиняные стены и от страха втягивала голову в плечи…  Она с ужасом смотрела вверх, ожидая очередного наезда. Муж пинками загнал ее туда и теперь наслаждался ее беспомощностью.
Владимир подал Марии Петуховой руку и вытащил ее из ямы. Он остановил Петуховскую лошадь, как говорится, на скаку. Борис слез с телеги и кинулся его убивать. Но промахнулся – был сбит с ног жилистой рукой. Петухов хотел возмутиться, но не смог сопротивляться. Он трусовато отмахивался, лежа на спине. Потом вдруг увернулся, быстро поднялся  и побежал .
- Но! Но! Скотина! – крикнул ему вслед Владимир. – Иди в свое стойло!
Убежать Борису Петухову он не дал. Догнал, сбил с ног, схватил за ворот рубахи, проволок по земле и, дав пинка, столкнул в яму, где только что сидела, дрожала от ужаса, его жена. Владимир вскочил в телегу и направил лошадь на яму,  Петухов присел от неожиданности. Телега проехала над его головой трижды. Петухов приседал и негромко злобно ругался.
- Что? Боязно тебе? Урод ! – закричал в ярости Владимир. – Жена, дура,  терпит тебя! А я тебя проучу!
И он, натянув вожжи, остановил лошадь. Соскочил с телеги и ногами столкнул руки Петухова с краев ямы, чтобы пресечь его попытку выкарабкаться.
- Завтра же, Петух, я напишу заяву на тебя участковому от лица общественности, чтоб тебя посадили за попытку изнасилования дочери и за издевательство над женой Машкой! Там тебя самого будут Машкой звать! 
Он еще кое-что пытался ему разъяснить, но Борису хватило первой угрозы, и он сник. Заявления, конечно, Владимир  никакого писать не стал. Но семью соседа Петухова взял под личный контроль. Через несколько дней опять прибежала к нему Наденька.
- Дядь Вова! А папка мамку бить перестал. Матерится, но не бьет!
- А сестра как?
- А Любка в город уехала. В училище. На повара учиться.
- А ты как? – Владимир протянул ей конфету.
- Спасибо! Я в школу хожу.
- Колов – двоек много нахватала?! 
- Не-а!
- Отец не обижает тебя? Нет? А Юрку?
- Не- а! Юрке завтра уже четыре года будет! – и Наденка  весело мотнула тонкими косичками, загнутыми кверху.
- Не врешь про отца-то?
- Не- а! Он водки стал мало пить. Только после бани.
- А баня-то у него не каждый день ?!
- Не- а! В субботу только!
- Это хорошо! А ты передай ему от меня привет. Скажи, что  мои дружки с тюрьмы скоро приедут – совсем его вылечат! Чтоб не пил и мамку не бил! Не забудешь передать?
- Не забуду!
- Ну, беги!
- А еще дашь конфетку, дядь Вов?
Владимир пошарил по карманам - не нашел. Вынес ей из дома несколько карамелек.  Он часто носил в карманах конфеты, чтоб меньше курить или угостить какого-нибудь ребенка.
- Дядь Вова. Можно, я у тебя ромашек нарву маме. Они у тебя такие большие!
- Маме можно. Иди. Иди, егоза! Вырастешь, цветы будешь сажать?
- Буду! – ответила Надюшка.
- Точно? Обещаешь? Ну, тогда получай за это еще конфету!
  …..
Потом, через много лет, дом Петухова, большой и красивый, оказался никому из детей после его смерти не нужным.  Борис Петухов, пьяный, упал с лошади и сломал себе шею… Дети в его доме жить не захотели – гадкие воспоминания о папе остались на всю жизнь. Люба в городе вышла замуж и забрала к себе мать. Младший Юра сам отстроил себе дом на другой улице. А Надя тоже осталась в Майском, и  ей, как одной из лучших работниц элеватора,  дали от элеватора хорошую трехкомнатную квартиру, в двухквартирном доме.
  …..
В сельсовет на последнюю отметку пришел Игорь Метелев. Он был  слегка выпивши.
- Ты что? Уже так быстро время прошло?! – удивилась Светлана.
- Не так уж быстро для меня!
- Ну да, извини, Игорь, ты прав.
- Поедем со мной, Светка! Поедем, Свет! Поженимся! Мама моя рада будет!
- Странное предложение через столько лет! Мы ведь однажды уже были в гражданском браке?! Я вроде бы тебе повода не давала сейчас для таких серьезных отношений!
- Да какой повод! Я на полном серьезе! Сидишь здесь, такая красивая, ладная, здесь и замуж - то не за кого выйти.
- Спасибо за заботу! Ты тоже не вариант! У меня дочь! Поеду с тобой, непутевым, проиграешь ты и меня, и дочку нашу, Игорек!
- Я так и не насмелился к вам домой зайти, все издали смотрел на тебя да Олесю…
- Правильно делал, дочка тебя не знает как папу, да и не надо. Ты езжай спокойно в свою Москву, может повезет тебе, встретишь женщину, которая не побоится жить с игроком… А мне с тобой не по пути!
Игорь ушел. Через час явился снова. Положил на стол огромный арбуз и коробку конфет. А это дочке! – он вытащил припрятанную на груди мягкую игрушку - обезьянку и положил на стол.
- Это на добрую память, Света. Прости меня за все. – Он грустно усмехнулся и, помахав рукой, исчез за дверью.
  В коробке конфет, кроме них, она обнаружила деньги. Удивилась! Много! Наверное, весь его заработок за весну и лето…
…..
  После заседания исполкома депутатов районного Совета, Ярославцева вышла на улицу вместе со всеми секретарями сел, председатели задержались. Переходя через площадь, Светлана почувствовала, как кто-то осторожно взял ее за локоть. Игорь Метелев улыбался во весь рот.
- Здравствуйте, Светлана Васильевна! А я еще не уехал, только вот билет заказал на самолет до Москвы.
- Ты чего это выкаешь мне?! И когда в полет?
- Через три дня. Вы свободны или еще вернетесь на заседание ?
- Да все уже. Иду вот к председателю, к машине его вернее. Он задержался , с нами поедешь или как? – спросила она.
- Или как. Пошли в тир, постреляем! - вдруг предложил он.
- А пошли! Тут недалеко ведь, машину видно. Как подойдет Иван Иванович, я увижу.
  Он взял ее под руку и спросил, стреляла ли она когда-нибудь.
- Да, два раза в тире. Один разок друг давал пострелять из пистолета в лесу, в горах Кавказа!
- О! У тебя там был крутой друг?
- Ты правильно сказал, друг крутой! Майор милиции, по соседству жили.
- По соседству! А почему не вместе? Ты ж меня бросила тогда!
- Так бывает, что люди просто друзья… - спокойно ответила она.
  В тире, стреляя с воздушки,  она одну за одной потушила семь свечек, что удивило не только Игоря, но и продавца, подающего пульки...
- С чего это ты?! – поразился Игорь.
- Сама не знаю! Находит на меня это иногда! Прям необъяснимо! Друг удивлялся тоже, не верил, что я не тренировалась. А у меня один секрет - надо стрелять мне только с левой руки, левый глаз лучше видит, чем правый! А если выпью вина, никогда не попадаю, мушка двоится!
- Пошли в церковь, грехи замолим! - засмеялся Игорь.
- Чьи грехи?- улыбнулась она.
- Да твои!
- А, может, лучше твои грехи?! Нет, меня Иван Иванович потеряет!
- Да пусть потеряет, мы домой на другой машине поедем, такси довезет.
- Дорого.
- Не очень! Денег хватит - мне друг должок выслал на дорогу. Соглашайся, Света, от церкви нельзя отказываться!
- Да, я в городе ходила. Люблю красивые храмы...
  В церкви женщина подсказала им, как надо правильно креститься и ставить свечки, куда за здравие, куда за упокой... Светлана поставила свечу за здравие дочки, Владимира Иванова и родителей. Игорь пошел туда, где ставили свечи за упокой.
- Друг мой погиб, - объяснил он Светлане.
Он купил маленькую иконку - медальон с изображением Божьей матери с младенцем и золотую цепочку. Вышли из церкви. Игорь сказал.
- Я, конечно, грешный человек. Но прошу тебя, возьми от меня на память. От чистого сердца дарю. Женой, к сожалению, тебе моей не быть - ты не соглашаешься.
- Нет-нет, я не возьму! Это дорогой подарок!
- Дорогой, потому что от сердца. Возьми! Я тебя очень прошу! Ни одной женщине ничего такого не дарил, да и не любил, как тебя!  Не увидимся мы с тобой уже никогда! Я так хочу, чтоб ты меня не забыла! - закончил он и надел ей на шею цепочку с медальоном .
- Спасибо, Игорь, я буду хранить. Ставить свечку за твое здоровье.
- Ну, да. Только скоро, по всей вероятности, придется ставить наоборот...
- А-а-а! Подождите-ка! – окликнула их цыганка. - Вот кому надо скорей погадать! Ты подожди! -