Дневники потерянной души

спрятать руку за спину.

— Дай мне посмотреть.

Я неохотно подчинился, приближаясь к кровати. Он взял мою обмотанную кисть и пощупал ее, и я, не сдержавшись, втянул ртом воздух.

— Прости, — сказал он с горечью, отпуская мои пальцы. — Я не хотел.

— Что вы, хозяин… — я почувствовал, как краснею. — Я же сам виноват…

— Я сломал Бану руку? — спросил он у правителя.

— Нет, не беспокойся, — заверил его Эль-Ронт. — К счастью, никаких серьезных повреждений. Боль пройдет через несколько дней. — Он отошел к шкафчику в другом конце комнаты.

— Как тебе спалось? — поинтересовался у меня Маура, немного успокоившись.

— Хорошо, хозяин. Здесь такие удобные кровати!

— Ага, очень удобные, — кивнул он с улыбкой.

— И все же тебе снились плохие сны? — вдруг спросил Эль-Ронт, снова повернувшись к нам.

— Нет… Ничего не снилось, — слегка пожал плечами лежащий.

— Дежурный говорит, что ты кричал среди ночи, — спокойно отметил чужак.

— Так он дежурный или доносчик? — нахмурившись, уточнил мой хозяин. — А своих снов я вообще никогда не помню.

— А зря. В них может содержаться важная информация.

— Мне и наяву хватает информации.

Эль-Ронт предпочел не спорить.

В дверях показался один из помощников, неся небольшой сосуд с прозрачной жидкостью. Он вставил сосуд в выемку на высоком металлическом столбике. Я наконец заметил, что это причудливое устройство, по-прежнему присоединенное трубочкой к руке хозяина, уже перекочевало в спальню.

— Я сам все сделаю, Эль-Виал, — коротко кивнул лекарь, и помощник, оставив лоток с нужными предметами, послушно удалился.

Эль-Ронт зашел ненадолго в смежную комнатку, из которой донесся едва слышный шум воды, льющейся из маленького выступа в стене в чашу для мытья рук. Затем правитель вернулся, и привычными манипуляциями, зажимая что-то на устройстве, быстро вынимая второй конец трубки с иглой и прокалывая дно емкости, заменил почти опустевший сосуд с жидкостью на новый, убедившись, что бесцветные капли снова стекают по трубочке с равным промежутком.

В полном изумлении я наблюдал за его действиями, даже не заметив, как мой хозяин тем временем отвернул лицо, и дыхание его резко участилось.

Увидев это, правитель, едва успевший закончить, тотчас присел к нему на кровать и взял за плечи.

— Дыши глубже, — тихим ровным голосом велел он. — Успокойся, ты в безопасности. Глубокий вдох… Выдох… Это просто питательные вещества, которые необходимы твоему телу, чтобы оно не было обезвожено. Ничего больше. Здесь тебе никто не причинит боли. Вдохни глубоко… Выдохни…

Сильно побледневшее лицо моего хозяина постепенно снова приобрело нормальный оттенок, а дыхание выровнялось. Он натужно сглотнул, вытирая выступившую на лице испарину.

— Вот так, — отпустил его плечи Эль-Ронт. — Все хорошо. Ты в безопасности. Полежи спокойно, скоро я к тебе зайду.

Маура кивнул, устало прикрыв глаза.

— Пойдем, — сделал мне знак правитель.


— Что с ним сейчас было, господин? — ошалело прошептал я, когда мы вышли за дверь. — Что за жидкость такая, что ему вдруг плохо сделалось? Вы же его не отравить хотите?!

— Это не из-за раствора, мы уже все проверили на отторжение, — отрешенно ответил Эль-Ронт, задумавшись о чем-то своем. — Не беспокойся, лекарства принесут ему только пользу. А страх неизвестного вполне понятен. Хотя, похоже, все это ему слишком хорошо известно…

— Что вы имеете в виду? — не понял я.

— Скажи, Маура тебе рассказывал что-либо о своем детстве?

— Э-э-э… Мало что, господин, — попытался припомнить я. — Только то, что он сирота, он жил в приемных семьях в Зараке, а потом уже в нашу деревню переехал, когда его господин Ильба усыновил…

— А про своих родных не рассказывал?

— Нет… Говорил, что не помнит их вообще, — пожал плечами я. — Я всегда думал, что это очень странно…

— Так, — кивнул лекарь. — Хорошо, спасибо. Дай ему сейчас немного отдохнуть и прийти в себя. Вы с Калимаком сможете зайти к нему ближе к вечеру. И предупреди своего товарища, чтобы раньше даже не пытался, а то он очень… — правитель запнулся, подыскивая нужное слово.

— …Громкий, — закончил я за него.

— Да. Громкий, — с широкой улыбкой согласился Эль-Ронт, и я, не сдержавшись, захихикал.

Дружески проведя рукой по моему плечу, чужак удалился вглубь коридора.


Мы с Калимаком зашли почти на закате; господин Брандугамба нес в руках блюдо с горой розово-белых шариков, похожих на какие-то диковинные то ли фрукты, то ли огромные ягоды, которые, как он похвастался, ему все-таки удалось добыть из кухни со второй попытки.

— Ну наконец-то я сюда прорвался! Мау, ты как?!

— Нормально я, — широко улыбнулся ему хозяин.

— Черт, как же я рад тебя видеть!

Калимак поставил блюдо на столик у кровати, и, присев на ее край, в порыве чувств стиснул друга в объятиях так крепко, что Маура резко вдохнул от боли.

— Ох, елы-палы, прости! — спохватился Калимак, тут же ослабив хватку и в раскаянии погладив задетое плечо. — Я не подумал чего-то, дурная моя голова!

— Да ничего, скоро заживет, — успокоил его лежащий. — А что это у тебя?

Калимак протянул ему один из фруктов, предварительно с легкостью ободрав края надрезанной темно-розовой кожуры:

— Ужасно вкусная штука, попробуй. Только осторожно, там косточка внутри здоровенная, но она тоже легко отделяется. Не знаю, что за фиговина, первый раз такое вижу.

— Я тоже, — с любопытством Маура откусил светлую мякоть, и зажмурился от удовольствия. — М-мм, ух ты!

Хозяин сам положил мне в руки несколько фруктов, чтобы и я насладился действительно чудесным вкусом — сладким и свежим, напоминающим яблоко, но гораздо нежнее и богаче.

Они привычно болтали, однако Маура не забывал передавать мне очередной гостинец, как только я доедал предыдущий; благо его рука уже была освобождена от инородного приспособления, о котором напоминал только крошечный синяк в месте входа иглы.

— Ну, как тебе здесь? — поинтересовался он у друга.

— Дохну со скуки, — заявил Калимак. — Когда тебя теперь погулять выпустят?

— Когда местным властям будет угодно, — в тон ему шутливо ответил Маура.

— Слушай, а тут еще кто из наших есть, из окрестных деревень, например? Интересно было бы пересечься, поболтать.

— Разве что случайные гости, может быть. Но я точно не знаю. Спроси у охранников.

— Да они со мной разговаривать не хотят, бес их знает, почему! — воскликнул тот. — Здесь большинство по-нашему вообще ни бум-бум, наверное, поэтому молчат.

— Да понимают они все, что нужно, Каль. Можно вообще без слов. Спрашивай их, что хочешь — тебе ответят, если захотят.

— То есть, просто вниманием меня не удостаивают? — по-своему истолковал это его друг. — А что значит «без слов»? Только жестами, что ли, объясняться?

До того, как Маура успел ему ответить, на пороге появились чужак с ужином и Эль-Ронт с очередной порцией лекарства, которое он отмерял сам по каплям из крошечного темного пузырька в легкий деревянный стакан с водой, видимо, никому другому не доверяя это дело.

— Пока рано, — он решительно забрал у Маура блюдо, с которого Калимак все же успел напоследок схватить полную пригоршню фруктов. — А тебя придется снова запереть в комнате, чтобы не вредил, — без улыбки обратился он к наглецу.

— Да разве ж я врежу? — искренне удивился тот. — Я друга зашел проведать, угостить… Какие у вас тут порядки строгие, однако!

— Такие, какие есть. Тебе, как гостю, следует их изучить.

— Вот сухарь! — всплеснул руками Калимак, все же предусмотрительно подождав, пока тот удалится. — Ну как можно так жить, скажи мне!

— Тем не менее, живут вроде неплохо, — хмыкнул Маура. — Хоть и скука смертная, тут я с тобой согласен.

Он отправил в рот ложку принесенной для него белесой каши из небольшой миски, но тут же чуть не выплюнул:

— Безвкусная постная размазня! Издевательство какое-то!

— Хочешь, я для тебя еще чего-нибудь с кухни стырю? — сочувственно предложил Калимак.

— Не надо, все равно отнимут, — со вздохом возразил Маура, смирившись и начав с отвращением глотать кашу полными ложками.

— Еще раз такое принесут, откажись и устрой голодовку, пока вкусным не накормят, — выдал очередную идею господин Брандугамба.

— Ну да, и после этого меня в наказание оставят взаперти еще черт знает, на сколько, — усмехнулся Маура, отпив из стакана и передернувшись от горечи. — С ними не забалуешь.


Убедившись, что его друг пошел на поправку, Калимак на другое утро отправился исследовать окрестности. Я тихо сидел рядом с хозяином, понимая, что ему нужно отдыхать от посетителей, но не желая оставлять его одного. Заменяя дежурных, я уже сам помог ему накинуть легкий халат и дойти до комнатки для нужд, проводив затем обратно.

После обеда Эль-Ронт снова зашел в комнату, присел на край кровати и проследил, чтобы его подопечный до дна выпил принесенное в стакане лекарство.

— Спасибо вам, — тихо сказал Маура.

Эль-Ронт кивнул.

— Не только за это… — продолжал хозяин, прикоснувшись к перевязанному светлой тканью плечу. — А за то, что вы… поняли… — Он помотал головой, не зная, как продолжать.

— Я ощутил твой страх, когда дотронулся до тебя, — ровным голосом ответил правитель. — Применять силу в данном случае — преступление.

Лежащий отвернулся к окну.

— Маура… расскажи, пожалуйста, о своем детстве, — неожиданно попросил правитель.

— Что именно вам интересно узнать? — удивленно взглянул на него хозяин. — Я рос сиротой, меня усыновил один богатый торговец из деревни Сузатт, и я жил у него в имении.

— А кто были твои родители?

— Я их совсем не помню. Может, их убили те же самые разбойники, которые меня похитили, когда я был маленьким.

— Почему ты решил, что это были разбойники?

— Потому, что они меня еще долго держали в плену, несколько лет. Не знаю, для чего я им был нужен, наверное, хотели из меня тоже бандита вырастить.

— Но ты не остался у них?

— Я… сбежал, — нехотя поведал хозяин. — У них там что-то случилось, то ли враги напали на притон, то ли еще что… Я не стал дожидаться, пока и меня убьют.

— Где они тебя держали? — мягко, но настойчиво спросил Эль-Ронт. — Постарайся вспомнить то место.

— Это важно?

— Очень.

— Где-то в хвойном лесу в окрестностях деревни Зарак… Должно быть, в самой чаще. Я долго добирался до опушки… — пересохшими губами произнес Маура.

Эль-Ронт кивнул.

— И ты понимаешь наш язык? Это они научили тебя?

— Немного. Они тоже говорили на нем… Я запоминал отдельные фразы.

Правитель поймал его быстрый взгляд на три белые полоски, нашитые горизонтально одна над другой на левом рукаве его длинной куртки — эмблему, на которую я тоже уже не раз обратил внимание, так как у Эль-Орина на рукаве была такая же, только полоски были ярко-красного цвета.

— А как они выглядели, твои похитители? Они были похожи на нас? На меня?

Мой хозяин помедлил, сглотнув.

— Совсем не помню. Только смутные образы… Они редко показывались, и, кажется, все носили эти светлые маски, скрывающие лицо… Не знаю, на кого они были похожи.

— Пока ты был в плену, они причиняли тебе боль?

Хозяин вздрогнул и сцепил зубы, и на лбу его выступили мелкие капельки пота.

Эль-Ронт тут же прекратил допрос, кладя свою длинную ладонь поверх его руки.

— Эвут. Дой ракт [4].