городище, но относящееся к намного более раннему времени, нежели столица государства Шан-Инь у города Аньяна («Anyang»), - последней столицы династии Шан-Инь («великий город Шан» на реке Хуанхе), основанной Пань Гэном в ХIV в. до н.э.. Аналогичные памятники обнаружены и на значительной территории провинций Хэнань и Хэбэй (М.В. Крюков, М.В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров «Древние китайцы: проблемы этногенеза». 1978). Более того, около Чжэнчжоу (провинция Хэнань) открыты и ещё более древние слои, как считается, иньской культуры, которые предположительно прослеживаются и в других поселениях эпохи Инь в провинции Хэнань (и в частности, в Эрлитоу (расположенном в большой излучине Хуанхэ) - поселении (городского типа) наиболее ранней культуры бронзы на территории Северного Китая). И предполагается (А.О. Захаров. История Древнего Востока. 2016), что в первой пол. II тыс. до н.э. культура «эрлиган» сменила культуру «эрлитоу» (город Эрлиган (существовал с ок. 1620 г. до н.э.) был обнесен утрамбованной стеной (толщина у основания до 32 м, сохранившаяся высота - 5 м)). А после 1959 года были предприняты (в широких масштабах) раскопки местоположения Эрлитоу (поселение протогородского типа), которые показали, что здесь культурный слой представлен четырьмя горизонтами, первый из которых датирован интервалом 2080-1690 лет до н.э., а третий - 1590-1300 лет до н.э. (а в ту пору государство Шан-Инь ещё не существовало). Показательно, что именно здесь (в Эрлитоу) найдено древнейшее (на сегодняшний день) захоронение с насильственно умерщвленными людьми (т.е. это - погребение правителя государства). И знаменательно, что в настояще время бытует мнение о многочисленности «совпадений между хозяйственно-политическим и культурным обликом Эрлитоу и литературными характеристиками (государства) Ся» (М.Е. Кравцова. 2004).
Конец династии Ся китайская традиция живописует как ре¬зультат разложения правящего дома Ся. Последние цари этой династии «не заботились о добродете¬лях… были рас¬пущены и беспорядочны» и довели страну до того, что «большин¬ство владетельных князей бунтовало». Возглавил мятеж один из местных правителей - некто Чэн Тан, и когда «все князья склонились на сторону Чэн Тана», тот «встал во главе войск, чтобы покарать сяского (вана) Цзе», который, согласно легенде, погряз в беспробудном кутеже (В.Н. Никифоров «Очерки истории Китая». 2002).
Государство Шан (Шан-Инь - название народа, основавшего иньское государство, первое китайское государство (34 правителя), существование которого подтверждено артефактами (согласно надписей на панцирях черепах и бамбуке выяснилось, что вся территория государства Шан (Инь) была разделена на 5 больших административных районов). В ту пору все земли (и, видимо, скот, поскольку чиновники («смотрители») жёстко курировали сельское хозяйство) в государстве принадлежали царю (земледельцы (община) облагались поземельным налогом).
Так, в одной оде из книги «Цзочжуань» (в которой изложены события 722-468 лет до н.э.) есть такие стихи:
Широко кругом простирается небо вдали,
Но нету под небом ни пяди нецарской земли.
На всем берегу, что кругом омывают моря,
Повсюду на этой земле только слуги царя!
И в пору весенней пахоты (китайский «Месяцеслов»):
Нам весной смотритель спуску не дает,
И на пахоту выходит весь народ.
А это способствовало тому (В.И. Авдиев. 1953), что «государство приобрело форму централизованной бюрократической деспотии» (нечто подобное сложилось и в империи III династии Ура, где цари также обожествлялись при жизни).
Принято полагать, что раннеиньская (шанская) общность возникла на базе культуры «хэнаньского луншаня» (мифический первопредок иньского правящего дома - Се, сын бога Неба Шан-ди, зачатый им в облике ласточки (заметим, что в облике ласточки ранее представлялся Ди-цзюнь)). И «иньцы/шаньцы, переместившиеся в нижнее течение реки Хуанхэ, создали там раннегосударственное образование с центром около современного города Аньян, где ок. 1300 г. до н.э. в долине реки Хуаньшуй (в районе деревни Сяотунь) они основали столичное поселение с названием Даишан («Великий город Шан»). Здесь (с 1928 года) раскопаны остатки огромных дворцов и храмов, а также (помимо 300 гробниц) четыре усыпальницы иньских правителей, являющие собой грандиозные подземные сооружения с богатым инвентарем и множеством сопогребённых людей (см. ниже)). Свои поселения иньцы обычно обносили мощными глинобитными стенами (так, стена ранней иньской столицы, раскопанная близ города Чжэнчжоу, была толщиной (у основания) ок. 6 м).
Считается, что на новой территории иньянцам пришлось столкнуться с аустронезийскими племенами (см. ниже) «восточных и», частично вошедших (вследствие ассимиляции) в состав иньцев и оказавших на них (помимо метисизации) и культурное влияние, а также с северными племенами, обитавшими в лесостепной зоне» (М.В. Крюков, М.В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров «Древние китайцы: проблемы этногенеза». 1978).
Поскольку в эпоху династии Шань (ок. 1600 - 1046 лет до н.э.) в Китае появляются колесницы (при раскопках у города Аньяна найдены боевые колесницы индоевропейского, ближневосточного, типа («обнаруживают удивительное сходство» (М.Е. Кравцова. 2011)) и останки лошадей (в Китае ранее не встречавшихся), то это послужило основанием для гипотезы об индоевропейском её (династии Шань) происхождении (так, основателем династии Инь считается Чэн Тан, а первым правителем Шан-Инь - Се, сын императора Ку, правнука Хуан-ди; и последним - Чжоу-синь, свергнутый чжоуским У-ваном). И как отмечается (А.В. Меликсетов, Л.С. Васильев, З.Г. Лапина, А.А. Писарев «История Китая». 2002), «к западу (на северо-западе) от бассейна Хуанхэ в эпоху Шан жило индоевропейское племя тохаров» (в др.-греч. источниках тохары (этнически близкие восточным иранцам) фигурировали под наименованием юэчжи). И примечательно, что «некоторые лингвисты находят очевидные параллели между раннечжоуским языком и индоевропейским».
И поскольк в то время уже использовалась письменность (появляется в сер. II тыс. до н.э. в виде пиктограмм), то в государстве сформировался мощный (и уникальный) бюрократический чиновничий аппарат. И как гласит трактат конфуцианца «Мэн-цзы» (ок. 372-289 гг. до н.э.): «Когда говорят о «древних государствах», то имеют в виду… что там есть (были) чиновники, из поколения в поколение [наследствен занимающие одни и те же должности]».
Принято полагать, что в основе социального устройства Шан лежала крестьянская сельскохозяйственная большесемейная община, получавшая от государства определённый надел земли и состоящая из свободных и равноправных земледельцев (рабами, в основном, становились военнопленные). Считается (Жак Жерне «Древний Китай». 2004), что «Орудия крестьянского труда эпохи Шан (были) примерно такие же, как и орудия протокитайцев неолитических культур: каменная мотыга, двух¬лемешная деревянная соха, овальный или серпообразный нож - обычно сланце¬вый». Использовались и составные серпы, а также двузубый деревянный заступ. Инновацией было «ограниченное» применение бронзовых топоров и лопат.
И вполне естественно, что в надписях на гадательных костях в ту эпоху часто использовались знаки, означающие: «поле», «колодец», «пашня», «межа», «просо» и т.д. (субстанции, связанные со средствами пропитания). И, как принято полагать (М.Е. Кравцова «История культуры Китая». 2011), нанесение надписей на гадательные кости началось со времени правления иньского царя У-дина (1250-1192 гг. до н.э.). «Общий лексический фонд (таких) надписей - ок. 4000 пиктограмм».
И важно отметить, что знак «поле» (как один из компонентов репертуара сакральных символов) обычно изображался в виде соединённых вместе правильных четырёх квадратов, либо в виде прямоугольника, разделённого на несколько равных частей (символика земли и её владыки - бога-отца). Попутно отметим и то, что у древних китайцев круг и диск (как и повсюду в Ойкумене) символизировали небо, небосвод, а круг - также и лоно Всеобщей матери. Так («Чжоу-ли» («Книга церемоний» династии Чжоу), небу приносились в дар диски зеленоватого или лазурного цвета (цветовая символика Всеобщей матери как богини (соответственно) растительного плодородия и ясного, безоблачного Неба (весьма архаичная традиция)). Подобные же диски использовались китайцами и в качестве атрибутов молебственного погребального инвентаря и клались на различные части тела усопших (подобно раковинам каури), дабы напоминать богине-матери, что этот (отмеченный родичами) орган должно не забыть воссоздать при созидании (порождении) инотела усопшего для его вечного пребывания в иномире «Мира предков». Так, Э.Б. Тайлор («Миф и обряд в первобытной культуре». 2000) сообщает, что китайцы веровали, что человек, оставляющий землю («этот мир») без какого-нибудь члена, прибудет в таком же виде в иномир, где пробудет инвалидом вечно (и это их ужасало).
Очевидно (как выясняется), что весьма консервативные иньцы из века в век продолжали следовать мезолитическим традициям предков в части всего, что было связано с земледелием (как одним из видов богослужения, - отправления культов бога-отца, как владыки земли, и Всеобщей матери, как богини растительного плодородия). В частности, рудименты почитания образа Всеобщей матери (у иньцев как богини земли) просматриваются в оде «Князь просо (I, 10)» (книга «Гимны»):
Праматерь нашу помним и чтим,
Государыню мудрую Цзянь Юань.
Всевышнему угодила она…
Затяжелела и родила (от него).
(И) Князь Просо родился на белый свет.
И поскольку в Китае земледелие также издревле считалось сакральным занятием («Сеющий хлеб - сеет праведность», - вещал Заратуштре Ахура Мазда), то, подобно и ряду правителей иных этносов, «ежегодно ван, как первосвященник, весной открывал религиозную церемонию начала сельскохозяйственных работ и, идя за плугом, проводил первую борозду, а осенью он же первым пробовал хлеб из зерна (первинок) нового урожая» (А.В. Голанин. 2012). Так, в главе «Цинчжун» из книги «Гуань-цзы» говорится: «Первые ваны династии Инь... стали запрягать в повозки лошадей и быков… и все в Поднебесной выучились этому». Знаменательно, что скот, как тягловая сила, начинает использоваться также и при возделывании земли (в гадательных надписях того времени встречаются иероглифы, обозначающие плуг и быка).
В середине XII в. до н.э., по-видимому, из бассейна верхнего течения Хуанхэ в западную часть долины реки Вэйхэ переселились племена чжоу (по акад. В.В. Струве (1941 г) - изначально скотоводческо-кочевые (так, «для названия лошади чжоуцы имели 22 различных тер¬мина», следовательно, они долго и тесно общались с ариями-номадами), позднее консолидировавшиеся в государство («У-ван (второй правитель династии Чжоу из рода/племени Цзи) покорил Великий Город Шан (одержав окончательную победу в битве при Муе (провинция Хэнань)) и торжественно объявил Небу: «Я буду жить на этих центральных землях и управлять отсюда народом!» (надпись на жертвенном сосуде)). У-ван, овладев Поднебесной, пожаловал своим братьям 15 (как 3 раза по 5) наследственных владений, а более дальним родственникам - 40 (как 8 раз по 5).
«Этногенетические связи чжоусцев неясны. В «Шуцзине» и «Исторических записках» Сыма Цяня сохранились легендарные предания о некой девице Цзян,
