- Но, как же…
- Я думаю, что мы оказались в изолированном пространстве. Здесь специально проверяется наша способность на выдержку сознания. Сможем ли мы не поддаться на провокацию смены состояний? Вот в чем вопрос. Если мы поддадимся, то, возможно, действительно погибнем. Но так разумные существа не поступают с теми, кого они подвергают испытанию, - с огорчением осудила пришельцев Ирен.
- Разумные существа вообще никого не подвергают никаким испытаниям. Это не разумно, ибо жизнь сама создает их.
- Я думаю, что мы имеем дело с другим объектом. Это абсурдный объект и явно не искусственный. Пришельцы, вероятно, его замуровали в этой башне, чтобы он не послужил соблазном для них самих и им подобным, вроде нас. Друзья, мы имеем дело с генератором смерти. Нас никто не заставлял сюда входить. Наоборот, нам отсоветовали это делать. Это наш выбор.
- Почему ты так думаешь? - спросил меня Раван.
- Потому что прервалась чувственная связь с роботом Омара. Каким-то образом здесь создается локальная ловушка для нашего восприятия. Движение в неверном направлении робота активировало эту ловушку. Возможно, сейчас она будет сужаться, пока не перейдет границ нашего собственного самочувствия. Пока я не знаю, изменяются ли только субъективные и интерсубъективные условия нашего восприятия или изменяются и объективные характеристики пространства и времени.
- Ты полагаешь, что мы имеем дело с малой «черной дырой»? - осторожно спросил меня Раван.
- Дело не в названии, а в том, как этот объект будет себя вести. Возможно, начнется меняться поле наблюдения внутри нас самих. И мы потеряем не только друг друга, но и самих себя. А если мы сами станем такими объектами, то будем представлять угрозу для всех сознательных существ, сами того не осознавая. Может быть, это испытание имели в виду пришельцы?
- Так, ребята, подождем, посидим немного, с нами от этого ничего не случится. К тому же пора перекусить, а нам еще понадобятся силы для путешествия по этой кроличьей норе.
- Ваня, что ты имел в виду, когда говорил про смерть? - внезапно спросила меня настоящая Мадлен.
- Я считаю, что это испытание есть испытание нашей души на само-идентичность. Если мы не потеряемся в смерче душевной смерти, то выйдем из него преображенными. Однако, нет никакой гарантии, что мы в силах это сделать. Но будет лучше, если, несмотря ни на что, мы попробуем сообща проявить душевную выдержку и сохраним наше чувство реальности, не поддавшись иллюзии распада нашего Я.
- Ты полагаешь, что к нам приближается вихрь душевной смерти? – спросила меня с тревогой Ирен.
- Да, от нашей выдержки зависит наше будущее или у нас не будет его вообще.
Через несколько минут, как если бы мои слова оказались пророческими, мы почувствовали вокруг себя незнакомое прежде ощущение сжатия до глубины души и многие из нас непроизвольно дернулись, а потом суетливо засобирались покинуть свое место.
Ирен громким, но ровным голосом напомнила нам о том, как важно для спасения нашей души и сохранения телесной жизни не покидать своего собственного места.
- Давайте перекусим, - предложила Ирен.
Как только мы взялись за еду, так связь с кораблем немедленно прервалась. И я почувствовал, что все уже на взводе и скоро сорвутся. Не все сразу, но по очереди, по закону цепного распада.
- Ребята, может быть, сейчас прервется связь между нами. Не бойтесь, сохраняете твердость духа. Я искренне верю, что тот, кто проявит душевную выдержку, до упора возьмет себя в руки, спасется от личной смерти.
- Сам спасся - помоги другому, - произнес с волнением капитан.
Это были последние слова, которые я слышал. Я оказался в полном одиночестве в бездне, где не слышал больше никого, даже AI корабля пришельцев. Шло время, которое я отчитывал по звуку моего сердца и своему дыханию. Я прекрасно понимал, что если собьюсь с ритма отчета времени, то потеряю самого себя.
Прошло еще время. Я перестал слышать звук собственного сердца. Затем я потерял свое дыхание. Единственным камертоном моего счета было сознание это счета. Потом исчезло и оно. Осталось одно безразмерное сознание, которое было пусто. В нем ничего не было. В нем не было и меня самого, ибо я сам был этим безразмерным сознанием. Затем исчезло и само сознание. Но что осталось? Ничего. Не осталось даже сознания ничто. Я уже не то, что ничего не чувствовал, но и ничего не думал, как и не думал о ничто. Что это было за состояние? Нельзя сказать, что я понимал, ведь ни чувства, ни мысли уже не было. Но я все еще был. Чем? Никем, даже больше, был ничем. То есть, еще не стал ничто. Если бы я стал ничто, то перестал бы быть ничем. Вот в чем, оказывается, есть различие между жизнью и смертью. На этом низовом уровне жизни быть ничем – значит еще быть. Быть ничем – это еще участвовать в жизни, не биологической, конечно, в качестве ничто. Качество ничто – это еще не само ничто. На этом элементарном уровне бытия я не то, что понял. На нем нет не только понимания, но и выражения, представления и переживания, что я еще живой. Это было не человеческое понимание, а бытие-понимание. Было бытие-понимание того, что я живой не телесно, налично, а виртуально. Я смог удержаться в центре смерча ничто, в трансцендентальной точке ничто, за которой скрывалось само ничто, всему трансцендентное, то есть, ничто не скрывалось. Она помогла мне собраться снова, эта точка трансценденции. У кого ее не было, не смогли собраться и выжить. Первым чувством, которое у меня появилось, было то, что эта точка сборки была Мадлен. Почему?
Когда я вернулся из врат смерти, которая есть бездна ничто, то нашел рядом с собой в свете своего фонаря только навзничь лежащего Равана. Сознание медленно возвращало мне из глубин своей памяти то, что произошло. Я увидел страшные картины распада Я своих товарищей по несчастью. Словами это трудно передать, потому что разрывалось на части не их тело, а душа, которую не видно. Поэтому мое видение было не оптическое, синоптическое, а идейное, умозрительное. Но переживалось оно как натуральное. Через некоторое время стал приходить в себя и Раван.
Передо мной стояло два вопроса: 1) Где тела остальных астронавтов? 2) Как нам выбраться отсюда?
На первый вопрос было трудно точно ответить. Если говорить приблизительно, вероятно, потеря Я приводит к исчезновению и тела воплощения. Но это спорный вопрос.
На второй вопрос мог быть только один ответ - поиск обратного пути из бездны, на край которой смогли выбраться только мы с Раваном.
Когда Раван обрел дар речи, то произнес то, что я и ожидал от него услышать.
- Я кого угодно ожидал увидеть, но только не тебя. Ну, почему я не могу скрыться от тебя даже в смерти! Кстати, где мы находимся в аду или раю?
- Могу тебя успокоить: мы находимся на краю бездны в башне пришельцев.
- Ты так думаешь? А у меня нет такого ощущения. Там мне казалось, что мы нигде не находимся, а здесь кажется что где-то, но я не знаю, где точно.
- Это единственный раз, когда ты точно выразился.
- Это ты так шутишь? Подскажи, где смеяться.
Мой фонарь безнадежно «сел», а фонарь на скафандре Равана вообще не горел. Мы на ощупь стали отползать от края бездны. Но тут мы оба разом радостно крикнули: «Тут нет уклона». Но если нет уклона, то нет и бездны. Я встал в полный рост и пошел вперед, вытянув перед собой руки. По пути я натолкнулся на стену, а Раван наткнулся на какой-то острый предмет, что вскрикнул и выругался «Фу, ты черт!», как я понял, не столько от боли, сколько от неожиданности.
- Не чертыхайся, это не к добру. Мы находимся в каком-то помещении.
- Об этом я и без тебя догадался.
Неожиданно дверь передо мной открылась, и я увидел, что нахожусь в коридоре корабля пришельцев на жилом уровне.
- Раван, иди быстрее сюда. Оказывается, мы на корабле пришельцев.
На мой голос из корабельной рубки выбежали две девушки. На их губах радостно играли счастливые улыбки и они, ударив друг друга кулачками, весело засмеялись и помчались со всех ног в мою сторону. Я только и успел открыть свои объятия, чтобы в них упали мои сокровища, ибо это были Мадлен и Мила. Но в них оказалась только Мадлен. Мила же повисла на Раване, который еле удержался на ногах. И тут я, наконец, все понял.
ОБРЕТЕНИЕ
Моему удивлению, ладно бы одному удивлению, но и огорчению, не было предела. Оказывается, нас было лишь четверо на корабле пришельцев и этими пришельцами, только в человеческом виде, были мы в собственном лице. Корабельный AI, говоривший с нами теперь обычным искусственным бесполым голосом сухо нам сообщил, что мы находимся в двухстах миллионов парсеках от Солнечной системы Млечного пути. На вопрос о том, почему мы так далеко оказались от нашей Галактике искусственный интеллект корабля ответил, что это результат непредвиденного скачка пространственно-временного континуума (ПВК). Ближайшая точка, доступная нам для перехода в гиперпространство или ПВК нулевой размерности (ПВК0), находится в трех месяцах пути на субсветовой скорости работы энергетической установки корабля.
- Почему же мы не можем войти в точку ПВК0 в любом районе ПВК? – спросила озабоченно Мадлен.
- Потому что вы находитесь в районе универсума с измененными физическими константами, где переход в такую точку может быть связан с риском для вашей жизни. Потерпите немного. Это время вы можете с пользой для себя использовать для знакомства с вашим кораблем. Теперь это ваш родной дом. Вы совершили не только физический скачок, но и метафизический. Метафизический скачок заключается в том, что вы стали более совершенными, чем когда были людьми. Сейчас вы ощущаете только небольшую разницу с теми, кем еще недавно были по корабельному времени.
- Что же произошло с другими людьми на Авроре? – спросила Мила, не веря своим ушам.
- Они остались в далеком для вас будущем. Когда вы долетите до Земли, вы застанете ее такой, какой она была сто двадцать миллионов лет назад относительно времени вашего старта с Земли на Аврору.
- Получается, что когда мы прилетим на Землю, на ней мы будем единственными разумными обитателями?
- Конечно.
- И что нам тогда делать?
- То же самое, чем вы будете заниматься на корабле, - жить и изучать космос, для того, чтобы поддерживать в нем разумную жизнь. Вам это будет легче сделать, чем мне.
- Неужели в целом Универсуме нет ни одного разумного существа, кроме нас? – спросил с болью в голосе Раван.
- Есть, конечно, но их не так много, чтобы ваша миссия оказалась бы излишней. Ваша роль заключается в том, чтобы поддерживать контакт с другими представителями разумной жизни во Вселенной. На том участке Вселенной, за который вы ответственны нет никого достойнее вас. На других участках Вселенной есть другие представители разумной жизни не менее, а более развитые, чем вы. Поэтому вам придется довольно продолжительное время догонять их в