- Ты не шутишь?
- Какие могут быть шутки, когда здесь непонятно, что творится, - ответил я более, чем серьезно.
- Да, ну и дела. Ваня, я сочувствую тебе от всей души. Что мне сделать для тебя?
- Для начала меня поцеловать, А потом уже…
- Какой, ты право, ветреник. Тут за тебя волнуются три дамы. Ты нагло их выпроваживаешь и следом флиртуешь с четвертой. И почему говорят женщине: «вам имя «вероломство». Ты случайно не знаешь?
- Знаю. Кто виноват в том, что мы вас любим? Ваша красота. Она делает нас непостоянными. Женская красота и есть вероломство. Именно она нас, мужчин, делает грешниками. Из-за нее мы, в конце концов, окажемся… Ты знаешь где?
- Ты неисправим.
- Неверный ответ, окажемся в аду, а не там, где ты подумала.
- Ты и так там уже был в окружении трех дам, так что я там лишняя.
- Ты на что намекаешь? Я ведь был больной.
- Ваня, ты уже надоел мне. Лучше скажи, правда, ли ты умеешь читать чужие мысли? Говорят, ты приобрел эту способность на корабле пришельцев.
- Тебя неверно информировали твои подруги. Не я, а пришельцы могут читать чужие мысли, - ответил я, слегка погрешив против правды. – Этого мало. Они могут использовать в качестве своего собеседника другого человека без его ведома.
- Если я правильно поняла тебя, пришельцы могут вселяться в нас и использовать в своих целях.
- Почему тебя это шокирует?
- Как же быть со свободой воли человека, с недопустимостью для разумного существа вмешиваться в его личную жизнь?
- Также быть, как с нашей помощью друг другу. Ведь мы вмешиваемся в жизнь других людей, чтобы помочь им, не спрашивая у них разрешения, когда им непосредственно угрожает смертельная опасность. Может быть, нам тоже угрожает такая опасность?
Тут наш разговор прервала подошедшая к нам Мадлен и попросила Милу на минутку отойти с ней в сторону. Я не стал их ждать и вошел в кают-компанию. Как только я вошел, так капитан поздравил меня с душевным здоровьем. Это так странно прозвучало, что я сразу понял, - теперь я оказался «притчей во языцех». Делать нечего, придется привыкать к своей роли возмутителя спокойствия, на которую претендовал прежде Раван.
Разговор пошел о том, что нам предстоит побывать в башне пришельцев после того, как мы оказались в корабле и ничего существенного там не узнали. На разведку пойдут психолог Ирен Тлука, Раван Сингх, сам Капитан (Свен Провентуду), инженер Омар Саади и лингвист с Ориона Матфей О'Нил.
- Не все коту масленица, - сказал как бы ненароком капитан, выразительно посмотрев на меня.
- Во сне мне было видение, что в башне нас ждет испытание. Я могу объяснить свой обморок. Выходя из своей каюты, я услышал детский голосу. Повернувшись в его сторону, я увидел, как вас сейчас, ребенка с выколотыми глазами, который плакал кровавыми слезами. Это прямой знак предупреждения пришельцами нас об опасности путешествия в башню. Поэтому было бы большой оплошностью идти на разведку капитану и первому его помощнику. Я предлагаю свою кандидатуру вместо помощника капитана. К тому же без меня пришельцы не дадут вам войти в башню.
Мое сообщение, к моему удивлению, не встревожило должным образом астронавтов. Я понял, что они не поверили мне. Но с моим предложением согласились только наполовину. В результате группа разведчиков увеличилась еще на одного человека.
У меня из головы не выходило кошмарное видение несчастного ребенка. Что именно оно означает и является ли оно действительно знаком пришельцев или кого-то еще. Может быть, для меня испытание уже началось?
Чтобы не думать о плохом исходе, я легкомысленно стал размышлять о своих прекрасных дамах: Лара как ребенок обидчива, Мадлен как красавица снисходительна, Ирен как «супруга» ревнива, а Мила как подруга терпелива в ожидании своего часа.
На мои мысли как на мед слетелись мои дамы, но не все сразу, а по очереди. И Мадлен и Мила стали меня утешать и выражать сожаление, что не пойдут вместе со мной в разведку. Я стал отвечать им тем, что вот с ними я пошел бы в разведку. Только Лара молчала, а потом сказала, чтобы я берег себя, а не то, если я пропаду, то она пойдем следом за мной, и без меня не вернется. Я расчувствовался, и мы обнялись на прощание. Если бы она знала, как была права, но только прямо наоборот.
БЕЗДНА
Когда мы подходили к башне я не мог уже про себя молчать и обратился к AI с вопросом: «Ау, ты где, Мадлен»?
- Ты оставил ее на своем корабле, - констатировала холодным тоном Мадлен 1.
- Ты на меня дуешься?
- Оставим это.
- Ну, тогда, ты можешь мне сказать, зачем мне явился призрак ребенка?
- Это начало твоего испытания.
- Что оно означает?
- Не знаю, даже если бы я знала, то все равно не сказала бы.
- Тебя надо было назвать не Мадлен, а Ирен.
- Она рядом. Вот об этом ты с ней и поговори.
- И все же, неужели образ замученного ребенка является моим испытанием? Я ассоциируюсь у тебя с несчастным ребенком, который не ведает, что делать, и поэтому боится?
- Не я подвергаю тебя испытанию. Если бы я принимала решение, то никогда не послала бы на него.
- Почему?
- Потому что ты не поймешь меня.
- Что ты хочешь сказать?
- То, что слышал. Все, вы пришли. Я открываю вход в башню и исчезаю. Дальше я не могу больше помогать тебе. Моя власть за порогом башни кончается. Я желаю тебе не пропасть. Шансов выжить там немного. Предупреди своих друзей, пока не поздно. И сам туда не лезь, - потребовала от меня Мадлен.
Я не мог больше называть ее как машину цифрой.
- Друзья. Со мной только сейчас говорил пришелец. Он предупреждает, что из башни мы можем не вернуться. Капитан, вы готовы рискнуть самим собой и экипажем, за который отвечаете ради того, чтобы узнать, что там находится?
- А что там находится?
- Ему неизвестно. Но оттуда никто еще не возвращался. Это мои слова. Он буквально сказал, что «моя власть за порогом башни кончается. Желаю тебе не пропасть. Шансов выжить там немного».
- Он, что, с вами, Иван, по-человечески разговаривал?
- Конечно, иначе как я мог бы понять его?
- Ладно. Я предлагаю всем вернуться. Я пойду один.
- Капитан, одного я вас не отпущу.
- Мне не нужна ваша помощь. Как я понял, ваш собеседник не властен над башней.
- Я думаю, он так говорит, потому что для меня испытание уже началось. Оно началось с видения призрака ребенка.
- Хорошо. Я прошу всех остальных вернуться в лагерь.
- Мы не для того летели в такую даль, чтобы бояться смерти, - мужественно ответил Раван и, помолчав, добавил, - каждый решает сам. Я решил идти в башню.
- Кто еще решил пожертвовать собой ради встречи с пришельцами?
- Я обязана пойти вместе с вами как врач и психолог, - ответила Ирен.
- Согласно уставу звездного флота, когда экипажу угрожает опасность, помощник капитана обязан остаться на корабле, если капитан в целях спасения миссии вынужден идти на риск.
- Я здесь не вижу угрозы для членов экспедиции, кроме тех, кто отправится в башню, за которых я как врач в ответе. Так что вы можете меня снять с должности своего первого помощника. К тому же есть второй помощник, который непосредственно отвечает за сам корабль. Так что все астронавты могут вернуться с Авроры обратно на Землю.
- Я не хотел говорить об этом, но не является ли причиной вашей непокорности наш герменевтик?
- Капитан, вам не стыдно так говорить? – отрезала Ирен, вся покраснев, - я все равно не изменю своего решения.
- Вот видите, как вы проходите испытание? Вы уже ослушались приказа, рискуете своей жизнью. И все ради чего? Ради неизвестности?
- Нет, капитан, ради будущего человечества, - ответил Омар Саади.
- Матфей, дружище, ты один здравый человек среди безумцев. Я прошу тебя, подожди нас у башни. Если нам понадобится помощь, мы позовем тебя.
- Мой дорогой Свен, неужели я крайний? Кто вам подскажет здравое решение, если вы все сошли с ума?
- Как только мы все вернемся обратно на корабль, я посажу вас всех под арест, несчастные идиоты. Вы слышали, третий помощник? – спросил капитан инженера Поль Ветрова по коммуникатору своего скафандра астронавта.
- Да, я вас прекрасно слышу, капитан, и немедленно подготовлю карцер для арестантов.
- Поль, но у нас нет карцера на корабле, - простодушно напомнил третьему помощнику Раван.
- Нет, так будет, - поддержал шутку капитана его помощник
- Я как второй помощник буду свидетелем, мне отсюда все видно, – сказал с орбиты Авроры бывалый астронавт Ангел Светов.
- Ладно, хватит зубоскалить. Вы что, подростки, что ли? – прикрикнул на всех капитан.
Последними словами, которыми меня провожала невидимая Мадлен перед тем как открыть врата Башни, было пожелание всем вернуться из нее живыми.
Врата башни пришельцев открылись, Мы увидели перед собой совершенно пустой коридор, идущий под уклон вниз. Когда мы вошли в башню, то врата за нами закрылись, и сразу же погас утренний свет. Автоматически включился свет на шлемах наших гибких скафандров. Перекрестный свет наших скафандров выхватывал кусками из непроглядной тьмы широкий коридор, ведущий нас под небольшим углом вниз. По мере движения вперед угол наклона увеличивался и заставлял нас идти все медленнее и медленнее, пока мы вовсе не остановились, интуитивно чувствуя, что впереди он обрывается в бездну. Вокруг была гробовая тишина. Было слышно только наше дыхание и скрип скафандра при движении, да возгласы по каналу связи всех наших товарищей, которые прильнули, как мы прекрасно знали, к микромониторам своих коммуникаторов. Во избежание недоразумения и помех в экстренных случаях во избежание помех полагалось отключать эффект полного присутствия наблюдателя в поле наблюдения, оставляя в работе только привычные аудио, видео каналы связи.
- Капитан, что будем делать? – спросил Омар.
- Проверим путь твоим чудом робототехники.
- Хорошо, что я, наконец, оказался полезен.
С этими словами он открыл свой нагрудный карман и достал небольшую пчелку, которая легко размещалась у него на ладони, подбросил ее, и она полетела вперед по коридору. Мы сгрудились вокруг Омара, который нажал указательным пальцем правой руки на одну из клавиш панели интерфейса чипа управления полетом микроробота в виде пчелы, вмонтированного в левый рукав скафандра. Перед нами показалась объемная светящаяся проекция камеры микроробота. Метрах в 10 от нас коридор поворачивал направо, а потом стал скручиваться и пошел резко вниз. Через 10 секунд связь с микророботом прервалась и экран проекции мгновенно погас погрузив нас во тьму, из которой резко выхватывались фонарями наших скафандров косые фрагменты темного коридора. Мы разочарованно вздохнули. Тишину нарушил голос Равана.
- Если прервалась связь с роботом, то она может и прерваться с нашими товарищами снаружи.
- Я должен вернуть свой аппарат. Он мне стоил нескольких месяцев моей жизни.
- Ничего ты не должен, - ответил капитан.
- Нет, я…