иметь ребёнка только повод, чтобы не связывать себя никакими обязательствами. Так и вышло; муж ушёл жить к дочери своего начальника, имеющего вес в научной среде, и в скором времени получил премию и новое научное звание и позабыл о прежней семье.
Недолго горевала Татьяна Афанасьевна по простой причине: она однажды почувствовала признаки новой жизни и вспомнила, как в последние дни жизни с бывшим супругом они не предохранялись, за этим бывший следил строго и без презерватива категорически отказывался от исполнения супружеского долга. А тут на него что нашло: три раза Татьяна Афанасьевна испытала благотворное воздействие семени на свой организм. Появление ребёнка украсило её жизнь, и она даже не вспоминала тот период, с которым были связаны неприятные воспоминания.
Сын рос, радуя её; вот и сейчас при мыслях о сыне, Татьяна Афанасьевна улыбнулась и принялась снова, медленно, отделяя крупинку от крупинки и отбрасывая в сторону мусор, сортировать крупу.
От работы оторвал звонок телефона. Он находился в зале. Она отряхнула руки. Встала из-за стола и направилась в зал.
- Алло! – произнесла Татьяна Афанасьевна.
- Здравствуйте, Татьяна Афанасьевна, это мама Пети, Ангелина Фёдоровна!
- Здравствуйте, я вас узнала!
- Я вас вот почему беспокою: Артур вам звонил?
- Нет, - ответила Татьяна Афанасьевна, - обещал позвонить, как только доберутся. А почему вы спрашиваете, что-то с ними произошло? – обеспокоенно спросила Татьяна Афанасьевна.
Ангелина Фёдоровна быстро заговорила, глотая слова.
- Нет, нет, что вы! Ничего не случилось! Просто переживаю! – тяжёлый вздох послышался в трубке, и Татьяна Афанасьевна явственно увидела лицо Ангелины Фёдоровны. – На улице такое творится…
Татьяна Афанасьевна успокоилась; беспокойство её собеседницы ей не передалось: на улице что ни день творится всякое.
- Успокойтесь. Уверена, с ними всё в порядке. Если Артур позвонит, обещаю, тотчас же позвоню вам!
- Вот спасибо! – в голосе Ангелины Фёдоровны послышались нотки успокоения. – Или я вам позвоню, если мой оболтус позвонит первым.
- Вы зря беспокоитесь, Ангелина Фёдоровна. Наши сыновья взрослые. Самостоятельные. Думаю, найдут способ о себе сообщить. Всё будет хорошо!
- До свиданья, Татьяна Афанасьевна! – закончила Ангелина Фёдоровна.
- До свиданья! - Татьяна Афанасьевна отключила телефон, подошла к окну. Выглянула, сдвинув в сторону край портьеры: метель усиливалась, крепчал ветер.
12
- Что, Петь? – отозвался Артур.
Задумчиво и медленно, будто вспоминая звучание букв, проговорил Петька:
- Мы, кажется, не туда свернули…
Артур не поверил своим ушам.
- «Кажется» или «не туда свернули»?
Петька не ответил, будто проигнорировал вопрос друга.
- Отвечай, Петь, тебе это всего лишь «кажется» или всё же мы «не туда свернули»?
На этот раз друг ответил неуверенно:
- Не там… Не там свернули… Надо было, наверно, свернуть дальше… по шоссе…
- Как так, Петь! – закричал Артур.
- Вот так, - спокойно ответил друг, - от ошибок никто не застрахован.
- От ошибок никто не застрахован?! – не поверил другу Артур.
- Да.
Несколько секунд Артур не мог найти, что сказать.
- Погоди-ка, Петь, ты же говорил, знаешь эти места, как свои пять пальцев!..
13
Ангелина Фёдоровна повернулась к мужу.
- Артур тоже не звонил.
Виктор Геннадьич погладил по щеке жену.
- Я повторю: успокойся! Сядь и думай о хорошем! Вон, сегодня новый сериал будут демонстрировать.
- Стараюсь… стараюсь… - Ангелина Фёдоровна села рядом с мужем. – Стараюсь успокоиться, да на сердце-то почему-то тревожно.
- Геля, сколько можно себя накручивать! Помни о хорошем, я могу исполнить!
- Вить, а как сериал называется?
- Правильно! Нужно отвлечься… - Виктор Геннадьич встал с дивана.
- Ты куда?
Виктор Геннадьич улыбнулся.
- Тебе нужно срочно выпить!
- Сейчас и в глотку не полезет!
- Настойки пиона, Геля, - примирительно и ласково говорит муж.
14
- Так точно, вашбродь! – отозвался мужик в старом полушубке. – Отсюдова родом, вашбродь! Энти места знаю, как свои пять пальцев! Меня, Семёна, тут всякая собака знает!
Атаман Красилов, статный высокий красивый мужчина на белом в серых яблоках коне смотрелся эпатажно; он с обезоруживающей улыбкой, кривя губы, переспросил:
- Как свои пять пальцев, говоришь?
Лицо Семёна исказила услужливая улыбка:
- Так точно, вашбродь!
- Посмотрим!
К Красилову подъехал ординарец татарин Энвер, крепко-сложенный мужчина, узкие глаза смотрят подозрительно и внимательно на Семёна, тяжёлая суковатая палка в большой руке смотрится маленькой тросточкой.
- Господин атаман, костёр разведён! Прошу! – с сильным татарским акцентом говорит Энвер.
В зимнем густом лесу, засыпанном снегом почти по самые макушки средней высоты деревьев легко укрыться любому отряду.
На поляне горят костры. В котелках варится еда. Жидкий дым ветер рвёт на части. Сизые клочья летят в вверх и тают в снежном пространстве неба. Возле костров идут неторопливые разговоры.
Банда атамана Елисея Митрофановича Красилова лютует в местах его рождения не первый месяц. Он в окружении верных приближённых особняком сидит у костра. Кто-то что-то рассказывает. Раздаётся смех. Красилов тоже смеётся и поддерживает разговор, повествуя свои небылицы из прежней жизни, когда воевал на фронте за веру, царя и отечество. Уже позже, после отречения царя он понял, ловить счастье нужно не на фронте, не на передовой, где легко словить невзначай выпущенную шальную пулю или сложить голову уже за несуществующего царя-батюшку и решил вернуться домой и попытаться поймать птицу удачи в родных краях.
Как на беду или на счастье, смотря с какой точки посмотреть, в Нерчинске, родном городе магазин отца, купца, оказался разграблен во время мятежа и последующего следом за этим беспорядком.
Родовое имение сожгли крестьяне. Вот и прекрасно, решил про себя Елисей Митрофанович Красилов, начнём восстанавливать свою справедливость. Прибывший с ним татарин Энвер, прошедший с ним всю фронтовую эпопею, оказался проворен и очень быстро собрал группу из бывших солдат, кто из них дезертировал, кто просто уехал с фронта домой в отпуск и вернуться по странному стечению обстоятельств и по слабости памяти забыл. Все они оказались передовым отрядом, который прославился во всей губернии кровавыми расправами над жителями и жуткой жестокостью и получил название по фамилии атамана – отряд Красилова. Или же – банда Красилова, что было вернее.
Время отдыха закончилось, и Энвер через помощников отдал приказ собираться.
Мужики расселись по коням. Сидят, ждут распоряжений. Красилов не спеша оседлал своего Ветерка. Посмотрел на Энвера.
- Приведи сюда этого… знающего эти места…
Энвер козырнул и бегом бросился к группе мужиков, стоявших возле своих скакунов.
- Ты! – он указал палкой на Семёна, - быстро к господину атаману! – и побежал назад.
Семён перекрестился и побежал следом. За пару метров до атамана остановился. Перевёл дух. Приблизился к атаману и козырнул.
- Как тебя, говоришь… - протянул Красилов.
- Семён, вашбродь!
Красилов улыбнулся и обратился корпусом к Энверу, он уже сидел на своём коне.
- Так ты, Семён, утверждаешь, что знаешь эти места…
Семён растянул рот в улыбке.
- Так точно, вашбродь! Как свои пять пальцев!
Красилов снова посмотрел на Энвера.
- Слышал, Энвер?
Энвер подтянулся, глаза зло сверкнули, скулы напряглись, губы сложились в тонкую полоску.
- Слышал, господин атаман!
Красилов покрутил длинный густой ус.
- Как думаешь, Энвер, ему можно доверять?
Энвер быстро стрельнул узкими глазами в сторону Семёна.
- Шайтан его знает! – наконец проговорил он, коверкая слова. – Урус всегда говорит криво…
Красилов похлопал руками.
- Молодец, Энвер! – похвалил он татарина. – Но мы, Энвер, говорим загадками. Запомни: загадками.
- Запомню, господин атаман!
Красилов указывает рукой в кожаной перчатке на Семёна.
- Как тебя…
Семён подтянулся.
- Семён, вашбродь!
Широко улыбаясь и глядя то на бандита, то на Энвера, Красилов произносит:
- А вот Семён, Энвер, мне крутит яйца…
Бандит поменялся в лице.
- Никак нет, вашбродь!.. никак нет! ничего я не кручу! Пять минут и…
Короткий взмах руки Красилова останавливает слово-поток Семёна. Атаман смотрит на золотые часы на цепочке, их он вынул из внутреннего кармана кителя, в карман тянется длинная золотая цепочка.
- Именно: ты мне крутишь яйца… Семён, как же так, ты два часа тому назад клялся теми же словами… Как же так, Семён, а…
Растерянно и сбивчиво Семён начинает оправдываться:
- Как свои пять пальцев, вашбродь…
Кривя губы, Красилов говорит Семёну:
- Сколько тебе надо времени?
Накладывая на себя крест, Семён ошалело произносит, запинаясь:
- Богом… клянусь богом, вашбродь…
- Ближе к делу… как там тебя…
- Семён!..
- Повторяю, Семён, в последний раз: сколько тебе понадобится времени?
Продолжая креститься, Семён говорит:
- Выведу, вашбродь… Выведу!..
- Ну, что ж, братец, за язык тебя никто не тянул, - мило улыбнулся Красилов Семёну.
- Христом богом клянусь… - преданно смотря на атамана, заикаясь, говорит Семён.
Смех дружков Семёна вывел бандита из оцепенения. Он посмотрел на них и показал кулак.
- Пошто, ржёте, как лошади, сволочи!
Рассмеялся и Красилов вместе с Энвером:
- Ну-ну!..
И тут все смолкли; неожиданно по верхушкам деревьев пронёсся сильный порыв ветра, осыпался снег. Запряли ушами лошади, начали тревожно ржать, топтаться на месте и крутиться. Нечто непонятное, невидимое, но страшное проскользило снежной неясной тенью между деревьев, крутясь вокруг веток, прошелестело по насту, увлекая за собой снежную крошку, закрутилось между ног животных. Сдерживая их криками, всадники натягивали удила и били плетьми по крупам. Ничто не успокаивает лошадей. Некоторые встают на дыбы, стараясь скинуть со своих спин всадников, громко всхрапывают.
Только под атаманом верный конь Орлик стоял неподвижно, лишь шевелил ушами, будто к чему-то прислушиваясь.
- Суеверен, Семён? – вдруг он обращается к побледневшему бандиту.
- Ась? – отвечает Семён.
Красилов кривится.
- Можешь не отвечать, болван… В мои планы не входит околеть в этом лесу… слышишь, Семён?..
Вздрогнув, Семён отвечает:
- Я, вашбродь!
- Не ори, болван! Через пять минут не выведешь к жилью… - Красилов наклоняется к бандиту. – К любому жилью…
- Ясно…
- Не спеши «яснакать», - жёстко произносит Красилов и добавляет: - покажи пальцы, Семён…
Семён растопыривает пальцы правой руки и поднимает к лицу Красилова.
- Вот, вашбродь!
- Прекрасно! – говорит Красилов, - Энвер тебе их… - Красилов делает красивую паузу с ферматой и заканчивает: - отрубит…
Энвер схватился за рукоять кинжала на поясе.
- Так точно, господин атаман!
Съежившись весь, Семён говорит:
- Как
