Читатель, предисловия излишни – читай первую часть дневника.
Знакомство с гиноидом
12 ноября 1663 г. Прихватив с собой пирамиду-мобиль, эликсир-трансформатор и переводчик-коммуникатор, я, Франсуа VI, герцог Ла Рош Фуко, оказался в Далеком Космосе. Мои помощники были настроены на обитаемый космос вне Земли, а именно на цель моего путешествия, - Альдебаран, точнее, на одну из его обитаемых планет, Авенлою. Вот только в пути со мной приключилась приятная неожиданность, - случайно возникшая петля времени омолодила меня на целых тридцать лет.
Однако на саму планету Авенлою я не попал, так как, к моему огорчению, она обезлюдела, - на ней не осталось ни одного авенлойца. Оказывается, как я узнал позже, та катастрофа, которая случилась на орбитальной станции Веры недалеко от Таурона – прародины части альдебаранцев, этих потомков Светлых Сириусиан, в звездной системе Малиндры, - распространилась и на Авенлою. Призраки Темных Лордов Сириуса или иноземных инкубов и суккубов разрушили цивилизацию альдебаранцев, а их самих превратили в нежить, проще говоря, в «живые трупы». На Авенлое воцарился ад. Поэтому мои приборы сориентировали меня на орбитальную станцию Авенлои. Сотрудники станции, ставшие нежитью, были насильно сброшены в космос станционным искусственным интеллектом. Об этом, как и о многом другом, я узнал не столько от самого искусственного интеллекта, сколько от одного единственного живого гиноида, - искусственного человека женского вида. На станции в пси-инкубаторе хранились зародышевые клетки клонов авенлойцев и тауронцев. Вот из такого инкубатора и появился когда-то мой спутник-гиноид.
Я был удручен известием о гибели туземцев будущего. И здесь, в будущем, мне не с кем поговорить, как и в Новом Свете на необитаемом острове Пьера. Единственным лучиком света в новом мире тьмы для меня стал упомянутый гиноид по имени «Кайрилет». На первый взгляд, ее нельзя было отличить от обычной женщины. Когда я спросил ее, чем она отличается от простой женщины, то Кайрилет со смехом ответила мне, что она женщина не простая, а сложная. Но потом мне стала серьезным тоном объяснять, чем она, искусственное создание, отличается от естественной женщины. Я мало ее понял: давало о себе знать мое неполное знание состояния будущих наук.
- Я действительно женщина, только искусственного происхождения. Можно сказать, что я биоробот.
- А как же быть с искусственным интеллектом корабля? Я так понял: вы, Кайрилет, подключены к нему и в этом смысле должны быть некоторым механизмом, конечно, не таким примитивным, каким был механизм в мое время.
- Вы не правы, Франсуа. Искусственный интеллект корабля, кстати, не только корабля, создан не по типу механизма, а по типу организма, и имеет много биосоставляющих. Поэтому я могу сообщаться с искусственным интеллектом одним прикосновением к обшивке корпуса корабля, располагающего живыми компонентами в своем внутреннем пространстве. Что касается меня, то я действительно женщина, появившаяся на свет путем искусственного выращивания живых клеток.
- Кайрилет, я искренне вам благодарен за то, что вы просветили меня относительно своего происхождения. Мне приятно, что вы стали моей невольной спутницей на станции. Вам, наверное, было здесь ужасно скучно?
- Здесь было некогда скучать, - приходилось элементарно бороться за свое существование с выродками моих создателей. К тому же я с самого рождения привыкла к одиночеству, - таких, как я, всегда было ничтожное меньшинство.
- Теперь, Кайрилет, мы составляем подавляющее большинство.
- Да, не говорите. Но к этому мне нужно привыкнуть.
- Что же произошло с теми, кто превратился в инфицированных мутантов? Куда они делись?
- Станция была зачищена от вредоносного материала, оказавшегося в открытом космосе.
- В каком они находятся состоянии?
- Разумеется, в таком, которое несовместимо с жизнью.
- Вы уверены?
- Я уверена, так как об этом свидетельствуют фактические данные исследований зараженного материала.
- То, что вы называете «зараженным материалом» уже совсем не люди или люди не совсем?
- Они уже не они. Скорее «они» можно назвать «оно» и, конечно, это оно совсем не является прежними и никакими больше людьми. Я правильно вас поняла: вы называете людьми разумных существ?
- Да, конечно. И все же, пока они мутируют, они продолжают быть разумными существами?
- Нет, ибо суть мутирования в том и состоит, что люди прекращают быть разумными и свободными существами доброй воли и превращаются в кровожадных зверей, отличающихся животной хитростью, а не авенлойским или тауронским разумением.
- Вы, Кайрилет, считаете себя тоже авенлойкой?
- Конечно, но с одной оговоркой, - я нестандартная авенлойка. И еще я теперь одна. К сожалению, те авенлойцы и тауронцы, которые успели улететь с планеты подальше от заразы Темных Лордов, не отвечают на мои запросы и обращения. И это не случайно, ибо всякий контакт грозит распространением заразы. Эта зараза, ведущая к вырождению моих создателей в зверей-мутантов, распространяется не на клеточном, а на душевном, точнее, информационном уровне. И подобные мне искусственные люди тоже были заражены. Повторюсь, я осталась одна. Думаю, поэтому пока спасшиеся, как и все жители ближайшей Вселенной, не найдут противодействия темной энергии зла, я, то есть, мы не сможем с ними связаться. А между тем, может быть, отгадка скрывается во мне, ведь я же не смогла заразиться.
- И, правда, Кайрилет, они были бы ближе к разгадке тайны Темных Лордов и спасению от их напасти, если бы установили с вами контакт. Но, к счастью, его установил с вами я. Я предлагаю вам вернуться к нам на Землю. Может быть, там вы сможете хоть на время заглушить ту боль, которая связана с гибелью вашей великой цивилизации.
- А почему вы покинули свою цивилизацию?
- Во избежание преследования. Но мы можем оказаться в том месте моего мира, где меня не будут преследовать. И потом теперь я выгляжу намного младше своего возраста.
- Как вам это удалось сделать, Франсуа?
- Это не мне удалось сделать. Это время в коридоре пути со мной сотворило такое чудо омоложения. Вероятно, оно там завихрилось и потекло вспять.
- Такое иногда бывает от использования просроченных телепортаторов. Они, бывает, выходят из строя «от старости», отслужив положенный срок.
- Это что-то вроде старческого инфантилизма прибора?
- Да, выражаясь языком мифологии, это свидетельство инфантилизма времени.
- Что это может означать?
- То, что мы не властны над действительным течением времени. Но и оно не властно над нашим сознанием.
Общение с Кайрилет убедило меня в том, что она мало чем отличается от обычной земной женщины. К тому же она была лишена сомнительных для землянина авенлойских достоинств: эльфийских ушей, бесовского хвоста и волос медузы. Я невольно почувствовал к ней живую симпатию. Странное я существо: испытываю естественное влечение к искусственному существу. Не колдовство ли тому причиной? Я не мог отвести от нее свой взгляд, как герой греческого мифа от глаз Горгоны Медузы. Глаза Кайрилет как магниты держали меня в своем силовом поле и манили окунуться в свою прозрачную серо-голубую субстанцию. Я не нашел ничего умнее, как сказать ей, что она напоминает мне Юну.
- Я такой не знаю. Кто это?
- Авенлойка.
- Но я не авенлойка, я гиноид.
- Может быть, но это не мешает вам быть живой и красивой женщиной.
- Вроде вашей Евы?
- Откуда вы ее знаете?
- Я знаю не Еву, а только историю о ее происхождении.
- Как вы думаете, не являются ли люди, как и вы тоже, искусственными существами?
- Возможно, только вы не владеете телепатией.
И в самом деле я точно помнил, что думал о станции, где мы были с Юной, но не говорил об этом Кайрилет. Остается только одно, - объяснить это либо тем, что Кайрилет является телепатом, либо тем, что она мое наваждение. Но если она мое наваждение, тогда где нахожусь я, и что со мной в действительности происходит? Если же она телепат, то почему прямо говорит об этом? Вероятно, она полагает телепатию естественным чувством. Естественным чувством неестественного существа, - так будет точнее, но противоречивее.
Ввиду опасности стать жертвой инфернальной заразы Темных Лордов, нам не оставалось ничего другого, как отправиться на Землю на единственно целом космическом аппарате для межзвездных перелетов, ибо волшебные устройства, бывшие у меня и у Кайрилет в употреблении, оказались на исходе и могли быть использованы от силы 1-2 раза. Вряд ли космический аппарат, пришвартованный к станции, можно было назвать звездолетом по причине его малого размера, предназначенного максимум для пяти астронавтов. Поэтому между собой мы его называли просто «кораблем спасения». Но зато он был обеспечен всем необходимым для полета к звездам и располагал модулем для спуска и подъема на небесное тело.
На обратном пути домой я завязал нежную дружбу с Кайрилет. Весело и учтиво мы знакомили друг друга с тайнами наших обычаев и нравов. Особенно полезно это было Кайрилет, ведь именно она не по своей воле летела к нам в гости. Медленно, но неуклонно мы подлетали к Земле. И чем ближе от планеты к планете мы приближались к ней, тем чаще билось мое неспокойное сердце. Я искренне надеялся, что мы не принесем с собой заразу зла Темных Лордов. Но как меня встретит родная земля, моя Франция? Как непрошеного гостя, как опасного изгнанника? Правда, теперь я выглядел на 30 лет моложе. Поэтому вряд ли меня могли узнать. Во избежание риска следовало представиться своим родственником из провинции.
Долгожданная встреча
13 июня 1693 г. Через три месяца полета на нашем корабле спасения мы высадились на небольшом планетном модуле в отрогах гор Лимузена недалеко от Шаранты, где расположен мой фамильный замок Вертей. Сам космический корабль мы оставили на земной орбите. В замке должна была находиться моя дочь Мадлен. Я жаждал с ней встретиться, а также сблизиться с Генриеттой, страсть к которой от долгой разлуки только усилилась и сжигала меня изнутри. На всякий случай Кайрилет осталась в космическом модуле, ибо это была единственная ниточка, связывающая ее с родным миром. Мы решили, что как только я все выясню в замке, то немедленно вернусь за ней, чтобы вместе в нем устроиться.
Оказавшись снова на Земле, я не смог сдержать своих чувств и упал на землю, ласково ее обнимая. Я так сильно соскучился по родной земле, что у меня замерло, а потом трепетно забилось сердце в предвкушении долгожданной встречи с близкими. Отдышавшись и с трудом остановив сильный стук сердца по медитативной методе иезуитов, преподанной мне давным-давно Картезием, я встал и осмотрелся вокруг себя. Рядом со мной возвышался планетный модуль, находящийся на ровной площадке в расщелине высокой скалы. Слава богу, было раннее утро и безлюдная местность, так что, всего вероятнее, наш спуск на Землю никто не увидел.
Мне пришлось в течение почти семи часов выбираться на людное место. За это время я к своему
