Понары. Дневник Саковича и остальное

осмотре местности обнаружено семь вышеупомянутых круглых ям и  три продолговатые канавы, в которых находились трупы расстрелянных  людей, одежда и ее остатки, разные вещи и документы убитых, а также  кости и зола сожженных трупов. Вокруг указанных ям и канав были найдены  десять площадок, где гитлеровские убийцы сжигали трупы.
      
       Участок всей местности, на которой немецкие бандиты устраивали  массовые убийства, составляет 48 608 кв. м. Весь лагерь был окружен  изгородью из колючей проволоки, а во время немецкой оккупации, по  показаниям свидетелей, эта местность, кроме того, была вокруг  заминирована.
      
       На воротах в лагерь, со стороны шоссейной дороги, была сделана  надпись на немецком языке о том, что ввиду опасности на данную  территорию запрещается вход как штатским, так и военным лицам и даже  офицерам. Кто приближался к проволочному заграждению, в того, по  показаниям свидетелей, сейчас же стреляли. Местность охранялась  эсэсовскими и СД-частями, а также частями специальной полиции.
      
       Массовые убийства в Понарах немецкие изверги начали в июле 1941  г. Немецкие бандиты и их помощники свои жертвы сгоняли в Понары  группами, по несколько тысяч в каждой. Свидетель СЕЙНЮЦ Станислав  Степанович, родился в 1904 г., проживающий на станции Понары, по этому  делу показал:
      
       «Я знаю, что с июля месяца 1941 г. в Понарах немцы начали  массовые расстрелы, сперва мужчин, а затем женщин и детей еврейской  национальности. Неоднократно я сам видел, как гнали многочисленные  группы людей, измученных, окровавленных, понукая их криками и ударами. Я  видел, как люди, которых гнали на смерть, несли с собой трупы убитых по  пути. Ослабленных и искалеченных вели под руку. Несколько минут спустя  после того, как одну группу людей загоняли на участок, огороженный  колючей проволокой, начинались сердцераздирающие крики и стоны, и сейчас  же слышалась стрельба залпами, а затем одиночные выстрелы. Начиная с  июля 1941 г. ежедневно пригонялись группы в несколько сот людей, а с  сентября 1941 г. стали расстреливать группами по несколько тысяч человек  в каждой. Кроме тех людей, которых гнали пешком, также привозили в  закрытых грузовиках. Пешим порядком чаще всего гнали людей еврейской  национальности, а поляков и людей других национальностей преимущественно  везли. Когда привозили людей на машинах, я уже издали слышал громкий  крик. Расстрелы совершались почти ежедневно, начиная с утра и кончая  вечером, и продолжались до самого освобождения гор. Вильнюса Красной  армией».
      
       Свидетель ПАВЛОВСКИЙ Сигизмунд Доминикович, родился в 1896 г., проживает на курорте Понары, по этому делу показал:
      
       «Я работал на заводе сельскохозяйственных машин и на ночлег  ежедневно ездил на велосипеде домой в Понары. Немцы, заняв Вильнюс,  стали из него гонять в Понары ежедневно от 1 до 4 тыс. чел. евреев. Люди  были выстроены таким образом: впереди шли женщины, рядами по 5–6 чел. в  ряду, взяв друг друга под руку, а за ними шли мужчины, положив руки на  плечи впереди идущих. Иногда такие партии людей растягивались на  протяжении полутора км. Таких партий я видел несколько. Последняя, мною  виденная, состояла примерно из 7 тыс. чел. Всех их гнали на так  называемую базу, которая находилась в лесу на расстоянии 400 м от ст.  Понары. В районе этой базы были вырыты ямы. База была обведена двумя  рядами колючей проволоки. Я знаю лишь то, что тот кто был немцами на эту  базу приведен, тот живым из нее не возвращался. Целыми днями здесь была  стрельба слышна из ружей и автоматов. Трупы расстрелянных немцы бросали  в упомянутые ямы; зарывали ли их землей, этого я не знаю».
      
       В последующем немецкие убийцы свои жертвы возили в Понары поездами и на грузовиках.
      
       Тот же самый свидетель ПАВЛОВСКИЙ показал:
      
       «Насколько помню, в одно сентябрьское утро 1941 г. я ехал рабочим  поездом в гор. Вильнюс. В то время на станцию Понары прибыл товарный  поезд. Окна и двери вагонов были закреплены проволокой. Проезжая мимо  поезда, я сосчитал 49 вагонов. Я видел, как из вагонов через щели  смотрели женщины еврейской национальности. Вечером, когда я возвращался с  работы домой, я увидел ужасную картину: на площади перед базой и в  канавах железнодорожной насыпи валялись трупы расстрелянных людей –  стариков, женщин и детей. Трупы лежали 2–3 дня, а затем немцы их  убрали».
      
       Свидетельница ЮХНЕВИЧЕВА Мария Ивановна, родилась в 1895 г., проживала в Понарах, показала:
      
       «5-го апреля 1943 г. прибыл эшелон с людьми еврейской  национальности. Сколько было вагонов, трудно сказать. Однако я сама  видела через окно своей комнаты, как людей гнали в эту немецкую „базу“  группами по 200–300 чел., между которыми были старики, женщины и дети.  Были и больные, которых несли. Когда люди подошли к „базе“ и увидели  выкопанные ямы в лесу и, поняв, что их гонят не на работу, а на верную  смерть, с криком ужаса бросились бежать во все стороны. Немцы по  разбежавшимся стали безжалостно стрелять. Удалось ли кому-нибудь  спастись, трудно сказать, однако убитых было очень много. Можно было  видеть по краям вырытых ям громадные кучи одежды, снятой с евреев. До  расстрела немцы лучшую одежду снимали, а всех убитых они зарывали в те  же ямы».
      
       Об убийствах, совершенных в этот же день немецкими оккупантами в  Понарах, свидетельствует также и гражданин ОСТРОВСКИЙ Эдуард Иванович,  родился в 1884 г., проживал в районе станции Понары:
      
       «5 апреля 1943 г. я был дома и в окно из чердака смотрел в ту  сторону, где немцы расстреливали людей. Я видел вырытые громадные ямы.  Людей заставляли раздеваться до нижнего белья и группами подводили к  краю ямы, где в них стреляли из пулеметов и автоматов. Такие действия я  наблюдал довольно часто».
      
       Об этих массовых убийствах невинных людей в Понарах  свидетельствует один из предназначенных к расстрелу, которому счастливым  образом удалось остаться в живых и бежать из ямы. Его фамилия БЛЯЗЕР  БЛАЗЕР Абрагем Пинкусович, родился в 1908 г., проживает в гор. Вильнюс,  Трокская ул., дом № 18, который показал следующее:
      
       «Сам я 13 октября 1941 г. был арестован и вывезен в Понары на  расстрел. До отправления в Понары я сидел в тюрьме на Лукишках. Когда  всех находящихся в тюрьме стали вывозить, приказали и мне сесть в  грузовик, в котором вместе со мной было свыше 20 чел. На улице перед  тюрьмой стояла длинная вереница грузовиков, переполненных людьми. После,  по приказу, машины по очереди двинулись. Когда мы въехали в лес, сейчас  же послышались голоса, чтобы вылезали из машины. Кричали: „Скорей,  скорей“. Мы шли лесом, где увидели длинную канаву, которая вела в очень  большую яму. Глубина ямы была около 6 м, ширина – 25 м. Прежде всего нам  всем было приказано лечь лицом вниз в канаву. После этого по приказу  вызывали поочередно по 6 чел. к яме. Затем всех вызванных ставили кругом  по краю ямы. Среди них был и я. Военные, которые были назначены  расстреливать нас, выстроились в одну линию, по сигналу расстреливали  людей партиями по 6 чел. Расстреленная партия сваливалась в яму. Среди  первой партии был и я, но меня не убили, так как я, услышав первый  выстрел, сам повалился в яму. Через несколько секунд я почувствовал, что  меня придавили трупы только что расстрелянных людей. Я видел и слышал,  как по очереди партия за партией валились в яму. Когда начало темнеть,  пьяные военные, кончив свою страшную работу, стали делить между собой  одежду убитых. Воспользовавшись тем, что военные были не в трезвом  состоянии и, кроме того, были заняты дележкой одежды, я, хотя и окоченел  от холода, но все же, собрав свои силы, свалил с себя груду трупов и,  выбравшись из ямы, убежал по направлению леса».
      
       Подобно перечисленным показаниям свидетелей, в следственном деле  прокуратуры находится еще целый ряд других показаний, которые  разоблачают подробности массовых убийств, совершенных немецкими  хищниками в Понарах.
      
       О фактах массовых убийств в Понарах еще во время немецкой  оккупации было широко известно жителям гор. Вильнюса и его окрестностей.  
      
       Однако немецкие бандиты тщательно старались скрыть свое  преступление и уничтожить его следы. С этой целью они организовали в  конце 1943 г. сожжение трупов расстрелянных людей.
      
       Свидетель ЗАЙДЕЛЬ Матвей Федорович, родился в 1925 г., проживает в гор. Вильнюсе, по этому делу показал:
      
       «В сентябре 1943 г. меня арестовало гестапо и я просидел 4  недели. В октябре 1943 г. меня отвезли на железнодорожную станцию Понары  и поместили в бункер. Здесь немцы нас использовали для приготовления  дров и сжигания трупов. В декабре 1943 г. мы были окованы в цепи и стали  сжигать трупы. Вначале клали дрова, а потом трупы людей до 100 человек,  обливали керосином и бензином, а затем опять накладывали трупы. Таким  образом сложили около 3000 трупов, обложили кругом дровами, залили  нефтью, с четырех сторон положили зажигательные бомбы и подожгли. Этот  костер горел 7–8 дней. Среди груды трупов я опознал мать и сестру своего  товарища КОВМАНСКОГО Либа. Среди этих трех тысяч сжигаемых большинство  были евреи. На другом костре было сложено около 2000 трупов, по большей  части красноармейцев и офицеров, а также 500 трупов монахов и ксендзов.  Всего было сложено 19 костров. На этих кострах сжигали мужчин, женщин и  детей. Потом нас заставляли собирать кости сожженных трупов, например  зубы, кольца (перстни) и т. п.
      
       Сжигание мы продолжали по апрель месяц 1944 г., когда мне удалось  бежать из Понар. За 5 месяцев немцы уничтожили около 80–90 тысяч  трупов».
      
       Вышеупомянутый А. БЛЯЗЕР, который случайно избежал расстрела в  Понарах 13 октября 1941 г., в ноябре месяце 1943 г. опять попал в  Понары, на этот раз уже в качестве сжигателя трупов. Свидетель А. БЛЯЗЕР  по этому делу показал:
      
       «По прибытии в Понары нас всех сковали в кандалы. Наша работа  заключалась в откапывании всех трупов, которых накопилось с самого  начала расстрелов, и сжигание их на специально для этого сложенных  кострах. Работа была организована следующим порядком: 15 чел. работали  на распилке дров для костров; 10 чел. откапывали из-под земли трупы, 6–8  чел.
      
       получили специальные крюки длиной в1,5ми толщиной в 25 см с  острыми наконечниками. Они должны были всадить этот крюк в тело  откопанного трупа и с помощью крюка вытащить труп из ямы. Случалось  находить не сгнившие, а высохшие трупы. В этом случае можно было  отличить цвет волос. Сильно разложившиеся трупы вытаскивали по кускам:  отдельно голова, отдельно рука, нога и т. д. 10 чел. работали с  носилками, по 2 чел. на носилки, на которые клали по 1–2 трупа. Два  человека беспрерывно работали у костра, на который они складывали  принесенные трупы. Трупы складывались рядами, и каждый такой ряд  обливался горючим. Один человек с помощью 2-метровой кочерги, постоянно  поддерживал огонь в костре, поправляя ею огонь и очищая каналы костра от  золы.
      
       Из первой ямы выкопали 18 000 трупов мужчин, женщин и детей. У  большинства из них были прострелены головы разрывными