ДОКУМЕНТЫ СВИДЕТЕЛЬСТВА ВОСПОМИНАНИЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ ПРОГНОЗЫ ГИПОТЕЗЫ ХРОНИКА ФАКТЫ УРОКИ

В прозе и стихах с авторскими иллюстрациями

THE CHERNOBYL  DICTIONARY OF MANKIND

DOCUMENTS CERTIFICATES MEMORIES REFLECTIONS FORECASTS HYPOTHESES CHRONICLE EVIDENCE LESSONS

In prose and verse with illustrations by the author

***

Центральный момент повествования – пожар с 22 на 23 мая 1986 года на Чернобыльской атомной станции. Он сопровождается описанием подробностей и сведений о самой катастрофе и её последствиях. Вся катастрофа происходит на фоне исторических событий во всём мире, бедствий, трагедий, войн не столь далёкого прошлого и неблагополучного настоящего. Книга обращена к тем, кому небезразличны жизни других людей и завтрашний день человечества.
Характер связей и отношений между людьми, основные факторы и тенденции мирового развития подтверждаются цифрами и примерами. Автор оставляет за собой право представлять яркие фрагменты страниц истории и комментировать их в нестандартном изложении. Субъективная позиция автора позволяет читателям взглянуть со стороны на самих себя, на своих современников. Биографии героев наших дней перекликаются с историческими событиями. Из судеб отдельных людей складываются судьбы народов и стран. Многие подробности и обстоятельства нашего существования переданы через призму Чернобыльской катастрофы. Словарная форма оказалась удобной для представления различных фактов, противоположных взглядов, философских размышлений, художественных описаний, документальных подтверждений, смелых прогнозов в прозе и стихах. Также публикуются малоизвестные материалы.
Книга оформлена авторскими иллюстрациями.

The central moment of the story is the fire from 22 to 23 May 1986 at the Chernobyl nuclear power plant. It is accompanied by a description of the details and information about the disaster itself and its consequences. The whole catastrophe takes place against the background of historical events of the world, disasters, tragedies, wars of the not so distant past and dysfunctional present. The book is addressed to those who are not indifferent to other people and the future of humanity.
The nature of connections and relationships between people, the main factors and trends in world development are confirmed by figures and examples. The author reserves the right to present vivid fragments of pages of history and comment on them in a non-standard way. The author's subjective position allows the reader to look from the outside at themselves, at their contemporaries. The biographies of the heroes of our days have something in common with historical events. The destinies of individuals form the destinies of peoples and countries. Many details and circumstances of our existence are presented through the prism of the Chernobyl disaster. The vocabulary form turned out to be convenient for presenting various facts, opposing views, philosophical reflections, artistic descriptions, documentary evidence, bold predictions in prose and poetry. Little-known materials are also published.
The book is decorated with author's illustrations.

***

Предисловие автора

Хочу объяснить, почему решила написать такое произведение, не так долго собираясь, но очень сомневаясь и мучаясь при этом: слишком много слов из обычного словаря русского языка от «АБАЖУРА» до «ЯЩУРА» реанимировали мою желающую забвения память о катастрофе на Чернобыльской атомной станции. Во избежание искусственного забвения и самоустранения человеческого общества от чернобыльского «А» до чернобыльского «Я», для перспективы выживания и жизни, для всех живых и живущих, уцелевших, непричастных, пострадавших, невиновных, виноватых, оправдавшихся, избежавших, допустивших, воинствующих, раскаивающихся – запомнивших и забывших – стараюсь сделать то, что могу, и так, как умею. В жизнь многих из нас когда-то врезалось грозное слово «Чернобыль», в чью-то жизнь – разрывным снарядом, в чью-то – холостым патроном, но врезалось навсегда. В мою жизнь оно ворвалось в ночь с 26 на 27 апреля 1986 года нежданным телефонным звонком дежурного Главного управления пожарной охраны МВД СССР. Сквозь сон я не могла вспомнить, слышала ли слово «Чернобыль» когда-либо раньше. Но проснулась и поняла, что не знаю его.
Да что это? Да где это находится, наконец?!
Очень, очень скоро я всё узнаю, а лучше бы не знать никогда…
Мой супруг, Владимир Михайлович Максимчук, генерал-майор внутренней службы, точнее, пожарной службы, стал активным ликвидатором последствий Чернобыльской катастрофы. В первые же дни трагедии, являясь членом Правительственной комиссии по ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС, он прибыл на место катастрофы. Там возглавил сводный отряд пожарной охраны на Чернобыльской АЭС. В ночь с 22 на 23 мая 1986 года он руководил тушением пожара на четвёртом энергоблоке атомной станции, отнесённого в разряд секретных. Непосредственно участвовал в разведке очага поражения. Последствия тех событий не замедлили сказаться на дальнейшем течении жизни и состоянии здоровья. Вопреки всему Владимир Михайлович продолжал всецело отдавать себя работе, ещё не однажды руководил операциями по предотвращению и ликвидации крупных аварий и катастроф в стране, более того – стал инициатором создания отечественной службы экстренного реагирования на чрезвычайные ситуации, ставшей прототипом современного МЧС. Умер 22 мая 1994 года в результате неизлечимой болезни-приговора с диагнозом: Чернобыль. Указом президента 18 декабря 2003 года Владимиру Максимчуку присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно.
Хочу также подчеркнуть, что случившееся с нами в Чернобыле – не случайный удар судьбы, разразившийся планетарной катастрофой. Это итог и мера человеческого отношения к миру, к жизни, друг к другу. Секретный пожар на Чернобыльской АЭС – и деяние, и возмездие, и призыв к покаянию и очищению душ наших. Чуть ли не каждое слово в «Чернобыльском словаре человечества» суть дело человеческое или расплата за такое же или подобное дело.
Что меняется в потоке времени? Жизнь не останавливается на частном, вкрапляя отдельные случаи и суммарные обстоятельства в последующий ход событий. Двадцать первый век внёс свои поправки в прежние взгляды и нормы, расставил новые акценты в нашей памяти, внёс свежие штрихи и краски в картины истории, удивил неожиданными познаниями и представлениями, наполнил жизнь новыми трагедиями, смятениями и переживаниями, тем самым корректируя и расширяя словарь «от Чернобыля». Тот камень, о который постоянно спотыкается человечество на пути к собственному прогрессу, постоянно изменяет свой вид, но не смысл. Горько и больно осознавать, что нередко лучшие страницы нашей жизни, лучшие наши поступки теряются в архивах второстепенной деятельности. Таковых – не так уж много, но именно они и являются теми аргументами, против которых Чернобыль бессилен.
Современный многополярный мир очень сложен и противоречив. Однако само слово «Чернобыль» никак не стало вместилищем иного содержания, не стало носителем другого понятия или измерением другого масштаба, а только усугубило тревогу, связанную с его прежним значением, безоговорочно смириться с которым многие так и не смогли.
Посвящаю «Чернобыльский словарь человечества» тем, кто потерял своих родных и близких в Чернобыльской или аналогичных мировых катастрофах, а также всем другим, оставшимся в списках живых.

Preface by the author to the second edition of the book “The Chernobyl Dictionary of Mankind”

Author's preface to the second edition of the book I want to explain why I decided to write such a work, not so long getting ready, but very doubtful and tormented at the same time: too many words from the usual Russian dictionary from “АБАЖУР” to “ЯЩУР” revived my memory of the Chernobyl nuclear power plant disaster, which wanted to be forgotten. In order to avoid artificial oblivion and self-elimination of human society from the Chernobyl “A” to the Chernobyl “Z”, for the prospect of survival and life, for all living and living, survivors, innocent, victims, guilty, justified, escaped, allowed, militant, repentant – those who have remembered and forgotten – I try to do what I can and the way I can. The threatening word “Chernobyl” once crashed into the lives of many of us, into someone's life – with an explosive shell, into someone – with a blank cartridge, but it crashed forever. It burst into my life on the night of April 26–27, 1986 with an unexpected telephone call from the officer on duty at the Main Fire Department of the USSR Ministry of Internal Affairs. Through my sleep, I could not remember if I had ever heard the word “Chernobyl” before. But I woke up and realized that I didn't know him.
What is it? Where is it, finally?!
Very, very soon I will know everything, but it would be better not to know ever...
My husband, Vladimir Maksimchuk, Major General of the Internal Service, or rather, the Fire Service, became an active liquidator of the consequences of the Chernobyl disaster. In the very first tragedies, being a member of the Governmental Commission for Elimination of the Consequences of the Chernobyl Disaster, he arrived at the site of the disaster. There he headed the combined fire brigade at the Chernobyl nuclear power plant. On the night of May 22–23, 1986 he supervised the extinguishing of a fire at the 4th power unit of the nuclear power plant, classified as secret. He was directly involved in reconnaissance of the lesion focus. The consequences of those events were not slow to affect the further course of life and health. Despite everything, Vladimir Mikhailovich continued to fully devote himself to work, more than once he led the operations to prevent and eliminate major accidents and disasters in the country, moreover, he initiated the creation of a domestic emergency response service for emergencies, which became the prototype of the modern Ministry of Emergency Situations. He died on May 22, 1994 as a result of an incurable illness-sentence with a diagnosis of Chernobyl. By presidential decree on December 18, 2003 Vladimir Maksimchuk was awarded the title of Hero of the Russian Federation posthumously.
I also want to emphasize that what happened to us in Chernobyl was not an accidental blow of fate that broke out in a planetary catastrophe. This is the result and measure of the human relationship to the world, to life, to each other. The secret fire at the Chernobyl nuclear power plant is an act, and retribution, and a call to repentance and purification of our souls. Almost every word in “The Chernobyl Dictionary of Mankind” is a human deed or retribution for the same or similar deed.
What changes in the flow of time? Life does not stop at the particular, interspersing individual cases and summary circumstances into the subsequent course of events. The twenty-first century has made its own amendments to previous views and norms, set new accents in our memory, brought fresh touches and colors to the pictures of history, surprised with unexpected knowledge and ideas, filled life with new tragedies, confusion and experiences, thereby correcting and expanding the dictionary “from Chernobyl”. The stone that mankind constantly stumbles over on the way to its own progress, constantly changes its appearance, but not its meaning.
It is bitter and painful to realize that often the best pages of our life, our best deeds are lost in the archives of secondary activities. There are not so many of those, but they are precisely the arguments against which Chernobyl is powerless.
The modern multipolar world is very complex and contradictory. However, the word “Chernobyl” itself did not become a repository of a different content, did not become a carrier of another concept or a measurement of a different scale, but only exacerbated the anxiety associated with its previous meaning, which many could not unconditionally accept.
I dedicate “The Chernobyl Dictionary of Mankind” to those who lost their loved ones in the Chernobyl or similar world disasters, as well as to all others who have survived.