Вернись когда-нибудь домой *

Мерзавец самым банальным образом наступил на лужицу мыльной воды, выплеснувшейся, когда он толкнул Елену, и, поскользнувшись, грохнулся со всего маху затылком о пол и затих. Елена тихонько позвала его по имени, наклонилась к нему, потрогала за плечо. Он не отвечал. Елена  почему-то сразу поняла, что дело плохо. Вместо того, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, она вылила воду, вытерла насухо пол шваброй и отправилась не в палату, а в кладовую. Свет почти везде уже был погашен, горели маленькие лампочки над разными дверями. Она постаралась не попасться на глаза никому из персонала. Дверь в кладовую открывалась очень просто: нужно было вынуть два винтика, держащих крепление для навесного замка.

Преодолевая брезгливость, Елена посмотрела вещи на всех полках и нашла для себя пару джинсов, свитер и кроссовки своего размера. Закрыв кладовую, Елена вернулась в коридор. В вестибюле первого этажа никого не было. Может быть, дежурный вышел покурить? Она осторожно приоткрыла входную дверь. Никого. Свет в садике не горел.

Зачем она убежала  из больницы, она и сама не знала. Елена добралась до города. Шла пешком несколько часов по шоссе, прячась в кустах, когда слышала сзади звук приближающегося автомобиля, или видела впереди горящие фары встречной машины. На шоссе, когда оно пошло в гору, она увидела впереди силуэты . Это были волки или собаки. Неизвестно, что хуже. Ей стало так страшно! Она долго сидела в кустах, дожидаясь непонятно чего.  Она добралась до города часам к пяти утра. Теперь она снова оказалась  в том же положении, что и прежде. Только теперь ее могут искать из-за санитара. Ей бы этого не хотелось!

Была теплая ночь. Елена еще раз переночевала на улице. Возвращаться в больницу было опасно. Нужно как-то существовать. Значит, нужно искать работу. А документы? Уже в середине дня Елена сожалела о побеге. Она была голодна. Наверное, имей она возможность обдумать свои действия, она не совершила бы побег.

Елена долго ходила по улицам. Совершенно незнакомый город. Что она искала? Этот город сильно отличался от того, в котором она жила и к которому привыкла. Как же он назывался? А в этом городе она никогда не была. Слышала что-то, но сейчас не помнила, что именно.
Только центральная часть города была многоэтажной. По мере удаления от центра дома все понижались и замирали, наконец, на уровне двух-трех этажей. Были даже кварталы деревянных домов, построенных явно в прошлом веке. Как она поняла, это был небольшой, по сравнению со знакомыми ей Москвой или Петербургом, город. Он был, наверное, промышленным центром какой-нибудь области.

Стоп. Петербург. Ее город называется Петербург. Она вспомнила!
Итак, промышленный центр. В район заводов она не ходила. Только увидела за рекой (здесь была река) заводские корпуса и трубы.
Петербург.  Петербург. Посмотрим, что это нам дает. Ничего не давало.

  Где-то на ее пути оказалась булочная. На выходе со двора стояла, уперев руки в бока, женщина в белом халате и насмерть ругалась с шофером хлебного фургона. Как сумела понять Елена, он привел машину с хлебом без грузчика, а разгружать сам не желал. В конце концов, водитель плюнул, повернулся и сел в кабину, захлопнув дверцу.
Елена подошла к сердитой женщине и не то, чтобы сказала, а, пожалуй, попросила:
- Давайте, я перенесу хлеб в магазин.
Она была уверена, что булочница сейчас  закричит на нее, как кричала на шофера. Но та только внимательно на нее посмотрела.
- Но там очень много хлеба. Ты не сможешь.
- Сколько смогу, - почти прошептала Елена.
- Проблемы? – поинтересовалась булочница.
- Да.

Булочница велела шоферу подогнать машину точно ко входу в магазин, и Елена целый час, наверное, носила лотки с хлебом из машины в магазин. Когда машина опустела, шофер уехал, а булочница дала Елене денег,  двести рублей, и два кирпичика горячего хлеба. Немного помолчала, внимательно на нее глядя, и спросила:
- Пьешь?
- Нет.
Видимо в этом «нет», произнесенном Еленой, было что-то, заставившее ей поверить.
- Работу ищешь?
- Да.
- Приходи сюда утром. Здесь требуется дворник.

Оставить Елену ночевать булочница не могла, а, может, не хотела. И Елена провела еще одну ночь на улице. Теперь было холоднее, чем раньше. Елена попробовала заснуть на очередной скамейке в очередном сквере, но не смогла, замерзла. Тогда она нашла поблизости незапертую парадную и  устроилась на подоконнике, прижав к груди пакет с еще теплым хлебом.
Утром, когда Елена проснулась, она знала о себе больше, чем помнила вечером. Она вспомнила свою дочь, вспомнила, что та ждала ребенка. Небольшое, но открытие.
Она покинула «свою» парадную, когда в доме еще было тихо, и поспешила к булочной. Помнилось, там ей сказали что-то насчет работы…

Булочница не обманула, сначала велела подождать во дворе, а потом вышла к Елене и велела идти за ней. В соседнем доме находилась обычная  жилконтора. Там булочница привела ее в какой-то кабинет, где за огромным столом сидел молодой еще мужчина с прямыми коротко стрижеными иссиня-черными  волосами и черными же узкими глазами-щелочками. Раскормленный до неприличия. Булочница перекинулась с ним парой слов и ушла, кивнув на прощание Елене.

Толстяк, а он был главным в конторе, долго рассматривал Елену, потом сказал, что ему нужен дворник, но…
- А мне нужна работа, - решительно сказала Елена.
- Пьешь? – Его тоже интересовало это обстоятельство.
- Нет. Но у меня другая проблема: у меня нет документов.
- Ну-у! Зачем мне заботы?
- Не будет у вас забот.
- Тогда слушай: без документов будешь получать только половину зарплаты. Жилье я тебе дам, дворницкая пустая стоит.
- И аванс, - опять решительно сказала Елена.
- К работе приступаешь сейчас же. Идем, я тебе покажу твой участок.

Большой начальник аккуратно запер на ключ свой кабинет. На двери была табличка с его именем. О, господи! Его фамилией были раздельно написанные два слога: У Ед. Может быть, кто–то пошутил, и хозяин кабинета попросту еще не прочитал, что написал его недоброжелатель?

Тяжело переваливаясь с боку на бок, он повел Елену по улицам, но не очень далеко. Запомнить было нетрудно. Вот эти тротуары и проезжую часть подметать, вот в этих парадных мыть лестницы. Когда приезжают за мусором, проследить, чтобы поставили на место пустые баки. Скоро наступит зима. Снег убирать, лед скалывать, дорожки посыпать песком.

Толстяк дал ей много инструкций, отвел на склад, где Елене выдали спецодежду, а потом повел показывать ту дворницкую «квартиру», как он выразился. Дворницкая размещалась в подвальном помещении одного из ближайших к конторе зданий. Это был большой подвал. В одной части была собственно дворницкая, там были сложены  всякие метлы, лопаты, ведра и прочая утварь для уборки. Потом помещение под прямым углом поворачивало вправо, и в этой части можно было жить. Тут стоял матрас на ножках, стол, два стула, тумбочка. И это все! Люкс! Правда здесь был душ и туалет.
Елена еще раз напомнила начальнику жилконторы про аванс. Он недовольно на нее посмотрел, но достал из бумажника и протянул ей две тысячерублевые бумажки.
- К работе приступать завтра утром.
Он оставил ей ключи от дворницкой и ушел.

Первым делом Елена побежала в магазин, который она заметила неподалеку, купила хлеба, масла, молока и картошки. Там же в магазине ее посетили новые воспоминания, но какие-то неясные.  И магазин был не такой, к каким она привыкла, и покупатели не такие.  В магазине продавались не такие продукты, к которым она обычно покупала. Она решила, что обдумает это после.

Посуда в ее «доме» была, но грязная чудовищно. Елена еще раз сходила в магазин, купила кусок хозяйственного мыла, кусок туалетного и полотенце для себя.
Вернувшись, она тщательно, насколько позволяли средства, вымыла крашеные стены и пол во всем подвале, перемыла имеющуюся посуду. В подвале было два небольших окна. Если посмотреть с улицы, они находились на уровне земли. Окна были, конечно, ничем не завешены. Пока.
Она никогда в жизни не мыла руки так долго и тщательно. Оказывается, раньше она постоянно мазала руки кремом. Вот еще одно воспоминание.  Елена приготовила себе немудреный обед. Немного отдохнула и продолжила обустраивать свое новое жилище.

Она никогда не предполагала, что может просыпаться сама, без будильника. Назревала серьезная проблема.  И, тем не менее, проснулась, как говорят, еще до света.
Елена оделась и вышла из дома. Было темно. По-видимому, еще не было и шести часов. В домах только кое-где зажигались огни. Вернувшись, наскоро позавтракала и приступила к выполнению своих новых обязанностей. К середине дня она разобралась с тротуарами и с мусором и уже валилась с ног от усталости. Этот вид деятельности был ей явно непривычен. Во второй половине дня она мыла лестницы своих домов. Добралась домой еле живая. А позже, часов в десять-одиннадцать, уже сквозь сон услышала, что в дверь настойчиво звонили. Елена оделась и вышла к дверям, открыла. На нижних ступенях лестницы, ведущей в подвал, стояли три явно нетрезвых мужика. Оказывается, прежний дворник держал здесь своеобразный ночной клуб. Мужики были так удивлены, что  ушли почти без скандала.

Так протекала теперь ее жизнь. Елена очень уставала на работе, но в этом была и положительная сторона: она рано ложилась спать и отдыхала за ночь. Чаще всего она вспоминала какие-то события из своей прошлой жизни по утрам, просыпаясь. Бывали такие случаи и днем, но только по совпадениям, ассоциациям, по какой-нибудь услышанной на улице фразе, по человеку, кого-нибудь напомнившему.
Память возвращалась к ней подобно чистоте, которая возвращается к телу, а беспамятство смывалось, как грязь под душем.
Теперь она помнила уже многое из своей прошлой жизни, только не знала, почему оказалась за тысячу километров от родного города. Она догадывалась, что ее предали, но не знала, кто это сделал. Обратиться в милицию она не могла, ее отправили бы в сумасшедший дом. А там еще и история с санитаром!

Деньги исчезали на глазах.  Неизвестно, что она делала бы, но однажды она встретила на улице ту самую булочницу, которая так ей помогла. Похоже, обе были рады встрече. Булочница спросила: - Ну, как ты живешь?
Елена тут же (в первый раз!) отметила, что ее называют «на ты», а не  «на Вы», как ей почему-то захотелось.
- Сколько тебе платит начальник конторы?
- Половину зарплаты.
- Вот жадюга! А подработать хочешь?
- Да.
- Нам по вечерам полы нужно мыть.
И Елена стала мыть полы по вечерам. Булочница платила ей за каждую уборку. Стало полегче. Она смогла купить себе одеяло и кое-что из одежды.

Вернемся же теперь к тем, к кому Елена ежедневно обращается в мыслях.
Ровно в назначенный день Леонид Николаевич получал в аэропорту свой чемодан, одновременно оглядываясь по сторонам в поисках спешащей к нему Елены.  Но она так и не приехала встретить его в Пулково, хотя еще пару дней назад они говорили по телефону, и она обещала сделать это. Он получил багаж и, направляясь на парковку, достал телефон и набрал номер жены. Веселый женский голос  прощебетал, что «аппарат вызываемого абонента отключен или находится вне зоны действия сети». Через двадцать минут, уже из машины, он повторил вызов. Результат тот же. Звонить на