Вернись когда-нибудь домой *

Становилось все холоднее, усиливался ветер. Она уже ругала себя за то, что не надела плащ. Днем было еще вполне по-летнему, а сейчас, когда уже не вечер, а самая настоящая ночь, очень холодно. Конец августа.  Почти  осень. Ни одна машина не останавливалась, а маршрутки уже не ходили. За то время, что она стояла на углу Гаванской, мимо нее не прошло ни одно такси. Елена проклинала себя за то, что поддалась на уговоры и засиделась у подруги дольше, чем следовало. И ведь каждый раз происходило одно и тоже: ну еще полчасика, ну еще десять минут… Безвольный она человек. Безвольный и непутевый!
Она уже начала махать рукой всем проезжающим машинам, впрочем, совершенно не рассчитывая на успех. Но очевидно какие-то небесные контролеры смилостивились над ней: остановился большой черный автомобиль. Медленнее, чем следовало бы, Елена подошла к машине, колеблясь. Стекло опустилось, водитель наклонился  в ее сторону:
- Садитесь, я вас довезу.
- Извините, ради бога, я не хотела бы…   Если вам не по пути…
- Да не беспокойтесь, я вас довезу.
Поколебавшись, (а что, если…) она все-таки села в машину. Назвала адрес. Водитель, приблизительно ее возраста, седой с темными усами мужчина спросил:
- Что ж вы так поздно?
- Так получилось. Засиделась у подруги, а теперь отсюда не выехать.
- Вы замерзли? Я включу печку?

Но он ничего не успел включить, потому что впереди столкнулись два автомобиля, на них наехал третий и опрокинулся. Вырулить назад не получилось, так как несколько машин, следовавших за ними, перекрыли им дорогу, а выехать на противоположную сторону улицы было нельзя, там уже в который раз меняли дорожное покрытие.
- Придется подождать.
- Простите меня, если бы я вас не остановила, вы уже уехали бы.
- Если бы вы меня не остановили, это я попал бы в это столкновение. Посидите, я выйду, посмотрю, что там.

Елена посмотрела ему вслед. Решительная походка, уверенные движения. Люди (ладно я, я из гостей еду, а что они делают в такой час на улице?), начавшие собираться вокруг столкнувшихся машин, расступились перед ним. Потом подъехала милицейская машина, надо думать, случайно оказавшаяся поблизости. Было все-таки темно, поэтому его силуэт то пропадал, закрываемый другими людьми, то снова появлялся.
Его не было минут десять. Стал накрапывать дождь. Он вернулся, сел в машину.
- Что же вы оставляете чужого человека в машине?
- Я не подумал, что вы спешите, извините.
- Да я не об этом. Вдруг я жулик?
- И угонщица? Вы, кстати, не врач? Там один, похоже, очень плохой.
- Нет, я не врач. Я филолог.
- Вы теперь уже не торопитесь. Где вы теперь машину поймаете, а я вас отвезу.

Подъехала машина ГАИ и следом за ней «скорая помощь».  На некоторое время  их задержали как непосредственных свидетелей происшествия, потом позволили уехать. Но когда они подъехали к мосту, его уже разводили.
- Вот этого я не ожидал! К следующему мы не успеем, придется ждать здесь. Давайте хоть познакомимся! Меня зовут Леонид Николаевич.
- Елена Игоревна.
- Вы знаете, у меня тут термос с кофе. И, возможно, кофе еще не остыл.

Идет проливной дождь. Воды будет … «вам по пояс».
Надевать новые туфли или нет? Жалко, если промокнут, но надо надеть.
Когда она последний раз собиралась на свидание? Встречи с подругами не в счет. Лет двадцать назад? Она и предположить не могла, что та случайная встреча может иметь какое-то продолжение!

Кафе, в котором они договорились встретиться, находилось не очень далеко от ее дома. Когда они расставались, Леонид Николаевич попросил разрешения позвонить ей и действительно позвонил через пару дней. По телефону они  и договорились  встретиться. Он извинился, что не сможет заехать за ней. Может, она сама доберется до этого кафе? Она там ни разу не была? Ничего, ей должно там понравиться.
Елена вошла в кафе. Секьюрити при входе поздоровался и спросил что-то, но она не успела ответить, потому что в глубине зала увидела поднимающегося из-за столика Леонида Николаевича, который уже махал ей рукой, чтобы привлечь ее внимание. Он подошел к ней, наклонился поцеловать ей руку, помог снять пальто и передал его гардеробщику.
- Еще раз простите, что не смог заехать за вами.

В зале свет был приглушен, звучала тихая музыка. Столики были отделены один от другого невысокими стеночками, получалось что-то вроде купе. На столиках горели маленькие настольные лампы.
За первым свиданием последовали второе и третье. Они ездили гулять в Павловский парк, в тот день была дивная золотая осенняя погода, были на концерте в Джаз-филармонии. Удивительно быстро для людей их возраста они перешли «на ты». Леонид Николаевич звонил Елене по утрам, желая ей доброго утра, и по вечерам, желая, соответственно, спокойной ночи. Это не считая разговоров днем.
И вот однажды вечером за ужином в ресторане Леонид Николаевич спросил Елену, не хочет ли она попробовать домашней пищи. Она удивилась, она постоянно ест дома домашнюю пищу. Так то она ест у себя дома, а он предлагает попробовать его домашнюю пищу. Он приглашает Елену в гости. У него дом в Сестрорецке, половину времени он проводит там, а в городе только когда не хочет тратить время на дорогу.

Когда он вез ее из города, Елена немного волновалась. До сих пор у нее не было знакомых с загородными домами.
А домик очень милый. Беленький, два этажа, по фасаду кое-где плющ.
Кроме них двоих к ужину появилась сестра Леонида Николаевича с мужем и сыном. Судя по всему, хозяин их не ждал. Валентина Николаевна была совсем не похожа на брата, роскошная блондинка с пышными кудрями. Она была удивлена, увидев брата в обществе незнакомой дамы.

Приехавшие присоединились к ужину. Первые несколько минут сестра усиленно изображала хозяйку дома, но демонстрировала не столько гостеприимство, сколько знание дома и владение сведениями о семье. Через десять минут Леонид Николаевич пристальным взглядом приглушил неестественное оживление сестры.
Разговор за столом переключился на детей. Первой «жертвой» стал присутствующий здесь же сын Валентины. Мальчик окончил десятый класс и следующий школьный учебный год для него последний, нужно подумать о дальнейшем образовании.
- Я хочу, - оживленно рассказывала Валентина, - чтобы мой сын поступил на серьезный факультет, на юрфак или на международные отношения. Главное – это получить перспективную профессию.
Мальчик недовольно пробормотал что-то себе под нос. Стало ясно, что эти разговоры ведутся давно.
- А сам-то Андрюша чего хочет? – спросила Елена.
- Ах, что он там понимает! – воскликнула Валентина. – Ему же в голову не приходит, что в мире существуют деньги!
- Я уже сказал, что пойду учиться в архитектурный! Не нужен мне этот ваш юрфак.
- Оставьте парня в покое, - вмешался хозяин дома. – Что ты, Тина, каждый раз, как за стол, так сына воспитывать! Пусть идет, куда хочет! Человек должен сам выбирать себе и профессию, и жену. Или ты его и жениться заставишь на ком-нибудь по твоему выбору?

Как поняла Елена, к племяннику Леонид Николаевич относился лучше, чем к сестре и ее мужу.  Поговорили о дочери Леонида Николаевича. Валентина подчеркнула свою помощь в воспитании племянницы. Девочка получила прекрасное воспитание и образование. Вы знаете, она окончила факультет международных отношений!  А дочь Елены тоже получила образование, да? И уже замужем? И Валентина все щебетала и щебетала.
По мнению Елены, ужин мог бы быть и приятнее.

Через неделю Леонид Николаевич, почти извиняясь, снова  пригласил  ее на ужин, но теперь в городскую квартиру, на Суворовском.  От квартиры у Елены был легкий шок. У нее было такое впечатление, словно она смотрит какой-то, пожалуй, американский или французский фильм, и на экране вот-вот появятся актеры. В столовой, она же кухня, были даже две колонны, вполне возможно, что мраморные. Квартира была обалденная. В ней было даже то, чего не было у профессора Преображенского: отдельная комната под библиотеку.
Вот этот вечер был просто великолепен. Они сами приготовили салат и запекли в духовке лосося. Их беседа была спокойной и приятной. И Елена поняла, к чему идет дело. Нельзя сказать, что это ей не нравилось. Она решила, что пора и ей устроить домашний ужин для Леонида Николаевича.
На этом, третьем по счету, домашнем ужине все и решилось. Леонид  Николаевич попросил Елену выйти за него  замуж. Все ее опасения были им оспорены и доводы опровергнуты. Но нельзя сказать, что ее сопротивление было слишком сильным.

Все последующие дни были полны хлопот. Леонид Николаевич настоял на том, чтобы Елена немедленно, не дожидаясь регистрации, переехала к нему.
Первая встреча их детей произошла за неделю до свадьбы в загородном доме. Наташа с мужем заехали за Еленой, чтобы уже от неё отправиться в Сестрорецк. Елена всегда думала, что такая дочь, как у неё, ни у кого не может вызывать ничего другого, кроме чувства симпатии, поэтому она не задавалась вопросом, как две дочери встретятся. Сама она дочь Леонида видела только однажды и мельком. Высокая, не тоненькая, а скорее, худенькая, брюнетка с какой-то новомодной стрижкой, волосы перьями. С трудом снизошла до разговора с Еленой. Справедливости ради нужно заметить, что лично ей Татьяна не понравилась, но она никогда в жизни никому в этом не призналась бы. Но сейчас она полагала, что две молодые женщины либо найдут какие-то общие интересы, либо будут поддерживать нейтралитет. Приехали. Леонид встретил их прямо в воротах, показал, куда поставить машину.

Она представила Леониду дочь, зятя. Прошли в дом. Входя, Елена прислушалась. В доме было очень тихо. Никого нет? Но в  столовой их уже ждал накрытый стол, за которым в картинной позе (репетировала она, что ли?) сидела Татьяна. Больше никого не было. По замыслу Леонида Николаевича дети должны были познакомиться без посторонних. Как положено, он представил гостей хозяевам, т.е. Татьяне – Наташу и Игоря. Немного поговорили и сели за стол.

Татьяна, очевидно, должна была играть роль хозяйки дома, но, видимо, это не входило в её планы. Она сидела боком к столу, лениво размазывала салат вилкой по тарелке.  Елена видела, что Леонид начинает нервничать. Разговор за столом шел только между самим хозяином и гостями, Татьяна принимать участие в беседе не желала. Когда Леонид Николаевич разговорился с Наташей, Игорь обратился с каким-то вопросом к Татьяне. Она ответила почти односложно, явно делала вид, что рассматривает стол, чтобы выбрать себе что-нибудь. Когда Леонид Николаевич и Елена вышли на кухню, чтобы принести горячее блюдо, он сказал:
- Лена, ты извини, пожалуйста, Таньку. Я уж не знаю, что с ней такое.
 
Но Елена отлично понимала, что «с ней такое». Девочка показывала характер. Она даже отказалась заниматься ужином, не поднялась из-за стола. Когда Елена и Леонид Николаевич снова появились в столовой, и ужин продолжился, не изменилось ничего. Уже в самом конце ужина Татьяна, сидевшая на противоположном от отца конце стола, повысив голос, спросила:
- Ну, так, папа, ты даешь мне деньги на машину?

Дочери Леонида Николаевича было двадцать четыре года. Постепенно, от встречи к встрече, Елена поняла, что род занятий Татьяны следовало бы определить так: кайф либо поиски оного. И в этих поисках она весьма