поднялся, приблизился к ней и под аплодисменты земляков сунул ей в плавки долларовую бумажку, после чего сохраняя на лице свой дежурный оскал вернулся на место.
Вдруг, как бы, шум в кабачке усилился и, откуда ни возьмись, зал наполнился молодыми негритянками, по определению Тимура, по возрасту – совсем ещё подростками; они как-то мгновенно рассредоточились по залу и втиснулись между сидящими за столиками посетителями.
Моряки с «Вудларка» и славяне и филиппинцы и глазом моргнуть не успели, как пять чёрных девчонок втиснулись на скамейки между ними, а две – примостились по краям, где сидели филиппинцы, то есть – ровно семь штук - как раз по количеству моряков!
- Эй, мы так не договаривались! – Воскликнул Тимур и послал Сашу к администратору, чтобы тот дал команду девицам удалиться.
Саша выбрался из-за стола и направился к барной стойке, а «мармазетки», не теряя времени, повисли на шеях моряков.
- Как тебя звать? – спросила Тимура, подсевшая к нему девчонка, - я – Лаура!
- Детка, почему тебя мама в это время спать ещё не укладывает? – В ответ задал ей вопрос Тимур, вглядываясь в помрачневшее лицо, возвращавшегося на место Александра.
- Я взрослая! – Воскликнула Лаура, но Тимур, не обращая на неё внимания, обратился с вопросом к Саше:
- Что случилось?
- Простите мужики, - виновато отвечал Саша, проталкиваясь на своё место между Борисом и «мармазеткой» - хозяин заявил, что политика заведения изменилась и у него заключён контракт с этим борделем, и Саша кивнул в сторону девиц, согласно которому удалить их из заведения он не имеет права.
- Ну вот, отдохнули, называется, - укоризненно пробурчал Борис, глянув на часы, - и сваливать отсюда раньше времени опасно, да и стемнело уже на улице.
- Ну не виноват я, ребята, ей-богу, раньше этого не было! – взмолился Саша, прижав к груди руки.
- Да ладно уж, продержимся как-нибудь часа полтора, пока «пайлот» не появится, - буркнул Тимур, - деваться-то всё равно некуда.
Лаура, между тем, пыталась плотнее прижаться к Тимуру своим худощавым тельцем.
- Эй, бэби, - сказал ей Тимур, отодвигаясь, ты ошиблась, если приняла меня за педофила!
Знаешь ли ты, что у меня дочь постарше тебя будет?.
- Врёшь, красавчик, - отвечала Лаура, - не может у тебя быть дочери старше меня, если, конечно ты не стал отцом лет в 15-16!
- Да мне пятый десяток, детка!
- Не может быть! – Сказала Лаура и я готова поспорить; если докажешь – с меня ящик пива для тебя и твоих друзей, а если нет, то с тебя – ящик пива для меня и моих подруг! Идёт?
В то время, как вся компания следила за их спором, Тимур вспомнил, что у него в кармане – жёлтенькая бумажка-тархетка, то, бишь, пропуск на территорию порта, в которой указано название судна, а также имя, фамилия и год рождения и он пошёл на спор с этой наглой девчонкой.
Достав из кармана бумажку, он сунул её под нос Лауре, со словами: «Ну что, убедилась, детка?»
Лаура, выхватив из рук Тимура тархетку, вгляделась в текст, не очень хорошо различимый в полумраке помещения, затем презрительно засмеялась и сказала:
- Ты что, меня за дуру держишь? Я по-английски и читать могу, а не только говорить! Если доказательств нет, гони ящик пива! После чего бросила бумажку на стол перед Тимуром.
Тот взял её и поднёс к глазам: это была не тархета!
Это была квитанция на сданный мусор; она была такого же цвета и формата, как тархетка, которую по-ошибке Тимур взял со стола в своём офисе вместо настоящей, в которой чёрным по белому было написано:
« Мусорной баржой BWR – 19 принято с судна «Вудларк» бытового мусора – 1,2 куб.м, пластика –0,15 куб.м; судовая печать и подпись старшего офицера».
Пока Тимур таращился в эту бумажку, Лаура уже успела подозвать к столу официанта и сделала заказ:
- Бармен, ящик пива на стол, плиз, вот этот красавчик угощает! – и ткнула пальцем в бок Тимура. Тимур обескураженно кивнул официанту в знак подтверждения.
( Продолжение следует)
