Музыкальная шкатулка

- А ты не боишься? – спросил он, когда девочка, обернувшись на замшелом пороге стоявшего на краю крутого обрыва старого деревянного дома, с весёлой улыбкой взглянула на него. Мэрили звонко рассмеялась, опершись маленькой чуть смуглой рукой на дверной косяк.

- Вовсе нет! – беззаботно ответила девочка, улыбаясь. – А ты струсил что ли, Зик?

Хотя Зик и не был трусом, он почему-то чувствовал, что лучше им не заходить в этот заброшенный дом. Мало ли, что там внутри?

- Ничего я не струсил, но зато я вот слышал… - произнёс Зик, неожиданно покраснев. Он совсем не хотел показаться Мэрили трусом.

- И ты поверил? Ну, как хочешь, - пожала плечами Мэрили. – Можешь сидеть здесь. Или ехать домой, а то ещё мама заругает. Только оставь мне корзинку с яблоками, она всё-таки моя.

- Нет уж, подожди меня, я с тобой.

С этими словами мальчик прислонил велосипед к стене дома и поднялся по скрипучим ступенькам на крыльцо. На дворе был июль, и небо в этот день было хмуро, серо. Казалось, что вот-вот закапает дождь, и внутри ветхого, выкрашенного желтовато-белой краской деревянного дома с мезонином и балконом, с резными наличниками и карнизом было темно. «Интересно, когда здесь в последний раз зажигали свет?» думала Мэрили, осторожно ступая по скрипучему деревянному полу. Зик шёл за ней, внимательно оглядывая холодные стены с потускневшими от времени обоями, на которых были изображены бледно-зелёные листья и бело-розовые чашки цветов.

- Здесь кто-нибудь есть? – громко спросила Мэрили, когда они, миновав голубую, с несколько облезшей краской дверь кухни, оказались в гостиной. Но ответом на вопрос девочки была тишина.

- Вот видишь, здесь никого нет! – весело сказала она, обернувшись. Но Зик ничего не ответил, молча рассматривая покинутую гостиную. В гостиной был камин, на нём пара полусгоревших свечей в белых фарфоровых подсвечниках и какая-то пыльная маленькая картина посередине, круглый стол с клеенчатой скатертью, небольшой мягкий диван, над которым висел шерстяной ковёр почти во всю стену, а на противоположной стене висели давно остановившиеся пыльные часы с маятником и кукушкой, которая, должно быть, теперь спала за маленькими дверцами над циферблатом. Деревянные стулья с овальными спинками почему-то лежали на полу, в то же время всё остальное выглядело нетронутым, и это было странно. Неужели здесь действительно до них никто не бывал? Как странно и невероятно! Нет, старый дом внутри совсем не показался детям жутким, каким он представлялся им до этого благодаря рассказам, услышанным от других ребят.

Взяв в руки картину и вытерев пыль, Зик увидел какую-то окружённую горами бухту с кораблями. Мэрили тем временем подошла к широкому окну с потрескавшейся краской. На подоконнике лежала пара мёртвых высохших ос. Из окна, выходившего в сад, девочка увидела, что начался дождь, шум которого вскоре усилился и стал слышен внутри дома. Взглянув на дождь в окне, Зик с досадой подумал, что их велосипеды ведь остались мокнуть под дождём, но он не стал ничего говорить.

- Ну вот, нам повезло, - произнесла Мэрили, глядя в окно. – А то бы мы с тобой ещё промокли в дороге.

Затем они вместе поднялись по скрипучей деревянной лакированной лестнице с перилами на второй этаж. Здесь была небольшая комната с письменным столом, кроватью, хрустальной люстрой и шкафом, на полках которого за стеклом стояли какие-то пыльные книги. Дверцы шкафа были приоткрыты, а внизу не полу в беспорядке валялось несколько казавшихся достаточно увесистыми томов с пожелтевшими от времени страницами. Больше, пожалуй, в этой комнате не было ничего примечательного. По-видимому, Мэрили не заинтересовали эти массивные тома, и она, осмотрев комнату, быстро оттуда вышла.

- Ну вот. Здесь ничего интересного, - сказала девочка, прикрывая ладошкой рот.

Оставалась ещё одна лестница на чердак, над которой была закрытая деревянная дверца.

- Ну что, Зик, теперь твоя очередь идти вперёд! Остался чердак.

Зик поднялся по лестнице, открыл деревянную квадратную дверцу и оказался на чердаке, где покоилось и пылилось множество разных вещей – какие-то сломанные стулья, стеклянные банки на полке, пара свёрнутых ковров, тяжёлые деревянные картинные рамы почему-то без самих картин, старые пожелтевшие газеты – в общем, всякая всячина, которая показалась Зику совершенно неинтересной. Здесь было тепло, но воздух был затхлый, застоявшийся. По-видимому, здесь очень давно не проветривали. Всюду было полно пыли. Мэрили поднялась на чердак следом за Зиком. Обернувшись, Зик разочарованно взглянул на неё.

- У нас дома на чердаке тоже полно всякого такого барахла.

Мэрили прошла по усеянному сором полу и, дойдя до окна, вдруг повернулась в сторону угла, которого Зик не видел из-за наваленных досок.

- Зик, посмотри, что я нашла! – обрадованно воскликнула девушка. Подойдя к ней, Зик увидел в углу небольшой деревянный комод. На пыльном комоде рядом с треснувшим зеркалом стояла какая-то маленькая лазуритовая коробочка, на крышке которой в круглой позолоченной рамке на синем фоне было изображение какого-то человечка в зелёном длинном плаще и такой же зелёной шляпе с широкими полями и золотистым пером. В руках у него была какая-то коробочка, похожая на шарманку. Своим видом зелёный шарманщик напоминал, пожалуй, сказочного эльфа. Из шкатулки торчал маленький серебряный ключ.

- Ух ты, - произнёс Зик. – Что это?

- Как, ты не знаешь?

- Нет.

- А я сразу догадалась. Это же музыкальная шкатулка!

- Музыкальная шкатулка? – удивился Зик, никогда  раньше не видевший таких необычных вещей.

- Да. Смотри, - произнесла девочка, взяв шкатулку в руки и несколько раз повернув торчавший из неё ключик. Как только она поставила шкатулку обратно, случилось чудо – крышка с позолоченной рамкой и портретом дамы вдруг открылась, и из продремавшей неизвестно сколько лет на этом пыльном чердаке среди старого хлама шкатулки негромко зазвучала прекрасная музыка, как будто кто-то звенел десятками маленьких колокольчиков. Однако ни Зик, ни Мэрили никак не могли определить, что это была за мелодия.

- Ну и ну, - прошептал мальчик. Он слушал удивительную музыку, затаив дыхание. Вдруг он перевёл взгляд на окно. Заметив это, Мэрили тоже молча повернула голову. За старым окном с потрескавшейся краской Зик вдруг увидел долину, в глубине которой бежали тёмно-синие воды извилистой реки, а вдали, в белесой дымке, высились лиловатые горы с покрытыми снегом вершинами, на которые из небесной голубой дали сквозь облачный разрыв низвергался великолепный водопад света. Удивительное зрелище захватывало дух, и они, как заворожённые, смотрели в окно, а потом почувствовали дуновение ветра и услышали над собой шум деревьев. Куда-то исчез чердак, и они вдруг оказались среди тенистых деревьев на вершине зелёного холма, с которого открывался вид на долину. Легко и плавно звучавшая музыка шкатулки каким-то непостижимым образом превратилась в пение птиц, раздававшееся вокруг. Где-то за ними зазвучал водопад. Не в силах вымолвить ни слова от охватившего их в эти удивительные мгновения восторга, они переглянулись.

- Чудеса, - прошептала наконец Мэрили.

А потом всё опять стало, как прежде. Сначала куда-то пропали голоса птиц, затем перестал журчать за спиной водопад, и вскоре они опять оказались у окна на чердаке среди забытого всеми старья. Переставшая звучать музыкальная шкатулка по-прежнему стояла на комоде рядом с треснувшим зеркалом, только крышка её снова была закрыта. Куда-то исчезла долина с тёмно-синей рекой, исчезли далёкие и прекрасные горы. Вместо него они теперь снова видели из окна поле и обычную просёлочную дорогу с мутными лужами в выбоинах. Правда, дождь за окном уже не шёл.

- И ты тоже это видел, Зик? – спросила взволнованно Мэрили.

- Да, - ответил Зик, который всегда был намного более сдержанным на проявление эмоций, хотя от увиденного он был в не меньшем восторге, чем Мэрили.

- Значит, мы оба это видели? И мне не приснилось? – спрашивала она, глядя на него и подпрыгивая на месте.

- И я видел. А если ты заведёшь эту шкатулку снова, что тогда будет?

Мэрили снова взяла в руки удивительную шкатулку и несколько раз повернула серебряный ключик, и снова открылась крышка. Они вновь услышали нежную, чудесную музыку, но на этот раз ничего странного не произошло. Когда музыка прекратилась, Мэрили ещё несколько раз повернула ключик, но, музыки, к их общему большому разочарованию, теперь не было вовсе. Вероятно, шкатулка испортилась.

- Ну вот, с грустью сказала Мэрили, ставя шкатулку обратно на комод. Теперь вообще не играет.

- В чём же дело? – произнёс Зик, взяв загадочный предмет в руки. Он повертел его в руках, потом сам покрутил ключ – тишина… Он тоже был расстроен. Пожав плечами, он поставил шкатулку на место.

- Кажется, испортилась, - сказал он, повернувшись к Мэрили, которая сидела на сложенных на полу досках. В ответ девочка только вздохнула. Но теперь им пора было ехать домой. Внизу их ждали мокрые от дождя велосипеды. На багажнике велосипеда Зика стояла корзинка с белым наливом, который они вместе собрали в саду рядом с этим заброшенным домом. А до дома было ехать несколько километров.

Спустившись по лестницам, они вновь оказались в гостиной и вышли на крыльцо. На улице после дождя было свежо, даже прохладно, так что Мэрили поёжилась от холода. Спустившись с крыльца и вытерев капли воды с велосипедных сидений, они выкатили велосипеды на грунтовую дорогу и вместе отправились домой. Так как Мэрили и Зик жили в одном посёлке, им было как раз по пути.



Мэрили и Зик познакомились этим летом. Родители их на лето сняли дачи, находившиеся неподалёку друг от друга. Мэрили было только девять лет, а Зику всего десять. Мэрили обычно была весела, беззаботна и любопытна, любила смеяться и подшучивать над Зиком, однако Зик не обижался на её шутки. В отличие от неё, Зик был обычно спокоен, сдержан и задумчив. Он был созерцателем природы, в то время как Мэрили была неутомимым и любопытным исследователем. Иногда Зику нравилось просто смотреть на пролетающие неведомо откуда и неведомо куда огромные белые облака, лёжа в поле на мягкой зелёной траве вдали от дома.

- О чём ты думаешь, Зик? – спрашивала его в такие минуты Мэрили, которой обычно быстро наскучивало просто так лежать на траве и ничего не делать.

- Давай улетим с тобой вот на этом облаке, - ответил однажды Зик, указав пальцем ввысь, где над ними двигалось огромное и белоснежное облако, края которого золотило полуденное солнце.

- Куда, Зик?

- Не знаю, - ответил он. Мэрили, сидевшая рядом с Зиком, поёжилась от холода. В отличие от неё, Зик любил прохладу.

- Брр… Наверное, там холодно, - произнесла она, глядя туда, куда указывал Зик.

Мэрили и Зик вот уже третий месяц были поистине неразлучны и обычно с самого утра, если не шёл дождь, пропадали где-то вместе, возвращаясь домой лишь к обеду. Они носились наперегонки на велосипедах по просёлочным дорогам, поросшим посередине травой, ходили в лес собирать ягоды и орехи, сидели у реки напротив большого камня, ловили рыбу, собирали яблоки, играли в прятки и догонялки, сбегали вниз по склону холма, ныряли в высокую полевую траву