Древний человек и божество, Том 2

 

 

                                             Михаил Зильберман

 

                                     Древний человек и божество.

                                                       Том 2

 

 

1.1 Протообщина.

1.4 Переоценка значимости проявлений образа Единого бога.

1.5 Метаморфозы доминирования.

1.6 О месте женщины в обществе.

2. Образ Великой богини.

3. Сообщества скотоводов-номадов и патриархат.

3.1 Особенности формирования.

3.2 Общеарийская эпоха.

3.3 Религиозные представления праариев.

3.3.1 Некоторые божества кельтов.

3.3.2 Шумеро-аккадский вклад в этногенез иберов.

3.4 О посмертной участи у праариев и их современников.

       3.4.1 Концепции инобытия у шумеров, ханаанеев и египтян.

       3.4.2 Концепции инобытия у праариев и их потомков.

1. Раннеземледельческая культура и матриархат.

 

1.1 Протообщина. 

Коллективная деятельность и совместное проживание в идентичных природно-климатических условиях, как принято полагать, ини­циировали в локальном архаическом социуме (первобытной об­щине, протообщине, в которой социальное расслое­ние, основанное на экономической дифференциации, еще не назрело) как формирование социальных отно­шений (и, в частности, половозрастное разделение труда (и обязанностей) на охоту и собирательство), так и возникновение определённых культово-мифоло­ги­ческих (религиозных) представлений (в том числе и специфических «женских», "курируемых" богиней-матерью, и «мужских» - соотносимых с богом-отцом, как про­явлениями Единого бога)). Считается, что «именно отсюда [от протообщины] берет начало генезис тех консолидацион­ных процессов, кото­рые определили дальнейший ход истории человечества» (Р.Б. Рыбаков и др. «О древнейшем периоде человеческой истории». 1977, ст-я). Несомненно, что в условиях значительной тер­риториальной разоб­щённости первобытных коллективов протообщина играла роль и наиболее раннего носителя специфи­ческих этнических свойств. Так, бытует мнение, что «протообщина архантропов, бу­дучи исходной фор­мой общин позднейших типов (эпохи позднего палеолита), имела с ними [как про­тотип] немало об­щего, например... функционирование... в качестве единого, связанного общими инте­ресами и целями хозяйственного организма... экономическую связь с определенной территорией (цен­тром освоения ко­торой служило долговременное стойбище)» (В.Р. Кабо «Первобытная доземледельче­ская община». 1986). В частности, помимо борьбы за выживание, забота о детях (о продолжении рода) всегда являлась одной из важнейших функций древ­него социума, объединенного кровным родством.

Весьма образно (и метко) охарактеризовал значение общины в жизни архаичного человека М. Ку­лишер («Борьба за существование и политический строй». 1878): «Община - это «мир»... в миниатюре, микрокосм... Вне этого «мира» для индивидуума в первобытные времена нет иного мира», и только он - средоточие интересов и помыслов его обитателя». В частности, и для древнего шумера таким «миром» был его город. Для иу­дея же самое большое наказание за прегрешение - это (древняя традиция) отлучение его от общины (к примеру, отлучение Баруха Спинозы). То же и у арабов: когда (род) клан изгонял какого-либо соплеменника, то такой изгой становился «хали» и терял опеку и защиту своего рода. Любой, кто сильнее, мог безнаказанно его ограбить, убить или просто забрать в рабство.

Как известно, высшим приматам присуще «стадное» сосуществование, но лишь изредка - целенаправленнная коллективная деятельность. Древнейшие примеры зарождения протообщины являют собой, в частности, стоянка Чесованджа в Восточной Африке (культура олдувайского типа) или поселение на территории Китая, возраст которого оценивается примерно в 1,6 млн. лет. Считается, что социум синантропов из пещеры Чжоу-Коу-Тянь (400-300 тыс. лет до н.э.) у Пекина, уже вполне может быть классифицирован как протообщина. Характерно, что данная пещера служила для этих синантропов долговременным (слой пепла - 6 м) кровом. Здесь они рождались и умирали поколениями, изготовляли орудия, из черепов копытных делали чаши для питья, разделывали добычу. Эти протолюди умели не только сохранять огонь, но и разводить его. Обуглен­ные остатки костей свидетельствуют о приго­товлении ими пищи. Бытует мнение, «что именно Homo erectus первым начал систематически использовать огонь для обогрева, приготовления пищи, защиты от хищ­ников и для охоты на диких животных». Не только в Чжоу-Коу-Тянь, но и под Ниццей в Терра Амата и на иных стоянках Homo erectus найдены кострища, очаги, стенки, сделанные для защиты пламени от ветра.

Так, пол знаменитой карстовой пещеры Шанидар (Курдистан, горы Загроса у озера Урмия) покрыт слоем земли (толщина 15 м), который постоянно утаптывали ногами почти три тысячи поколений со времён ок. 70 тыс. лет до н.э. и до примерно XI тыс. до н.э. (внутренняя площадь пещеры - более 1000 кв. м, а высота - ок. 15 м; вход в неё - отверстие в скале шириной ок. 25 и высотой 8 м, лежащий ныне на высоте 750 м над уровнем моря). «Выгнал» же древних людей из-под сводов Шанидара природный катаклизм, сопровождаю­щийся затоплением пещеры (заметим, что в посёлке Зави-Чеми-Шанидар раскопаны примитивные круглые жилища). Эту разрушительнейшую из катастроф (землетрясение, которому сопутствовало гигантское наводнение - огром­ный водяной вал (цунами), по-видимому, из озера Урмия) Р. Солецки датировал ориентировочно 10000 г. до н.э.. Согласно артефактам, данная катастрофа произошла в пору (верхний палеолит), совпадающую по времени с размытием водой верхней части культурного слоя «С» пещеры Шанидар. Любопытно, что в аккадском тексте, открытом при раскопках в городе Ашшуре, сообщается, что некий потоп случился в Эру Льва, т.е. в 10 860-8700 гг. до н.э.  (Э. Эбелинг. «Tod unci Leden»).

Со времён первобытности людям было присуще желание обустроить свой быт, своё жи­лище. Так, следы обустройства древнейших (возраст ок. 1,75 млн. лет) кратковременных стоянок и жилищ открытого типа (или скальных навесов) обнаружены в Олдувайском ущелье (Танзания). В одном из таких жилищ несколько заглублённый пол был выполнен в виде кольцеобразной вымостки из кусков лавы, а расположенные по периметру каменные блоки (кучи камней) служили либо опорой для навеса из ветвей (крыши), либо для заслона от ветра (M.D. Leakey «Olduvai Gorge». Vol. 2. Cambridge, 1971). Характерно и то, что большинство из ок. 20 стоянок в Олдувае распола­гались в тех местах, где потоки свежей питьевой воды вливались в солоноватое озеро. Временные жилища (либо укрытия от ветра) Homo erectus, сохранившиеся в виде выложенных по кругу камней, обнаружены в Торральбе (ок. 400 тыс. лет до н.э.) и Амброне (Испания). Во Франции (Терра Амата) раскопаны остатки 21 сезонного ашельского стойбища (примерно  450-380 тыс. до н.э.). В одном из них найдено овальное (4 м на 6,5 м) каменное, как считается, основание жилища (типа "ограда") с очагом внутри.

Вместе с тем, обнару­жены и следы древних каркасных жилищ из кольев (столбов, переплетённых ветками) в поселениях шелльской культуры (420-380 тыс. лет до н.э.) в Терра Амата (Ницца, побережье). Здесь стены хижин, овальных в плане (7-15 м в длину и 4-6 м в ширину), укрепля­лись глыбами камня. Внутрь хижин помещались очаги. А полное сходство ежегодно сооружавшихся хи­жин, остатки которых обнаружены в перекрывающих друг друга одиннадцати слоях, говорят о регуляр­ном сезонном возвращении охотников-собирателей. Временная стоянка Homo heidelbergensis (410-350 тыс. лет до н.э.) - последнего общего предка современ­ных людей и неандерталь­цев, открыта у деревни Бильцингслебен (Тюрингия, долина Виппер). Найдены кремневые, галечные и костяные орудия, фрагмент деревянного копья. Здесь три шалаша размеща­лись на вымощенной жилой площадке (диаметром 9 м), обнаружены и очаги (D. Mania, E. Ulcek «Ein neuer Fund von Homo erectus in Europa: Bilzingsleben». 1972).