Потом сам соберу всё, а сейчас едем в аптеку.
– Едем, – согласилась Алена, улыбнувшись.
Он захлопнул рольставни, провёл Алёну к машине и усадил в кресло, завёл автомобиль и помчался к аптеке.
– Ты только терпи. Только потерпи.
– Сергей, но это всего лишь палец, – с теплом в голосе сказала ему в ответ.
– Это не палец ранен. Это сама жизнь ранена, - сглотнув комок в горле, выдохнул он. – Подожди, я сейчас, – затормозив у аптеки, попросил Сергей и выскочил в мгновение ока из салона.
Влетел в помещение аптеки. Через непродолжительное время вышел. Открыв дверь машины, сел в кресло и протянув Алёне ладонь.
- Давай, буду делать операцию.
Алёна доверчиво вложила свою ладошку. Сергей аккуратно отлепил скотч, залил рану перекисью водорода, потом зелёнкой обработал рану и тихонько, нежно начал перевязывать бинтом палец. Потом, когда с повязкой было покончено, взял пальцы Алёны и поднёс к своим губам. Поцеловал их, пахнущие лекарством. Она вздрогнула. Это был их «первый поцелуй», первое касание, первая нежность.
– Зачем ты поцеловал мои пальцы? – спросила Алёна, широко раскрыв глаза от какого-то щемящего умиления.
– Потому что люблю, – ответил Сергей. – Глупо, конечно, но люблю, как семнадцатилетний пацан. Потому что в твоем облике слился для меня идеал женщины, нарисованный мною в юности. Я нашёл гармонию, красоту, скромность, изящество, ум, душевность, отзывчивость, внимание. И… теперь просто не представляю, как мне без тебя жить, Алёнушка моя. Веришь, я – взрослый мужчина, чувствую себя подростком, у которого сердце колышется от взгляда на тебя. Прости, если напугал…
– Ты … тоже… мне… дорог. Но… ничего у нас не будет. У тебя семья. У меня неразбериха с личной жизнью. Спасибо тебе, что был в моей жизни. И отпусти меня, Серёжа, так как, если я останусь, мы наделаем много глупостей, а потом не простим себя. У нас с тобой нет совместного будущего, Сергей Викторович. Давай, останемся… дру… Нет, – понурив голову, сказала Алёна, – и друзьями мы с тобой остаться тоже не можем. Отпусти меня, Серёжа, не искушай. Под Богом ходим. Дети у нас есть, которые не поймут . . . Прости. Но надо как-то жить дальше.
– Да… ты права. Я еще больше тебя люблю за твою чистоту и искренность. Но, позволь хоть иногда, хоть по праздникам, звонить тебе и спрашивать, как ты живёшь без меня?
– Да… Звони. Но… никогда … Слышишь? Никогда не приезжай! Иначе сердце моё не выдержит… Оно и так разбито … вдребезги.
И вот сидят эти двое в кафе спустя два года. Такие короткие и такие длинные годы. Смотрят друг другу в глаза. И не знают, что им делать дальше.
С уважением, Андрей.