души и на стенки повешу, пусть щекочут мои нервы…»
28
И подобные люди посреди холодных, как лед, до чего приземленно же рассудительных дельцов - они ведь именно что подчас попросту явно не редкость…
И это одни те наиболее благородные представители рода людского, и не дали этому миру дойти до того наиболее умиротворенно слащаво-житейского потребления невероятно так великих чудес духовности и культуры.
И вот исключительно уж поскольку, как-никак, а это разве что подобного облика возвышенные духом интеллектуалы, несомненно, сколь еще толково преуспели в деле принципиально последовательного видоизменения, самого хода мысли в дико всклокоченных умах алчных и ничем ненасытных дельцов-хищников, что и были истинно наглядными представителями донельзя, как есть наихудшей людской породы.
И, ясно же мать-природа абсолютно вот еще попросту и не могла в своем чреве создать подобного рода нечестиво лютой и донельзя беспринципно всеядной плотоядности.
А, следовательно, те самые тщательно прилизанные цивилизацией, да и на редкость полноценно сытые образованием потребители всего и вся возникли нисколько не в самой той хоть как-то и впрямь безупречно естественной и живой среде…
Причем сама суть проблемы не только в тех яро расчищающих себе место под солнцем весьма наглядно беспринципных предводителях, но и в тех еще слепо ведомых политическими лидерами народных массах.
А между тем в них надо было, по меньшей мере, хоть сколько-то на деле действительно попытаться довольно-то вдумчиво сохранить, да и постепенно никак незамысловато творчески развивать то самое до конца разумное и гуманное человеческое начало…
Ревностно же воюя с тем, до чего еще откровенно дремучим и осатанело древнейшим прошлым, все то действительно достойное похвалы в людях совершенно так безнадежно загубить было и впрямь легче легкого и проще простого.
Ну, а о том, чтобы и вправду подобным макаром вполне успешно всячески создавать чего-либо на некоей новой основе, не могло идти даже и речи.
Поскольку в том самом до чего только незамысловато широком и прогрессивном смысле развивать полностью вот донельзя безликое людское стадо было бы возможно разве что лишь, тем еще ласковым и задушевным теплом, да и знаниями, всецело оттачивающими не одни те крайне же примитивные его рабочие навыки.
И это как раз для хоть сколько-то стоящего того полноценно ведь настоящего улучшения всякой людской породы и будет сколь еще явственно необходимо весьма медленно, но верно трансформировать довольно-то многие воинственно-приземленные стороны всех тех отвратно и беспросветно серых личностей.
А нечто подобное тому коли и будет вполне уж возможно некогда осуществить, то исключительно только при помощи тех еще изумительно больших духовных сил, а не того беспримерно жесточайшего физического воздействия, навек до чего яростно затем искривляющего людские души и судьбы.
Да и какие угодно другие бесславные и блекло-идейные методы могли разве что чисто вот сходу низвести многие народы во тьму, полностью же считай, что до основания разрушив сами основы прежних, в принципе, как есть сколь еще изначально безупречно естественных для всякого человека истинно наилучших его добродетелей.
Хотя и надо бы при этом донельзя этак явно понимать, что и та на редкость гадкая всему тому альтернатива тоже никак не вызывает абсолютно никаких особо радостных эмоций.
И это именно коли речь и впрямь пойдет о самом беспристрастном восприятии необъятно большого мира вещей, как чего-либо мало, по сути, хоть в чем-либо, отличного от непомерно большого корыта, в которое надо бы только-то нос свой длинный поспешно сунуть, да и захапать оттуда, как можно поболее других.
Да еще ведь и надо уж сколь должным образом посильно успеть покуда силы на то действительно есть…
И нечто подобное будет, куда только значительно лучше, чем строить и строить чисто воображаемые воздушные замки, а ту и впрямь доселе привольную и реальную жизнь общества при этом уж и превращать в самое настоящее гиблое болото, в котором и будут затем гнить да гнить целые поколения…
И все это считай при том, что всякая дешевая субкультура, пришедшая с запада какого-либо серьезного воодушевления тоже ведь, конечно, совсем так не вызывает.
Да вот, однако, как-никак, а обладая той еще вполне же достоверной картиной мира, люди и сами явно сумеют четко и хватко разом почувствовать именно ту, до чего сходу осязаемую границу, где донельзя обыденные их устремления чисто уж мигом и превращаются в одну мыльную пену самой полнейшей серой бездуховности.
Да и вообще при всем своем сколь приземленно житейском подходе западное общество умеет оберегать свой животный и растительный мир и там он ныне только лишь плодится и множится.
И главное, через каких-либо недолгих полстолетия в тех краях нефть и уголь вообще могут и перестать хоть кому-либо быть для чего-либо на самом ведь деле хоть как-то потребны.
То есть, эти самые зажравшиеся снобы - обитатели западных стран как раз и идут дорогой ума, а не пыльной дорогой совершенно напрасных надежд и давно так поблекших сказочных грез.
Хотя вот, конечно, кому-то может еще будет до чего значительно поважнее именно что, как есть и продолжить тот самый высочайший полет всей ярчайшей своей фантазии, а внизу хоть трава не расти…
Однако, между тем, пряные мысли высокоразвитой интеллигенции, порою и впрямь как есть отчаянно взывающие к далеким небесам, тоже подчас довольно-то обыденно состоят из фактически такого же серого потребительства, разве что в значительно более широком аспекте всякого вот донельзя разнообразного рода явлений души.
29
И ведь до чего на редкость неблагочинно, по всей-то сути, своей раз за разом само еще собой оно весьма уж явственно так тогда и выходит…
Человек, он как-никак, а вполне может действительно развиваться всецело вот однобоко и односторонне, а потому и будет, он крайне ущербен в плане вящего понимания той еще немыслимо сложной картины жизни, а не только той наиболее приемлемой для него полностью вот ярко же освященной ее части.
И обладая, в первую очередь, именно что наиболее элементарными свойствами потребителя тех или иных нынче существующих благ некто может и получить тот самый наиболее верный ключ от заветной двери всеобъемлющих и величественных знаний.
Ну а, смело повернув его в замочной скважине, он явно на редкость простодушно безо всякой тени сомнения, затем и сподобится уж приоткрыть для нас мир чудовищного летнего зноя, который ни одно живое существо вне укрытия пережить далее и впрямь попросту явно никак не сумеет.
Но это разве что в том некоем как есть пока еще не определенном будущем…
Однако между тем и нынешнее настоящее тоже сколь крайне мало на деле действительно радует, потому, как глубокое средневековье уж никак явно пока вот и не миновало!
И если кому-либо нужно будет попросту разом создать некий яркий образ врага, то это дело разве что тех еще пяти минут.
Главное побольше всякого негатива и откровенно бесноватой ненависти в глазах, а чего-либо остальное окружающие люди и сами как-нибудь непременно вовсе-то немудрено до чего только по-свойски разом додумают.
И главное, аргументация никак не обязательно должна быть обоснована на весьма последовательных логических выводах чего, так сказать из чего происходит и откуда это вообще у какой-либо той или иной истории действительно растут ноги…
Нет, уж ничего подобного вот явно никак не требуется поскольку, выйдя из одних уст, и перейдя в другие любой скверный поклеп, сразу же и становится единственной и никем далее неопровержимой истиной.
Причем первые из тех, кто огорошили окружающих, видя их вполне закономерную реакцию, тем более укрепляются в своем мнении, что их здравые суждения ни в чем не ошибочны, а полностью раз и навсегда более чем единственное сколь еще безупречно верны…
А именно потому абсолютно всякий тот или иной вроде бы развитой человек и будет действительно, затем действительно склонен фактически неизменно считать всякую темень производным разве что самой себя, и больше ничего иного ему и в голову никак и никогда ведь совсем не взбредет.
Ну а его светлый, технически подкованный, а также и до чего бесподобно овеянный духом возвышенного искусства разум явно уж сможет некогда послужить одним лишь острейшим скальпелем никак не излечивающим, а всячески так лишь еще поболее растравливающим гниющие язвы всякого того или иного социального зла.
30
И это так, прежде всего, потому что людское сообщество можно расковать, загодя выведя его за рамки всякого закона, но никому вот не сделать в единый миг суровым законом всеобщие любовь, равенство и братство.
Но если человек сколь искренне грезит на яву и мечты его сами же собой в его мыслях весьма достойно воплотились в суровые будни окружающих реалий…
Кому ведь окажется непонятно, что он будет способен любыми средствами снести любые препятствия, что только и мешают абсолютному счастью и процветанию
То есть, во имя должного прихода бесподобно наилучших времен кое-кто и впрямь был, да и далее будет вполне готов в единый миг сходу спалить всю гадкую тьму, не оставив от нее даже и пепла, а такие вещи надо бы делать разве что вынужденно и как-никак безо всякого горячечного азарта.
Ну а заодно нечто подобные еще и должно бы осуществлять и безо какого-либо весьма поспешного принятия на ура более чем глубоко ведь противного всякому разуму, на редкость изнурительно и изощренно чисто, как есть искусственного разделения рода людского по тому самому социально-классовому признаку…
Причем когда-то давно, чего-либо подобное тому явно уже как-никак, а сколь давно еще, собственно, было…
И вот некогда ранее люди могли еще оказаться, до чего бессчетно разделены на ангелов и демонов, к примеру, по одной лишь их довольно-то малозначительно в чем-либо (кроме тех и близко не существенных деталей) и близко не разнородной религиозной принадлежности… как говорится при одной и той, в сущности, вере.
И раз некий ближний был весьма нелепо и безнадежно во всем слепо выделен и охарактеризован одним тем и впрямь броским словом «еретик», то и по тем крайне обезличенным, бессердечно здравым критериям его отныне можно было считать не более чем скотом, издох так и ладно.
31
Причем распри и ужасы междоусобицы изменить этот мир к чему лучшему вовсе ведь никак и близко явно уж попросту совершенно не могли.
И это разве что те действительно настоящие граждане мира сего, вполне еще умело владевшие знанием, да и как следует достаточно вот гибко могшие воспользоваться исключительно незыблемым своим авторитетом, всячески же рассеивали беспросветную мглу долгими веками сложившихся отвратительно грязных социальных, нравственных, этнических, но прежде-то всего религиозных предрассудков.
И то было именно их рук делом посильно предотвращать уничтожение хоть какой-либо искры чего-либо человеческого в душах уж, как есть до чего неизбежно праздных и до самой замшелой осоловелости и по сей день простоватых обывателей.
И это им мы, собственно, и обязаны всякому своему моральному чувству, как и всей нашей полноценно
