Северное сияние в тундре радужных надежд

имело место, но разве что при несколько других обстоятельствах, поскольку истории неизменно ведь свойственно ходить кругами и почти безрадостно совсем несчастливо во всем повторяться…
И вот как-никак, а для того, чтобы тех или иных людей без всякого разбора снова начали разом почитать за ту же скотину надо, было только лишь и расчистить место для отчаянно спесивой идеологии, что яростно уничтожит всякую человечность по отношению к людям, объявленным врагами страны и общества.
И их статус живых людей будет отныне почти до конца совершенно так аннулирован.
Причем для чего-либо подобного никак не нужно дикой свистопляски крайне разрушительного изменения климата на всей Земле, а вполне еще предостаточно будет и весьма ведь последовательного, и планомерного развития какого-либо тоталитарного общества.
А оно быстро видоизменяет саму природу человека, делая его более чем опасливо обособленным от чего только угодно, что пахнет скверной той или иной крамолы.
Да и вообще оно уничтожает в массах всякое настоящее милосердие, раз люди от тех еще ярых воззваний становится лишь поболее духовно серыми и вконец обезличенно ничтожно никчемными.
И все это разве что поскольку тоталитарное общество атрофирует у своих граждан всякую общественно проявленную совесть!
То есть любой всевластный режим, претендующий на моральное преображение масс, только лишь и сделает из них тех, кто прочнее прочного заткнет уши ватой и будет совершенно равнодушен к тому, что рядом кого-то непосредственно уж прямо вот сейчас убивают.
И это именно поэтому, что в государстве, в котором призрак крайне далекого светлого будущего становится весьма ведь должным оправданием нынешней суровой нищеты, у людей попросту само еще собой разом и вырабатывается чувство полнейшей апатии абсолютно ко всему на белом свете…
Ну а именно потому они и становятся чистыми марионетками или шахматными фигурами, которые можно будет дергать за ниточки и делать с их помощью кому-либо вполне конкретно нужные ходы…
И этак оно только лишь потому, что построение неофиодализма было бы никак невозможно без безнадежно светлой веры в грядущий всеобщий рай.
И это чисто ради того, чтобы, то самое крайне тягостное закабаление народа имело наиболее совершенный вид, буквально-то всему отныне и должно будет сколь торжественно объясняться одними наиболее высшими и максимально суровыми соображениями вящей заботы о тех самых только вот грядущих поколениях.
Причем именно именем их самого незабвенного счастья и можно будет оправдать безмерные мучения поколения нынешнего так и прозябающего в непролазной грязи и почти полной темени…
И главное у больших и малых руководителей такой страны еще и вырабатывается своя можно сказать новая мораль, основанная на чисто глобальных вещах, а частности их при этом совершенно мало вот затем хоть как-то же взволнуют.
Ну а всем тем чрезвычайно черствым и заплесневелым постулатам той самой, до чего простой и чисто прежней естественной морали будет, как есть, отныне явно же дан именно тот весьма поистине более чем явный от ворот поворот.
Причем новое время само собою подразумевает новые формы обмана всяких тех или иных простодушных обывателей.
А это само собой, в конце концов, и приводит к одной лишь значительно большей утонченности того как оно есть донельзя стародавнего, хитроумного зла.
И ведь сколь старательно оно сделает абсолютно так все от него только зависящее, дабы чисто еще вновь ему удалось до чего надежно протиснуться сквозь угольное ушко в тот самый при полном общем умилении благодатно возводимый заново (но по тем же прежним его чертежам) новый мир высоких идей и мыслей.

20
И вот еще что: в том числе и в той древнейшей античности цивилизованные люди, прекрасно могли, живя в атмосфере сытой праздности, беспринципно выдавливать последние соки из бедноты, обирая ее при этом до самой той распоследней нитки.
Уж попросту нисколько при этом, не принимая в расчет никаких, как есть безо всякого толка чисто ведь зазря нелепо умствующих возражений…
И это исключительно же только поскольку, что та самая доподлинно возвышенная культура — это отнюдь не тот славно кем-либо на редкость, удобно обустроенная канва до чего сладостного почивания на лаврах столь давно кем-либо достигнутого успеха, а, куда вернее, чисто внутреннее чувство прекрасного, и безупречно так беспредельно многозначительно высокого…
Сколькие безумно ярые садисты, изуверы и мракобесы весьма вот ласково и слащаво умели довольно-то малой, но действительно светлой стороной их души… во всем и вправду более чем безгрешно предаваться сущему блаженству, благостно «вдыхая аромат» набегающих волн классической музыки.
Они, кстати, очень даже тонко порою умели ценить высокую поэзию, поскольку для того, чтобы духовно развиваться, дабы на редкость уж радостно внимать каким угодно видам искусства, никак не потребуется ни свербящей внутри, а иногда и кровоточащей совести, ни досконально выверенной в больших и самоуглубленных раздумьях настоящей, а не фарисейской морали…
Поскольку для чего-либо подобного только и всего, что и впрямь-то если чего и понадобится так это одно то поистине того стоящее интеллектуальное развитие, которое, между прочим, прекрасно может быть всецело и до конца сколь до чего невозмутимо весьма уж односторонним.

21
Ну а во имя вполне полноценно достойного улучшения той или иной личности, а не одного того беспочвенно надуманного и крайне форсированного преобразования всякого, того довольно-то пока донельзя же скудного знаниями интеллекта; в некое новое его качество надо было менять никак не историю, а затхло-собственническую психологию серых масс.
Однако подобного рода замшело-обывательское мышление весьма просто и незатейливо, а также ведь и нисколько так явно вот вовсе неповоротливо.
Ну а, следовательно, хоть сколько-то разумно его изменить будет возможно лишь в течение до чего долгих тысячелетий самого планомерного развития, что будет при этом еще и выверять буквально каждый свой самый малый шаг.
Да и вообще заниматься чем-либо подобным надо бы, никак при этом, вовсе не опасаясь разом испачкать свои нежные руки, а только лишь душу держа от этакого процесса как-то по возможности совершенно в стороне.

22
Ну а за счет чьей-либо самой чистейшей внутренней отстраненности от абсолютно любой сколь отвратно черной копоти реалий самой широчайшей общественной жизни, да и весьма воинственно нигилистического переосмысления любых фактов существования вселенной и людей в ней и возникла затем новая каста самодовольных жрецов, так и сгрудившихся вокруг очага «великих» научных познаний.
И вот отныне тот донельзя холодный, расчетливый и самодовольный ум и стал же ныне признаком наивысшей категории людей - вершителей больших и славных дел.
И эта страшно завзятая мудрость сегодня и стала наиболее главной добродетелью всяческого большого и трезвомыслящего рассудка.
А между тем любая деятельность во благо этого дико лоскутного мира непременно еще должна быть исключительно так во всем более чем явственно многовековой, а нисколько не той, до чего немыслимо уж резво и искрометно только лишь сиюминутной.
Да вот, однако, люди, видящие перед собой скатерть-самобранку даров природы, мыслят об этом уж как есть до конца ведь иначе.

23
Да только явное и несомненное отсутствие всяческого здравого гуманизма по отношению ко всему живому обязательно еще вскоре обернется тем самым и впрямь-то сколь ослепительно ярким зеркальным отражением так и, ударив при этом прямо в глаза тому самому, и по сей день никак не в меру чрезвычайно беспечному роду людскому.
А он, между тем оказавшись у разбитого корыта, разом тогда и возродит наиболее древние формы общественного быта, только лишь добавив к ним всей той чисто цивилизованной и самой крайней же беспринципности.
И вот чтобы этого точно никогда не случилось и нужно бы всеобщее согласие, и вполне праведная согласованность, а не бранный дележ тех или иных сфер политического влияния.
Да и внутри всякого того или иного ныне существующего человеческого сообщества, как есть, неотъемлемо необходима безупречно праведная терпимость, ну а заодно и нацеленное разумом, а никак не обворожительно светлыми чувствами самое ярое устремление более чем проникновенно попытаться понять буквально каждого ближнего своего.
И эта сколь еще полноценно созидательная, а не та сколь до чего только вдумчиво-самосозерцательная мораль и есть наиболее главное вместилище широкого общественного разума.
Причем, как есть еще стояще созидать она способна, разве что лишь весьма тщательно, освящая наиболее темные углы этой уж нашей достаточно так, и впрямь ведь немыслимо гиблой современности.
Ну а тем еще сколь осмысленно агрессивным уничтожением всякого донельзя лютого зла при всем том, если и следует на деле вот заниматься, то разве что лишь в том самом случае, когда это действительно явно уж полностью фактически неизбежное и кем-либо, кстати, самим более чем вопиюще так вполне преднамеренно спровоцированное.
А то разом и до конца полностью с головой окунувшись в кровавую гражданскую неразбериху, вскоре непременно всею душою сроднишься с наиболее черным, словно деготь сознанием людей, что, может, и хотели добра всякому и каждому, да вот конкретно, а не аморфно его себе представить они уж никак явно и не могли.

24
Да и вообще, то, до чего неотъемлемо со всех тех сторон исключительно же сходу ясно и понятно, причем именно что, словно тот еще божий день…
Нельзя осатанело насиловать человеческую натуру, а действовать во благо можно исключительно так лаской и убеждением, а более и никак.
А если и изменять принципы государственности, то только разом обходя далеко стороной всякое нравственное воспитание серых масс простого народа.
Да и всякая общественная жизнь должна себе течь тихо и полностью спокойно, поскольку всякие те или иные рывки ей, безусловно, вот ей критически, в общем-то, разве что чисто исторически противопоказаны.
И явно ведь оно не иначе, а людскому сообществу сколь и следует только лишь и придерживаться того сколь неспешно и донельзя же единственно верного житейского фарватера, что неизбежно и будет весьма презрительно и недоброжелательно на редкость пренебрежителен ко всем, тем чисто абстрактно прекрасным теориям…
Ну а именно считай, что в свете чего-либо этакого разом и следует уж никак несгибаемо и твердо имеющимися силами до чего еще на деле беспрестанно держаться за чисто житейские истины.
Раз это именно та необъятно во все стороны, так и разливающаяся безбрежная река самого широчайшего нашего существования постепенно весьма уж надежно и верно, и сама найдет несколько новое и значительно лучшее русло.
Ну а если безумствующе яростно начать его изыскивать чисто искусственно, то тем и можно будет более чем многозначительнее только и поспособствовать довольно-то значительному ее последующему обмелению.
Да и сколь еще немыслимо сходу потребовать кого-либо срочно к ответу можно лишь на том, как он есть лично своем, достаточно мелком и на редкость безыдейно житейском