Глава 2: Иоаким

Зачем ты, Сисару – слуга Иавина, царя Ханаанского вернулся и убил Захария сына Иакова? Разве Иаили – жена Хевера Кенеянина не вонзила кол тебе в висок?  
-    Кто Сисару? Я? – выхватил он саблю из ножен и размахнулся. – Я иудей! Сказано: «Неиудей, делающий зло иудею, причиняет его самому Господу и, совершая, таким образом, оскорбление Величества, заслуживает смерти1».                        
Девора подняла книгу над головой.
-     Руби и меня с Пятикнижием2. Ты уже убил одного иудея. Кто твой Бог? Звезда сатаны на лбу у тебя, а боги твои Ваал3 и Астарта4.
-    Сын твой еврей – раб Иешуа-назарянина5и тоже смерти достоин. Бог мой раввин. И караимам6 смерть! – ответил всадник и с силой ударил саблей по книге, разрубив ее, и ранил в голову Девору. Женщина упала. Кровь хлынула из рубленой раны. От увиденного всех охватил ужас, и никто из них не осмелился оказать ей помощь.  
   Люди «не опознали» в погибших своих близких. Страх был таким великим, что они сами по приказу «красных» завалили тела погибших сеном и дровами, облили маслом и подожгли.
    Вечером, когда стало темнеть, на улицах села стали появляться лошади, одиноко и понуро, бредущие и останавливающиеся у домов своих  хозяев. Они  возвращались к своим стойлам без всадников оттуда, где был закончен этим утром бой. Кони не предали своих хозяев.  
    Данным случаем и воспользовались «красные».
    Ночью, те семьи, к кому вернулись лошади, были выселены из своих домов. Дома их красноармейцы сожгли, а старшего члена семьи мужского пола, даже если ему и было пять лет, расстреляли.
   Дом наш тоже сожгли. Я успел сбежать. С тех пор я больше не видел свою мать.    

***
 
Через три дня деда не стало.
   Хаким вернулся в Астрахань. Нашел там Эдема Мержанова – двоечника и второгодника.
   Эдем был ему не приятен – зануда и псих, но как человек – на все руки мастер, был полезен.
   Хаким открыл ему дедову тайну. Идея мести за убитых ему понравилась.
-    И кому мы начнем мстить? – спросил Эдем.
-    Если бы я сам это знал, - нахмурил брови Хаким.
-    Давай, русским начнем мстить. Это они виноваты.
-    В чем?
-    Да во всем. Мы татары сейчас под их игом находимся. Мне так Мишка Лаван сказал.
-    Нашел, кого слушать. Этот еврей наврет, да еще денег за это потребует.
-    Тогда, что делать?
-    Ты мне обрез двуствольный сделай.
-    Ружье неси.
-    Было бы ружье – тебя не просил бы.  
   Через неделю обрез был готов. Хаким за это время передумал большое множество вариантов собственного предложения – кому начать мстить? Остановился на милиции. Хотя лично он, претензий к ней не имел. Но вот выполнять предписание Бога – отомстить за

1. Талмуд: трактат Ганхедрин. 2. Пятикнижие Моисея. 3. Бог-бык со своей гигантской чугунной  статуей, полой и раскалявшейся огнем, в которую бросали человеческие жертвы. 4. Богиня сладострастия,  со  своими школами священных блудниц и обязательным для всех женщин блудом в дни некоторых праздников.
5. Иисус Христос. 6. Иудеи не признающие Талмуда.
убитых в его роду выпало ему. А он мусульманин.
   В областном центре совершить вооруженное нападение на сотрудника милиции он не решился. Выехал в ближайший районный центр.    
    В одном из Парков отдыха близ реки Волга он заметил двух молоденьких милиционеров, разгуливающих по дорожке среди тенистых деревьев, заросших колючим кустарником.  
Обошел их справа, и вышел к ним на встречу, держа в руке обрез. Милиционеры, не сговариваясь, подняли высоко руки. Хаким от смеха, чуть было не выронил оружие, но
быстро совладал с собою. Перед ним стояли два татарина и тряслись от страха.
-    Не убивай нас, брат. Мы же свои.
-    Свои в милиции не работают.
-    Что тебе надо сделаем.
-    Оружие есть?
-    Нет, брат. А вот у нашего командира взвода, Подопригоры, есть.
-    Где его найти?
-    Он пиво пьет сейчас. А скоро на третий пост пойдет.
-    Где этот пост?
-    Идем, брат, покажем.
    Пришли на третий пост – небольшой бревенчатый домик на берегу реки, поставленный на бетонные сваи.  
-    Хвалите Аллаха, что оказались без оружия и татарами родились, - строго сказал Хаким. – Но если сдадите меня – не пожалею.
-    Да что ты, брат. Своих мы не сдаем.
   Хаким осмотрел помещение поста. Внутри был беспорядок. Комната сильно прокурена; кругом валялись пустые бутылки из-под водки и использованные презервативы.  
-    И с этим дерьмом я решил воевать? – подумал Хаким.
   Хаким услышал громкий женский смех. Выглянул в окно и увидел милиционера, идущего по дорожке прямо к домику в окружении двух молоденьких девушек. Милиционер все пытался ухватить девушек за интимные места. Те с визгом и со смехом отбегали от него и вновь приближались к нему, впадая в его объятия. Каждую свою неудачу, милиционер тоже озвучивал диким гортанным смехом. Подходя к домику, милиционер заметил открытую дверь и оторопел.
-    Во бля буду, неужто дверь забыл закрыть?
   Девушки громко засмеялись.
-    Будешь, будешь!
-    Стоять! – милиционер оттолкнул их от себя. – Позову после осмотра помещения!
   Чутье милиционера подсказывало что-то неладное. Он ухватился за кобуру, но она была пуста. Вбежал в домик – никого. И уже хотел облегченно выдохнуть воздух, как почувствовал, на затылке, что-то холодное и тупое.
-    Руки в гору, собака, - тихо сказал Хаким. – К стене мордой! Крикни телкам1, чтобы уходили.
-    Ты кто? – жалобно заблеял милиционер.
-    Крикни телкам, чтобы уходили, - повторил приказ Хаким.
-    Хорошо, хорошо, - услужливо согласился милиционер и крикнул в открытую дверь. – Девки! Валите бегом отсюда! Атас! Проверка!
    Хаким развернул милиционера лицом к себе и отошел от него на два шага.
-    Ключи от сейфа быстро!
-    У меня их нет, - ответил дрожащим голосом милиционер.
-    Еще раз скажешь нет и ты не жилец на этом свете, сука!
-    Хорошо, хорошо. Вы меня уж простите – не подумал, - сказал милиционер и положил
ключи на стол.

1. Женщина легкого поведения (жарг.).
-    А теперь на пол – лицом вниз! Руки на затылок! – крикнул Хаким.
   Милиционер рухнул на пол и выполнил все распоряжения Хакима. Хаким открыл сейф. Там оказались два пистолета «Макарова» и десять патронов к ним.
-     Не густо, - подумал, разочаровано Хаким и громко произнес. – Считай до тысячи. Потом делай, что хочешь. Аллах Акбар!
   В этот же день он вернулся в Астрахань. Две недели Хаким ходил как не свой.  
-    Неужели мне надо вести войну с этой трусливой и продажной легашней? – размышлял он. –   Они же всего лишь жалкие клешни государственной системы страны Советов; системы, которая представлена в виде многоуровневой бюрократической сети, называемой властью, и движущейся массы забитого, невежественного и дремучего народа, готового раздавить любого, кто попытается выскочить из его стройных рядов. Темная масса. А власть – номенклатурная советская бюрократия с ее огромными животами, кривыми носами, большими прожорливыми ртами и черными злыми глазами. Вот они и есть мои враги. Но, где их можно достать? Только если во время демонстраций по случаю празднования первого мая или седьмого ноября.
   Хаким собрал в мастерской Эдема своих друзей: Эрнеста Утюшева, Сашку Грибоедова и Фаиза Арсланова, и поделился с ними своими мыслями.
   Ребята не смогли всей душой принять призыва Хакима – начать непримиримую войну против существующего строя. Все они были комсомольцами, кроме двоечника Эдема, но желание прославиться на всю страну склонила их волю, подчиниться планам Хакима, осуществлять теракты против партийных руководителей и руководителей госучреждений автономных республик и областей РСФСР.  
   Первый теракт Хаким спланировал совершить седьмого ноября в городе Казане. Но к поезду не пришел Эдем. Хаким сильно волновался, но виду не подавал. Сели в плацкартный вагон. Поезд тронулся в назначенное время, что еще больше укрепило предположение Хакима, что их сдали милиции. И сделал это Эдем. По вагону прошлись трое мужчин и две женщины. Они, вместе с проводниками вагона, уговорили пассажиров соседних купе, обменятся с ними местами. Хаким принял решение – выходим. Поезд подъехал к станции Харабали. Стоянка – десять минут. За минуту до отправления он подал знак, и они пошли в конец вагона, будто покурить. Через тамбур перешли в соседний вагон, и вышли на перрон станции. Поезд стал набирать скорость. Прошло секунд пять; заскрипели тормоза, и поезд остановился. Из вагона, в котором ехали Хаким и его товарищи, выпрыгнули пять человек, и забежали в здание вокзала.
-    Так, идем на трассу, - твердо сказал Хаким. – Там видно будет.
   На грузовой «попутке» доехали до Ахтубинска. Купили билеты на поезд и поехали до Казани. По дороге Хаким разработал план дальнейших действий.
-    Так, мужики, - сказал он им, - если кто из вас попадется в лапы красноперых1 – не геройствуйте. О нас они уже все знают. Говорите даже, где ночевали. Целее будете. Выходим в Зеленом долу все, кроме Саньки.  Ты, Сань едешь до Казани. Если клопы присосутся – не сопротивляйся им. Скажи, что в Казань приезжаем по одному и встречаемся на вокзале. Они тебя привезут на вокзал. Если провал – стой со сжатыми кулаками. Ты, Эрнест поедешь на вокзал и проверишь. Если чисто, то вернетесь на квартиру, в которой мы остановимся по приезду в Казань.
-    А зачем, мне ехать одному до Казани поездом, - не понял Санька предложения.
-    Чтобы знать – нет ли шухера2 в городе.

***
   После ухода Эрнеста на вокзал, Хаким и Фаиз покинули квартиру, сказав хозяевам, что уезжают в Агрыз, но Эрнест придет с другим парнем и поживут у вас некоторое время.
   Прошло три часа. Эрнест и Сашка так и не появились.

1. Милиционеров (жарг.). 2. Шума (жарг.).
-    Похоже, и здесь провал… - с досадой подумал Хаким, и услышал голос в мегафоне.
-    Слезайте с крыши, ребята! Дом окружен.  
-    Фаиз, вот и пришел час нашей славы – воинов Аллаха. Не посрамим памяти наших
предков. Аллах Акбар!
-    Аллах Акбар! – повторил Фаиз и побледнел.
-    Не дрейфь, Фаиз, мы же татары, - сказал Хаким и выстрелил из пистолета в сторону говорящего мегафона.
   В ответ снизу пошли автоматные очереди, разбивая карнизы. Фаиз испугался и побежал вверх по крыше, бросив обрез двустволки. Хаким услышал странный хлопок и увидел, падающего с крыши Фаиза.
-    Неужто снайпер? – промелькнуло в голове Хакима. – Вот твари. Это же не честно. А была ли у них честь? Суки!    
    Хаким прополз вперед пять метров и затаился. Через десять минут увидел трех милиционеров, осматривающих место, где только что, был он.
-    Вот, баллоны1. И кто вас, козлов так учил воевать, - крикнул Хаким и выстрелил по ним три раза. Два милиционера упали на крышу с пробитыми головами. Третий – с пулей в груди. Хаким вновь притих. И тут его сильно тряхануло. Яркий свет сменился мраком.
   Хаким пришел в себя через сутки. Правая рука непрерывно дергалась, и появилось сильное заикание. Это мешало следователям проводить расследование его дела.
   Подельники быстро во всем признались и валили все на Хакима, как он им и советовал. С ним же следствие затягивалось. В прокуратуре решили общее делопроизводство разделить на два дела и рассматривать преступления его друзей по другим статьям Уголовного Кодекса.
   Ребята старались – сотрудничали со следствием, однако это не спасло их от издевательств со стороны милиции руками урок2. Хакима