проявить свои профессиональные способности вскоре предста-вился. На территории их отделения случилось ЧП: ограбление районного универмага «Марьино». Воры забрались в торговый зал в предутренние часы, когда пожилой сторож прилег отдохнуть в своей будочке.
Пока он досматривал свои сладкие сновидения, бандиты обчистили юве-лирную и меховую секции, сгрузили товар на свой газик и укатили в неиз-вестном направлении.
Наглое ограбление усугубилось тем, что на месте преступления вместе с трупом сторожа был обнаружен труп молодого человека. Позже установи-ли, что был убит внештатный сотрудник милиции по линии следствия, ак-тивный дружинник Василий Игнатов.
Как оказался на месте преступления этот паренек? У следствия было не-сколько версий. В конце-концов все сошлись на том, что Игнатов был со-участником ограбления. Смертельный случай – следствие бандитской раз-борки. Не поделили краденное…
Воронов несколько раз встречался с больной престарелой матерью Васи-лия, но так ничего существенного не выяснил. На поверку, судя по характе-ристике с работы, отзывам товарищей, мировой парняга Вася Игнатов на воровство не был способен!
Что же случилось на самом деле в то злосчастное утро?…
Несколько иная, чем у следствия была точка зрения участкового Дмитрия Колесникова. Он собрал косвенные улики на Игнатова, свидетельствую-щие о его причастности к грабежу. Версия Колесникова тоже была мало-убедительной, хотя сам Дима страстно отстаивал её. Порочные связи Ва-силия, как не старался Дмитрий, установлены не были. В конце-концов, контрольная комиссия решила: «… Игнатов был вовлечен в банду случай-но, разово, как рабочая сила…»
Все гипотезы сыпались одна за другой. В конце-концов, начальство разда-ло «всем сестрам по серьгам»: группа дознавателей и опративники полу-чили выговоры и предупреждения, а «висяк» отправили в архив до лучших времен. Молодому оперу Воронову пришлось отбывать повинность в де-брях архивов Ленинского района.
Очень ловко тогда ушел от выговора Дима Колесников. Учли его служебное рвение, профессиональные действия, высокие показатели профилактиче-ских мероприятий. Начальство решило не трогать перспективного участко-вого. После этого случая Дима быстро поднялся по служебной лестнице и, когда Воронову присваивали очередное звание капитана, первым поздра-вил его бывший однокашник, Мишка воронов. На этом пути друзей разо-шлись окончательно…
РАЗГОВОР С ПРИЗРАКОМ.
… Ограбление районного универмага для Воронова закончилось «выгово-ром с занесением в трудовую книжку». С этого начиналась его служебная карьера.
За прошедшее с того злополучного дня время, Михаил мысленно не раз возвращался к этому делу, пытаясь идентифицировать почерк наглых налетчиков с манерами фигурантов текущих дел, но тщетно.
«Висяк» оказался действительно «глухим»…
И сейчас, спустя почти сорок лет, сидя в этом купе, полковнику вдруг вспомнилось до мелких деталей как они с Колесниковым искали свидете-лей, протоколировали слова сотрудников универмага… Как в один из дней показалось «в конце туннеля» забрезжил рассвет и… они с надеждой жда-ли, что вот-вот дело сдвинется с места, но…
… Лоб Воронова покрыла испарина, ладони стали липкими, будто их сма-зали вареньем или медом ...
- Алешенька, ты откуда знаешь эти фамилии? – растерянно произнес Ми-хаил Иванович.
Шариковая ручка снова заплясала по листу блокнота.
«Я же был дружинником у Дмитрия Петровича. У Димы Колесникова! Он же меня очень хорошо знал. Вы, конечно, не помните Василия Игнатова?»
Полковника бросило в жар. «Снова сорвался сердечный ритм… Надо при-нять «Кон Кор» … Где же он у меня?…» Михаил Иванович нервно пошарил по карманам, извлек пачку с лекарствами.
- Машенька, плесните пожалуйста «Валокардин» в стакан с водой.
- Сколько капель?
- Тридцать- сорок…
- Ой! Я позову проводницу.
- Не стоит. Приму лекарство, полегчает. – прошептал пересохшими губами полковник.
- Что у вас опять? – на пороге стояла уставшая грузная женщина с охапкой постельного белья. – Ну?
- Что ну? Человеку плохо! Разве не видите?
- Опять эти алкаши проклятые! – в сердцах выругалась проводница. – И что им дома не сидится? Ездют, ездют туда-сюда … Вот скоко раз зарекалась подсаживать…
- Да как вы можете? – возмутилась Мария Николаевна. – Это полковник ми-лиции… Едет с дачи…
- Все они полковниками и генералами представляются, а как вызовешь наряд, так…
- Ладно. Прекратите базар… - устало произнес Воронов. Он протянул про-воднице раскрытое удостоверение
- Вы уж извините пожалуйста. Тяжелый рейс. Намоталась я с бродяжками. Спасу нет. Извините. Так чем я могу помочь? – перешла на миролюбивый тон хозяйка вагона. – Лекарств-то нынче нам не дают. Порожняком гоняем. Когда что-нибудь серьезное, бегу к начальнику поезда. У него в заначке…
- Ладно, ладно. Всё уже нашли. – полковник проглотил таблетку, выпил кор-валол.
- …. Э, пассажиры, есть среди вас медики? – обернувшись, крикнула в глу-бину вагона проводница.
- Да. Я. А в чем, собственно, дело?
Из-за широкой спины женщины говорящего видно не было, но Мария Нико-лаевна поняла: объявился врач, который сможет как-то помочь ее соседу.
В купе протиснулся молодой человек:
- Так. В чем дело? На что жалуемся? – сухо обратилось медицинское све-тило к лежащему на диванчике полковнику. – А вот подушечку надо сделать повыше…. Прошу всех выйти из купе…
- Спасибо. Мне уже легче.
- Так…. Сначала пульс посмотрим… Так… Обязательно примите какой-нибудь антиритмик … Хорошо… Запивать будем?… Хорошо… Резкие дви-жения исключить…
- Мне уже лучше. Я принял уже «Кон Кор». – повторил Михаил Иванович и приподнялся на локте.
- Только не надо вставать… Сейчас нужен покой… С мерцалкой, папаша, не шутят!
Врач снова положил свой большой палец на запястье пациента:
- Так. Пульс не очень частит. Это уже хорошо.… Мой совет вам: обратитесь в вокзальный медпункт. Должны помочь.
- Хорошо, молодой человек. Спасибо... Алеша. – тихо позвал полковник.
В купе заглянула Мария Николаевна:
- Что, Михаил Иванович, немного лучше?
- Да. Пусть войдет Алеша.
- Ну, я пошел. Если что, зовите… - с достоинством произнёсло светило ме-дицины и исчезло в глубине вагона.
Вошел Алеша. За ним – Мария. Полковник тяжело поднялся с диванчика, глубоко вздохнул, отпил немного воды из стакана:
- Сынок, сядь пожалуйста рядом.
Мальчик пересел поближе к Михаилу Ивановичу и вопросительно посмот-рел ему в глаза.
- Алеша, я не знаю как расценивать твои слова, но…
Мальчик снова схватил ручку:
«…Вы не пугайтесь. Я действительно тот человек, труп которого вы обна-ружили утром 16 августа на пороге универмага».
- Алеша, хватит, сынок. Ты устал. Да и Михаил Иванович чувствует себя не очень.
Мать нежно погладила сына по голове, но он отстранил ее руку.
«Мамочка, я могу помочь этому человеку.» - прочла Мария Николаевна в блокноте.
- Сынок, успокойся. Хорошо. Отдохни.
- Я вас очень прошу, не теряться в Москве. Вот мои телефоны. Как устрои-тесь, обязательно звоните. – полковник протянул Марии свою визитную карточку. – Вы очень мне нужны будете. Там и служебный, и домашний.
- Хорошо, Михаил Иванович. Я обязательно позвоню.
- Вы же понимаете, что случай неординарный, что…
- Так вы считаете …
- Да, Мария Николаевна. Как Алёша рассказывает, именно так и было
Теперь мать недоуменно перевела взгляд на сына.
- Вы полагаете? … Ничего не понимаю.
- Мистика! Я занимался этим делом почти сорок лет назад, но помню его до мельчайших подробностей. Есть детали и события, которые были извест-ны только дознавателям…
- Как же это? – всплеснула руками мать
Вздох удивления прервал сынишка, показывая ей свою очередную запись:
«Мамочка, ты не расстраивайся. Я все знаю. Я действительно был там!»
- Я схожу с ума! Этого не может быть! Михаил Иванович, в какое место стреляли тому парню? Ну, тому, у Марьинского?
- В голову. Причем, пуля вошла чуть ниже правой височной кости, а вышла за левым ухом.
ЧУДО!
Мать побледнела и потянулась к стакану с водой.
- М-м-м-м…. – замычал мальчик. – Ма-а-а-м-а…
Мальчик крепко обнял мать и громко зарыдал:
- Ма-а-а-ма-а-а! Не умирай! Ма-а-а…
В купе воцарилась напряженная тишина, перекрываемая стуком вагонных колес. Краска сошла с лица Марии. Она стала медленно оседать на диван-чик.
- Господи, да что же мне с вами делать? – проворчал Михаил Иванович, ка-пая лекарство в стакан с водой. – А ты, Алеша, успокойся. С мамой всё бу-дет нормально.
- Он-н-а не-е у-у-м-рё-ё-т? – спросил мальчик сквозь слезы.
- От радости, сынок, не умирают. Я сам чуть в обморок не грохнулся, когда ты первые слова произнёс… Как же это вышло?
- Я не знаю. – смутился мальчик. – Просто само собой… Я сильно испугал-ся за маму.
- Вот и слава Богу. – мягко произнес Воронов. – Вот и очнулась наша мама. Выпей-ка, дочка, лекарство…
Полковник протянул стакан Марии.
- Выпей. Алеша, помоги маме приподняться… И не сдавливай ей горло… Ей сейчас нужен воздух…
Сын бережно поднес к губам матери лекарство:
- Пей, мамочка, пей…
Только теперь все по-настоящему стало ясно, что…. свершилось чудо! Молчавший долгие годы мальчик за-го-во-рил! Перестук колес как бы ак-компонировал буре нахлынувших чувст: «За-го-во-рил! За-го-во-рил!…»
Мать онемела от ужаса и не могла произнести ни слова… Она нежно гла-дила голову, склонившегося над ней Алеши, прижимала его к своему мок-рому от нескончаемых слез лицу.
- Не плачь, мамочка, не плачь… - уговаривал ее сквозь рыдания мальчик.
- Хватит вам, черти. Ну, успокойтесь… - в свою очередь пробовал найти слова полковник. – А то и я с вами разревусь…
В дверной проем с удивлением стали заглядывать пассажиры. Михаил Иванович поднялся и захлопнул двери. Минут через десять мать оконча-тельно пришла в себя, но никак не могла взять в толк, что ее Алеша загово-рил. Она все время совала ему в руки блокнот:
- Напиши … Сынок, как ты себя чувствуешь?
- У меня всё хорошо. – всхлипывал мальчик. – У меня все хорошо…
- Очнись, Мария, очнись! – тряс её за плечи полковник. – Ну, я точно с вами сойду с ума! Очнись…
….. К Казанскому вокзалу прибыли с часовым опозданием. На перроне бы-ло многолюдно
- Я будто во сне побывал. – задумчиво произнес полковник, выходя из ва-гона. – Сколько живу, а такого… Мистика! Чудеса да и только! Рассказал бы кто, не поверил!
- Михаил Иванович, у меня самой все перед глазами плывёт! Алешенька заговорил! Но теперь-то я совсем ничегошеньки не понимаю…
- Как это не понимаешь?
- Да нет… Ну, с этим Марьино… Ведь с самого рождения у Алеши возле правой височной кости и за левым ухом отметины. Хирург нам сказал, что такие шрамы остаются только после сквозного пулевого ранения…
- Для меня это тоже большая загадка… – задумчиво произнес Михаил Ива-нович.
- Можете удостовериться. Алеша, покажи дяде шрамы.
Мальчик повернулся к полковнику правой щекой и в лучах солнечного света Воронов увидел у его виска четкий круглый шрам. Побольше размером шрам, только с рваными краями, был за левым ухом.
- Ну и дела-а-а! – только и смог сказать полковник. – Звоните мне обяза-тельно, Мария Николаевна. Вы мне обязательно будете нужны…
…. Попрощались у метро.
- Жаль, что вы не хотите ко мне ехать. Мои-то на две недели укатили в Пи-цунду.
