Нашествие арабуру (третий роман о Натабуре)

мгновение, а они миновали предместье, низину Гахиэ и рысью стлались вдоль реки Каная – только ветер свистел в ушах. На мосты соваться было так же бессмысленно, как пытаться пролезть в бутылочное горлышко. К ночи их перекрыл ябурай , а еще стражники выпустили маленьких лохматых собачек, которые, почуяв волков, истерически заливались лаем вслед, трусливо поджимая хвосты, да и сами стражники в этот момент чувствовали себя неуютно и настороженно таращились в непроглядную темноту, которая начиналась как раз там, где кончался свет фонарей. Но больше всего стражники боялись хонки, поэтому запирались в казармы и дрожали от страха до рассвета.
Потом взошла луна, и волки увидели. Мерцала река на перекатах, серебрилась листва тополей, тревожно шурша от ночного ветра, и там, где противоположный берег тонул во мраке, хищно блеснули глаза.
– Ты заметил? – спросил Натабура и остановился.
На всякий случай он потрогал кусанаги, годзука же тотчас сделал теплым, словно напоминая: «Я здесь! Я здесь! И никуда не денусь!»
– Видел, хозяин, – отозвался Зерок, усаживаясь рядом на мягкую траву косогора. – Они бегут за нами от самого города.
Афра тоже сел, но так как разговаривать не умел, то только слушал и вилял хвостом.
– От самого города, говоришь, – произнес Натабура озадаченно. – Я ничего не слышал, – признался он, безрезультатно вглядываясь в противоположный берег, который у самой кромки воды тонул в непроглядной темноте.
– Там они, там… – почтительно отозвался Зерок и зевнул во всю пасть.
Огромные белые зубы блеснули в свете луны. Как я его одолел? – удивился Натабура.
– Почему же я ничего не вижу?
– Это потому, что вы, сэйса, не стали настоящим песиголовцем, и вам недоступно наши обоняние и слух. А волки залегли. Точно залегли.
Афра хотел сказать, что тоже, как и Зерок, все слышал и давно все вынюхал, но только отчаянно завилял хвостом, стараясь привлечь к себе внимание.
Натабура не поверил:
– Залегли? Они что, нас ждут? Чего они хотят?
Из опыта странствий он знал, что ночью все кажется страшнее, чем днем.
– Не хотят, чтобы мы переправились.
– Откуда ты знаешь?
Если Натабура и доверял Зероку, то лишь наполовину – слишком мало он его знал.
– Это местные волки. Тот берег – их территория.
– Ишь ты!.. – удивился Натабура. – Что будем делать?
– Поищем брода. Волки – они всегда боялись песиголовцев.
В его голосе прозвучала бравада. Кто будет связываться с песиголовцем? Только сумасшедший, ну и волки, конечно.
Не успело стемнеть, как начало светать. Луна еще не побледнела, зато на востоке небо стало голубеть.
Когда они выбрались из реки, кончилось действие духа Зерока и Натабура принял прежний человеческий облик. Сам же Зерок снова стал песиголовцем, и мокрое кимоно облепило его мускулистую фигуру. Он тихо зарычал, и местные волки высыпали на берег. Было их десятка два, и они готовы были драться за свою территорию с кем угодно, но только не с человеком и не с песиголовцем, и не тем более с медвежьим тэнгу. А когда человек выхватил огромный кусанаги голубого цвета и шагнул вперед, вообще попятились. Не двинулась с места лишь старая одноглазая волчица.
– Дайте нам пройти, – сказал Натабура, – и мы разойдемся с миром.
– Мы ошиблись, – склонила она лобастую голову в знак почтения. – Мы думали, это наши недруги с правого берега.
– Ага, – почему-то едва не произнес Натабура, потому что ему было что скрывать.
Казалось бы, волки должны были больше всего бояться Зерока, но они с величайшей опаской уставились на Афра. А когда он потянулся и расправил крылья, то вообще шарахнулись в чащу, и выглядывали оттуда, как провинившиеся щенки, готовые при малейшей опасности задать стрекоча. Одна волчица сохранила самообладание. Лишь осуждающе покачала лобастой головой. Потом она повернулась к Натабуре и сказала:
– Мои соплеменники впервые видят медвежьего тэнгу. Я же слышала о нем от моей матери, а она от своей, а она в свою очередь – от своей. Но я всегда думала, что это сказки о летающий собаке. А оказалось, правда. А еще мать говорила, что медвежий тэнгу – наш дальний родственник из далекой-далекой страны.
– Это правда? – спросил Натабура и потрепал Афра за холку.
– Правда, мой хозяин, – ответил Афра. – Все волки родом из дивной страны Чу, где я родился.
От удивления Натабура выпучил глаза – никогда Афра не разговаривал с ним человеческим голосом, а здесь заговорил. Ну, я тебя!.. – подумал Натабура сгоряча.
– Я могу разговаривать только с моими собратьями, – сказал Афра. – Да и то, только ранним-ранним утром.
– Я тоже разговариваю впервые, – призналась одноглазая волчица. – У нас это не приято.
– Это твои проделки? – догадался Натабура.
– Клянусь, этого вышло случайно и пройдет, как только взойдет солнце, – с испугом произнес Зерок.
Солнце вот-вот готово было вынырнуть из-за горизонта, и надо было спешить укрыться в чаще.
– Куда лежит ваш путь? – спросила волчица на прощание.
– В чащу Руйдзю карин, – соврал Зерок.
– О-о-о!.. Даже мы туда не заходим. Эти места опасны для нашего брата. Огромный куни-кори стережет чащу. Я дам вам провожатого, который доведет вас до его границ. Дальше мы не пойдем. Дальше нашим братьям путь заказан.
Почему заказан? – подумал Натабура. По простоте душевной он хотел было спросить, кто такой куни-кори, но вовремя заметил предостерегающий взгляд Зерока. Похоже, Зерок не верил ни единому слову волчицы. А расспросы могли привести к неприятностям. Правильно, ни к чему выдавать свои тайны, решил Натабура.
Волчица окликнула кого-то. От стаи отделился подьярок .
– Отведешь сэйса и его спутников к винной горе Сакаяма, – велела она.
Тут первые лучи солнца окрасили берег в золотые тона, и волчица потеряла способность говорить. Вильнув хвостом, она пропала в чаще.
Надо было б, конечно, найти темное место и переждать день, но подьярок, который стал их проводником, уж слишком трусливо поглядывал назад. Полдня он вел их такими чащобами, в которые с трудом пробивался дневной свет, и к полудню вывел – к узкой долине, на дне которой лежал снег и бежали холодные ручьи. Горловину долины, выходящую на перевал, сторожили две каменные головы. Какая из них винная? – хотел спросить Натабура, но вспомнил, что волк не разговаривает по-человечески.
– Не волки это… – задумчиво произнес Зерок, глядя вслед подьярку, который тотчас покинул их, – не волки… Волков я чувствую.
– А кто? – спросил Натабура, усаживаясь на мокрую сосну.
Он что-то пытался вспомнить, но не мог. Что-то очень важное – то, что упустил в событиях ночи. Честно говоря, ему было все равно – волки это или не волки. Какая, собственно, разница? Главное, что они куда-то идут, и идут, должно быть, верно. Болели ноги, болела спина. Да и промокли они изрядно. Афра даже не стал, как обычно, обираться, а тут же уснул. Над его спиной поднимался пар. Давно я так не ходил, подумал Натабура. Надо наверстывать упущенное. И закрыл глаза. Его мучил один-разъединственный вопрос: как найти долину Проклятых самураев? Что-то там говорил Абэ-но Сэймэй? В земле появится дыра. Где эта дыра? Похоже, мы не туда забрели, сонно подумал он. Нет здесь никакой дыры.
– Не знаю, – отвлек его Зерок, – но не волки. И говорили они не потому, что я так хотел, а потому что они так возжелали.
– Стало быть, за нами следили? – удивился Натабура.
– Следили, – тут же согласился Зерок, словно был только рад этому. – Следят даже сейчас.
– Сейчас?! – удивился Натабура и, вскочив, стал озираться, словно ему действительно было страшно. Подскочил даже Афра и вовсю глядел на хозяина. – Да ладно тебе, никого же нет. А ты спи, – и потрепал Афра по холке.
– Это только кажется, и вообще, тех волков на всякий случай надо было растерзать, – стоял на своем Зерок.
– Экий ты кровожадный, – усмехнулся Натабура, усаживаясь на прежнее место. – Здесь никого нет.
Он снова закрыл глаза и приготовился поспать пару кокой. Из горловины дул холодный ветер. Но не было сил даже шевелиться.
– Я буду не песиголовец, если нас уже не ждут! – твердо заявил Зерок.
– Кими мо, ками дзо! Кто-о-о? Ну кто?!
– Три Старца!
Натабура снова вскочил:
– Хватит пугать!
Вдруг ему действительно показалось, что две скалы, очертанием похожие на головы, шевельнулись. Словно в подтверждение этому послышался грохот камнепада. Горы задрожали и отозвались долгим эхом.
– Ого! – Зерок приставил к уху ладонь, чтобы лучше слышать. – Стерегут нас. Стерегут! Не выйдем мы отсюда. Не выйдем!
– Хватит болтать! – крикнул Натабура. – Это куни-кори! Уходим!
– Ова?! – Зерок схватил его за руку и показал куда-то за спину.
Натабура обернулся и увидел, что путь назад им преграждает настоящий куни-кори – винная гора Сакаяма, которая приподнималась из-за противоположного склона долины, и с каждым мгновением в очертаниях горы проступала фигура великана. Плащом ему служили складки гор, а огромное лицо пока еще пряталось в купах деревьев. Торчала лишь белая лысая вершина, с которой сыпались камни.
Вот тогда он и вспомнил: волки же не едят сушеных крыс. А именно сушеных крыс, пересыпанных черным перцем и красными травами, он заметил перед тем, как стая убежала. Связка висела на шее одного из волков. Поэтому они и прятались в кустах, а вовсе не потому, что боялись нас, понял Натабура.
– Это арабуру! – сказал он. – Или их корзинщики!
Зерок, совсем как человек, хлопнул себя по лбу:
– А я думаю, ну что мне все кажется, что нас преследуют арабуру. От них воняло крысами.
– Вот именно! Они нас стерегли, но не знали, кто мы такие, иначе бы убили сразу. Бежим!
– Куда?!
– Туда! – он повернулся, чтобы бежать вверх по ущелью, но земля задрожала, как живая, и скалы, которые сторожили выходы из ущелья, ожили и стали расти, выдирая руки и ноги из леса и скал.
– Это не куни-кори, это дикие кидзины!  – крикнул Зерок что есть силы.
Гора с белой вершиной выросла до небес. Кидзин справа схватил сосну и принялся крушить склоны ущелья. Кидзин слева все еще не проснулся, но уже открыл глаза – огромные, как два горных озера.

***
Если бы у них был выход, то они ни за что бы не побежали мимо кидзинов. Но кидзины стали заваливать ущелье огромными-преогромными камнями, и уже не было другого пути, кроме как карабкаться по кручам. Афра понадобились лишь крылья, Зероку – его стальные когти, а Натабуре – сюко . И конечно, он отстал, потому что не лазал по горам много лет, если не больше. Пару раз кидзин едва не поймал его каменной рукой, да Афра и Зерок отбили.
Натабура взобрался на гору в тот момент, когда Афра и Зерок вовсю дразнили кидзинов, швыряя в них камни. Благо, что кидзины оказались подслеповатыми и такими медлительными, что от них мог убежать даже ребенок. Ярость овладела ими. Один из них так распалился, что в гневе сожрал пару сосен и одну разлапистую ель, чем только рассмешил Афра и Зерока. Вот тогда беспечность их и подвела. Не успел Натабура отдышаться, как на них пала тень. Тогда они и увидели куни-кори – великана Сакаяма. Каждый его шаг оставлял в земле дыры, а каждый выдох сметал с горных вершин деревья и землю.
– А-а-а!!! – закричали они в ужасе и пали на скалы, ожидая, что великан Сакаяма вот-вот их раздавит.
Однако великан Сакаяма шагнул и оставил после себя два огромных и глубоких озера. Перешагнул