Предела…
- Чего?
- Молитвенное помещение пределом называют, - пояснил пахан.
- Ну да. Так вот стою, и около меня нищий материализовался. К нему какая-то тётка подходит, яйцо варёное суёт и говорит, мол, спасибо за мудрый совет да молитву святую, мол, зятя-то из тюрьмы выпустили и вдогонку извинились. Я, Георгий Несторович, обалдел! Неужели оборванец уму-разуму научить может?
- Ты в каком храме был?
- Не знаю. Знаю, что Хлебный переулок в него упирается.
- Покровский собор. Ты нищего опиши.
- Небольшого роста. Худой, грязный, в драной одежде, босиком. Крест деревянный на шее. Куцая борода, а волосы на башке с рождения не мыты, не чёсаны, не стрижены.
- Проша-юродивый, – узнал хозяин. – Он тебе лично что-нибудь говорил?
Ляпунов заметил неподдельную заинтересованность в глазах Тёртого.
- Говорил. Только я, честно говоря, не совсем понял – кому. Он рассказывал о каких-то отцовских наставлениях сыну и смотрел в сторону.
- Вспомни точно, что он говорил.
Колька наморщил лоб:
- Начала-то я не слышал, но потом он сказал так: «Иди в место малолюдное, откажись от всех благ, суеты, постись, помолчи, у других в лакеях будь. Как страсти в душе улягутся, услышишь ты ангела. Он и скажет, как дальше жить, по какой дороге идти, чтобы не стыдно было людям в глаза смотреть».
- Счастливчик ты, Коля.
- И в чём моё счастье?
- Тебе напутствие дал святой человек. Так и поступай.
- Старый нищий – святой? Тогда я тоже тряпьё грязное одену, взлохмачу волосы, буду советы направо-налево давать – и стану святым!
- Дурак. Он – юродивый. На подвиг юродства идут единицы и то по особому благословению. Делай, как он тебе сказал, или ты забыл пример, который был перед твоим носом с тёткой и её зятем? Сам же рассказывал.
Колька растеряно провёл по голове рукой:
- Так я не понял: что делать-то нужно?
- Езжай в захолустный монастырь. Попросись у настоятеля пожить там.
- Монахом что ли быть? – ужаснулся парень.
- Посты соблюдай, - терпеливо продолжил Георгий Несторович.
- Я на зоне напостился!
- Поменьше разговаривай.
- Как в карцере что ли?
- Помогай другим, берись за самую трудную работу.
- Шестёркой стать?
- Если ты ещё раз вякнешь… - терпение у хозяина было на пределе. Подавив пацана взглядом, он продолжил. – Когда мозги от плесени и мути прочистятся, сам поймёшь, как дальше жить надо. А теперь – ступай!
Колька повиновался. Он очень боялся ослушаться Тёртого. Подойдя к калитке, парень обернулся, чтобы поблагодарить за обед и попрощаться, и вздрогнул: сзади почти вплотную стоял пахан.
- Если не воспользуешься советом старца, ломаного гроша за твою жизнь не дам и поддержки лишу.
-8-
Обещания синоптиков, как ни странно, оправдались: октябрь действительно был тёплым. Умеренные дожди без обиняков уступили место солнцу. Вся живность приходила в движение в такие дни, нежась в тепле засыпающей природы. В воздухе витала лёгкая грусть, которая наполняет сердце перед прощанием с чем-то очень светлым и беззаботным.
Баюн и Шныря достаточно быстро адаптировались на новом месте жительства и теперь с завидным упорством разведчиков или первопроходцев осваивали рядом с домом ближайшие районы.
Баюн, как подобает порядочному коту и опытному охотнику, обследовал улицы и переулки ночью, а днём отсыпался и бдил своего старого товарища - большого друга: он-таки сбежал из того огромного и странного дома, пахнущего болью и страхом. А сколько пришлось привести доводов и убеждений при встречах, когда Глеб приносил всезнайку в корзине в гости к Матвею? Не счесть! Но всё плохое всегда заканчивается. Теперь неразлучная четвёрка снова вместе. На великую радость кота Матвей крайне редко выходил из квартиры, тогда как Серафима постоянно куда-то торопилась. Она всегда была чем-то очень занята, и верный Шныря терпеливо ожидал свою маленькую хозяйку у входной двери, зная, что, вернувшись домой, она обязательно погладит или потискает его своими ласковыми руками.
Пятиэтажная хрущёвка, которая служила новым пристанищем погорельцев, стояла на границе старого города и вновь застраивающегося микрорайона, расположенного на высоком берегу реки. Те земли раскупались состоятельными горожанами, отстраивавшие на них красивые особняки и засаживающие пустые пространства лужайковых зон элитными породами деревьев и кустарников.
Баюну нравилось разгуливать среди коттеджей. Там было тихо, спокойно, свежий воздух от реки вытеснял загазованность и смок шумного города, редко ездили автомобили, обилие зелёных насаждений давало возможность прятаться и вести долгие наблюдения. Кроме этого, интуиция старого охотника подсказывала, что в одном из этих домов, возможно, живёт тот, кого он так долго разыскивал.
