Комната номер шесть

Началом всему послужила поездка нашего высокомудрого начальства в, своего рода, административно-дипломатическое турне по ведущим мировым «кузницам науки». Прошатавшись с недельку по всевозможным банкетам и раутам, к концу программы пребывания, их привезли в один из крупнейших университетских центров Европы, где и показали новомодную «модульную» общагу, под дурацким названием – «кампус». Начальство наше глянуло на житье-бытье буржуинских двигателей прогресса, и обиженно засопев носом, сжав рот в курью гузку, полезло по трапу в самолет. А прибыв в родные пенаты, ударило шапкой о землю и рванув на груди рубаху вскричало лихим командным покриком – «У них, понимаешь, есть! А у нас – нету! Что б було!». И скрипнули ржавые шестеренки административного механизма, понеслись по адресатам грозные приказы и распоряжения, взвилась под каблуками замов и их помощников пыль министерских ковровых дорожек и началась она - стройка! Ну… То есть… Почти началась… Потому как, сразу и все – это утопия, а вот попробовать на небольшом объекте – это да, это в наших силах. Сходу было решено, что «студиозусам» будет слишком жирно - новые хоромы городить, да и контингентец… Тот еще… А вот аспирантов облагодетельствовать – самое время! Кому, как не им? Молодая кровь, нетривиальные идеи, новые горизонты, понимаете ли… Будущее отечественной науки, в конце концов! Раз решили, значит так тому и быть! Двухкомнатные модули – пожалуйста, удобства – легко, интернеты с вай-фаями – да только пожелайте! В общем, полный набор неземных благ, но… «Наших» благ…
Застройщик оглядел здание аспирантского общежития (в славном прошлом – казармы кадетского корпуса) и, почесав затылок, закатил рукава, сетуя только на то, что, как обычно, основные фонды «распилили» без его участия. Модули, говорите, двухкомнатные? Это мы запросто! Система-то коридорная… Вот мы каждую вторую дверь кирпичом и заложим, а между комнатами, наоборот, пробъем… И будет вам – счастье… Сказано – сделано! Только вот с удобствами маленько не сложилось… То ли деньги кончились, то ли трубы… То ли и то и другое… Ну, что вы в самом деле? Главное-то что? Вот он, стоит наш новый кампус, просим заселяться, господа аспиранты!

                                                                                                            *****


Комната номер шесть располагалась в самом конце длиннющего коридора, на втором этаже новой аспирантской общаги, прямо напротив «гигиенического блока» (по крайней мере так было написано на блестящей новенькой табличке, приклеенной на месте старой, теперь уже не модной, надписи – «туалет»). И считалась – «блатной», поскольку до удобств – просто подать рукой, а не тащиться через все здание с зубной щеткой во рту. В первой, проходной, комнате поселили двух ярчайших представителей естественных наук: геолога – Серегу Фомина и зоолога-охотоведа – Ваньку Мантейфеля. Несмотря на то, что парни выглядели как полные противоположности – высокий, под два метра, словно скрученный из стальных тросов, с иссиня-черными, собранными в тугой хвост, волосами и тонкой «испанской» бородкой - Фомин. И кряжистый, с бочкообразной грудью и могучими, как у штангистов плечами, гривой густых русых волос и огромной, лопатообразной бородой - Мантейфель, прекрасно дополняли друг друга. В их комнате постоянно висел густой запах трубочного табака, ружейной смазки и сырого брезента. В углах громоздились скатки спальных мешков, вьючные ящики, рюкзаки, спиннинги, вперемешку с камуфляжными куртками и болотными сапогами. На полках стеллажей, капканы соседствовали с разноцветными друзами минералов, а на полу валялась, вытертая до проплешин, медвежья шкура, заменявшая им ковер. Естественно, что сии суровые ученые мужи были немедленно наречены общежитейским народом - Черным и Белым. Ну, а как по другому-то? Просто и ясно… Но, заметьте, с искренним уважением! И даже с завистью, к остальным обитателям «дуплекса». Почему? А все просто – эти двое бродяг, геолог с зоологом, появлялись в общаге, в лучшем случае, два – три раза в  году, проводя остальное время в длительных, многомесячных, экспедициях, шатаясь по первозданной Баргузинской тайге и бескрайней Ямальской тундре. Теперь понимаете? А барышни? Ну куда привести, избранницу сердца на вечер?! Вот именно! Так что, парни были – на вес золота, безо всякого преувеличения… Другая же часть обитателей дуплекса проживала в «дальней», не проходной, комнате и гордо именовалась – «умственность». Она состояла из двух, диковинного вида, типусов, а именно – из Григория Багратиони, отзывавшегося на кличку – Гога, и Стаса Иванова, на институтском жаргоне – Ферфлюхтера. Первый, как представитель института прикладной математики, был типичнейшим компьютерным «гиком». Постоянно таскавшим, напяленную козырьком назад, ярко-красную бейсболку (судя по ее виду – он в ней и спал…), и цветастые, до колен, пляжные шорты. Второй же походил на повзрослевшего, и не в меру отъевшегося Тимона (ну, это который вместе с Пумбой, из мультика… Если помните…), и тоже относился к «прикладникам», но только от ядерной физики. Особенностью этого типажа была его феноминальнейшая рассеянность. Собственно, благодаря ей Стас и приобрел свое прозвище – «Ферфлюхтер». Случилось это во время сдачи аспирантских экзаменов, когда будущий аспирант Иванов перепутал аудитории и будучи уверенным, что сдает «специальность», явился в класс немецкого языка. Хлопнувшись за первую парту, будущее светило ядерной физики, мгновенно погрузился в написание краткого реферата, совершенно игнорируя проходящее вокруг него действо. Лихо справившись с заданием, он выскочил из-за стола и шмякнул пачкой исписанных формулами листов перед председателем приемной комиссии – академиком Бельгардом. Старый профессор долго перебирал листки реферата, пытаясь уловить хоть какой-нибудь смысл в представленной ему физической абракадабре и, наконец, обратился к соискателю с простым вопросом – а понимает ли тот, где находится в настоящий момент? И выслушав ответ Иванова, заслуженный германовед, смог произнести только одно слово – «ферфлюхтер»!
Комната этих, пока не признанных, гениев была до отказа забита всевозможными приборами, увита гирляндами проводов и озарена мерцающим, таинственным светом десятка мониторов, стоящих в самых неподходящих местах. Наука, граждане, дело такое – требующее постоянного занятия, «Нобелевка» ждать не будет, ее делать надо!
В тот памятный вечер, Гога с Ферфлюхтером были безжалостно оторваны от важнейшего эксперимента по пространственной модуляции громогласными воплями раздавшимися из проходной комнаты.
- Все, Гога, хана работе. «Рукомесло» заявилось! – сказал Ферфлюхтер поднимаясь из-за монитора компьютера, - Варвары ворвались в город… - в тот же момент, межкомнатная дверь с треском распахнулась и в проеме, с трудом пропихнув могучие плечи, возникла кряжистая фигура.
- Здорово! Кабинетные сидельцы! – густым басом проревел Белый протискиваясь в комнату. От него повеяло горьковатым запахом костра, прелой листвой и легким таежным туманом. Белый шагнул к столу и шлепнул на середину здоровенный, килограмм на десять, сверток, аккуратно упакованный в коричневую крафтовую бумагу.
- Отлипайте от стульев, мракобесы от науки! За стол, быстренько!
- Во, началось… - Гога поднялся со стула и потянул носом воздух, - А это что у тебя? – он ткнул пальцем в сверток.
- А это… - Белый рванул упаковку, и по комнате разнесся восхитительный аромат копченой рыбы, - Это балык!
- О, семга?
- Э-э-эх, дикое дитя гор, это таймень! – он аккуратно разгладил бумагу и сверкнув глазом заревел, - Что встали! Бегом, на стол собирать!
- Уже, уже… - Ферфлюхтер направился к приткнувшемуся в углу холодильнику, - А Черный где?
- Что, соскучился, болезный?! – Черный, пригнувшись в дверях, шагнул в комнату. В руках он держал трехлитровую банку, до краев наполненную слегка желтоватой жидкостью.
- Привет, привет! – Ферфлюхтер обернулся к вошедшему и вдруг замер, подозрительно уставившись на стеклотару, - Черный, это именно то, о чем я думаю? Спирт?! – дрогнувшим голосом спросил он.
- Фи! Герр Ферфлюхтер, вы окончательно опошлились, сидючи за компьютерами! – Черный презрительно сморщил нос, - Это напиток богов! Настоящий таежный самогон, на золотом корне и кедровых орехах. Слеза шамана! Скажем без лишнего стеснения - Даурийская мальвазия, во всей первозданной красе и градусности!
- О, господи… - Гога тяжело плюхнулся на стул, - Столько выпить нельзя… Мы умрем…
- Да, тьфу на вас! А еще потомок князей! – Белый, хлопнул его по плечу своей огромной лапищей, едва не сбросив на пол, - Чо тут пить-то? Так, разве что остограмиться, - и улыбнувшись в бороду, продолжил: - Не переживайте, золотая рота, у нас еще есть!
Встреча удалась на все сто, то есть – как обычно… Накал научной дискуссии ( а о чем еще говорить-то меж ученых мужей, не о бабах же… С них, обычно, начинают беседы, плавно переходя к более содержательным вещам) возрастал, пропорционально понижению уровня жидкости банке. С пеной у рта, часто срываясь на ненормативную лексику, Гога с Ферфлюхтером доказывали приятелям теорию о множественности миров.
- Ты на нас-то терминологией не дави! Это мы и сами умеем, - кричал Черный размахивая куском балыка, - Ты на пальцах объясни. Ежели теория стройна и изящна, то ее любая домохозяйка понять сможет!
- Ну какие же вы тупицы непроходимые! Неандертальцы! Неужели не понимаете?! – Гога стукнул кулаком по столу.
- Понимаем, и даже в чем-то согласны, - солидно прогудел Белый, разливая самогон по стаканам, - Однако доказательства требуются. Они у вас есть? Правильно – нету… Так что, сам понимаешь, друг мой Гоша, теория без практики… Есьм тривиальнейшая говорильня и досужая «языкочесальня»! Вы фактики предоставьте, тогда и случиться у нас полная любовь и взаимопонимание, а пока что… Эрго бибамус, как говаривали клятые латиняне!
- Ах так! – Гога вскочил на ноги и бросился к монитору компьютера, где стал в бешенном темпе что-то набирать, клацая кнопками клавиатуры.
- Эй! Ты что там удумал! – крикнул приятелю Ферфлюхтер.
- Контур включаю…
- Так мы же установку еще не тестировали!
- Вот, заодно, и протестируем! – Гога щелкнул какими-то тумблерами и по комнате прокатился низкий, едва слышимый, гул. Резко запахло озоном и вдруг, словно в старом буржуинском кино, дверной проем между комнатами скрылся за черной, подернутой мелкими волнами, пеленой.
- Ну ни хрена-ка себе… - Черный привстал со своего места, и ошарашено уставился на странно колышущуюся завесу, - Это что такое?
- Гога! Неужели получилось?! – Ферфлюхтер схватился руками за голову.
- А.. М-м-м… Получилось… - Гога, словно не веря своим глазам, протянул дрожащую руку к слегка колышущейся завесе, - Получилось… Мужики…
- Так-с, всем оставаться на своих местах! – Белый навалился грудью на стол и вытянув толстый палец, ткнул им в направлении двери, - Это что?
- Э-э-э… Это… Портал… - дрожащим голосом ответил Ферфлюхтер.
- Портал? Портал куда?
- В иной мир…
- Так-с… - Белый откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, - Черный, плесни-ка нам по половиночке, для просветления сознания! – единым глотком осушив налитый Черным стакан, он не