отец Аляши давно помер! Так чего ж мы все тогда тупи́м?
- Ансамль песни и пляски «Ту́пики». Хоровое тупление. Туперовский. Композиция – «Полная тупизна»! Исполняется по тупому и не впервые!
- Это было самокритично.
- Мда, видать кто-то вчера себе все мозги проконьячил…
- Слушайте, поехали уже домой, - застонал Кирилл, - А то так спать охота, что аж залечь негде!
- На чём мы поедем? На Шемякинской машине, которая в розыске? Нас на первом же посту сцапают с целым арсеналом вооружения на борту! Нет уж, давайте дождёмся первых лучей света, закопаем на старом месте топоры войны, а потом на попутках докатим до города.
- О, боже!
- Доставайте из рюкзаков ваши складные удочки! – скомандовал Антон, - Конспирация – прежде всего! Нужно накопать червей! Видите, в сотне метров от нас рыбалит какой-то кекс? Дайте ему денег, чтобы в случае допроса он подтвердил наше полное алиби! Ну, вы понимаете, якобы мы тут со вчерашнего дня сидим. И не забывайте про нашу запасную легенду – наша машина сломана, поэтому на рыбалку мы ехали на попутках!
- Так точно босс! – вздохнув, ответил Кирилл и пошёл наощупь открывать рюкзак.
- Романыч, что ты хотел сказать за секунду до безвременной кончины Григория Полиграфовича? Ты в горячем порыве тяги к знаниям тянул руку вверх, дабы что-то важное поведать учителю, но пьяный препод в тот самый тёмный миг, к сожалению, уже успел нажать на спусковой крючок…
- Вот именно, что к сожалению! Ко мне в последнее мгновение пришла одна мысль, но было поздно. Полиграфыча можно было похитить, как в современных боевиках, потом выгрузить где-нибудь в лесу или в городском подвале и пытать, пока бы эта сволочь во всём не созналась! Вот что я хотел сказать.
- Так чего ж ты раньше-то молчал? – снова задал глупый вопрос Влад.
- Да иди ты в пень!
- Хорошо, тогда я пойду спать, чего и всем желаю, - нисколько не обидевшись, Влад захромал к своему рюкзаку, - Ох, как пить то охота-а!
- Да тут столько относительно чистой воды, что можно весь Земной шар напоить!
- Точняк! А я чё-то и не подумал!
Для полного прояснения ситуации хотелось бы временно возвратиться к концу двадцать девятой главы и продолжить диалог двух наших почивших сообщников – Шемякина и Колмагорова…
- …Ты всё понял, чёрт рыжий? Повтори!
- Вы ударите по́ столу кулаком, - задумчиво продублировал Колмагоров, и словно озарённый светлой мыслью, встрепенулся: - А почему я? Почему именно я должен его пристрелить?!
- Да потому что ты идиот, Колмагоров! В любом оперативном мероприятии обязан присутствовать некий эффект неожиданности! В этом деле таким «эффектом» будешь ты. Хааааа! - расгоготался он, - Вернее твоё явление из ночной тьмы, как подъём из преисподней беса в виде наказания господня! Хааааа! Ясно? А я буду активно конспирироваться под вооружённого стража порядка. Почему? Потому что я буду в гражданской одежде. Поясняю подробнее. Я больше чем уверен, что Руберовский прибудет на место встречи задолго до условленного срока. Он попытается проникнуть на мою дачу для прощупывания, так сказать, почвы. Гы-ы. Я оставлю свой пэ-эм не в сейфе, а прямо на самом видном месте, скажем, на столе. Он увидит пистолет, вынет из него патроны, надеясь на появление материального огнестрельного преимущества с его стороны в случае военной конфронтации, и положит его обратно на стол. Как будто так оно всё и было́! Гааааа! Ещё я оставлю на комоде скомбинированную фотографию моей «семьи» – ныне здравствующей своей супруги Анны и дочери – Алёны Дмитровны Шадриной по прозвищу Ляша Новосельская. Представляю, какой у него будет шок, это ж почти психическая драма – Аляша и вдруг дочь мента! Хааааа! Да ещё самого Шемякина. Он с растерянности и чувства вины передо мной сам мне предложит деньги за обслуживание пляжного бизнеса!
- Но ведь Аляша не ваша дочь!
- Конечно же нет, мышкин ты хобот, ёшкин крот! Я же сказал – фотография ском-би-ни-ро-ван-на… я! Если во время беседы что-то пойдёт не так, я выхвачу оружие из стола, прикидываясь, будто не знаю, что оно не заряжено. Потом пощёлкаю курком и трахну по столу кулаком, ты выскочишь из укрытия и – бах, бах, бах – он в коме, а мы в дамках! Хааааа! Всё понял, болван? Ну как тебе мой план в целом, ничего?
- Это просто гениально, шеф! Отпад. Ну, вы голова-а! – восторгался Колмагоров, - Только всё равно не понятно, зачем патроны-то вынимать? Ну и стреляли бы сами! Зачем нужны какие-то манипуляции?
- Какой ты непонятливый, Колмагоров! Чтобы дезориентировать противника! Ясно тебе, идиот? Если он будет думать, что у меня пистолет заряжен, он со страху может и вперёд в меня шмальнуть! А так у тебя появится возможность выиграть время! Мы ведь точно не знаем, мирно ли пройдут переговоры, или нет! Ну, теперь наконец-то допёр, дурень ты малатнико́вский?
Но всё же майор немного лукавил. Не всё в этой теории прочно срасталось корнями. Истинная причина этой «манипуляции» заключалась лишь в том, чтобы переложить грязную работу на плечи своего подчинённого. В случае не совсем мирного исхода операции.
- Ну, так как тебе в целом мой план?
- Это просто гениально, шеф! Отпад. Ну, вы голова-а! – слово в слово повторил он свою же собственную подхалимскую браваду. Шемякин сделал вид, что не заметил дубляжа, но промолчал, про себя подумав, что лишний поросячий восторг подчинённого совсем не тянет карман начальника.
- А… а я о чём? Хрр, – запнувшись, хрюкнул он, - Вот только, ещё раз назовёшь меня шефом или головой, я тебе на голову помойное ведро одену. Согласен?
- А как же мне называть вас? Я имею в виду, в качестве конспирации – босс?
- Называй меня ещё проще – Шериф! – снова пошутил «босс».
Когда раздались первые звуки выстрелов в загородном доме главы отдела расследований, подпрыгнувшие на постели соседи по даче стали наперебой звонить в милицию. Однако наряд выехал не сразу, а с небольшой задержкой. Звонившие, как один поведали со стороны чьей дачи раздаются странные голоса и выстрелы. Звонок немедленно был продублирован на домашний телефон начальнику главного отдела МВД города.
- Да! – заспанным голосом прохрипел в трубку полковник Симонов, - Что? Нет, ни в коем случае не задерживать – рано ещё! Ясно? Наряд высылайте исключительно через двадцать минут! Потом, если что-то пойдёт не так – ещё через полчаса кидайте второй наряд! Да я понимаю, кто это может быть. Только для начала надо дать сдохнуть заказчикам, а потом уже брать и исполнителей! Вечно у нас всё происходит с запозданием – то, что в стране творилось в девяносто пятом, у нас происходит в девяносто девятом! Ну и что с того, что сейчас девяносто восьмой! Какая разница?! Раз вы так лихо умеете манипулировать этой бандой, так делайте тогда, чтобы они уничтожили отбросы не только на гражданке, но и в рядах эм-вэ-дэ! И чтоб у меня к новому миллениуму не осталось ни одного неадекватного маньяка́ в городе, понимаешь! А то я вас самих на фарш пущу! Всё, сколько уже можно об этом талдычить! Не телефонный это разговор. Да, сейчас буду!
36 глава
Возвращение Кирилла домой с пикника было ознаменовано звучной пощёчиной.
Шлёп!
Анжела с порога начала сравнивать любезного с различного рода зубастыми экспонатами из мира земноводных, и из звучного потока слов, такие понятия, как «чувырло» или «гребень доморощенный», казались ласкающими слух.
- Ты что, с ума сошла, дурында! – вырвалось у Кирилла. Он в нерешительности застыл у порога, держась за свою горящую огнём щёку.
- Я те щас такую дурынду отчебучу, долго, сволочь, вспоминать будешь! – ещё больше взорвалась Анжелка, - Шляются, гады, неизвестно где, Гоблины вислоухие. А у нас тут под носом чёрт-те что творится!
Только сейчас Козырев заметил лежащую на диване девчонку. Она, полностью абстрагированная от окружающего её мира, свернувшись клубочком на диване, горько плакала. Чёрная тушь размазана по лицу, глаза – красные, как кетчуп для шашлыков. Ну плачет и плачет, мало ли почему девчонки могут слёзы лить… Наверное любимый бросил. Только я-то здесь при чём?!
- При том! – резанула по перепонкам Анжела, - Если вы такие крутые, то почему на вас с высоты Кудыкиной горы плюют какие-то залётные выползни? А вокруг страдают близкие вам люди! Сначала Саша, теперь вот Натаха! У меня уже все нервы на пределе!
…Слёзы незнакомой девчонки показались ему такими горькими, что и сравнить даже было не с чем. Казалось, что плачет она в последний раз…
- Держи её, держи, мать вашу! – орала Анжелика, в прыжке и падении хватая её за щиколотку. Окно, словно портал в другой, неизведанный мир, раззявило свою огромную растрескавшуюся деревянную пасть…
- Натаха Полозова? Ну и дела! Старая подружка Анжелки? Ага, помню. Ну и дела! – тёр глаза заспанный Антон, - Кто изнасиловал, где изнасиловал? Зачем? Где-е? Ну, это понятно, что там, а не тут! Туда обычно и насилуют. Чего, с пятого этажа в окно выбросилась? Это что ещё за пафос такой при большом скоплении народа! Что сломала? Ногу и рёбра? Лучше бы она голову себе сломала! Она бы ещё бы молиться начала на показ! Куда, куда? Сам пошёл! - лениво отвечал он, - В общем, так Кирюх, играй тогда общий сбор, я щас тоже к вам подкачу. Один ствол у нас с собой е-е-а-сть! – тянул он, зевая, - Глушак тоже есть. Думаю, этого хватит за глаза. Откуда уродцы? С общаги, вестимо? Что?! Из третьей?! Так, так, ага. Так это же, по-моему, наши отморозки – некие Гоновский, Ярченко, Кулепов. Мне даже не верится, что я скоро вживую увижу этих известнейших, этих замечательнейших зверей… Не обращай внимание, я просто являюсь страстным поклонником этих… ну ты меня понял. И лично мечтаю о аудиенции со знаменитыми гастролирующими клоунами приезжего цирка. Ну что, устроим им кровавую баню! Кто, Анжелка торопит? Чем, чем? Скака-алкой? Ну всё, уже бегу.
Антон положил телефон в карман и мигом помчался в ванную комнату.
Лезть пришлось через балкон второго этажа, чтобы не быть замеченными бдительными (к сожалению, только на входе) вахтёршами, хранительницами покоя рабоче-студенческих общежитий. Пройдя все сложные уровни общажного шутера, юные мстители без стука ввалились в однокомнатную берлогу гостиничного типа. Обкуренная троица на выданье сидела за квадратным столом. Видимо бандиты неосмотрительно решили, что это прибыли курьеры – своеобразные «бачи» по вызову, с соседствующего с ними района, прозванного в народе Бичеградом или Бичгородком. В Бичгородке можно было в любое время, за сходную цену купить любые лёгкие наркотики или палёное пойло – иначе – технарь, иначе – технический спирт, иначе – низкокачественный алкогольный продукт, спиртового происхождения, от коего так же можно быстро и почти без мучений загнуться. Тяжёлые же наркотики, типа «героин», продавались по другим, более элитным точкам города, в том числе в небезызвестном цыганском посёлке.
- Слышь, Губа! Дай закурить, - лениво попросил у Влада сигарету лупень с белесыми пятнами на роже и гнилыми зубами во рту.
- Я не кур… - начал было отвечать Влад, но тут же осекся и нервно переспросил: - Как, как ты меня назвал?! – Домбровский аккуратно потрогал шрам от ножа на верхней губе.
- Чё, больной чё ли, не куришь то?
- Да нет, не очень!
- Спортсмэн?
- Какое тебе дело, урод!
- А чё вас так много то? Никак цены опять выросли? – спросил тип с обожжённым лбом и с
