без драки?
Сашенька Милиционеров, изрядно подпив, стал вежливо критиковать гражданскую позицию Антона Руберовского относительно местного городского криминалитета. Ничего не предвещало бури – друзья стояли в коридоре у порога, слово летело вслед за́ словом, взгляд упирался во взгляд и вдруг! Сашенька ни с того, ни с сего взял да и влепил звонкую пощёчину лидеру группировки с улицы Ивановской, с центра, одним словом. Чтобы представить себе суть происходящего, нужно немного замедлить время. Дело в том, что Руберовский практически сразу ответив, врезал кулаком в нос проклятому хулигану, но разрыв во времени между обменом ударами произошёл лишь в четверть секунды. И вот мягкое рыхлое тело Саши уже неподвижно лежит в новой прихожей, даже ни сколько не конвульсируя в дикой агонии и, не дёргаясь в предсмертных судорогах. Лежит, неподвижно и всё тут.
- Ну и реакция у тебя, Тоха! – воззрился Владилен на храпящего у порога Сашеньку, - Как ты сумел так мгновенно отреагировать?! Даже Сянь Синь на такое не способен!
- Так, давайте договоримся не поминать имя сатаны хотя бы в присутствии дам! – крикнул с дивана Плетнёв, обнимаясь с Эльвирой.
- Я вовсе ему не отвечал, - икнув, качнулся в сторону Руберовский, - Просто я решил гаду навинтить в рыло, но он, вероятно, также хотел мне дать пощёчину. Таким образом, из вышеск… вышесказанного следует, что он меня опередил. Как?! – встрепенулся Антон, - Меня опередил Комиссаров?! Неужели я и вправду старею… Ох, хорошо, что здесь нету Аляши… Дай бог, чтобы эта ведьма скорее догнила в тюряге. Что-то у меня язык заплетается, пойду-ка я-ка в комнату, прилягу… - Антон снова икнул, сделал шаг вперёд и, споткнувшись о Сашеньку, растянулся в проходе.
…Влад с Романом, позабыв о том, что давно бросили курить, стояли в подъезде, смоля крепкие дорогие сигареты. Несмотря на выпитое, настроение Домбровского оставляло желать лучшего. У заскучавшего Влада от постсоветской «Явы» ещё больше закружилась голова и он, не зная, как лучше себя подбодрить, задал бесполезный вопрос:
- Вот скажи, почему всё так получается? Кирилл тайно живёт с Анжелкой…
- Уже не тайно, и об этом все знают, - коротко ответил Роман, глубоко затянувшись.
- Ну что? Что с того! – ответил Влад самому себе, - А Антон тайно живёт с Янкой! И это ещё не все знают! А ты…
- Владуха, - перебил его Плетнёв, - Я, кажется, влюбился. В Эльвиру. Честно. Даже не знаю, как это произошло. Мы с ней только что в соседней комнате… - заговорчески понизил он голос.
- Ты сосался в соседней комнате с Эльвирой?! – на весь подъезд гаркнул Влад, - Чувак, респект и уважуха!
- Не только… целовался. Ну, ты понимаешь, о чём я. Это было классно. У меня такое впервой… - поперхнулся Роман и на всякий случай решил поправиться: - Ну, то есть, была у меня одна тёлка до армии, но так хорошо, как с Эльвирой – ещё никогда не было!
На секунду они оба замолчали.
- Ну ты чего, гляди веселей! – стукнул Роман по плечу друга, - Слушай, Эльвирка же привела подругу, ну специально для тебя, не тормози, пригласи её на танец! Кстати, ей всего восемнадцать лет, но выглядит, как Бриджит бодро́! – исковеркал он на русский лад чужеродное имя.
- Бордо́, - поправил его Влад.
- Я и говорю – бодрячком! – пошутил Роман.
- Да, ты прав, симпатичная мартышка. Окей, чувак, я попробую, - помялся Влад, - Хоть и настроения чё-то нет…
- Слушай, братишка, а у тебя девушка вообще, была? – задал вдруг неожиданный вопрос Роман.
- Да ну тебя! – Влад в сердцах бросил недокуренную сигарету на пол, - Я те чё, девственник последний? Айда тёлок кошмарить, чувак!
- Почему у вас на проходе человеки валяются? – задал Роман вопрос люду, пребывающему в состоянии эротического танца.
- А это не человеки, это коврики! – ответила Лера, перекрывая музыку, - Мы их пытались отнести в комнату, но они в ответ всех посылают и брыка́ются. Вот и пусть дальше вместе спят, как голубки, а я домой пойду, а то я вижу, мне тут уже нечего ловить. Алкашня, блин! Я думала, хоть в вашей компании найдутся приличные джентльмены!
- Погоди, Лера. Не уходи! – заметался Влад, боясь потерять одну из самых симпатичных и обаятельных единиц праздника, - Ты ещё увидишь, какие у нас тут есть джентльмены! – сказал он, таким образом, спровоцировав Киру на определённые действия…
Влад стоял в лёгком смятении, кивая русоволосой головой на приглашение Киры. Дальше немного сконфуженного кивка в следующие пять секунд дело пока не шло, поскольку крутой мачо восхищённо взирал на внушительный бюст обаятельной «малолетки». Время замедлилось, и часики в его штанах затикали неровными толчками. Влад взял руку Киры в свою ладонь-лопату, внутренне во всю сопротивляясь похотливой природе своего тела. Он был в небольшом смятении и приятном шоке, но, тем не менее, повёл в танце, умудряясь при этом ещё что-то весело балагурить…
…Все парни снова курили в подъезде, кроме двух вечных не́другов, отлёживающихся в местном «отстойнике» – свободной маленькой спальне.
- Чёртовы бабы, - ворчал Влад, держась за шрам на губе, - Проклятые чертовки – всё это из-за них! Лерка врезала мне так, что у меня старая рана на губе вскрылась!
- Зачем ты с двумя то одновременно мутить начал, идиот?! – удивлённо вскинул брови Роман, - Смотрю – то с одной, то с другой на балкон бегает!
- Так ведь комната была занята двумя чёртовыми неподвижными пьяными туловищами!
- Так я не об этом. А о том, что ты так скоро ни одну из них не увидишь, братишка!
Кирилл крутил сигарету в руках, молча качая головой и слегка улыбаясь.
- Да чё то я тупанул. Так сказать, пошёл в разнос. Теперь нет ни той, ни другой – обе убежали. Остаётся только нажраться, как скотине!
- Ну, это мы всегда успеем…
Разгульное сборище рвануло в комнату – будить отлынивающих там от выпивки двух заклятых друзей. Когда дверь была отворена мудрёным пинком, в исполнении автора Владилена Домбровского, у всех тут же в глазах застыл немой вопрос – Антон, не обращая ни на кого совершенно никакого внимания, профессионально делал сложное дыхательное упражнение, вероятно, из той же древней науки тайцзы. Вот уж воистину – сила медитаций – в сосредоточении! Невозмутимо довершив зарядку, он произнёс, глядя в точку на стене и разминая похрустывающие плечи:
- Ну, вот я, собственно, и в порядке!
Выглядел бывший пьяный ничего себе так, нормально – даже вполне адекватно и трезво. Трезво – это значит без свежих следов алкогольной интоксикации на тёмном скифском лице. Как ему это удалось, вникать никто не мог, да и не собирался. Всех интересовал уже следующий объект – Милиционеров. Потеряв интерес к Руберовскому, нетрезвая толпа, снеся последнего с ног, единой лавиной ринулась к спящему на мягкой софе Сашеньке. Через пару секунд Милиционеров бежал, спасая в соседней комнате от корявых пинков свою тощую задницу.
Праздник продолжался. Все в готовности номер два сидели за столом, ещё пока не оскудевшим хорошими закусками. Руберовский стоял, держа в руках стопку водки, разбавленную густым «Амаретто». Он говорил, вливая бальзам в уши внимающим ему слушателям.
- Друзья мои! Позвольте мне поздравить всех нас, в том числе и самого именинника с его долгожданным днём рождения! Ура!
Отхлебнув из стопки, он вернулся к своей речи, совсем не разделяя её «абзацами».
- Все мы, как братья, как собачья стая в добром смысле этого слова, идём в одной упряжке, делаем одно дело…
Милиционеров, прежде никогда не пивший такими дозами, снова сильно захмелел. Саша вздёрнул кверху брови, решив остановить словесный поток, вызванный воодушевлением Руберовского и выразившийся в пропаганде новых доктрин:
- Какое такое одно дело! – взвизгнул он верхними нотами раздвоившегося голоса, - Развод, посадка и убой? Хорошенькое дельце, господа!
- Заткнись, придурок, ты девчонок смущаешь! – прошипел ему в ухо Роман, - А не то ты у меня щас снова отхватишь.
- Да ладно, Рома, не парься, мы уже всё знаем, - шепнула ему на ухо Эльвира.
- Да, я согласен – лес рубят – щепки летят! – не совсем уверенно отвечал Антон, - Но не мы такие, жизнь така… - тут он, крякнул, словно подавившись дюймовым осколком говяжьей кости, - Что-то из меня одни штампы полезли после резонёрской реплики Сашеньки, - разочарованно промычал он, - Прибить Комиссарова что ли? Может снова голова заработает!
- А вот это уже был не штамп! – поднял Влад кверху указательный палец.
- Хорошо. Продолжим наше словоблудие. Так вот, относительно твоей критики практического разума. Не плюй в колодец, из которого… Ну вот – опять! Это что, болезнь, что ли такая? А что, если так: не лезь козёл, не в свой огород, если тебя туда не звали! Не трогай нашу капусту, а иди щипай травку на вольных болотах, где произрастают только листья ревеня* да мох!
Саша пожал плечами, давая понять, что ему нечего на это ответить. Его губы побелели, и он, не справившись со своим честолюбием, выплюнул из лужёной глотки очередную грубость:
- Человек десять уже завалили и сидят тут развлекаются. Сволочи! Подонки!
- Видит бог, дорогой «Александр-Владимир Вольфович», ты будешь одиннадцатым, если не закроешь свою поганую пасть! – не остался внакладе Руберовский.
- И вообще, не нужно мне ваше чёртово бабло!
Тут, как водится, пошёл сплошной плюрализм мнений. Парни просили Сашеньку остепениться, кое-кто высказал мнение «за», считая, что доля правды в его словах есть, девчонки, естественно, были за то, чтобы прекратить споры и остановить развитие инцидента, и в целом развился относительный консенсус и паритет мнений, отчего Антон немного успокоившись, произнёс:
- Что ж, раз так – мы законы знаем.
Саша, сидя с надменным видом, высоко поднял голову, что вновь стало раздражать Антона.
- Веди себя поскромнее, не задирай свой нос, упырёныш, - мягким голосом попросил он, - Ты, вероятно, считаешь, что вся вселенная вращается вокруг тебя? – интонированно заметил он, - Но это не так, дорогой друг. Раз ты такой умный, хорошо, я сделаю то, что ты считаешь единственно верным. Будь, по-твоему. Завтра же прекратят публиковать ваш опус, господин Комиссаров, и больше вы не получите ни копейки ни из редакции, ни в качестве помощи из нашего «фонда»! Сколько раз ты брал у нас деньги помимо редакции, долбень Питерский, для того, чтобы сметь порицать нашу деятельность?! – спросил он, скача между «ты» и «вы», Милиционеровым и Комиссаровым, - Вот теперь тебе придётся их все возвращать. Это будет твой долг. Ба-анк!
- Может «помимо редакции» ты не будешь его терроризировать? – скромно попросила Янка за Сашеньку.
- Хорошо, раз моя голубка просит – долг я прощаю. Но гонорары он получать больше не будет. Ты уволен! Пшёл вон, уноси отсюда свою требуху, конь педальный! – крикнул он вслед Сашеньке, уходящему с высоко поднятой головой.
Хлопнула дверь, и все занялись обсуждением произошедшего конфликта сторон, но к единому мнению так никто и не пришёл. Впервые за вечер в воздухе повисла гнетущая тишина.
- Нет, ну сейчас где-то в далёкой Америке точно коп родился! – попытался всех развеселить Влад. Вышло, правда, это лишь с большой натяжкой.
- Ну, хорошо, раз всем вдруг стало так грустно, давайте обсудим положение в Чечне! – сказал Антон. Все рассмеялись, но тут же появились и противники этой «идеи».
- Там всегда положение не скольжения! Нет, лучше
