расходиться по домам. Был воскресный зимний день. Увидев отца Серафима, которому на вид можно было дать лет шестьдесят-шестьдесят пять, она подошла к нему и поздоровалась:
- Здравствуйте, отец Серафим!
- Кира, рад тебя видеть. Как твои мирские дела? Как пишется? Скоро выйдет твоя новая книга?
- Надеюсь, отец Серафим.
- Ты помолиться или как?.. Пожертвование принесла?.. Месяца ещё не прошло, как ты передала мне деньги. Мы благодарны тебе за это. Господь отблагодарит тебя за помощь церкви. На эти деньги мы кормим бедных и бездомных обедами, покупаем им одежду. Закупаем строительный материал. Если ты видела, мы делаем пристройку. Людей нынче всё прибавляется и прибавляется. Слава Господу!
- Нет, отец Серафим. Я пришла к вам на исповедь.
- Ты? Поверь мне, а кто знает лучше своих прихожан, чем мы – священнослужители, кому-кому, а тебе меньше всех это надо. Ты хорошая. Вы, творческие люди, на виду у горожан. И мы знаем о вас, если не всё, то… Надеюсь, ты понимаешь, о чём я? Жизнь творческих людей, как бы это сказать, полна соблазнов. И что греха таить, порой они грешат. Я ведь прежде, чем стать священником, был журналистом и, поверь мне, жизнь богемы знаю. Значит, ты пришла на исповедь? Хорошо! Иди следом за мной.
Отец Серафим шёл впереди, Кира за ним. Он дошёл до двери, чёрной двери, и, открыв её, предложил ей войти. Кира зашла в комнату, мебель которой составляли стол и два стула. Отец Серафим указал ей на один из стульев и сказал:
- Садись, Кира.
Кира села, положив сумочку на стол. Напротив сел отец Серафим. Пауза затянулась, и он спросил:
- О чём ты хотела исповедоваться, Кира? В чём исповедоваться? Неужели ты согрешила?
Кира взглядом осмотрела комнату, опустила глаза и сказала:
- Отец Серафим, я видела в кино, как исповедуются верующие в католических церквях. Там… такая завешанная занавесками кабина, в которой сидит священник, а за перегородкой сидит на стуле… Вы понимаете? Обряд таинства называется…
- Да, у католиков это происходит так. Но у нас, православных, всё открыто. И мы видим лицо человека, пришедшего на исповедь. Его глаза, черты лица…
- Вы хотите сказать, что по глазам можно определить, правду говорит человек или нет?
- Точно, Кира. Но…
- А если я стесняюсь смотреть вам в глаза, это меня смущает…
- Господи, Кира! Да что ты могла сделать такого, что… Хорошо, ты говори, а я буду тихо ходить по комнате, чтобы не смущать тебя. Согласна?
Священник встал и стал тихо и медленно, держа крест в руках, ходить по комнате. После небольшой паузы Кира, собравшись с духом, сказала:
- Отец Серафим… я… полюбила!
- Рад за тебя, Кира! А я уж было начал думать о… Бог знает о чём. Поздравляю! Любовь нам дана свыше. Она священна. Бог наш всемилостливый награждает нас любовью за нашу праведную жизнь. Поздравляю тебя! Это, безусловно, знак внимания к тебе нашего Господа!
Отец Серафим, обрадованный тем, что Кира наконец-то нашла спутника жизни, стал читать ей отрывок из Первого послания святого апостола Павла, главу тринадцатую. Он читал наизусть и медленно:
«Если имею дар пророчества и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру так, что могу и горы переставлять, а не имею любви – то я ничто.
И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею – нет мне в том никакой пользы.
Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится…»
Отец Серафим прочитал всю тринадцатую главу о любви и остановился.
Кира слушала внимательно. Отец Серафим добавил:
- Какая сила в словах! Сколько в них правды!
- Отец Серафим, я полюбила девушку. Девушку своих лет. Я так сильно люблю её, что… Она уехала два дня назад, и я потеряла покой и сон. Что мне делать? И если вы так хорошо и с большим усердием прочитали о том, что нет выше любви на земле ничего, я могу думать, что не совершила греха!
Наступила пауза. Отец Серафим, шокированный таким признанием, не знал, что ответить. Он ходил по комнате и думал. Через пять минут он спросил Киру:
- Ты полюбила девушку? И вы с ней уже…
- Да, святой отец. Это произошло.
- А что она?
- Мне кажется… что она меня тоже полюбила.
- Вот задачу ты мне задала. Извини, что я на «ты», Кира. Ты для нас как дочь. И душа твоя одинока и чиста, но…
- Ничего, это ничего. Так грех это или нет? – спросила Кира.
Святой отец вздохнул и сел напротив Киры. Он смотрел на неё и не мог найти нужных слов. Через минуту он ответил:
- Кира, то, что вы сделали… хоть и нет об этом в писании… но церковью признаётся как непристойность и осуждается православными людьми. Да ты и сама знаешь об этом, дитя моё. Хм! В моей практике этот случай первый.
- Но вы так хорошо говорили о любви: «…а если любви не имею – нет мне в том пользы…» - процитировала слова из Библии Кира. – Я полюбила. Полюбила впервые. И какая разница – мужчина это или женщина? Это – любовь! И я нахожусь в её власти. Я испытываю настоящее чувство любви, неподдельное. Нам так хорошо вместе…
- Кира, ты сама знаешь, как называется ваша любовь. И твой друг Фред, художник, он тоже знает, как называется его любовь к другу…
- Вы знаете об этом?
- К сожалению, да. Вы – творческие люди, у всех на виду. Что тебе сказать, что ответить? Если в сердце твоём родилась любовь…
- А она «никогда не перестаёт», - перебила Кира.
- Это… это… хорошо. Но… есть же в нашем городе молодые ребята, уверен, которые хотят познакомиться с тобой, создать семью. Господь сказал: главное – семья.
- Мы о любви, отец Серафим. Так грех это или… просто непристойное…
- Ох, Кира! Как дать тебе прямой ответ? Что сказать, как сказать, чтоб не обидеть тебя? И должно же было такое случиться с тобой!
- «Должно же было» - звучит осуждающе.
- Кира. Любить и быть любимой, без всякого сомнения, хорошо. Но… Как много «но» в нашем разговоре… Не могу назвать тебя грешницей, ибо знаю твою чистую душу. И не могу одобрить… Поступим так, дитя моё. Может, это не любовь, а только кажется… поэтому пусть пройдёт какое-то время, и, возможно, всё решится само собой.
- В других странах разрешают даже вступать в брак таким, как мы…
- Господи, Кира! Господи, прости! – перекрестился священник. – У католиков такая любовь… Словом, в некоторых странах разрешают. Но не во всех. Сделаем, как я говорю. Возможно, что девушка, которую ты полюбила, не заслуживает твоей любви. Пройдёт время, и она выйдет замуж.
- Кто же она такая? – поинтересовался отец Серафим.
- Я полюбила Стеллу Демидову!
- Писательницу? Известную писательницу? – удивился священник. – Насколько я знаю…
- У неё есть парень. Он её любит и она его невеста! – пояснила Кира.
- Господи, помилуй! Две писательницы! Начинаю уже думать, что…
- На это – воля Божья?
- Я так не сказал, - вытирая платком пот со лба, поправил Киру священник. – Ох, и задала ты мне задачу! Как вас угораздило?..
- Простите, святой отец. Но я полюбила и…
- Ты и впрямь – особенная. Если честно, в нашем городе есть, скажем так, такая любовь. Да и в других городах. Но это грех! Они встречаются. Летают в Москву в специальные бары или ещё куда… Но чтобы прийти с исповедью к священнику… Ты, наверное, одна такая на всём белом свете. Я одобряю твоё решение и не сомневаюсь, что вера подскажет тебе, что делать. Только верующий человек способен на такое откровение. Встретимся через месяц. Укрепляй веру, Кира…
* * *
Москва, собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии
В ЭТОТ ЖЕ ДЕНЬ и в то же время Стелла решила сходить на исповедь в католический собор в Москве к своему духовному отцу Георгию. Она зашла в собор, перекрестилась и направилась к кабинке, у которой всегда, когда, конечно же, было время, исповедовалась. Присев на стул, Стелла поздоровалась.
Священник, услышав знакомый голос, ответил:
- Стелла, рад, что ты пришла. Как поживаешь? Что сейчас пишешь? Давно тебя не было.
- Я живу большую часть года на Кубани. Мне там пишется хорошо. А пишу я романтическую трагедию. Приближаюсь к завершению.
- Романтическую трагедию?! Стелла, в мире так много трагедий… Написала бы что-нибудь светлое. И мы бы порадовались. Не буду тебя наставлять в этом деле. Для вас, творческих людей, главное – свобода творчества! Слушаю тебя, дочь моя!
- Святой отец, я полюбила. Я, кажется, влюбилась!
- Отлично! Давно пора. И хоть Альберт – иудей, но парень хороший. И, насколько я понял на твоих исповедях, любит тебя и дважды предлагал тебе стать его женой. Одобряю! Любовь! Что может быть сильнее! Когда свадьба? Старина Яков, храни его Бог, сдался наконец…
- Святой отец (пауза), я полюбила девушку… и мы с ней…
Возникла длительная пауза. Наконец Стелла спросила:
- Святой отец, вы там?
Она услышала глубокий вздох, следом за которым последовал ответ:
- Я думаю, Стелла. Я в замешательстве. Ты… наша любимица и… полюбила девушку? Поверить не могу. Ты действительно её любишь? Или думаешь, что любишь? Если думаешь… Надо положиться на время. А что же с Альбертом? Как с его чувствами? И кто же она такая?
- Она живёт в Калининграде, там это и произошло между нами. Но я туда поехала с определёнными…
- Чувствами? Ещё не созревшими? Ах, Стелла, Стелла. Что скажут твои читатели, когда узнают?
- Её зовут Кира Альтова…
- Писательница? Известная писательница? Я читал её рассказы. И один – о верующем человеке – мне понравился. В нём она точно описала чувства верующих людей и о «непротивлении злу насилием». Хороший рассказ. Господи, Стелла! Господи, помилуй, - священник перекрестился в кабинке. – Как вас угораздило? Две известные писательницы: одна – православная, другая – католичка.
- Так это грех или нет? – спросила прихожанка.
- Католическая церковь относится к такой любви терпимо: «Любовь не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит…» Ты сама знаешь об этом, что я тебе цитирую… вся тринадцатая глава есть в одном из твоих рассказов. Твоим знаниям Священного писания позавидует любой католик. Вы хотите венчаться? Вам нужно будет уехать. Россия – православная и…
- Я знаю. Но мы об этом ещё не думали. Всё только началось, и, возможно, я…
- Всему начало. Ты сделала первый шаг? И…
- Признаюсь святой отец. Мой поступок будет рассматриваться церковью как измена в отношении Альберта?
- А вы уже…
- Вынуждена признать, святой отец, да.
- О! Я думаю, если вы ещё не муж и жена, то грехом это не назовёшь. Скорее…
- Временным помешательством… - улыбнулась Стелла.
- Ах, Стелла! Трудно с вами – богемными… Порой вы оказываетесь в таких дебрях, словно сатана искушает вас. Такая любовь на земле не новость. Но то, что ты пришла и исповедуешься – большой тебе плюс. Думаешь, среди прихожан нет такой любви? Я же вижу, кто с кем приходит. Кто на кого смотрит с вожделением. А ведь до исповеди у них дело не доходит. А ты… Только верующий человек способен на такое откровение. Иди с Богом, Стелла. Встретимся через месяц. А пока пусть время сделает свой ход. Ничего в своей жизни пока не меняй. Через месяц придёшь и расскажешь о своих чувствах. Если не придёшь, я буду думать, что ты встала на правильный путь и любовь к Альберту победила. Я с тобой разговариваю разговорной речью. Извини.
- Всего хорошего, святой отец, - одевая чёрные очки, попрощалась с озадаченным священником Стелла.
- Храни тебя Бог! Буду молиться за тебя и за Альберта.
- Хорошо, святой отец. До встречи.
- Такое в моей практике
