отсюда.
Весь гипермаркет пустует. В другой ситуации и будь сейчас рядом Леона, мы бы уже катались в тележках и звонко смеялись.
Но в этот раз мне почему-то захотелось как можно быстрее покинуть это место.
Какая-то необъяснимая тревога заставляла меня оборачиваться на каждый шорох.
Я бросаю в тележку консервы, хлеб, попкорн, коробку картофельных пластинок, пачку сырных шариков, сетку яблок, пару мандаринок(куда же без них-то), палку колбасы, пачку кофе и бреду к кассе.
Прохожу мимо детекторов и достаю свою платиновую карточку, проведя ею вдоль красной линии.
— Спасибо за покупку, приходите еще, — слышу я электронный голос системы.
— Ага, — бормочу я, перекладывая продукты в рюкзак.
На секунду замираю, вслушиваясь в тишину.
— Это мне сейчас послышалось, или...
Странные шорохи доносятся со второго этажа.
Тусклый свет слабо освещает зал.
— Не послышалось.
Я закидываю рюкзак на плечи и стараюсь ступать как можно тише. Поднимаюсь по эскалатору вверх, осторожно оглядываясь по сторонам. Металлический скрежет раздирает тишину, и по коже пробегает табун мурашек.
— Что за?!
Я прильнула к стенду с журналами, спрятавшись за ним.
Скрежет доносился с другого конца зала и с каждым разом мое сердце колотилось в груди, как бешеное.
Становилось все темнее.
Я перебегаю между стендами, пригнувшись.
— О, товары для кухни!
Для быстро хватаю со стеллажа кухонный нож и выпрыгиваю из-за стенда.
— Ох, — из груди вырывается удивленный вдох, и облегченный выдох.
В небольшой клетке сидит маленький котенок, серого окраса, своими когтями скребя прутья.
Я убираю нож и склоняюсь над клеткой, пытаясь открыть её и освободить бедное животное.
С приглушенный щелчком замок поддается и я поднимаю этот комочек на руки, прижав к груди.
— И кто посмел посадить такую прелесть в клетку? — шепчу я, почесав его за ушком.
Котенок еле-слышно мяукнул, уткнувшись носом в мою руку и свернувшись в клубочек.
— И что же мне с тобой делать?
Хоть я и понимала, что он не настоящий, но ничего не могла с собой поделать.
Не бросать же его здесь!
Я уже развернулась, собираясь уходить, как тишину разрезал металлический скрежет...
Вот теперь мне стало по-настоящему не по себе.
Если скребся не котенок, то кто тогда?...
Скрежет доносился из подсобки, за приоткрытой дверью которой была кромешная тьма.
Пойти туда и посмотреть, что же там скребется… знаете, это не вызывало во мне особого желания.
Было лишь одно: смотаться отсюда, как можно быстрее.
Я рванула к эскалатору, и плевать мне уже было на шум стучащих о пол ботинок.
Когда я спускалась вниз, что-то заставило меня резко поднять голову и увидеть то, что вышло из подсобки.
Всего пол секунды, я смогла разглядеть лишь черный силуэт, а затем перепрыгнув поручни, выбежала из супермаркета.
Дыхание сбилось, сердце бешено колотилось в груди.
Мне казалось, что кто-то следит за мной через окно, но обернувшись я никого не увидела.
Быть может, то была просто игра теней и мне все показалось? Но я ведь отчетливо слышала скрежет.
Я встряхнула головой и прижала котенка к себе, свернув за угол улицы и прижавшись спиной к стене.
Вдох.
Выдох.
— Соберись, Арья.
19:04.
Домой я шла куда быстрее, постоянно оглядываясь по сторонам.
На пороге меня сразу же встретила Леона. Её лицо было серьезным.
— И где тебя носи… — договорить она не успела, так как взгляд её замер на пушистом комочке, сопящем у меня в руках.
— Какая прелесть, — завизжала она и потянулась к нему.
Я отвернулась и произнесла, как в знаменитом фильме.
— Моя прелееесть.
Но увидев её радостное лицо я все же отдала ей кота.
— Теперь он твой, можешь дать ему имя.
На секунду в глазах Леоны вспыхнули озорные искорки, а затем она произнесла серьезным тоном:
— Император.
— Ты хочешь назвать кота император?
— А почему бы и да, — заулыбалась она, тиская бедное животное, — император, наверное, голоден. Император будет сыр? — обратилась она к коту, который, как мне показалось, мяукнул с презрением.
«Рыбы мне, холоп».
Наконец-то на улицах зажглись огни. Появилось электричество.
Весь оставшийся вечер Леона бегала за котом, а мы с Марком смотрели какую-то комедию(я даже названия не запомнила) и ели попкорн, попутно перекидываясь парой фраз и наблюдая за Лео.
Ближе к полночи, желая освежиться, я пошла за стаканчиком воды на кухню, где за барной стойкой уснул Марк.
Я потрепала его по плечу.
— Просыпайся, — шепчу я.
— Еще пять минуточек, — бормочет он, а затем, открыв глаза, все же поднялся, направившись в гостиную, куда я позвала его.
На диване мирно спала Леона, а на её груди — Император.
— И что этот кот себе позволяет? — возмутился Марк.
Я улыбнулась, пожав плечами.
Послышался тонкий звон колокольчиков и шерсть кота стала светлой. Он рассыпался на сотни пикселей, исчезая.
— Ничто не может существовать вечно.
Марк кивает, соглашаясь, и осторожно накрывает Лео одеялом.
— Пошли, — обращается он ко мне, — с меня шоколадка с орешками.
