лежит во прахе,
А уж Четвертому не быть»
«Нездешней силою хранимы, идут на север племена» – повторил Петр и печально вздохнул. – К сожалению, мировоззрение современного человечества не позволяет ему увидеть все происходящее в необходимо-достаточной полноте. Едва ли даже представляя себе глубинные причины того, почему в новой мировой войне вырисовывается уже «четверка» основных ее участников: Евросоюз и США против России, а затем и против Китая.
Но все это видит и понимает метаистория. Больше того. Понимая и то, что, находясь «над схваткой» – беспощадно атакуя и одних, и других – в новой войне будет и еще один активный и масштабный участник. Нацелившийся, причем, не только получить главные дивиденды, но в финале – даже и мировое господство.
К сожалению, ни история, ни политология, ни все прочие науки, не видят и не понимают этого. Как и не понимают, «отчего» и «зачем» произошли и происходят еще «исламские революции» и «исламские гражданские войны» последнего времени.
Хотя и понимают уже, что попытки объяснить происходящее, к примеру, «теорией управляемого хаоса» (нелепо приписываемой интересам США), а прежде объясняемого и прежними «теориями» (то «борьбой за нефть», то «переделом сфер влияния»), не вносят исчерпывающую ясность в происходящее теперь ни в исламском мире, ни где бы то ни было еще.
И лишь метаистория, глядя на «революционный» исламский мир, не только проводит четкую параллель с коммунистическими революциями в Европе 1917-19 годов, но и видит вместе с тем и тот потусторонний могучий «источник», что, совершенно схоже со своим «коммунистическим предшественником», призван уже – столь же революционно опрокидывая и сметая «прежние» исламские режимы – не только выстроить свой мусульманский «СССР», но и под эгидой «Мировой революции» (теперь уже исламской), замахнуться вскоре на то, что и мог и пытался (а главное – потусторонне был призван) сделать в свое время Советский Союз: построение «Всемирного Союза», но уже исламского.
И вот почему, не только побеждает теперь уже всех своих «наземных» противников все то же «Исламское государство» (даже и превосходящих его в «разы»), но и находит воодушевленный отклик в мире (как и идеи марксизма в преддверии 1920-х): и в мусульманских странах, и в Европе, и в России, да и по всему миру вообще.
И вот отчего «ИГ», уйдя много дальше «простых декламаций» о собственном «Русском мире», не только создало уже гигантскую империю – «Исламский халифат», но и провозгласило главной своей целью скорейшее построение «Всемирного исламского государства»; с границами на ближайшие годы далеко за Кавказом; в российском Поволжье и в постсоветской Средней Азии...
А все потому что «призван». Потому что согласно потустороннего демонического замысла. Потому что реальные – точнее сказать «инореальные» – осуществители много мощнее, дальновиднее и сильнее и человека, и человеческих множеств…
«Чего же стоят тогда – раздраженно подумал вдруг Петр – Эти современные политические, исторические и все прочие подобные им, но совершенно атеистические, науки? Если, хотя и верят в Бога и дьявола, если и допускают могущество и влияние поту- и посюстороннего, но совершенно при этом не учитывают воздействие этих самых потусторонних – и Светлых и темных – сил? Воздействие как на те или иные человеческие множества в частности, так и на весь человеческий мир в целом. Хотя, это, по сути, тоже самое, если, скажем, не брать во внимание прямую зависимость состояния воздуха в населенном людьми помещении от состояния внешних «воздушных масс». Совершенно при этом не учитывая все их погодные изменения и суточные колебания, а с ними и смену времен года, циклоны и антициклоны, и уже тем более – нередкие внезапные погодные изменения с мощными ненастьями, штормами и бурями.
Ведь это, по сути, тоже самое, если считать, что электричество в квартире никоим образом не зависит от внешних электросетей. Тоже, если столь же нелепо предполагать, что освещение и освещенность во все той же «человеческой квартире» якобы не связано с освещенностью за окном, меняющейся, опять же, как известно, не только в течении суток и в течении года, но и с внезапной переменчивостью существующей за окном погоды.
А если все именно так, то разве возможно – без учета внешних масштабных воздействий и изменений – понять что-нибудь о «реальных механизмах», способных «исторически вдруг» возводить целые империи и столь же «исторически вдруг» разрушать еще большие? Разве можно понять отчего начинаются мировые войны и всемирные экономические кризисы? Разве доступно воспринять и увидеть и нашу экономику, и нашу политику, наши революции, войны и кризисы как некие «рычаги воздействий» и на наш мир, и на государства, и на народы, и на наши человеческие сообщества; на всех и каждого из нас? Разве возможно постичь и распознать, в конце концов, что (если видоизменять, применяя, старую народную догадку) «человек – находясь «внутри» – лишь предполагает, а дьявол – стремясь верховодить «извне» – располагает»?
Ведь, если задуматься, – рассуждал Петр далее. – То в том числе из-за непонимания всего этого современными общественно-политическими науками, с их неверными теориями и «поверхностными» выводами, ждет вскоре и Россию, и весь мир в целом, новая разрушительная война, новые масштабные трагедии и даже планетарного размаха бедствия.
Ведь именно поэтому, – из-за нашего непонимания о существовании неких потусторонних «механизмов воздействий» на все посюсторонне происходящие масштабные события – демонически могучая и вампирически кровожадная сила, – навязывая войны и экономические кризисы, антинародные режимы и антигосударственные бунты, навязывая революции и деспотии, государственные перевороты и международные противостояния – целенаправленно превращает «человеческие множества» и «людские массы» в свои слепые и покорные орудия.
И это ведь из-за нашей общей слепоты, та незримая и откровенно-враждебная к людям сила – потусторонне паразитирующая на нашей, нам же внушаемой, доверчивости к государственной власти – столь же масштабно манипулирует как властью и всеми нами, так и результатами наших совместно-масштабных действий; от всеобщего «адобрямс» и гонений инакомыслящих до международных противостояний и кровопролитных войн.
Не только всегда незримо держась при этом в тени посюсторонней «сцены-реальности», но и столь же всегда, точно кукольных марионеток, держа нас до последней возможности на коротком поводке наших заблуждений. Потусторонне питаясь – для чего собственно все и происходит – жгучими энергиями наших темных деяний и черных умонастроений. Кормясь излучениями наших страданий и наших мучительств, нашей злобы и нашей ненависти, наших кровопролитий и нашей же боли…
Действуя по принципу: «Разделяй и властвуй», всякий раз беспощадно и безжалостно сталкивая «лбами» социальные слои и классы, религии и мировоззрения, народы и государства. «Удобоваримо» упаковывая при этом свои потусторонние внушения-замыслы во внешне привлекательные для человеческих множеств идеи-лозунги; «Русский мир» или «Третий рейх», «Мировой коммунизм» или «Крестовые походы», «Всемирное исламское государство» или «Новая китайская империя от океана и до океана». Целенаправленно ведя при этом восторженно-подчиненно-непримиримые массы до самого их трагического и всеразрушающего конца. Всякий раз нещадно и всегда кроваво-по-живому перемалывая «новые массы» и «очередные множества» нашими же человеческими руками для достижения очередного злонамеренного демонического результата.»
Отвлекшись от безрадостных перспектив, Петр вспомнил, как следователь, ведя допрос, временами то иронично, то снисходительно, улыбался.
«Не понятно. – подумал он теперь. – Чем же это вызвано? С одной стороны, столь детальные, даже дотошные вопросы по метаистории. Неподдельный даже интерес к ее методам и выводам. К предполагаемым вскоре и в России, и вокруг нее масштабным событиям и тяжелейшим бедствиям. К представляемым метаисторией безрадостным перспективам и обнадеживающим прогнозам. А с другой стороны, это…»
Размышляя, Петр припомнил, как следователь, зачитав и убрав в папку очередной документ, достал вместо него другой, – оказавшийся листом с его старым, пятилетней или даже семилетней давности, стихотворением «Предсказание» – а затем, спросив: «Ваше?», вот так же иронично-снисходительно улыбаясь, прочел несколько четверостиший:
Когда иных миров сраженья
Вновь приведут в движенье наш,
И бесов скрытое внушенье
Во многих зазвучит умах.
В круговороте мрачных буден
Ломая жизни прежний строй.
Перекалечивая судьбы
И массы вновь швыряя в бой…
Тогда в руинах многих стран
Вновь темных сил узрим свершенье;
Разруха, голод и война
Падут на наши поколенья…
Но это позже, а пока
Повелевая грозно нами
Тень Люциферова крыла,
Всем застилая Небеса,
Манипулирует умами…
«В прочем, нет. – догадался Петр. – Это только на «поверхности» ироничный взгляд следователя можно трактовать как «Не верю» или «Что за ерунда». Это только снаружи – ирония и снисходительные улыбки. Внутри же, если вдуматься и присмотреться, совсем иное: «Все это я и сам знаю. А что-то даже и больше. И безрадостные перспективы и общее трагическое будущее. Хотя, говори-говори, интересно, что думаешь об этом и том…»
– Да, уж. – выдохнул Петр. – Не соскучишься.
«Вероятно, вот так же и во времена Христа, – отчего-то подумал он следом. – Первосвященник Каиафа, организовав ночное, с нарушением закона, судилище над Спасителем, хотя и мотивировал свои действия якобы защитой народа и веры, но в действительности, подразумевая иное, преследовал совершенно другие результаты и цели.
Как там у апостола Иоанна?
«Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал (на тайном совете)…: «Вы ничего не знаете, и не понимаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб…» Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ… С этого дня положили убить Его».
И что же было у Каиафы «на уме» в действительности? Что же это «такое» из-за «чего» или точнее – из-за «кого», решили даже убить Спасителя? Разве не таились за всем этим – подчиняя и повелевая – темные силы? Разве попытки оболгать и лжесвидельствовать против Христа – едва арестованного, как тут же поспешно и ложно судимого – не подтверждают этого? Разве проведение ночного, в духе сталинских «троек» суда, не доказательство того, что все и во всем здесь совершенно «не чисто»? Да и разве выборочный созыв на ночное судилище лишь тех, кто готов был осудить Христа на смерть, не являются тому подтверждением?
А раз так, то разве фраза «Сие же он сказал не от себя» не выдает с головой того демонического руководителя от имени которого и действовал Каиафа – как главный инспиратор скорого и безжалостного убийства Христа?
Вопросы. Вопросы. Вопросы. – подумал Петр.
3
Задумчиво оглядевшись, он вспомнил арест Спасителя.
«Бездвижно прикованный к скамье, а прежде избитый и осужденный на смерть, Иисус провел в еще более
