"Глория", роман. Третья часть

сейчас лет, дочери: Дарина и Кира. В книге всё написано. Я её допишу, и ты всё прочитаешь. А потом, благодаря архиву, обнаруженному нами в посёлке Октябрьском, я напишу ещё одну, но уже строго по автобиографической повести…
- Так архив вы забрали? Так долго искали его.
- Нет, не получилось. Заберём. Надо эту книгу вначале дописать.
- Вот дела? Значит, о Ларе, матери Камиллы, написана книга?
- Отличная книга. Обе книги хороши и написаны они по автобиографической повести Эдгара Загорского в форме романов. Это трудно, поверь. Раскрыть людям душу. Душу и сердце. Андрей теперь знает о своём роде – всё. Они, мам, как говорят англичане, из благородных, аристократы.
- А вот мы о своих родственниках не знаем ничего. Потеряли след.
- Эдгар, дед Андре, наполовину был поляком. Его мать Лидия Александровна была полячкой, или полькой. И все её деды и бабушки тоже были поляками. Их род происходит из польского города Кракова. В те далёкие времена Краков имел большое влияние на развитие Европы. Так что, предки по материнской линии Андре из Кракова. Более ранних сведений я не нашла. Может, в архиве есть что-нибудь. Потом они переезжают в Царство Польское, но не знают ещё друг о друге ничего.
- В Царство Польское?
- Было такое Царство, оно входило в состав Российской Империи. Не помню, в каком году точно, это есть в моей книге, можно уточнить, в Царстве Польском начинается восстание, и царь его жестоко подавляет, что осуждает вся Европа, в том числе и люди искусства, среди которых Шопен, Ференц Лист, Бальзак, Гюго, Жорж Санд и другие.
При Сталине поляков переселяют в Среднюю Азию. Там и сливаются два старейших рода в один. То есть, прадед Эдгара женится на прабабушке нашего писателя. Род Каминских соединяется с родом Лебединских. У них рождаются дети: Антонина, Тамара и Тая. Все девочки. Антонина является бабушкой Эдгара и хотела, как и я, писать книги, но помешала Вторая мировая война. Антонина Арсентьевна, проработала всю жизнь в областном банке в средней Азии, в городе Андижане. Она умерла, по сравнению со своими сёстрами рано, хотя… в 68 лет. А вот её сёстры, Тамара и Тая, прожили больше 95-ти лет, и при этом всегда болели. А их мать прожила 96 лет, хотя болела всю жизнь вегетативно-сосудистой дистонией. И она принимала столько лекарств! Что сегодняшние врачи, которые говорят: «Принимайте лекарств как можно меньше», узнав про это, не поверили... И ещё одно, это уже рассказывала Ольга Лебединская, о ней есть в книге Эдгара. Она учила его поэзии и сама писала стихи, и рисовала картины, и, кстати, тоже «сидела» на таблетках с 20-ти лет, как и её бабуся и столько прожила. Так вот, она рассказывала Эдгару, что его прабабушка каждый день ставила на подоконник, у них был частный дом, стакан, в который она наливала сладкую воду, полстакана. К утру стакан наполнялся маленькими мурашами. Эти муравьи с большой головой - самые кислые. Она выпивала всё содержимое стакана – воду с муравьями, которые к тому времени уже отдали свои муравьиные души богу. Вот и думай, что это за лекарство?!
- Хм.
- Слушай дальше. Тамара, средняя сестра бабушки Эдгара, ломала позвоночник шесть раз! Такой неуклюжей, но очень жизнерадостной она была. Месяцами лежала в гипсе. Только такие, горемыки, как я, могут понять таких людей, как она. Это трудно…
- Что?
- Выживать. Подниматься. Начинать всё заново. Младшая сестра, Тая, прожила 96 лет и умерла в городе Ташкенте, в 2009 году. По линии матери у них все долгожители. Перейдём к другой ветке Эдгара, к отцу. Отец Эдгара, Николай Терентьевич, родился в Казахстане, в Петропавловске. Семья была выслана при Сталине в Среднюю Азию. Там он знакомится с матерью Эдгара и рождается наш писатель и герой моей книги. Через три года появляется на свет Юра, младший брат Эдгара. Юра является персонажем в обеих книгах. И довольно ярким. Старший брат выписал его определённо точно. И там у всех не всё в порядке со здоровьем. Мать с двадцати лет болеет. Сердце и пожизненная мигрень. Принимала таблетки, как её прабабушка, горстями. У отца в 40 лет случается сердечный приступ. В 40 лет! Он тоже всю жизнь употреблял таблетки. Да и работа у него была нервной, стрессовой. Он занимал большие посты в городе, в котором они проживали. Прожил он 84 года, как ни странно, после четырёх сердечных приступов. Он был человеком добрым, но справедливым. Люди его уважали, враги – боялись. К литературной жизни Эдгара он относился - как к ненужному для его сына делу. Кстати, и Вольтер и Кант родились на свет  больными детьми. Священник не хотел крестить Вольтера сказав: «До утра не доживёт!» Прожил восемьдесят четыре года! И Кант прожил долгую жизнь. Он пил всю жизнь красное вино и совершал, как и Лист, длительные пешие прогулки. Дошли, семимильными шагами, и до Эдгара. Родился он в 1956 году. В роддоме ему занесли инфекцию – заражение крови, выживаемость 2%. С божьей помощью выздоравливает, тут у матери пропадает молоко. Его выкармливает жена цыганского барона, его и свою дочь. Так что, плюс ко всему, я имею в виду состав крови Эдгара: 50% - польская, 20% - русская, 20% - украинская и 10% - молдаванская, это по отцу, добавляется и цыганское молоко. А оно, разумеется, попадает в кровь. Затем воспаление лёгких в том же роддоме. Тоже его спасают. В седьмом классе его бьёт током – семь минут он висит на проводе!
- Семь минут?! - раскрыла от удивления глаза мать Глории.        
- Семь минут. И, чтобы тебя не утомлять, его всю жизнь "мучили" зубы, как и его бабушку Тоню, и воспаление тройничного нерва – два раза в год. А это боли сильные. И я прочитала в архиве, в книге этого нет, что Эдгар тоже пил много лекарств. И так же, как его отец, успокоительные и снотворные. И ещё, он много пил зелёного чая. И каждый раз капал в чай валериану, 20 - 30 капель. Вот, мам, я тебе и рассказала несколько глав из книги. Остальное прочитаешь в книге. Байрон и Эдгар По тоже злоупотребляли: первый – таблетками и зелёным чаем, второй – алкоголем и зелёным чаем. Похоже, да?.. Поразительное и удивительное в их роду то, как они могли и могут и те, кто сейчас живут, а это, я думаю, и на них распространяется –  выживать и возвращаться к жизни. Кстати, мам, если тебе интересно, послушай о Фридрихе Ницше, о его жизни и болезнях. Книгу написал Стефан Цвейг. Хочу вставить этот отрывок в книгу.
- Кто такой Ницше?
- Немец. Он был выдающимся филологом своего времени. Я, как ты знаешь, тоже филолог. Читаю:
«… И действительно, нет такой дьявольской пытки, которой бы не хватало в этом убийственном пандемониуме болезней: головные боли, на целые дни приковывающие его к кушетке и постели, желудочные спазмы, с кровавой рвотой, мигрени, лихорадки, отсутствие аппетита, утомляемость, припадки геморроя, запоры, ознобы, холодный пот по ночам – жестокий круговорот. К тому же ещё «на три четверти слепые глаза», которые опухают и начинают слезиться при малейшем напряжении, позволяя человеку умственного труда « пользоваться светом глаз не более полутора часов в сутки». Но Ницше пренебрегает гигиеной и по десять часов работает за письменным столом. Разгорячённый мозг мстит за это излишество бешеными головными болями и нервным возбуждением: вечером, когда тело просит уже покоя, механизм не останавливается сразу и продолжает работать, вызывая галлюцинации, пока порошок от бессонницы не остановит его вращения насильно. Но для этого требуются всё большие дозы. В течение двух месяцев Ницше поглощает пятьдесят граммов хлорал-гидрата, чтобы купить эту горсточку сна».
- Господи! Писатели, поэты, композиторы они не берегли своё здоровье. Я где-то читала про это.
- Искусство требует жертв! Слышала? А ты, мам, таблетку боишься выпить и терпишь боль. «Таблетки одно лечат, другое калечат…», - твои слова? Уж сколько я этого добра по воле врачей приняла! Кто тебе такое внушил?
- Теперь ты предлагаешь мне пить таблетки горстями? Нет уж! Мы так воспитаны. Будем терпеть боль, но… Значит, как говорят англичане, предки твоего мужа из благородных? – спросила мать.
- Да. У них в роду были и врачи, и художники, и поэты, и писатели, и чиновники, и музыканты… и… и… и… Теперь их фамилия заканчивается, как и наша. У сына Андрея – две девочки. И у Юры – девочка. Мне порой кажется, что Эдгар писал обо всех своих родственниках, так подробно в каждой своей книге напоминал читателю, ещё и потому, что осознавал: фамилия Загорских – прекращается. А он может, хотел…
- Что?
- Да так… Древние фамилии исчезают, как старые цивилизации. Теперь Андре знает всё о своих предках.
- Благодаря тебе, доченька!
- Но книга моя не об этом. Не о том, что я тебе сейчас рассказала. Книга о творчестве, о любви и служению искусству, на примере деда моего суженого и Камиллы Белоцерковской. И, конечно, о жизни. Про перипетии судеб. Вот  я тебе и говорю, то есть прошу: мне нужно за три дня её закончить; набрать три главы на компьютере, «скачать» их и оставить два листа незаполненными.
- Вот не думала, что о Камилле и о Ларе написаны книги. Ты меня удивила.
- Я забыла тебе сказать, когда я болела, а Андре крутился вокруг меня, чтобы я не отдала богу душу, он зарегистрировал мою страничку на сайте Проза.ру, и теперь в Интернете читают первую часть книги, и некоторые авторы сайта пишут мне: «Когда будет продолжение?»
- Уже читают?
- Так и есть. У меня на языке скоро появится мозоль. Я столько раз рассказывала мужу то, что рассказала сейчас тебе. Разумеется, мне это на пользу, но сегодня у меня всё получилось гораздо выразительнее, точнее и интереснее. Я – в форме!
- Кто бы написал так о наших родственниках? Об отце…
- Мам, ты ведь раньше не упоминала о нём. Почему же теперь?..
- Ну, всё-таки твой отец.
Глория сидела и молча, пила кофе, о чём-то думая.
Думала она об отце. Конечно, она хотела знать о нём всё. И кем он стал? Какая у него семья? Есть ли у неё, у Глории, сёстры или братья, а может, уже и племянники. Мать, глядя на неё и понимая сердцем, о чём задумалась её дочь, тоже, молча, сидела и смотрела телевизор, стараясь не нарушать мыслей дочери. «Пусть подумает об отце, хоть и никогда его не видела, даже на фото, ибо я их все сожгла, как только он бросил меня, узнав, что  я беременна».
Глория встала и сказала:
- Я пошла спать. С утра начну работать. Что-то у меня нога разболелась, та, на которой делали операцию. К дождю.
- Глория, знаешь, почему Андрей тебя не бросил? Это любовь… Любовь, о которой ты мечтала в то утро, собираясь на работу. А когда ты вышла и тебя сбила машина, я подумала: «Вот и конец любви».
- Я знаю, мам, знаю.
- Но она нашла тебя – эта любовь. Может, у тебя на Земле тоже, как ты говоришь, миссия?
- Может. Спокойной ночи.

                                     * * *

                     Москва. Управление по организации контроля
                    за силовыми структурами РФ при президенте
                    России. Кабинет начальника Управления, 16.00


          - РАЗРЕШИТЕ, АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ?
- Проходи. Что у тебя?
- Наши сотрудники с Кубани ждут в приёмной.
- Так проси, - вставая из-за стола, сказал генерал-полковник.
Подполковник открыл дверь и попросил Бориса и Андрея пройти в кабинет.
Они вошли в кабинет, поздоровались и встали по стойке смирно. Генерал подошёл к Борису и сказал:
- Хороша работа, Борис Юрьевич. Поработали на славу. И результат оказался намного больше, чем мы ожидали, - пожимая крепко руку Бориса,