Последний круиз инженера Сугробина.Страницы из романа "Жизнь ни за что."

ПОСЛЕДНИЙ КРУИЗ ИНЖЕНЕРА СУГРОБИНА
                                 и  другие  служебные путешествия.
       Страницы из романа «ЖИЗНЬ  НИ  ЗА  ЧТО».
   
   Инженер Леонид Сугробин, начальник конструкторского отдела одного из значимых для страны НИИ, неод-нократно принимал личное участие в работах по внедрению на объекты и испытаниях в деле оборудования, созданного его институтом и при его непосредственном участии. А иногда приходилось  поработать и снаб-женцем. Обстановка часто требовала личного присутствия разработчиков.

У ЗАПАДНОГО КОРДОНА.
Дневник инженера Сугробина.
14 сентября 1979 г. Небольшой городок Буштына в Закарпатской области. Административ-ный центр области г.Ужгород. Последние территории Советского Союза. В нескольких ки-лометрах река Тиса и за ней Румыния. В сотне километров на северо - запад станция Чоп на стыковке границ Венгрии и Чехословакии. За Чопом также на границе город Ужгород, и сразу же за ним Словакия встречается с Польшей. И всё на расстоянии по прямой в сто с не-большим километров. Совсем как в песне «Вышла мадьярка на берег Дуная…».
Когда я получил задание на командировку, то сначала пошёл в библиотеку и внимательно изучил атлас, и немного почитал историю этого края. География была проста и понятна. С историей я быстро запутался.
В далёкие Х11 – Х111 века эти территории в каком – то виде курировало Галицко – Волын-ское княжество, организационно выделившееся на правобережье Днепра из рассыпавшейся Киевской Руси перед татаро – монгольским нашествием. Наиболее выдающийся князь Дани-ил Галицкий в Х111 веке держал столицу в Галиче и Львове. При нём княжество было ува-жаемо западными странами и татарскими ханами. Но всё в мире проходит, и с конца ХШ века княжество постепенно поглотилось Литвой, Польшей(1) и Венгрией. Русский язык Киевской Руси, на котором говорил и Даниил Галицкий, перемешался со всеми окружающими языками. А нация, утратившая целостность языка, нивелируется, как утверждают учёные. Нивелировалась и русская нация, проживавшая на правом берегу Днепра. Но не Литва, ни Польша не смогли колонизовать и установить твёрдую власть над огромной территорией. Литва после объединения в 1569 году с Польшей под названием Речь Посполитая, сама рассосалась и исчезла как самостоятельное государство. А у Польши (Речи Посполитой) так и не накопилось сил для борьбы с Османской империей и её сателлитом крымским ханством, чтобы установить законодательными межгосударственными договорами границы подвластных территорий. И народы, населяющие долины Днепра, Днестра, Тисы и Южного Буга были сами по себе. Всё было как в Польше. У кого силёнок больше, тот и пан. Скитались по земле разные «Тарасы Бульбы» со своими отрядами. Искали они для себя славы и богатой добычи и воевали со всеми разом и по отдельности, насколько сил хватало. Только в 1572 году после подчинения Киева, Польша попыталась навести порядок. И ввела должность гетмана в запорожском войске под названием «Его королевского величества польский реестровый гетман войска Запорожского». Но кто этому подчинился! Запорожцы разбойничали фактически, и сражались со всеми подряд. И Польша от принципа «кто сильнее тот и пан» и сама пропала, как государство. Было когда – то во времена князя киевского Владимира «Дикое поле» в левобережье Днепра. Такое же «дикое поле» на века распростёрлось над безхозными землями и на правом берегу. И только при Екатерине 11, пекущейся о могуществе государ-ства Российского, было отвоёвано у Оттоманской державы всё северное побережье Черного моря с прилегающими землями и Крымским ханством. А на западе были присоединены все земли бывших русских княжеств и часть Польши в придачу. Государство Польша трижды подверглось разделу между Пруссией, Австро – Венгрией и Россией, и перестало существо-вать на века(2). И никаких самостийных или полусамостийных объединений не было образовано на территории Российской империи. Только губернии.
«Таким образом, - сказал сам себе Сугробин, закрывая книги, делаем вывод. Украина как государство, впервые появилось на картах после создания В.Лениным в 1918 году нацио-нальной Украинской республики с границами и столицей. Также появилась и Белоруссия. Великий политик понимал, для чего он это делает. И его предвидение сбылось через семьде-сят лет в Беловежской пуще. Но это случится через двенадцать лет спустя после поездки Су-гробина. И когда Сугробин изучал историю земель от Кенигсберга до Одессы, у него в са-мых шальных мыслях не представлялось, что такое может сделаться.
В новейшей истории население Ужгородской области и сопряжённых с ней карпатских регионов оказывало длительное сопротивление советским властям, принявших их в свои границы после разгрома фашистской Германии. Сопротивление было длительное, обоюдно жестокое. Партизанили местные жители неизвестно зачем и для чего, и без надежды на победу. Но как говорил маленький принц из рассказа А. Сент Экзюпери, что «если звёзды зажигают, то это кому – то нужно». Так и про разные региональные войны, партизанщину и терроризм в самых разных уголках планеты Земля можно сказать: «Раз они это делают, то значит это кому - нибудь нужно».
   
   Начальник отправил меня в самые крутые районы сопротивления «самостийной» Украины, в бандеровские места. Я сижу за столиком под зонтиком у небольшого кафе, где продают пиво в кружках из бочки. Пью пиво и листаю совершенно чистую записную книжку, и размышляю. Размышляю о том, о чём техническому специалисту, прибывшему для выполнения сугубо производственного задания, и рассуждать после кружки пива совершенно не стоило. Зачем думать об истории, когда он молод, здоров и гуцулки с интересом поглядывают на колоритного москаля.
Человеку свойственно привыкать к обстановке, окружающим людям, ландшафту, вещам. Сегодня у меня хорошее настроение. Я, наконец – то, нашёл в местном магазине и купил привычную для меня по формату записную книжку. И появилось настроение писать, и в голове завертелись фразы, эпитеты, сравнения и записки путешественника были готовы сорваться с кончика пера на чистые белые листы новой книжки, на первой странице которой я написал: Леонид И.Сугробин, и домашний адрес с телефонами. А написав своё имя, перелистнул страницу и записал: «Буштына, автостанция. Тепло, солнечно. Вдалеке на западе виднеются отроги Карпатских гор в синеющей дымке. Это уже заграница, Румыния Николая Чаушеску И всё вокруг в дымке. Даже небо не прозрачно-голубое, а дымчато - серое. И лучи солнца тоже не слепящие, а рассеянные.
Я сижу за столиком под зонтиком, над которым ещё нависла виноградная лоза, и жду авто-бус на г. Хуст. До Хуста можно доехать на дизель - поезде по железной дороге, которая про-ложена от Чопа до Тячева почти по пограничной полосе. Но следующий поезд через три ча-са, и я жду автобус. Виноградные ягоды с лозы ободрали ещё зелёными, и пожухшие от солнца и пыли листья шелестят печально. До автобуса ещё почти час. Сверил часы – сорок пять минут по табличке с расписанием. До Хуста 30 километров. Там есть кассы аэрофлота, а мне пора заказывать билет. Прямой самолёт на Горький идёт из Львова. Это почти 300 км отсюда, но железнодорожное путешествие сюда меня не порадовало, и я решил возвращаться самолётом. А было всё вот так…
Решение о моей поездке было принято Рустайлиным, как всегда, волюнтаристски ещё 31 августа. На востоке и в Казахстане по нашим делам было затишье. И мне надо было на крайнем западе Союза отыскать какой-то мелкий заводик, который производил амортизаторы для авиационной аппаратуры. Ранее производство это было в Ульяновске. В Ульяновске находился крупный авиазавод. И по всей Волге были авиазаводы, и в Воронеже был, и в Москве. Все Генеральные конструкторы со своими НИИ, КБ были в доступном пространстве. И заводик амортизаторов был на самом близком и доступном месте для всех производств, использующих эти амортизаторы. Но великая дружба народов Советского Союза, среди которых русский народ был назначен коммунистическими идеологами «старшим братом», не считала экономическую целесообразность главным делом.
Западная Украина страдала от безработицы. Как помочь окраинам? Да очень просто при су-ществовавшей централизации. Дать госзаказы на консервированную продукцию сельхозпроизводителей, а также на мебель, на обувь, на одежду, посуду. И разработка местных ресурсов, развития местной промышленности, предприятий переработки сельхозпродукции, народных промыслов, и других бесчисленных вариантов работ для занятия трудоспособного населения, широкой рекой разольётся по безработным территориям и обеспечит себя работой, а страну изобилием и многообразием товаров. Что вам сказать? Венгрия зелёный горошек делает, а Закарпатская область за пограничной рекой этого делать не может? И горошек может сделать, и сочную наклейку на банку может сделать.
Коллектив индюков в центре об этом не задумывался. Под рукой был «старший брат». Стар-ший брат протянет руку и поможет, от себя оторвёт, а младшему отдаст.
Премьер министр СССР: «Безработица в Буштыне! Перевести производство авиационных амортизаторов в Буштыну».
Премьер РСФСР: «А что делать с оставшимся без работы трудовым коллективом?!»
Премьер СССР: «В Ульяновске заводов много. Работу найдут».

Не был бы решён вопрос с безработицей в Буштыне переброской производства амортизато-ров, не поехал бы Сугробин в далёкие края. Не познакомился с удивительным по своеобразной красоте краем западных, почти русскоязычных, славян, о которых он знал со школьных годов по песне « о гуцулке Ксене», которой её любимый пел песню о любви, играя на трембите. Песня была трогательная, и очень нравилась взрослеющим романтичным пацанам пятидесятых годов в средней России.
Рустайлин не решился отправить для решения полуполитического – полутехнического во-проса человека с недостаточным опытом. И поехал прожжённый начальник отдела.
Всем известно, что Закарпатье курорт. Там чёрный виноград «Изабелла» растёт, по горам бродят длинношёрстные бараны,  гуцулы гудят в длинные трубы, а по горным рекам в долины спускают плоты из строевого леса.
Моя Елена три дня упрашивала меня, чтобы я взял её с собой. Так ей хотелось побывать на гуцульщине
- Я же не знаю ничего о том, куда еду, где и как буду жить и как обеспечу твоё достойное существование,- отвечал я ей и едва успокоил. Втемяшится же в голову блажь, как будто я чрезвычайный и полномочный посол, а не обычный человек, отправленный в непростую командировку. Но в аэропорт Елена со мной отправилась. Самолёт уходил ранним вечером.
- Уж очень тоскливо оставаться одной в дождливую осеннюю погоду.
Действительно. Второй день шёл моросящий дождь и туман висел на уровне третьего этажа.
Ах, аэрофлот!? Он во время объявил регистрацию билетов, а через полчаса отказал в вылете на неопределённое время.
Я принял решение сдать билет и ехать на вокзал железнодорожный.
- Может на паровоз меня возьмёшь? Ну, хоть до Ужгорода. И отправишь обратно.
Моя милая Лена со мной. Мы с ней в аэропорту выпили бутылку заначенного вина за счастливый вылет, и теперь немного грустили. Я не люблю, когда у меня что-то не получается, особенно на глазах у