"Лара", роман. Первая часть

старшего сына, который наконец нашёл свою любовь; за то, как он любил её и становился другим человеком…. Ей было больно, что  любовь сына так трагически закончилась. И как любая мать, любящая своих детей, которых она вынашивала в себе, любила, сидела у кровати, ночами не смыкая глаз, когда врачи могли сказать только одно: «Теперь осталось только ждать – победит организм или…»  Эти жестокие слова слышат и по сей день матери, у которых  неизлечимо болеют дети. Дети, ради которых они живут. Так и Лидия Александровна плакала и плакала, вспоминая Камиллу и то, как она умирала, а вместе с ней её надежды на то, что придёт день и она поднимет над собой внука или внучку, которую родит Эдгару Камилла.
Он отошёл метров десять от того места, где сидел. Но что-то тянуло его к этому месту. Словно кто-то толкал его в грудь, говоря: «Вернись, вернись!» - «Что за мистика?» - подумал он. И ему вспомнился день, когда они с Камиллой искали потерянную серёжку. Он оглянулся, вздохнул и вернулся. Стал руками ощупывать мокрый песок, искать тот камешек, от которого исходили лучи прямо ему в глаза говоря: «Подойди, подойди, возьми меня!»
Он перебирал гальку, пересыпал песок – никаких результатов. «Что это могло так блестеть? И почему это место не отпускает меня? В чём дело?» – спрашивал он свой внутренний голос, к которому он часто прислушивался, и чем дольше он жил с ним, тем больше понимал: внутренний голос только помогает. Он мог бы привести множество примеров,  как подтверждение того, о чём он думал. «Нет. Всё. Нужно уходить», - решил он. Встал и пошёл в сторону корпуса. Но дойдя до того места, на котором его словно остановила неведомая сила, ему вновь послышались слова: «Обернись, обернись!» Эдгар обернулся и увидел лучи, исходящие от камешка, который он так искал. Пошёл навстречу  лучам, стараясь не потерять их из виду. Вот лучи пропали. Он прошёл три шага, они снова появились. Затем снова исчезли; сделал ещё три шага, лучики, уже яркие лучики ослепляли ему глаза; подошёл, присмотрелся и увидел лежащую между двумя камешкам серёжку. Ту, которую потеряла Камилла и не сразу обнаружила потерю. Эдгар только на второй день в постели спросил её: «Камилла, где твоя серёжка?..» Камилла огорчилась. Серёжки делали на заказ. Бриллианты выбирал отец. Но через пару часов она пришла в себя и сказала, что ей неплохо и с одной, тем более многие художники ходили с одной серьгой в ухе. Но, приезжая на море, она всё же смотрела под ноги, когда гуляла по тем местам, где она могла потерять серёжку, в надежде найти её. И Эдгар это чувствовал.
- Вот это да! Любовь моя! Вот твоя серёжка! Я её нашёл! Кто же мне помог?
Отмыл её в море от песка и зажал крепко-крепко в руке, предварительно поцеловав её три раза.

 *  *  *

           ВЕЧЕРОМ ЭДГАР КУПИЛ два букета цветов и пошёл в беседку. Посидел в ней. Посмотрел на море, на проплывающие облака, на людей, любивших поплавать в вечерние часы. Встал, подошёл к краю склона, спустился вниз и положил на густой кустарник два букета. «Этот букет от моей мамы и моего отца, любовь моя. Она огорчена. Юра ей всё рассказал. А этот, от меня, солнце моё. Хочу тебя обрадовать: я нашёл твою серёжку. Вот она. Что мне с ней делать? Одна серёжка осталась с тобой, другая пусть будет у меня, как те два кольца, которые при помолвке мы друг другу надели, невеста моя. Теперь у нас по одному кольцу и по одной серёжке. Камилла! Я написал книгу, книгу о нас, как ты просила меня в письме. Ты сказала, что читала её и она тебе понравилась. Понравилась она и мне. Я писал её для нас сердцем и душой. И мне нравится, что я написал (пауза) и, конечно, я чувствовал, создавая книгу, твой образ, и то, как ты помогала мне. Я это чувствовал. Спасибо тебе, звезда моя!»

*  *  *

           20.00. НАШ ГЕРОЙ ЛЕЖАЛ на постели и читал макет нового сборника стихов Олеси, который она дала ему прочитать, чтобы услышать его мнение. Он читал его, делал заметки, что-то подчёркивал, оставлял записи на полях, выделял карандашом слова.
Через два часа он прочитал все стихи. Положил макет сборника на стол, около серёжки, и сказал: «Неплохо, Олеся. Неплохо».
Зазвонил телефон.
- Слушаю.
- Как дела, писатель? Книгу закончил? – поинтересовался Юра.
- Да. Сейчас её читает Олеся. Она поэтесса. Мы с ней познакомились на пляже. Она завтра уезжает. Ты видел её...
- Олеся! Как книга? Тебе нравится, что ты написал? Ты доволен?
- Да. Мне нравится. Мне нравится в книге всё. Я знаю её почти наизусть. Главное теперь, что скажут о книге люди.
- Хорошо. Как ты сказал, когда я был у тебя в номере, что и Камилле книга понравилась, хотя ты её ещё и не написал. Трудно вас (пауза), творцов, понять. Общаетесь с теми, кого нет, как с живыми. Да, не от мира сего!..
- Как дома? Я положил букет цветов сегодня от матери.
- Сегодня? Как, сегодня? Сколько дней прошло?..
- Я писал, дописывал книгу…
- Когда собираешься домой, писатель? Тут звонят, спрашивают, куда пропал? По городскому телефону. Из Майкопа, из  Волгограда, из Ейска, из Орска, Андрей, сын звонил. Спросил, почему ты выключил телефон и не выходишь в Интернет. Я сказал ему, что ты пишешь книгу на море и приедешь…
- В первых числах октября. Надо рукопись перечитать, внести правки – и всё такое. Вернусь – со всеми свяжусь. А сыну позвоню сегодня. Ноутбук я взял с собой, но ни разу его так и не включил.
- Ясно. Заканчиваю разговор. Работай.

 *  *  *

            ВЕСЬ СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Эдгар не покидал номера. Он снова перечитал стихи Олеси. Лежал и любовался серёжкой Камиллы. Удивлялся тому, как красиво она сделана. «Не серёжка, а произведение искусства», - заключил он.
После ужина хозяин номера двадцать пять вернулся в свой номер. Лёг на постель и заснул.



 *  *  *

- Ну, Светлана, как у нас дела? Много сегодня отдыхающих заехало?
- Я только заступила на дежурство, Ирина Александровна. Но, судя по журналу, Иванна оформила сегодня  (пауза) восемнадцать человек. И трое отдыхающих уехали, у них закончились путёвки.
- Да, в этом году у нас аншлаг. Это хорошо, хорошо. И шеф доволен. Как там наш писатель?
- Пишет, наверное. Я его три дня не видела.
- Знаешь, Света, я раньше думала, что все эти поэты, поэтессы, художники, художницы, писатели, словом, творческие люди, все – бездельники, слегка «того», пьянчужки да бабники. Напишут стишок и спят до обеда. А по вечерам собираются в каком-нибудь кафе и читают свои стишки друг другу, дымя сигаретами и попивая пивко. Хвалят друг друга: «Да, это шедевр! Как ты смог?..» – улыбнулась Ирина Александровна. – Сидят до тех пор, пока их не попросят из кафе, - и по домам. А что касается семей, то… Читала даже про них, про их образ жизни. Некоторые вообще свои книги писали по пять, десять лет. А картины писали и того дольше. А вот посмотрела на то, как работает Эдгар Николаевич, и изменила сразу отношение к творческим людям. Стала понимать их. Наблюдая за тем, как писал книгу наш писатель, это меня впечатлило. Вот так бы все работали. И за такой труд – титанический труд – можно им простить всё. И общество им прощает... Вот тебе пример. Стоят четыре женщины и разговаривают о своём. Мимо проходит пьяный, небритый, в помятой одежде мужик. Все сразу: «Ох, алкаш кому-то достался. Бедная жена! Да что взять с этих алкашей?!» Но стоит одной из женщин сказать: «Да я знаю его. Это поэт…», как сразу все забывают и об алкаше, и о никудышнем муже, отце, а спрашивают: «А хороший поэт? Много стихов написал? Где можно почитать его стихи?» Видишь, Света, как сразу меняется представление о человеке. Как будто поэтам, художникам, писателям общество разрешает так поступать. "Наверное, творческий кризис. Вот  у поэта и всемирный запой..." Чуешь разницу? Между нами и ими – творческими людьми.
- Да, Ирина Александровна, Вы это так убедительно подметили, словно Вы литературный критик или священник. Со всем согласна.
- Вот так, дорогая моя. И Эдгар Николаевич своим примером враз изменил моё предвзятое мнение о творческих людях. Вот ещё приехали люди. Оформляй.
- Как там Тальков поёт в одной песне, Ирина Александровна: «Они уходят, выполнив задание, их отзывают высшие миры…»
- Точно, Света, точно. Оформляй.

 *  *  *

           СВЕТА ОФОРМИЛА ПРИЕЗЖИХ на отдых из города Ярославля, достала книгу-эссе Стефана Цвейга «Смысл и красота рукописей», которую ей подарил Эдгар, и продолжила читать её.
«…Чтобы понимать рукописи, а поняв, полюбить их, чтобы удивляться им, приходить от них в волнение и восторг, для этого нам надо научиться любить людей, жизненные черты которых запечатлены в них навечно. Автограф Джона Китса останется для нас обыкновенным исписанным листом бумаги до тех пор, пока лишь одно упоминание имени поэта не всколыхнёт в нас воспоминание о тех божественных стихах, которые мы некогда читали… Чтобы ощутить смиренный трепет перед наброском «Лунной сонаты», необходимо, чтобы эта серебряная мелодия уже однажды прозвучала в нас самих…
Лишь тогда, когда мы относимся к поэтам, композиторам, художникам и другим героям духа и действия с чувством преклонения, нам открываются смысл и красота их рукописей…»
- Девушка, здравствуйте! Мы приехали на отдых из Удмуртии, - прервали чтение Светланы прибывшие на отдых жители Удмуртии.  
- Здравствуйте! Рады вас приветствовать в нашем пансионате. Давайте ваши документы…

*  *  *

          БУХТА ИНАЛ. КТО НЕ ЗНАЕТ ЕЁ из живущих на Кубани? По одной из версий, бухта Инал названа по имени первого проповедника на Черноморском побережье. О жизни проповедника ничего неизвестно, фактически о нём напоминает лишь название бухты. Существует ещё одна красивая легенда, что бухту назвали по имени одного князя в честь примирения двух племён. «Давным-давно на берегу бухты жили два враждующих племени. В одном племени у одного князя Инала была дочь, у предводителя другого племени был сын. Юноша и девушка любили друг друга. Однажды юношу, пришедшего на свидание, схватила стража. Девушка упросила отца помиловать любимого. И даже убедила всех помириться. И оба племени объединились и счастливо зажили на берегу бухты, которую назвали Инал».
Основная достопримечательность бухты Инал – это природа и голубая глина. Климат в районе бухты Инал переходит от средиземноморского к влажному субтропическому. Бухта Инал – небольшой курортный посёлок, который почти полностью состоит из баз отдыха.
И вот среди этой красоты, которая понравилась нашему герою с первого раза, среди этих живописных скал, морского воздуха, спокойного моря, красивых диких цветов, росших по склонам гор, чаек, приветливых людей, что заметила и его невеста, которая влюбилась в эту божественную красоту с первого раза, когда Эдгар привёз её в эту бухту и куда впоследствии они ездили на отдых, когда появлялась возможность отдохнуть от творческой насыщенной жизни, если не было выставок, выступлений перед читателями, они сидели в беседке и наслаждались закатом. Именно это место и выбрал Эдгар для написания своей книги и написал её. И в это время, когда Эдгар спал, её читала в своём номере Олеся – первый читатель. И не так уж и важно для творческих людей, что они держат в руках не книгу, а рукопись, главное для них – это фабула, образы, характеры. Олеся читала первую книгу в своей жизни, которая была, если так можно выразиться, написана у неё на глазах. Она читала и чувствовала, как из