Волчьи законы.

него ожидать. Все преимущества и фактор времени были на их стороне,  человеку от них деться некуда... Поэтому они опять собирались выждать некоторое время.      Собака чепрачного цвета с волосатой мордой!- Ромка! - вдруг закричал Олег Петрович неожиданно для самого себя. Собака вздрогнула и повела ушами, но даже не повернулась в сторону своего бывшего хозяина. Она была уже давно дикой собакой, у которой просто не может быть никакого хозяина!     "Это он... Это Ромка..."  Олег Петрович, вдруг почти ослабев, присел на корточки. А услужливая память напомнила ему его же собственные слова: "Я отпускаю тебя на свободу." "Какая насмешка... Вот тебе свобода... На... Получи!... Собственная собака тебя сейчас и сожрёт..." - сказал безжалостно сам себе Олег Петрович, при этом уже почти спокойно и довольно саркастически. Сил сопротивляться уже не осталось, он исчерпал все возможности: у него не было больше того, что горело; того что взрывалось; а тем более того, что стреляло... Больше ничего придумать он не мог. Противостояние бесконечным быть не может, рано или поздно это должно закончиться... лишь бы сразу за горло... лишь бы  смерть настала  побыстрей и чтоб не долго мучиться...-Ром-ка... Ром-ка-а, - звал человек почти отрешённо и спокойно. Собака повернулась в его сторону и замерла, навострив уши.    -Прости меня, Ромка. Совсем ты одичал..."- разговаривал человек вполголоса толи с собакой, то ли сам с собой. Чепрачного цвета пёс продолжал напряженно слушать, не шевелясь... и вдруг, совсем слабо и еле уловимо дёрнулся хвост, который когда -то так радостно мотался из стороны в сторону при виде обожаемого хозяина. Но хозяин, во все глаза смотрящий теперь на свою  собаку, не мог не уловить этого движения.        Круг неумолимо сжимал свои смертельные объятья, когда смыкается кольцо, дальше только смерть... Вперёд  вышел "кавказец"... но человек как будто не замечал происходящего, он теперь сидел почти на коленях, безвольно опустив руки с отвёрткой и ножом. Он звал, почти просил: "Ромка. Ромка... " Собака  теперь смотрела на него, и вдруг... всего лишь на мгновение растянула губы в слабой собачьей улыбке... В той самой  улыбке, которая так хорошо знакома каждому собаководу, когда и без слов ясно, что написано на собачьей морде.-Ромка...- продолжал то ли звать, то ли молить человек. Скорее всего молил...     Ромкин  хвост совсем слабо мотался  из стороны в сторону. Пёс сделал несколько шагов вперёд, остановился, опять сделал несколько шагов вперёд... Оказавшись впереди "кавказца", он вдруг  опустил перед человеком шею, чуть повернув голову на бок, как будто желая, чтобы человек протянул руку и погладил. Теперь пёс  стоял в той самой позе, генетические корни которой  идут из поведения совсем маленького щенка, подставляющегося под  вылизывание языком матери. На собачьем языке это означало только одно: подчинение и признание.          Подчинение и признание человеку!  Как!? Он же добыча!  Это длилось несколько секунд, но этого хватило для того, чтобы "кавказец" и  вся стая поняли: на их глазах совершено тяжелейшее преступление!Нарушен закон иерархии, преступник посмел выйти вперёд, опередив  вожака; он признал добычу, полагающуюся стае, своим новым вожаком! Случившееся было невероятным, преступление вопиющим. Наказанием за это - смерть! Смерть преступнику!           Знал ли Ромка, что теперь он обречён? Видимо, не мог не знать, потому что в ту же сукунду он сам кинулся на того, впереди которого посмел выйти перед стаей. Они встретились в стремительном броске на полпути друг к другу. Стая, стремящаяся немедленно покарать преступника, буквально за секунды успела  образовать живой перекатывающийся ком вокруг смертника и его противника.          Человек бежал со всех ног. Оглянувшись на преследователей, он краем глаза посчитал, что их всего двое. Вся стая рвала Ромку на части, и лишь двое совсем низкоранговых собаки, не посчитавших себя вправе кого-либо наказывать, пусть даже за самые чудовищное преступление, помчались вслед человеку, не желая упустить добычу. Олег Петрович бежал так, как не способен бегать ни один бегун, не имея на то мотивации такой, какая была у него, а именно, собственная жизнь. Пока стая раздирала его собаку, человек убегал всего от двух преследователей, а не от целой стаи. А это был реальный шанс всё таки выжить! Вот только люди никогда не будут способны сравниться в скорости бега с собакой. Ещё секунда, и преследователи настигнут его  и тогда они вдвоём  обязательно его повалят... Понимая это, беглец вдруг круто и неожиданно развернулся, и одна из собак в тоже мгновение, возможно,  опрокинула бы человека, если бы он, ринувшись сам вперёд, тоже не налетел на неё с примерно одинаковым ускорением. После столкновения с одним из преследователей у беглеца получилось устоять на ногах и даже вскользь задеть эту тварь отверткой. Другая гиена, уже вцепившись в одежду, не могла сразу  разодрать материи очень плотного снегоходного комбинезона. Страшной силы удар, нанесённый ей отверткой прямо в ухо, буквально отшвырнул нападавшую в сторону. Теперь оставалась только та, что отлетела после первого броска и получила пустяковую рану. Где-то и когда-то виденные кадры всплыли в памяти, и Олег Петрович  сунул ей в зубы нужное предплечье, чтобы рука с отвёрткой смогла снова повторить свой  смертельный удар. Но собака вцепилась не в предплечье, а в запястье и теперь с силой мотала головой. Человек чувствовал кроме невероятного сжатия   ещё и очень сильную боль,  но прежде чем от этих рывков Олег Петрович  потерял равновесие, он успел загнать отвёртку по самую рукоятку в собачью шею...         Какой-то мужчина выскочил со стороны равнины на снегоходную трассу и буквально упал на колени перед снегоходом. Люди остановились и  слезли посмотреть, что случилось с этим человеком, который так внезапно появился, тяжело дышал и явно не выглядел адекватным. Двое мужчин в камуфляжных костюмах, водитель и его пассажир, склонились над упавшим, пытаясь понять, чем ему помочь. Сейчас выбившемуся из сил беглецу, прямо в глаза бил свет от центральной фары, но он как будто этого не замечал, протягивая  вперед руки и обнимая снегоход, он  повторял:"Люди... люди... слова Богу! Как хорошо, что  люди..."                   *          *          *         Весна со своей весенней капелью оживляла всё вокруг. Светило яркое солнышко, таял снег, бежали ручейки вдоль дорог. Вечный цикл перерождения и обновления всего живого, даже человеческой души...         В открывшуюся дверь загородного особняка вошёл его хозяин, но это было ещё не всё, ожидалось появление ещё кое-кого. Не закрывая двери, человек с гипсовой лангетой на руке продолжал делать кому-то невидимому пригласительные жесты переступить порог дома. Этот "кто-то" никак не решался этого сделать. Но человек, который  прикормил загадочного гостя, теперь к жестам присоединил свой спокойный и уверенный голос. Наконец после долгих уговоров на пороге появилось "нечто". Жена, вышедшая встретить мужа, отлучившегося на непродолжительное время, теперь остолбенела, но через минуту всплеснув руками, она звонко и удивлённо воскликнула:- Батюшки! Олег, где же ты такого нашёл!? На помойке? - Это не я его нашёл. Это он сам меня нашёл. Подошёл и заглянул мне в глаза... а глазищи такие бездомные.     К порогу подошла молоденькая и веснушчатая домработница и повела себя  как в детской игре, когда дети кричат друг другу: "Море волнуется раз, два, три! -Морская фигура замри!" ( Домработница с тряпкой - замри!)  Девушка от увиденного буквально застыла вместе со своей неразлучной тряпкой в руках. Она не понимала, как же мог такой требовательный хозяин дома, который способен заметить на ковре пятнышко размером с маковое зернышко, взять и привести в свой дом такой ужас! Глядя на неё, Олегу Петровичу так и хотелось шутливо сказать: "Ото-мри!"  Наконец веснушчатое личико ожило, и девушка тихо вымолвила:-Олег Петрович, но это... это же... исчадие антисанитарии! - наконец нашла она нужный эпитет.-Вот поэтому, Катенька, я и хотел попросить вас оказать мне немедленную помощь, - сказал привычно выдержанным и вежливым  тоном хозяин, - А то я один, будучи ещё инвалидом, не справлюсь с его помывкой, - шутливо добавил он, мотнув своей загипсованной рукой. После раздробления собачьими зубами мелких костей запястья и последующей  после этого операции, он уже довольно долго ходил с  фиксирующей лангетой.         В большой гостиной гостья жены  пила чай и  жеманно вкушала суфле из креманки. Выйдя к порогу и увидев странного гостя, она наиграно и высокомерно состряпала брезгливую физиономию и заставила всех обратить на себя внимание своей трагичной фразой:-Но это же заразно! Блохи, вши, черви и глисты! Какой ужас! Как можно! Мы же все сейчас за-ра-зим-ся!!!        Олег Петрович, уже привыкший постоянно подтрунивать над красивой, но недалёкой подругой жены, выдал совет, с усердием пряча улыбку:-Вот именно поэтому, милая Анжелика, я бы вам пока настоятельно не рекомендовал спать с ним рядом и кушать из одной тарелки.          Жена, как всегда,  не без удовольствия понаблюдала, как изменилось лицо  её подруги, и не смогла сдержать улыбки, размышляя над тем, каким же именно образом  Анжелика приготовилась заразиться всеми паразитами сразу.       А предмет переживаний, облезлый и буквально уделанный до самого брюха весенней грязью,  повиливая  хвостиком и трясясь всем телом, боязливо и выжидательно заглядывал в глаза  единственному человеку, который его здесь приветил. Олегу Петровичу вопреки всякому здравому смыслу этот доходяга, похоже, очень нравился.  Вскоре четвероногий бомж был со всеми предосторожностями немедленно эвакуирован в помещение с запасной ванной.       Пенящиеся струи тёмными извивающимися змеями стекали в канализацию, унося с собой грязь улиц и помоек. Катюша намыливала бродягу вот уже в пятый раз противоблошиным шампунем, и наконец он расслабился и перестал дрожать всем своим худым тельцем под тёплыми струями и ласкающими руками.         Намокшая шерсть облепила худое и  нескладное туловище на длинных ногах. Это был щенок-подросток породы двортерьер. Теперь он стоял посреди ванной комнаты, а хозяин промакивал дворнягу полотенцем и успокаивающе и ободряюще трепал по голове здоровой рукой."Надо бы кличку дать, - рассуждал Олег Петрович, - Не хотелось бы ничего пафосного. Нужно подумать, чтобы подходила. Ну вот кто он по сути своей?... Бывший обитатель помоек... бродяга. Так может и назвать именно так. И хватит голову ломать. Бродяга... Пусть будет - Бродька. Точно, Бродька!"         На пороге ванной комнаты стояла жена. На её высоком и открытом лбу удивлёнными дугами выгнулись красивые брови.-Я уже ветеринару позвонил, он часа через полтора приедет и сделает всё необходимое. - отчитался Олег Петрович.-Олег, если уж ты надумал завести собаку, то мог бы сказать, я  бы хоть тойчика или шпица купила. Они такие милые!- Зачем же кого-то специально покупать, когда можно сделать так, что на одну бродячую собаку станет меньше? - резонно возразил муж. -Но этот... какого-то непонятного цвета... Да и вообще... уж больно