Волчьи законы.

эффективно. При Лобастом смелые охотники, обычно нападавшие на марала в числе первых и получившие травмы, чаще всего выживали. Это происходило потому, что в стае было образовано немало так называемых лояльных союзов, и поэтому выбывший из строя охотник, получал еду от своего лояльного союзника, а говоря человеческим языком: от своего друга, который возвращаясь с охоты, тащил кусок мяса для своего временно нетрудоспособного товарища или отрыгивал тому запас из желудка. Теперь же в стае не было ни одного (!) лояльного союза. "Кавказец" не допускал их образования потому, что случись это, то, возможно, его абсолютной власти пришёл бы конец. Мог появиться новый претендент на роль вожака, и не просто претендент, а имеющий поддержку другого кобеля, или даже нескольких кобелей. Но такое течение событий было крайне маловероятным, потому что стая скорее могла разорвать своего соплеменника, как преступника, нарушившего закон иерархии, чем мог получить развитие другой сценарий. Хотя кинологам известны и невероятные случаи исключения из правил. В высоко социализированных стаях псовых, как и у людей, порой  могло случиться всё, что угодно, вплоть до Революции и свержения Абсолютной монархии. А домашняя собака своими сложным социальным поведением , будучи по сути волком, который прожил с человеком бок о бок столько столетий, вообще порой способна  поразить и одновременно восхитить любого опытного кинолога.             Когда голод коснулся "кавказца", он принял решение, которое никогда бы не принял Лобастый: вожак повел стаю в сторону дач на охоту.                                     *     *   *          Чёртов двигатель! Хозяин снегохода уже достал из заначки  новенький  комплект свечей  и поменял отсыревшие, а он как не заводился - так и не заводится! Видимо, дело не в свечах было... пробита прокладка под головкой цилиндра или между цилиндром и картером... или пригорели и поломались поршневые кольца,  или... да хрен его знает, мало ли что ещё может быть! Чёрт, вот непруха-то!             Олег Петрович уже не раз пожалел, что решил именно сегодня прокатиться. Развеяться и отвлечься от изматывающей работы не получилось, зато нажить себе проблем удалось вполне: уже вечерело, надежда на то, что снегоход заведётся испарилась, и нужно было выбираться пешком до того места, где ловит сеть  сотовый, в крайнем случае придётся идти до дач. Скорее всего поднявшись на пригорок,  удастся позвонить, чтобы приехали и забрали.          Злой и раздражённый человек шёл вперёд, проклиная снегоход вместе со всеми его создателями, которые утверждали, что в этой надёжной экстремальной технике ломаться буквально нечему. Проваливаясь в глубоком снегу, горе-экстремал пытался заранее предугадать, по какому склону ему лучше  подняться на горку, затратив при этом меньше усилий. Может проще дойти до старой колеи, проложенной другим снегоходом и по ней добраться до дачного массива?... А там и связь по пути появится...         Размышления человека, стоящего посреди белой пустыни были прерваны появлением на горке силуэта какого-то небольшого зверя. Тень постояв с минуту, тут же скрылась из вида. Разведчик вернулся, чтобы сообщить своим.     Олег Петрович не придал этому никакого значения, мало ли зверья разбегалось в разные стороны при звуке приближающегося снегохода, здесь же начало природоохранной зоны....         Человек, оставив снегоход, продолжал пробираться по глубокому снегу, как вдруг почти в том же месте появилось одновременно сразу три силуэта, которые скрылись, так же быстро, как и появились. Если бы Олег Петрович не знал, что никаких волков здесь быть просто не может, то подумал бы, что только что  их видел. Усмехнувшись своим мыслям, он продолжил свой путь, матерясь уже не только  на треклятый снегоход, но и поминая в том же ключе и  Сибирь с её снегами.           С пригорка цепочкой, одна за одной спускались тени, не слышно скользя по крепкому весеннему насту... не три и не пять... и даже не десять насчитал разом  оторопевший Олег Петрович. Тени приостановились, но лишь на  секунду и продолжили свой путь, неслышно и пока ещё осторожно ступая по синеющему в начинающихся сумерках снегу. Путник растерянно попятился назад к снегоходу. Тени приближались, то выстраиваясь на секунду в цепочку, то чуть расходясь и опять соединяясь, они продолжали приближение к человеку, чернеющему на бело-синем снегу одиноким пятном. Повадки неопознанных зверей были удивительно знакомыми и одновременно пугающе звериными.            Олег Петрович, вернувшись к снегоходу, в последней отчаянной попытке его завести дрынькнул ключом зажигания... конечно же, бесполезно.  "Да это же обыкновенные собаки!" - мелькнуло в мозгу. Но ужасал тот факт, что эти собаки не только почтительно не сторонились человека, а напротив, шли хоть и не торопясь, но совсем не опасаясь, и  от вида этой картины у Олега Петровича захолонуло в солнечном сплетении. Первобытный страх мерзкими мурашками стал расползаться по всему телу. "Дикие собаки!!!" - резануло открывшейся правдой мозг. С долю секунды длилось оцепенение, сердце заколотилось в дикой пляске где-то в горле, потом от его быстрых и мощных ударов стали сотрясаться лоб и виски. Олег Петрович лихорадочно рылся в багажнике снегохода... трос,  балаклава, верхонки, зажигалка! - в карман;... пробка, проводка, тряпка - горит! авторучка, ножик! -тьфу, не нож, а херня, и всё же в карман; отвертка!- а вот это уже кое что!!! Ключ -слишком маленький; жевачка - на хрена!?; салфетки -горят! Аккумулятор малоёмкостный, может часа на два-три хватит... Олег Петрович включил центральную фару снегохода. Свет резанул голубоватое спокойствие снега, тени метнулись, но не от испуга, а от неожиданности. Приближающиеся звери чуть сменили направление и стали заходить с правого бока снегохода. "Как их много! Значит, я для них... как добыча... Охотятся!... Сожрать хотят!!!  Я  здесь совсем один...Некому мне  помочь!..." Человек начинал сознавать своё положение; и  что помогать самому себе долго не получится - тоже приходилось признать, от этого Олегу Петровичу стало так страшно, что  в пору начинать  молиться, потому что кроме Господа, надеяться больше было не на кого... А молитва, как известно, самая искренняя почему-то только тогда бывает, когда человеку в глаза заглядывает смерть.       Шеренга полукругом...а впереди самый наглый, видимо, вожак... он делает шаг, и остальные сужают полукруг. И всё же человек - не косуля, поэтому они ещё медлят.  Какая-то невидимая и хрупкая черта ещё их удерживает...но псы, доведённые голодом до способности вот-вот  перейти эту самую последнюю черту, хотят во что бы то не стало сегодня наполнить свои желудки мясом... Собаки, нет это уже не собаки, это волки! Тускло поблёскивают в отражённом снегом свете мокрые носы... сверкают хищными бликами глаза. Но в отличии от волков быстро убивать свою добычу они не умеют, значит будут жрать ещё живым! Господи! Какая же страшная смерть меня ждёт! Да за что же мне такая лютая смерть!?!           Пока команды атаковать не было, и  " волки", не торопясь, сужают круг.  Вот сейчас вожак оскалится, собирая гармошкой нос и обнажая клыки, и подаст сигнал...   Но человек, не желая быть овцой на заклании, вдруг поджёг самодельный фитиль, сделанный из опущенной в бензобак тряпки. Тряпка, намоченная бензином, загорелась и... ПЫХ! - бензин в баке, наполненном до половины, взорвался с хлопком, не таким убойным, как в боевиках, и не таким ужасающим, каким  бы хотелось сейчас человеку,   но всё  же с  довольно резким и реалистичным звуком. Стая вздрогнула, самые пугливые резко отпрыгнув назад от снегохода, начали беспокойно метаться на безопасном расстоянии. Пламя разгорелось и вот уже объяло весь снегоход. Человек, оказавшийся в круге, который сам собой расширился, воодушевился и отчаялся одновременно: подожжённый снегоход  вечно гореть не будет.  Отчаяние и безумие овладело им и, бросившись с отверткой в руках в сторону собак, он теперь сам похоже озверел. -Ну!... Суки! Кто хочет первым сдохнуть?!!!          Собаки, дрогнувшие после неожиданного взрыва  и не ожидавшие нападения от того, кто ещё некоторое время назад выглядел таким жалким, боязливо попятились ещё дальше. Олег Петрович больше не был похож сам на себя, ему безумно хотелось жить, и поэтому первые же кинувшиеся на него - будут им растерзаны!  Да только собаки сейчас кидаться на него не собирались, для этого они были слишком умны. Они выжидали: снегоход когда-нибудь догорит, а человек станет более уязвимым, если подождать.  И они ждали.        Первый и такой сильный накат ярости отступил, человек продолжал стоять в боевой стойке, держа в одной руке нож, а в другой отвертку. "Ну, суки... Ну, суки!..." -продолжал повторять он, но когда ослепившая его пелена стала спадать, ему пришлось  признать, что как бы отчаянно он ни бился, сколько бы собак ни  продырявил, всю стаю ему не перебить. "Шансов- ноль. Надежды- нет." - стучало в мозгу. "Неужели, шансов ноль? Неужели, надежды нет!?"-  Я не хочу сды -хать!!! - заорал вдруг человек в новом приступе отчаяния. Подбежав к дотлевающему  снегоходу, Олег Петрович в состоянии аффекта, схватил снегоходную раму и в ярости рванув её, вырвал. Раскалённое железо обожгло руки даже через снегоходные спецперчатки, которые всё же уберегли его от того, чтобы не оставить мясо с ладоней на снегоходной раме.  На мгновение эта боль отрезвила человека и  придала ему решимости. Надев  сверху верхонки, он в приступе почти безумства стал раздирать догоревший снегоход, вырывая обгоревшее железо и швыряя им в собак. Послышался визг, запахло палёной псиной... выжидание их резко оборвалось, и  собаки ринулись в разные стороны, уворачиваясь от железяк. Все навесные детали и вообще всё, что получилось оторвать от снегохода, было отодрано. Осталось только то, что оторвать было нельзя от чёрного остова, который у обезумевшего человека не получилось швырнуть в собак и тогда он почти заплакал от бессилия и отчаянья.  Скинув прогоревшие рукавицы и верхонки, он опять сжал голыми обожжёнными руками рукоятку отвёртки. Почувствовав боль, пересилил приступ отчаянья  и,  опять встав в боевую стойку, взял нож в другую руку. Ему удалось внести настоящее смятение в ряды врага. Может побежать в сторону дороги?... Нет! Это только  заставит всех немедленно организоваться и кинуться в погоню. Была совсем слабая надежда, что кто-то увидел издали горящий снегоход и теперь спешит на помощь... Есть ещё промасленная тряпка и салфетки... надо сделать факел из снегоходной рамы и ткнуть им прямо в разинутую пасть самой наглой твари... Не буду ждать! Сам ринусь! Мозги работали лихорадочно, а обожжённые руки, не отвлекаясь на боль, делали задуманное...  Собаки ещё не успели сомкнуть круг, но скоро это произойдёт.-Ну? Суки! Кому?!!!         Но, к сожалению, в этот раз Олег Петрович просчитался, и сюрприз для "волков" не удался: горящая бумага вместе с тряпкой, слетев с конца факела, упали на снег несколькими горящими кусками. Поджигать морды было больше нечем...     Собаки приходили в себя, перестав метаться, они поглядывали на человека, размышляя, каких сюрпризов ещё от