Мечта и Цель

в тебя?
– Нет. Того, что промахнулся.
Игорь придвинулся к изголовью, чтобы приподняться на подушке. Натали умастила голову на его животе.
– Почему же ты любишь меня так слепо и так… беспричинно? Разве так бывает?
Игорь ухмыльнулся. «Но все же… Чем я заслужил?..» – вспомнилась вдруг строчка песни.
Натали привстала с хитрой улыбкой, в которой присутствовала какая-то кроха от улыбки незнакомца.
– А как должно быть? Скажи Игорь… Ты ведь любишь меня?
– Да, люблю.
– Тогда почему ты не можешь понять моих чувств? Почему не можешь поверить, что я могу испытывать то же, что и ты? У тебя было свое испытание выбора, у меня – своя проверка чувств. Я верила, не усомнившись и в решающий момент, что ты преодолеешь свои страхи и сомнения. Теперь мы сможем быть счастливыми, проживая дни бок о бок.
Никогда Игорь не был так счастлив, как после встречи с Натали. Моменты, которые они проводили в духовной или телесной близости, становились самыми сокровенными переживаниями его жизни. Они были не просто очень ценны – бесценны, обладающие наибольшей значимостью бытия. Если подозрительные ковыряния в причинах делают их менее яркими, то он раз и навсегда оказывается от них, от этой недоверчивой глупости.
– Я ослепил себя любовью к работе… Испугавшись стремления к мечте, я взвалил на себя неподъемную ношу запредельной цели, сделав любимое дело невыносимым. До встречи с тобой, Натали, я почему-то не мог себе позволить выкроить время на спокойно выпитую чашку чая, стоя возле окна. Я работал, как бесчувственный механизм. Не было никакого удовольствия от жизни, только безропотное продвижение вперед. Я забыл свою мечту, став рабом цели.
– А о чем ты мечтал? – промурлыкала Натали.
– О тебе, Натали. Ты моя мечта.
Возлюбленная счастливо потерлась о грудь Игоря, будто кошечка ушками.
– Любимый… Именно этих слов я так хотела…

Игорь оставил Натали, но совсем ненадолго, чтобы поставить точку. Он прошел в кабинет, чтобы выключить компьютер, даруя ему долгожданный отдых.
Все. Достаточно…
Ученый открыл нижнюю полку стола, чтобы спрятать револьвер. В следующий раз он достанет его лишь за тем, чтобы отвести и сдать в оружейный магазин. Эта мысль все же переборола желание последовать примеру дедушки – утопить в озере.
Чугунные часы на столешнице пошевелил крыльями, приковывая настороженный взгляд Игоря. Распахнулось оперенное крыло, а за ним кожистое, являя срок в десять раз больший, чем удвоенный. Игорь задержал дыхание, боясь спугнуть чудо. В голове вспыхнула ошеломляющая робкая надежда:
– Значит – дети!.. Господи… Спасибо!..
Часы взмахнули крыльями, вспорхнули подобно бабочке, улетая в распахнутую форточку.

КОНЕЦ

АЛЬТЕРНАТИВНАЯ КОНЦОВКА
…
Правая рука пустилась наперегонки с курком, которому оставалось пройти пару миллиметров до финишной черты.
– Скажи, ты веришь в чудеса? В необъяснимое благо?
– Нет! Все –  результат упорства. Я добуду счастье своими руками!

Эхо выстрела не сразу утихло в ушах, оставляя несколько секунд для напряженной неведением паузы.
Натали вздрогнула и замерла. Отчаянным взглядом Игорь уставился на возлюбленную, пытаясь понять, куда угодила пуля.
Веки девушки опустились, она упала на пол, исчезая в тени подоконника. На белой тюли, перед которой стояла Натали, стало видным рассеянное кровавое пятно.
Едва осознав желаемое, Игорь утратил его навсегда.
– Не успел… – прошептал обомлевший Игорь, обессилено падая на колени. – Как же так…
Игорь застыл подобно гипсовой статуи, чей гениальный скульптор с ужасающей точностью передал момент расставания человека с рассудком, утопающим в отчаянии. В спальне остался только мужчина, совершенно один. Комната была абсолютно пуста, как и его сердце, более не хранящее укромный уголок для мечты. Он бы пристрелился, спасаясь от безумия, но было уже поздно…

– Что же ты наделал, Игорь…
Мужчина не поднял головы, чтобы увидеть спину незнакомца в балахоне, который со скрещенными руками и скорбью на лице смотрит в окно через занавеску с прожженной дырой; кровавый след исчез с белой тюли вместе с телом возлюбленной. Глаза Игоря застыли, словно вылепленные из гипса.
– Даже в решающий миг, ты так ничего и не понял… Ты совершил непоправимую ошибку, наставив пистолет на свою мечту, назвав виновницей несчастья. Посчитал, что она лишает покоя одним своим существованием. В том, что должно было восполнить жизнь – нашел угрозу… Лишь чудо могло дать тебе второй шанс, но ты побоялся довериться ему. А знаешь, почему не доверился? Потому что испугался предательства от высших сил. В итоге, сам оттолкнул помощь. Ведь считаешь, что тебя уже предали с «Ультимус»’ом.
Игорь поднял голову, словно механическая кукла. Взгляд направился на высокий силуэт в балахоне, но глаза остались по-прежнему невидящие. Невозможно сказать – воспринимается ли им хоть что-то. Незнакомец продолжил, зная, что каждое слово будет услышанным.
– Напрасно ты пытался понять, каков Путь, уготованный небесами, считая, что кто-то будет поощрять или карать тебя за неверный шаг. Ты перекладывал ответственность за принятие решений на высшие силы. Пытаясь угодить обществу и псевдосверхзадаче, ты не добился ни-че-го… А потерял главное.
Человек у окна заложил руки за спину.
– Ты не понял вот что… Счастье – это то, к чему подталкивает нас мечта. Не важно, в чем она проявляется, ее конечная цель – сделать нас счастливыми, подарить высшее благо. Мечта – это то, к чему стремится наше нутро, наша сущностью. Она может быть составлена из множества: приятной работы, яркой личной жизни… Представляя свою мечту, мы видим себя внутри некоего события, состояния, в котором могли бы чувствовать всеобъемлющую радость. Но не трофеи ее нам даруют – счастливая жизнь в самом стремлении. Когда ты движешься к мечте – становишься счастливым в данный момент. Когда одержим целью, ты достигаешь рубеж, и следом обретаешь новую цель. За целью – цель, и так до бесконечности. Все больше отдаляясь от мечты, идем со слепой убежденностью, что успеем вернуться после достижения цели… Была такая профессия в древности – ныряльщик за жемчугом. Риск заключался в расчете сил; одурманенные сокровищами пучины не успевают всплыть, а спохватившиеся в последний миг, слишком торопятся на поверхность – их кровь закипает и они гибнут все равно. Многие люди порой кажутся мне такими горе ныряльщиками… А зачем, спрашивается, нырять? А что б жемчужину достать, что б семью завести и прокормить? Ну и кто теперь твоя семья, утопленничек? Крабы да рыбехи? Их ты собирался кормить? Я тебя спрашиваю?
Игорь не был способен ответить, а незнакомец и не ждал ответа. Не отворачиваясь от окна, убрал руки за спину.
– А все это – такая простая истина. Можно сказать, что я выдал аппликацию из подростковых высказываний, которыми пестрят социальные сети. Прочитанные или услышанные, они кажутся такой очевидностью, что вызывают в ответ у «взрослых» лишь надменное пренебрежение. Но вот, что не доходит до таких критиков: с годами у человека, не слушающего глас души, чувства отмирают. Остаются лишь протезы чувств. Синтезированные разумом эмоции, выведенные на горьком опыте. Недоверие, слепая оборонительная агрессия, алчная погоня за признанием, непростительная вина и праведность самобичевания. Чтобы пережить такое, нужно либо упахиваться на работе до потери сознания, либо спиваться – поскорей бы отмотать свой срок на земле. Страшно вспоминать, какими счастливыми мы были в детстве, поэтому с достоинством преподносится отказ от наивности, как ритуал взросления. А зачем?.. Все поставлено с ног на голову. Лгут те, кто хочет говорить правду, расстаются те, кто хочет быть вместе, мерзнут те, кто ищет тепла. Зачем?
Черный небосвод за окном полоснула пролетающая комета.
– Интересно, кто успевает загадать желание на падающей звезде, не впадая в ступор, перебирая задачи… Ну да… Учимся лишь на горьком опыте, уже не понимая, чего хотим больше – достигнуть или похоронить мечту… Вместо того, чтобы становиться писателем – упиваемся алкоголем, оплакивая несбыточные мечты. Или вместо общения с возлюбленным человеком, – пусть даже его поиском, – продолжаем зарываться в работе. Кто-то из нас стремится к мечте, а кто-то считает это глупостью, пустой тратой жизни, осуждая тех, кто желает обрести счастье. Я много думал о друзьях с той встречи в ночном клубе. Все они несут бремя, ношу, борясь за правоту своего выбора. Кирилл, – самый радостный из нас, – своим примером жаждал укрепить в друзьях надежду, что можно добиться желаемого, что счастье существует. Ведь он обрел его в тихой семейной жизни и скромной работе. Антон же неустанно рвался вперед, к реализации своей мечты. И он был ближе оставшейся троицы из нашей компании. По нему было видно… Это как-то ощущалось на подсознательном уровне, как понимание, что здоровый человек более доволен жизнью, чем систематически болеющий. Антон будто начинал светиться изнутри… Богдан никак не мог заставить себя забыть любимую женщину, не смотря убедительные доводы, что от надежды становится только больней. Он находился на стадии угасания; ему были чужды Кирилл с Антоном, а мы с Маратом – противны, потому как угасли, толком не загоревшись, не прикоснувшись к счастью, какое хранилось в его воспоминаниях. Интересно, каким Даня стал теперь… Этого уже не узнать…
Незнакомец отстранился от окна, словно нехотя, будто желая остаться. Он подошел к Игорю, опустился на колено, отдергивая капюшон. Лицом к лицу, незнакомец больше не выражал пытливого взгляда, лишь тусклое отчаяние угасших синих глаз явил его взор.
– Я – твой рассудок… Я ухожу… Прощай, Игорь…

*    *    *

Крик, смешавшийся с грохотом выстрела, насторожил жителей соседних участков, они притихли, гадая над возможностью альтернативных причин услышанного. Окончательно их переполошил вой обезумевшего человека, начавшийся в ночи и нескончаемый, затянувшийся плоть до приезда вызванного наряда полиции. Служители порядка безрезультатно заколотили в стальную дверь, пока не было принято решение проникать в дом через окно. Когда осколки стекла посыпались на пол, к человеческим стенаниям примешался вой сторожевой сирены. Прошло немало времени, пока ее удалось вырубить и разобраться с охранной службой, получившей сигнал тревоги. Сигналицию удалось отключить, но собравшиеся вокруг Игоря полицейские не смогли прервать вопли мужчины ни словами, ни пощечинами. Пистолет был изъят сразу, осмотр спальни не оставил вопросов, кроме непонимания причины выстрела в окно. Ни тел, ни крови, ни следов взлома или борьбы, а допросить мужчину смогут лишь врачи. И судя по его состоянию, ими будут специалисты психиатрической лечебницы.
В кабинете было найдено удостоверение сотрудника Научного Исследовательского Института.

*    *    *

Минуло чуть больше двух лет с момента, когда братья виделись в последний раз. Та встреча состоялась в палате госпиталя… В середине этого периода, Мирослав начал попытки дозвониться до Игоря, но они не увенчались успехом. Тревога от безызвестности о судьбе старшего брата переросла в наивную надежду, что Игорь решил координально сменить образ жизни, отринув прошлое раз и навсегда. Пусть